Первую татуировку я сделал в 34 года. Каждый год в октябре я делаю еще одну, и каждый раз это происходит в новом городе.

Как вам удалось стать таким успешным?

Я не считаю себя таким уж успешным. Очень часто я чувствую, что делаю лишь первые шаги.  Я стараюсь руководствоваться своими убеждениями. Прилежание, страсть, сконцентрированность на теме. Если у вас все это есть, вы добьетесь успеха. Еще я стараюсь жить в настоящем моменте и мыслить глобально.

Представьте, что вы просыпаетесь утром, к вам приходит Бог, дает флешку и говорит, что там находятся исходники планеты Земля.  Что вы измените в ней как дизайнер?

На сколько гигабайт была флешка? Вы думаете, Бог пользуется такими технологиями? Вообще, все мы меняем мир, делая оригинальные вещи. Каждый человек придумывает что-то свое, и это помогает ему развиваться. Будь то простые банальные вещи или генная инженерия.

В 30-ых годах один канадский дизайнер изобрел картонный стаканчик, которому было суждено перевернуть весь мир. Он повлек за собой создание ресторанов, работающих на вынос, и как следствие, современных  фастфудов. Когда в Нью-Йорке вы видите, как кто-то жует на улице гамбургер, вы можете «благодарить» именно 37-ой год, когда был изобретен картонный стаканчик. Или вспомним изобретение Леви Штрауса – джинс – самый распространенный материал в мире.

Я все никак не могу представить себе Бога с флешкой в руках. Вот это была бы картина!

Как вы относитесь к современному искусству и насколько оно влияет на ваше творчество?

Я одновременно люблю и ненавижу современное искусство. Меня воспитывали в семье художника, на искусстве середины прошлого века. У нас были любые книжки по искусству, которые только можно представить. Если проанализировать мои работы, можно найти отголоски так называемых «математических» художников. Но это не прямое влияние. Это, скорее, из подсознания. Сегодня я не думаю, что искусство вообще играет в мире какую-то роль. Как я уже говорил, мы просто залипаем на архетипах, на стандартах. Мы также залипаем на том, что мы называем искусством. Имеет ли сейчас какое-то значение кусок холста и что-то, нарисованное на нем?

Я создаю трехмерные цифровые картины. Традиционный мир искусства меня не принимает. Может, потому, что я никудышный художник, а может, потому, что художники просто боятся века цифровых технологий. Дело в том, что этот век оригинален. Так, художники противились появлению фотографии. Сейчас многие противятся появлению цифрового мира. Если посмотреть на историю искусства, можно увидеть очень глупые и банальные вещи. Такое ощущение, что кто-то это специально задумал, чтобы показать мир в самом неприятном ракурсе. Если бы я встретился с Тейтом, я бы спросил: «Что за ерунда? Вы что, смеетесь над всем миром? Вы создали абсурдную элитарную индустрию. На самом же деле, вы всего лишь хотели заработать денег. В вашем искусстве нет никакой культурной ценности». Лично я редко получаю вдохновение от современного искусства. А я его вижу очень много. Иногда мне что-то нравится, но в большинстве случаев я считаю, что это просто шутка над всем человечеством.

Придерживаетесь ли вы какой-то последовательности при создании новых предметов?

Сложно ответить на ваш вопрос. Каждый проект очень сильно отличается от другого, и у меня нет универсальной методологии. Мой принцип заключается в том, что я все время делаю эскизы. Не проходит и дня, чтобы я не сделал порядка 50 различных набросков. Это то, что помогает мне перенести возникающий в голове образ на материальный носитель. Например, я сделал набросок стаканчика. Я переместил его в цифровое пространство. Там я создал 50 различных его модификаций, из которых выбрал три лучших. На следующее утро эти три стаканчика уже стоят у меня на столе, и я целый день могу наливать туда молоко, чтобы определить, какой из них удобнее.

^{Демонстрация детской бутылочки, спроектированной Каримом Рашидом}

Нет оправдания тем, кто, например, проектирует темные, плохоосвещенные помещения. Потому что есть масса технологий, которые помогают сделать помещение светлым. Нет оправдания тем, кто строит здания, которые не выполняют или плохо выполняют свои функции. Нет оправдания тем, кто делает неудобные стулья. Есть огромное количество стульев, которые удобны. Нет оправдания тем, кто плохо работает. Наш век дает нам массу возможностей. Если мы обратимся к истории, то мы можем сказать, что Чарльз Имс был очень плодотворным художником. Я не хочу показаться высокомерным, но мне кажется, что он создал одну двадцатую часть от того, что я уже сделал. Только лишь потому, что мне это позволяют технологии.

Работали ли вы с кем-то, либо вы всегда работаете один?

Я не работаю с другими. Не знаю, почему. Каждый человек отличается от другого. Я пытался работать со своим братом (Хани Рашид) восемь лет назад, но ничего не получилось. Наши эго противоборствуют. Мне бы хотелось с кем-нибудь сотрудничать. Но архитекторы не очень любят работать с дизайнерами. Они немного эгоистичные, хотят все сделать сами. Бывает, зайдешь в уникальное здание талантливого архитектора, а мебель в нем некрасивая и неудобная. Все потому, что ему не хотелось прибегать к сотрудничеству с профессиональным дизайнером.

Если бы мы научились подавлять свое эго, мир, наверное, стал бы лучше. Если бы женщинам разрешили править миром, это бы тоже изменило ситуацию в положительную сторону. Я не люблю мужчин. Я не люблю себя. Даже моя критика мира несколько бесчеловечна. У меня есть теория, что чем больше бизнес будет уделять внимания человеческому опыту, тем более успешными будут такие компании. Бизнес всегда был сфокусирован на бизнесе, а не на человеке. Сейчас должно быть наоборот.

^{Дизайн Карима Рашида}

Вы создаете очень красивые вещи, которые приятно созерцать, к ним хочется прикасаться. Вы говорили о мире без религии и без авторитетов. Что вы думаете о духовности в мире будущего? И что вы можете сказать о той трети людей, которые ничего не создают и ничего не могут извлечь из созданного другими?

Что это за одна треть людей?

Вы говорили, что люди делятся на три категории: одни культуру производят, другие ее покупают, третьим она не важна.

Ну да, все верно. Вообще-то это не совсем то, что я сказал. Я сказал, что третьей части на это насрать. Ну ладно. Давно это было. С тех пор многое изменилось. Ранее в лекции я говорил, что сейчас мы все начинаем создавать. Даже простейшее написание отзыва о каком-либо продукте – это ваш вклад в современную культуру. На самом деле, мы все много пишем сегодня. В истории было очень мало людей, которые писали письма. Теперь мы пишем их сотнями, поэтому можем считать, что каждый вносит свою, хоть и небольшую, лепту в культуру.

Так что вы думаете о духовности будущего?

У меня есть свое собственное определение духовности. Это момент, когда время замирает. Когда это происходит, ты ощущаешь, что подключился к чему-то, что выходит за рамки нашего физического мира. Вот как я это понимаю.

Вы сами соблюдаете ваши заповеди? (50 заповедей Карима Рашида)

Я говорил, что я люблю экспериментировать. Я написал книгу, которая называется «Design Yourself». Когда я путешествовал по миру, я обнаружил, что все люди похожи друг на друга. У всех очень похожие желания. Но в то же время я заметил, что большинство людей подавляет себя. Они не свободны. Ментально не свободны. Поэтому я написал книгу, чтобы сказать: вы сами создаете свою судьбу, вы можете сделать что угодно в этом мире. Но у большинства из нас слишком много страхов, препятствий, которые мы создает сами себе, и находим для них какие-то оправдания.

Я не хочу эту беседу делать слишком уж философской, потому что мы все-таки говорим о дизайне. Когда мне пришла в голову мысль, что я являюсь хозяином своей жизни, я понял, что я сам спроектировал свою судьбу посредством экспериментов, которые я совершал. С их помощью я понимал, можно ли сделать жизнь лучше.  Лучше – это не значит сделать так, чтобы жизнь состояла из одних удовольствий. Лучшая жизнь – это когда вы находите и познаете сами себя. Когда вы понимаете, для чего вы здесь. Вы знаете, на что вы способны. И вы уверены в том, что вы внесете свой вклад в этот мир. Я написал эту книгу с целью вдохновить людей. Я не диктую свои идеи. Это просто одна моя мысль. Я встречал много образованных интеллигентных людей, но по различным причинам они не пользуются своими знаниями. Это неправильно. Они могли бы серьезно повлиять на развитие мира.  Было время, когда нас подавлял политический режим, но сейчас множество людей уже больше не испытывает этого. Сейчас время расцвета индивидуальности и личности.

Обычно революционеры, когда приходят к 50-летнему возрасту, становятся консерваторами. Ваши принципы сложились много лет назад. Можно ли сказать, что стоя перед нами в этом розовом костюме, вы являетесь консерватором?

Вообще-то я думаю, что я самый неконсервативный человек, которого вообще можно себе представить. Я даже не вижу мир в этих понятиях: «левый», «правый», «консервативный»… У меня немного другие точки для восприятия мира. Я живу здесь и сейчас. Я стараюсь не тянуть за собой воспоминания. Причина, по которой мы сохраняем наши воспоминания и окружаем себя вещами – это боязнь смерти. И чем больше мы наполняем себя прошлым, тем больше в нас растет ощущение смертности. Именно поэтому фараонов хоронили со всем нажитым имуществом. На самом деле, собирательство, окружение себя вещами – это всего лишь неуверенность людей, которые ощущают сиюминутность своего существования.

Похоже, мы опять в философию уклоняемся. Сейчас мы говорим о другой части меня. Я удивляюсь, что мне не задают вопросов о дизайне и архитектуре. Я уже начинаю чувствовать, что я какой-то духовный гуру. 

Что есть музыка для вас?

В детстве я был плохим игроком на музыкальных инструментах. Сначала я учился играть на гитаре, но у меня не хватило терпения. Потом я сел за пианино, и у меня опять не хватило терпения. С саксофоном повторилась та же история. И все-таки я очень любил музыку. Когда мне было 14 или 15, я пошел работать в магазин музыкальных пластинок. Я с ума сходил по джазу, панку и диско. Это было в 75-ом. У меня было столько пластинок, что мне даже доверили работу ди-джея. Тогда ди-джей был как посудомойщик в ресторане. Это сегодня ди-джей – суперзвезда, что, конечно, просто смешно. Я приходил на работу, шел в конец зала и крутил свои пластинки. Я начал смешивать джаз с диско. У меня была четырехскоростная вертушка с панком. У меня была музыка, которую тогда никто не играл. Но владелец магазина выгнал меня. Он сказал: «Что за фигню ты тут играешь?» И тут парень, у которого был магазин на другом конце улицы, услышал, что я играю, и сказал: «Эй, приходи ко мне».  Я стал играть у него и быстро заработал популярность. Так я стал диджеем. Я до сих пор им являюсь. Уже 35 лет. Конечно, сегодня вся музыка хранится в цифровом формате. И сейчас просто абсурдно с этими пластинками возиться. Я не могу представить, что у меня тогда были эти 45-сантиметровые тарелки. И все это приходилось тягать с собой.

Вот так я прикоснулся к музыке. Она мне нравится. Особенно в цифровом формате. Создается такое ощущение, что она бесконечна. Можно бесконечно слушать и извлекать звуки.

Сама музыка сегодня меняется. Радикально. За какой-то месяц происходят коренные изменения. Youtube – это очень классная платформа, потому что любой может разместить там свой трек. И сейчас музыки создается в сотни раз больше, чем когда-либо. Это потрясает.

Мне нравится нематериальный дизайн. Это то, что ты создаешь, как композитор. Это, в некотором смысле, похоже, на то, как ты создаешь дизайн помещения. Мне бы хотелось свести поближе дизайн музыки и дизайн помещения. Пока не знаю, как. Помню, делал одну инсталляцию в музее Сан-Франциско. Это был большой куб с сенсорными датчиками. Когда заходишь в него, издаются определенные звуки в зависимости от того, как ты в нем двигаешься. Если там находилось четыре человека, то музыка получалась более навороченная. Эту инсталляцию я сделал около 10 лет назад, когда пытался соединить музыку и дизайн. Некоторые посчитали ее просто кошмаром.  И все же у меня есть ощущение, что очень скоро дизайн музыки и дизайн пространства сойдутся.

^{data-driven by karim rashid, digital drawing on fujiflex, 2010}

С чего начинать студентам-дизайнерам? У большинства из нас нет работы, нет босса, который давит со всех сторон. Мы свободны сейчас. Мы можем делать все, что взбредет нам в голову. С чего же нам начать?

Вы сказали, что у вас нет никаких ограничений. На самом деле, было бы хорошо, чтобы они были. Меня довольно часто просят создать какой-то концептуальный проект. Иногда я просто ищу ограничения. Сейчас я работаю над одним объектом. Это бюджетная гостиница. Площадь комнаты – всего лишь 11 кв. метров. Владельцы отеля хотят, чтобы человек чувствовал себя там, как если бы он пришел в 4-5-звездочный отель. Это и есть хардкоровые жесткие ограничения. Мне нравится думать над такими серьезными задачами. Я уже 25 лет работаю в сфере дизайна. Когда нет никаких условий, ты просто не знаешь, что делать. Особенно когда ты молод, очень хорошо, когда тебя ограничивают. Это позволяет выработать определенную дисциплину. О молодых дизайнерах я мог бы сказать очень многое, но слишком давно я закончил университет. В мое время я бы просто пошел и работал в промышленности. Я бы набирался как можно больше опыта. 5-10 лет… Немногие любят работать самостоятельно. Большинство предпочитает работать в команде. Возможно, поработав в компании, вы найдете свое место. Сейчас народ, не успев отучиться, мечтает стать звездой, появиться на обложке журнала. Все хотят получить свои 15 минут славы, о которых говорил Энди Уорхол. 15 минут славы в 23 года, и потом о вас забудут. Можно впасть в затяжную депрессию. Дизайн – это такая профессия, в которой вам не надо будет уходить на пенсию. Так зачем торопиться? Просто изучайте свое ремесло, свое искусство.

Когда я закончил университет, я поехал в Италию, в интернатуру. У меня была работа в одной дизайнерской компании. Я набирался там опыта 9 лет. Занимался самыми странными вещами: проектировал всякие дрели, гвоздодеры и различное техническое оборудование. Мне это было неинтересно, но я учился. В 33 года я решил, что хочу открыть собственную компанию. Все пошло довольно быстро потому, что за плечами у меня были многие годы опыта.  С чего начать? Найдите работу. Либо в дизайнерской компании, либо в обычной компании, где есть элемент разработок. Я бы не посоветовал вам идти домой, начать строгать стул, а потом тащиться с ним на какую-нибудь ярмарку. Вы можете открыть журнал, увидеть там 28-летнего дизайнера и подумать, что вы так тоже можете. На самом деле, очень много факторов должны сойтись, чтобы вы выстрелили. Это не только талант. Но и то, где вы живете, с кем общаетесь…

Оглядываясь назад, я спрашиваю себя, как же я стал известным? В 93-ем я приехал в Нью-Йорк. Я вообще там никого не знал, у меня не было денег. Ничего у меня не было. Если бы мне не дали работу учителя, я бы там не выжил. Но я работал, пахал. Я целенаправленно искал клиентов, искал компании, с которыми мог бы сотрудничать. Я не сидел и не ждал, когда же обо мне напишут в журналах. Мне хотелось что-то делать, а потом уже пришла известность. Успех не всегда легко отследить. Для меня успехом было то, что я видел в квартирах людей, которые не смыслят в дизайне, продукты, которые я разрабатывал. Это больше, чем быть в журнале.

На вашем месте, я бы для начала нашел работу. Я всем своим студентам говорю следующее: обратитесь в какую-нибудь компанию. Это может быть самая замухрышная компания, которая делает страшненькие лампы. Идите туда работать. Получите работу и начинайте думать, учитывая те ограничения, которые есть. Помогите им разработать новую линию ламп, чтобы они начали расширять свой рынок сбыта, подкидывайте им идеи по форме и материалам. После пяти лет работы вы сможете гордиться: посмотрите, это была какая-то компания-замухрышка. Я там работал, и сейчас эта компания развивается в рамках глобальной экономики. Нужно быть продуктивным. Нужно производить, создавать. Нужно, чтобы промышленность двигалась.

                                                                                                       ^{Дизайн ламп Карима Рашида}

Я работаю со многими странами. Например, в Боснии, Хорватии, России промышленность сейчас в упадке. Вся промышленность перемещается в страны с дешевой рабочей силой. Очень скоро себестоимость продукции в этих странах – Пакистан, Китай и так далее – станет такой же низкой, как и в странах, из которых это производство было перенесено. Это происходит с США. Если вы ничего не будете производить, что же ваша страна будет продавать? США сейчас производит информацию. Раньше они производили материальные продукты. А что они продают сейчас? Фильмы, программное обеспечение. Google, Microsoft, Yahoo. Вот как они вытеснили физическое материальное производство. Раньше они производили 50% всех велосипедов и 50% всех телевизоров. Сейчас они этого не делают. Производство перешло в другие страны. И если такие дизайнеры, как вы, не придут в эти компании и не помогут им развиваться, они исчезнут.

В качестве завершения ответа на этот вопрос я бы хотел сказать кое-что о культурных отличиях, которые вы можете привнести в дизайн. В Сербии была одна популярная хлебопекарня. У них было двадцать кофеен, где продавались выпечка и кофе. Они захотели, чтобы я сделал дизайн их помещений. Они хотели, чтобы мы начали с трех. Я посмотрел эти помещения, мне дали чертежи. Но потом они куда-то пропали. Через три года британская сеть Costa cafe открыла в Белграде двадцать кофеен. И та сербская хлебопекарня просто обанкротилась. Их способ выпекать хлеб, молоть и варить кофе имел местный культурный колорит, но так как они опоздали, все это было стерто. Может, им не хватило смелости, может, у них не было драйва. Возможно, все это лежит в их культуре. В некоторых странах у людей просто нет духа предпринимательства. В США каждый рождается с духом предпринимателя. Я не знаю, хорошо это или плохо, но это так. Я не знаю многое о Беларуси, но думаю, что здесь тоже есть возможности. Нужно воспитывать предпринимателей. Можно брать пример с Лондона, Милана, Парижа… Хотя, черт с ними, с этими местами. Нужно здесь развиваться. Сделать Минск новым Парижем. Нужно строить здесь радикальные здания, осуществлять оригинальные проекты.

Эйфель спроектировал свою башню за 47 лет до ее реального строительства. Посмотрите, сколько времени понадобилось, чтобы ее воздвигнуть. И знаете, сколько человек ежегодно посещает Эйфелеву башню? 6 миллионов человек стремятся увидеть башню, которая раньше считалась какой-то тупой задумкой. Нужно, чтобы в городе был памятник, который может привлечь туристов. Никто не слышал о Бильбао, пока там не построили здание библиотеки. Сейчас туда съезжается феноменальное количество туристов. Даже неважно нравится им это или нет, люди просто приезжают посмотреть. Вы должны делать что-то конкретное, нужно развивать культуру. Нужно перестать надеяться на антиквариат, на прошлое. И вы должны сделать так, чтобы ваша страна вносила свой вклад в мировое сообщество и экспортировала свою культуру. Я, например, не знаю ни одного польского бренда, а ведь население этой страны – 38 миллионов человек.  В Швеции живет 5 миллионов. Швеция – это IKEA, Volvo, Absolut, H&M… Всем известные бренды. Всего лишь 5 миллионов. Они идут вперед. Маленькая страна, однако, они это сделали.

Двигайтесь вперед, несмотря ни на что. И помните, что ваш вклад уникален – ведь это то, чего никогда не смогут сделать оставшиеся 6 миллиардов человек.