«Я убью тебя, двоечник». 10 историй про учителей, которые заставляли школьников страдать

Боль • Мария Войтович
Когда мы начали спрашивать беларусов о странных выходках учителей, думали, что текст получится смешной. Но мы даже не предполагали, с какой агрессией сталкивался почти каждый герой материала. «Закончишь на панели!» – угрожала одной из собеседниц учительница за то, что девушка пришла в школу в ярких колготках. А потом мы все писали сочинения на тему «учитель – это звучит гордо».

«Тебя надо распять на кресте, ведь не зря зовут Мария!» – выдавала педагог по музыке автору этой статьи. Практически каждый из нас хоть раз в жизни сталкивался с издевательствами учителей, кого-то даже били или морально унижали. Странно, что максимум, до чего доходили тогда руки – это жалобы родителей директору. До судов доводили лишь совсем уж из ряда вон выходящие случаи. Что это было? Страх за то, что ребенка «завалят» на экзамене? Сострадание к нищенским зарплатам педагогов-садистов? Сегодня многие из нас вспоминают школьные «ужастики» из прошлого даже с улыбкой, мол, «и мы были не подарок». Люди вырастают, становятся родителями и продолжают бояться экзаменов, поэтому их дети вступают в БРСМ, сдают деньги на ремонты классов, скидываются уже не на цветы, а на дорогие подарки своим учителям, потому что если в параллельном классе кому-то подарили мультиварку, то преподносить на день рождения цветы уже не комильфо. Как думаете, может, глядя на эти истории, пора начинать бороться за права своих детей?

Специалист по HR Светлана. «Она швырнула дипломат соседу по парте, но промахнулась и попала мне в голову»

«Это были 80-е. Я училась в Гродненской области. В то время портфели продавались только для детишек, а все старшеклассники ходили с дипломатами. Весили они очень много. Я сидела за последней партой с мальчиком-двоечником. К слову, сейчас он – летчик. Уроки этот парень не делал никогда. И вот случай: его вызывают к доске, он, разумеется, ничего не знает. Учительница по математике говорит: «Неси дневник – «два»!» Он отвечает, мол, нету. Тогда математичка попросила его принести дипломат, сосед принес и вернулся на место. Покопавшись в вещах, она увидела, что дневника действительно нет. Пока это все происходило, я сидела и отводила поля в тетрадке. И тут она со своего места со всей силы швырнула дипломат соседу по парте, но промахнулась и попала мне в голову. Все, конечно же, смеялись, но мне было не смешно. Поля в тетради получились кривыми. Жаловаться к директору я не пошла – как-то было не принято. На встречах с одноклассниками даже спустя годы все вспоминают эту историю, как веселый случай. Вообще, класс у нас был тот еще, поэтому, честно говоря, я на учителей не в обиде. Правда, всего хватало. Учительница по географии была, например, хромая. Добраться до последних парт ей было сложно. Когда кто-то шумел, она хватала указку и, точно копье, запускала в нарушителей спокойствия. Еще одна учительница пыталась уничтожать нас морально. Представляете, что значит оскорбление «вы – недоумки, из вас ничего не получится, тюрьма и ПТУ по вам плачут», когда на вас комсомольские значки и со всех сторон давит идеология?..»

Музыкант и журналист Александр Помидоров. «Я убью тебя, двоечник!»

«Мне с учителями, в принципе, везло. Школа была хорошая, с историей. Правда, возникли проблемы, когда нам поставили завуча из управления образования, которая вела биологию и следила за порядком. Пришлая, поставленная сверху – она была не угодна ни ученикам, ни педсоставу. Доставала всех. Фамилия у нее еще характерная – Чурило! Так вот, мы над ней жестко подшучивали, а она злилась и строчила в вышестоящие органы отчеты о том, как тут своенравничают и учителя, и школьники.

Время от времени случались истории, когда нам запрещали ходить в школу в кедах. Учитель английского языка вместе с трудовиком пообещали, что если поймают ученика в школе в кедах, разрубят кеды топором, а если будем наглеть, то и вместе с ногами. Жестокие шутки после большой перемены! А большую перемену некоторые наши учителя могли провести в пивной. К слову, к 10-му классу и мы туда захаживали. Уроки труда были во второй половине дня. Трудовик иногда засыпал. Если кто-то запарывал заготовку на станке, он мог в провинившегося кинуть киянку – это такой большой деревянный молоток на длинной ручке.

А вот физрук любил при выполнении упражнений помочь девочкам, особенно, если это были старшеклассницы.

Правда, в том возрасте и девочки уже были способны дать отпор. А еще он мог наказать особо ретивого спортсмена сильным броском мяча в грудь или спину. Но, все равно, с ним можно было договориться даже насчет освобождения, так что больших проблем не припомню. Зато вот старшим классам повезло с математиком. Свой предмет знал хорошо, но вот когда кто-то что-то не понимал, начинал психовать. Нередко были случаи, когда он бегал за учениками по коридору, замахнувшись треугольником или линейкой, и орал «Я убью тебя, двоечник!»

Менеджер по туризму Егор Гаврилов. «Школа – это лютая смесь государственного и личного садизма»

«Честно говоря, до сих пор не понимаю людей, которые называют школьные годы счастливыми. Лично я становился счастливее по мере отдаления от той поры. Университет был куда приятнее, а нынешние годы – счастливее университетских. Школа – это лютая смесь государственного и личного садизма, направленного на самых беззащитных членов общества. Хороших воспоминаний нет, а вот историй про немного «поехавших» умом учителей, которые сейчас уже кажутся забавными, хватало. Одна учительница, разозлившись, могла стукнуть ученика большим карандашом.

И еще она любила обзываться: «Идиоты вы, а не дети!» А другая орала: «Тупые! Вы родителям своим не нужны!»

Помню еще, в пятом классе нам поставили нового классного руководителя. Так она написала для нас в стихах так называемые «правила жизни». Какие же они были идиотские!

«Я не буду эгоистом, помогать я буду чисто:
Папе, маме и друзьям, даже маленьким зверям».

Еще помню, когда принес в школу M&M's, учительница заставила угостить им весь класс. И так было со всеми. «Ты должен делиться!» – выбора нам не оставляли. Но, в принципе, откровенных издевательств не было. Совсем уж в младших классах, помню: мы что-то выиграли и нам вручили торт. Пока весь класс его ел, я стоял в углу за какую-то провинность. Ни кусочка не оставили».

Музыкант, спортсмен и любитель котиков Павел Аракелян и шутки физрука про армян

«Я помню два эпизода. Историк мог идти по коридору и дать кому-нибудь подзатыльник. Когда спрашивали, за что, тот отвечал: «Для профилактики!» А еще – шутник-физрук: «Самый хитрый из армян – это наш Аракелян!» И так все 9 классов. Каждый божий день. На каждом построении».

Рекламист Евгения Дозорцева-Шерман. Как я перестала быть левшой

«Я – левша. В детском саду воспитатель молча перекладывала мне ложку в правую руку. В 1963 году, в первом классе, учительница заметила, что мальчик, который сидел за первой партой, держал карандаш в левой руке. Она громко крикнула на него и ударила указкой по парте. Указка разломалась пополам, отскочила и сломала мальчику очки. Я сидела сзади и от страха взяла карандаш в правую руку. Вот так в первом классе я переборола свою леворукость, правда, только в письме...»

Инвалид-колясочник, активист Александр Авдевич: «Принес магнитофон – совершил преступление против школы!»

«Вы хотите услышать про надменное отношение учителей, которые заставляли детей страдать? Расскажу. Моя классная была самой строгой учительницей в школе. Постоянно недовольная, постоянно ей чего-то не хватало. Запрещала всё! Мы ее, честно говоря, не любили. Любопытно, что и он, и многие другие педагоги, каждый свой не очень хороший поступок оправдывали словами: «Вы когда подрастете – поймете и еще скажете спасибо». Честно говоря, я уже подрос, но так и не понял: за что?

Вообще, считаю, что многие, по крайней мере, постсоветские учителя тупо ломали психику школьникам, думая, что мы должны терпеть этот ад. Возможно, тут палка о двух концах, и у них у самих психика была сломана послевоенным временем, поэтому не знаю, осуждать тут или нет. Но это вечное «ты должен» вместо «мы друзья» раздражало однозначно. Помню, если ты принес в школу мяч или магнитофон, могли забрать, а в дневнике поставить «неуд». Это всегда происходило с посылом, мол, такое нарушение – преступление против школы: принести в школу магнитофон! Вместо того, чтобы подойти на переменке и попросить сделать музыку тише, если она действительно мешала, – сразу к директору. Возвращали вещи только родителям. Вот так».

Мама в декрете Анна Нежевец. «Учительница труда так орала, что тряслись руки!»

«Моя бабушка приучала меня с раннего детства к рукоделию. Шить, вязать, вышивать – все это было очень интересно. Вышивать научилась в года три, в лет 13 или 14 мы вместе с бабушкой уже шили мне наряды на какие-то школьные праздники. Денег было немного, и в магазинах ничего интересного – такое время. Хочешь нарядиться – перешивай мамины платья. Когда у нас в школе начались «труды», нас учили шить юбку. Дома у нас была электрическая машинка, в школе – ручная.

Учительница постоянно орала, когда что-то не получалось, от чего у меня тряслись руки и швы выходили кривыми.

В результате она уж совсем на меня обозлилась и сказала шить юбку для куклы, а весь класс шил на себя. Я ее ужасно боялась – такая она была злющая. Помню, что как-то опоздала на урок, потому что классная попросила меня и одноклассницу убрать кабинет. Конечно, она тоже была не права, но трудовица на урок меня не пустила, поставила в дневник двойку и отправила домой. Потом бабушка пошла к директору и попросила, чтобы учительница от меня отстала. Та отстала, но любить больше от этого, конечно, не стала».

Фрылансер Кацярына Шуст. «Яна абзывала вучняў, крычала, спрачалася з бацькамі»

«У малодшых класах настаўніца малявання часта магла абазваць якога-небудзь вучня ідыётам ці дыбілам. Урокі малявання праходзілі так, што ў пачатку паказваліся ўсяму класу малюнкі кожнага вучня з папярэдняга ўроку. Я маляваць не ўмела, і мне было вельмі сорамна заўжды, калі паказвалі мае працы, і асабліва, калі яна яшчэ каментавала негатыўна. У дзесятым класе была настаўніца рускай мовы, якой баяўся ўвесь ліцэй. Яна таксама абзывала вучняў, крычала, спрачалася з бацькамі. Маці маёй сяброўкі нешта не спадабалася ў праверцы кантрольнай, дык гэтая настаўніца званіла ёй сярод ночы з крыкамі, што вось нейкі там слоўнік кажа, што яна правільна зарубіла кантрольную. Але мяне гэта ўсё чамусьці абмінула: я была тады вельмі смелая і спрачалася з ёй і наконт сваіх прац, і іншых абараняла. Запытвала, у чым памылкі, бо аднакласнікі баяліся нават гэта запытаць: яна казала, што вучань дурань, калі не разумее сам».

Писатель и блогер Евгений Липкович. «Мне не нравится твоя прическа – у тебя низкий идеологический уровень»

«Конфликтов с учителями случалось очень много, а после моего выпуска на одного из них за рукоприкладство даже завели уголовное дело! Несмотря на то, что школа была специализированная – математическая, в ней работала совершенно сумасшедшая директриса. Бывшая партизанка, повернутая на идеологии! Она могла подойти к ученику и сказать: «Мне не нравится твоя прическа – у тебя низкий идеологический уровень. Выйди с урока!» или «Мне не нравится цвет твоей куртки – у тебя низкий идеологический уровень – пошел вон». Она совершенно больная была, с ней никто не спорил – ее боялись и, что интересно, обожали одновременно.

Помню, как одноклассника выгнала с урока, мол, уходи, пока не поменяешь куртку. Традиционная одежда была коричневого или черного цвета, а тут ему привезли заграничную желтую куртку более-менее современного фасона. Я закончил школу в 1975 году, представляете, что тогда творилось?

Конечно, во всех школах проводились линейки. Наша директриса приводила на линейку своего мужа, который был комиссаром партизанского отряда. Лекция о том, как он воевал, длилась полтора часа. Помещение – душное. Много детей, пионеров, в форме с комсомольскими значками.

Стоять приходилось все это время по стойке смирно. Некоторые девочки не выдерживали и падали в обморок…

Что касается личных конфликтов, то они, конечно, случались, но чаще – скорее, в силу моего характера. В основном, учителя были чрезвычайно интеллигентные и очень загруженные».

Экс-кандидат в депутаты, который предлагал легализовать в Беларуси марихуану, Павел Стефанович: «Училка музыки била головой по крышке пианино»

«Личных конфликтов, чтобы так совсем жесть, не припомню. За то, что я с особым цинизмом и дерзостью отказывался соблюдать требования делового внешнего вида, директорка угрожала не выпустить на соревнования за границу, хотя других человек пять без проблем отпустила. Она считала, что я подрываю ее авторитет – и все старшие классы мстила, как могла. Но это ничто по сравнению с другим случаем. Одного одноклассника перед всем классом училка музыки била головой по крышке пианино. Не помню причину. Наверное, плохо пел – других вариантов не просматривается. Так вот ее потом назначили завучем, абы к детям не пускать. Мне рассказывали, что через пару лет после нашего выпуска в 2008 году она вообще из школы ушла».

Заметили ошибку в тексте – выделите её и нажмите Ctrl+Enter

«Устраивать судилище – просто дикость». Беларуски о домашних родах и приговоре матери погибшего ребенка

Боль • Ирина Михно

30 августа в Витебске начался суд над Ольгой Степановой, которая потеряла ребенка во время домашних родов. Сегодня, 7 сентября, ей вынесли приговор: шесть месяцев в исправительной колонии в условиях поселения. учитывая, что Ольга уже провела в СИЗО четыре месяца, отбывать наказание ей придется два месяца. Приговор еще не вступил в силу и его еще можно обжаловать. KYKY поговорил с единственными, кто имеет «компетентность» обсуждать эту тему – беларусками, которые уже стали мамами – чтобы понять, как наши женщины относятся к родам в собственной квартире.