Митрий Семенов-Алейников: «Белорусский кинематограф может быть здесь безумно популярным. Посмотрите, как сейчас делают литовцы: они с маленьким бюджетом снимают забавные, милые, смешные фильмы о себе самих. И они очень популярны там. Бюджеты – отнюдь не миллионы долларов, они реально скромные. А у нас такого нет… Я не знаю, почему так происходит.

Если говорить о полном метре, то я не знаю ни одной стоящей картины, снятой в современной Беларуси за последнее время. (задумался) Нет, не знаю, или просто, к сожалению, не видел. Обычно так – посмотрели и забыли. То, в чем приходилось сниматься как актеру, вызывало только чувство стыда. Стыдно было бабушке говорить, на какой канал переключать, чтобы увидеть внука. Конечно, раньше были режиссеры: Михаил Пташук делал стоящие картины, но это когда было!

Путь Митрия из минской Академии во ВГИК

Конечно, у меня сформировался скептический взгляд на белорусское кино, потому что я много чего смотрел. Я отучился здесь на актерском, потом прослужил полтора года в Молодежном театре. В театре я с 14 лет, но все мои устремления были связаны с кино. Когда заканчивал Академию в Минске, уже умел хорошо монтировать и начал снимать клипы для белорусских исполнителей. Сначала для друзей – группы ili-ili, потом – для «Без билета», для группы Napoli и других. Во время работы над первыми клипами я был и оператором, и режиссером, и монтажером, все делал сам с другом Владимиром Малявко, чтобы не привлекать много людей. Я никогда не мечтал снимать клипы, мне просто нравилось это делать, я кайфовал.

После Академии я уехал на высшие курсы кино и телевидения ВГИКА. Там преподавались кинорежиссура и кинодраматургия – экспериментальный курс. Ты учишься сам работать с материалом, с идеями, писать сценарий и сам же снимаешь по нему картину. Мне это очень понравилось. Я ехал туда, потому что понимал, что у нас есть хорошие актеры, но мало хороших режиссеров и нет толковой режиссерской школы. Я учился в Минске на актерском курсе у замечательного мастера Лидии Алексеевны Монаковой, и очень рад тому уровню актерской школы, который она даёт своим студентам. Но когда ходил на экзамены к режиссерам, думал, почему так уныло все происходит: то ли люди не получают знания, то ли просто не хотят учиться… У нас какая-то странная система режиссерского образования. Многие думают: ну чему там учить на актера, талант или есть, или нет, все такое эфемерное… Но ведь существуют системы, такие, как Станиславского, к примеру, по которым человека можно обучать правильно, от простого к сложному. В кинорежиссуре – то же самое.

Я это узнал во ВГИКе. Нам не обещали: «Мы из вас сделаем художников». Нам честно говорили, что обучают нас ремеслу, базе и дают советы, все остальное зависит от нас.

Мне эта честность, отсутствие заигрывания со студентами очень понравилось. Ты или работаешь, или нет. К тому же у нас были очень классные мастера: Владимир Фенченко и Денис Родимин. Фенченко – легенда ВГИКа. У него учились режиссеры Федор Буслов, Валерия Гай Германика и другие известные люди. Сценарист Денис Родимин (фильмы «Бумер», «Духless» и много других) преподавал кинодраматургию.

Как заработать на фильм мечты

Пока я учился в Москве, работал. Например, снимал ролики с Вадимом Галыгиным для Comedy Club, потом пришел кризис и проекты поурезали. Работая там, за короткое время можно заработать гораздо большие деньги, чем здесь. Собственно, в Москве я и заработал семь штук, за которые снял «Одной крови». До сих пор в него вкладываю: финансирую отправку его на разные международные фестивали. Участие в фестивалях дает интерес к моей персоне. Это важно, потому что в Беларуси все очень вяло, шоу-бизнеса нет, системе не нужны личности, которые что-то сами по себе делают. А когда выйдет мой следующий фильм, к нему уже будет интерес, если о предыдущем будет известно людям. Ведь каждый раз, делая что-то в Беларуси, ты должен снова доказывать, кто ты и что ты можешь.

Да, мой короткометражный фильм «Одной крови», наверное, немного перекликается тематически с «Мы, братья». Даже не темой, а сюжетной линией, в которой показаны два брата, между которыми возникает разногласие. Действие происходит внутри семьи, но главные герои – два брата.

Я «Мы, братья» не смотрел, ничего сказать о фильме не могу, не уверен, что стоит тратить на него деньги. Но по тому, что я о нем читал и слышал, скажу, что в моей картине показан взгляд совсем с другой стороны. В ней нет идеологической пропаганды. Мне были интересны отношения между людьми, их разное отношение к жизни. Без какой бы то ни было политической подоплеки: бел-чырвона-белай или же красно-зеленой. Картина снята в Минске, но действие по фильму происходит не в нем. У многих возникает диссонанс, когда они видят на минских улицах полицейских в российской форме… Это параллельная реальность, город N, которого нет. Если бы у нас была финансовая возможность сделать эту реальность, уйдя от Минска в кадре, мы бы это сделали.

У меня была задача: показать историю о людях. Если бы я снял фильм только о проблемах белорусов, о конкретной стране, я бы ее упростил, зритель не смог бы оторваться от привязки к конкретной местности, я же хотел пойти шире. Мне нравится, что большая часть зрителей воспринимает его именно таким образом, как историю, которая могла бы произойти в Минске, Москве, Варшаве – да где угодно!

О нытиках в белорусском кино

Во многом «Беларусьфильм» является камнем преткновения для белорусских режиссеров. Для молодых, начинающих, он существует как бы сам по себе. Да, у него неважная репутация, и они сами об этом знают и, как я понял, хотят это дело исправить. Я общался с людьми из «Беларусьфильма», они сказали, что хотят привлекать к сотрудничеству молодых режиссеров и сценаристов. Надеюсь, дело сдвинется.

Да не в «Беларусьфильме» дело! Я не знаю ни одного молодого режиссера, которому сразу же, со старта дали бы много денег на фильм. Мы свое кино делали сами. Скажем, мне нужно было, чтобы машина в кадре горела: купил старую машину, но на «сжечь» денег не хватило. В итоге решал сцену монтажом – получилось даже лучше, глубже по смыслу… А потом начали продвигать фильм, и картина до сих пор продолжает привлекать к себе внимание и собирает награды кинофестивалей. Я вообще не понимаю этих разговоров про нехватку денег и чего-то еще.

Все зависит от того, насколько сильно ты хочешь сделать фильм. Все остальное – отмазки нытиков: «Нам не дают делать кино, нам так сложно…» Все это фигня. Кто тебе помешает выйти на улицу и снять кино? Поехал в лес, вышел в город – и снимай себе. Если тебя побьет милиция, напишешь об этом и только внимание привлечешь к фильму (смеется). Важно, чтобы таких людей было больше, нужно создать новую волну и быть на гребне.

Вот скажем, у меня двоякое отношение к тому, как пиарит свои киноработы Андрей Курейчик. Но то, что он делает, не так и плохо для нашей страны, в которой все так тихо и спокойно. Привлекать к себе и своему фильму внимание можно любым способом, почему нет? Мне лично не нравится, что он постоянно скандалит и топает ногами. Это грязный ход, но он срабатывает. Главное, как он говорит, что зритель пришел на его «ГараШ».

Буктрейлер про белорусского 40-летнего мальчика

Я участвовал в первом фестивале Velcom Smartfilm пять лет назад, мы с другом на телефон сняли два смартфильма, и они оба взяли спецпризы. В этом году меня пригласили организаторы фестиваля стать специальным гостем фестиваля и предложили сделать такой эсксперимент: в одной локации на телефон за три часа снять буктрейлер (трейлер по литературному произведению – прим. KYKY) на сказку «Черный чемодан».

Сказку специально для фестиваля написала группа белорусских писателей. Среди них Альгерд Бахаревич, Адам Глобус, Сергей Календа, Сергей Дубовец.

Когда мне позвонили и предложили это, у меня голова была забита совершенно другим, было страшно, но я согласился. У меня был дикий стресс, потому что я понимал, что хочу это снять, но не понимал, как я это сделаю. Тогда пришла идея сделать все максимально просто. Я использовал самые простые вещи: телефон на специальной передвижной тележке, реквизит на 300 тысяч рублей (черный чемодан, перевязанный желтой подарочной лентой, две деревянные марионетки («актер» и его «дублер»), старенький подсвечник, торт «Графские развалины», набор праздничных свечек и восковые цифры «40»). Почему сорок? Потому что в сказке главные персонаж – белорусский мальчик 40 лет. На съемки, если быть честным, ушло немного больше, чем три часа, на монтаж еще часа четыре. Вообще такие трейлеры можно снимать за полдня – легко! Мне самому нравится, что получилось. Вышло прикольно и интересно.

***

Я хочу снять полный метр, конечно. Но не ставлю перед собой главной задачей снять национальное белорусское кино. Я хочу снять хорошее кино, а это немного другая реальность. Когда я снимал «Одной крови», я все время говорил своей команде: мы снимаем не дипломный фильм, а хороший, который не стыдно будет показать людям. Когда сейчас белорусы начинают снимать «национальные» картины, они начинают приглашать иностранных режиссеров, актеров… Если бы были недорогие актеры на Марсе, они бы оттуда их пригласили! Зачем? Это какой-то ненужный пафос. У нас есть замечательные актеры. Я считаю, что национальное кино должно быть снято белорусами, большая часть команды должна быть из Беларуси. Просто мы продавать не умеем, поэтому пытаемся выехать на иностранцах. А снимаем какую-то чушь, которую невозможно прокатывать».

Презентация кинолитературного проекта «Черный чемодан» состоится сегодня, 2 февраля, в галерее TUT.by в 19:00.