«Когда играешь в любовь, тебя наутро жесткие мужчины охранники просто выпирают из казино совершенно голую. Заигравшись, ты, разумеется, потеряла стыд и человеческий облик, а остановиться уже не можешь». Осознав, что людям в напряженной социальной обстановке осточертело читать про секс, Соня Белоручкина сделала довольно крупную ставку — написала про любовь.
Я не помню, как его звали, но имя было мудреное. Кажется, Рудольф. Мы познакомились утром у барной стойки одной минской гостиницы. Рудольф там жил, а я возвращалась из спортзала. Немолодой, лысый, несимпатичный, с детской улыбкой, явно переклеенной от другого гораздо более наивного человека. Зла, ложащегося печатью на лица русских бизнесменов, в его облике не читалось. Рудольф зачем-то оплатил мой капуччино и минералку, сказал, что гостиничный ресторан — говно, а куда в Минске пойти, он не знает. Я предложила ему «Поющие фонтаны» — первое, что пришло в голову. Он спросил: «А ты сама сможешь часов в семь вечера?»
В минских заведениях очень любят девушек, которые приходят с пожилыми россиянами. Официантка несколько раз переспросила, что будет «молодой человек». Рудольфу было наплевать, он показывал мне фотографии внуков в айфоне и рассказывал невероятные ростовские байки: такой веселый мужик, глаз горит. Когда поужинали, Рудольф брякнул: «Я тут видел казино. Заедем?»
Рудольф накупил фишек долларов на четыреста, половину отдал мне. Меня игра абсолютно не трогала. Отсутствие азарта и желания рисковать привело к тому, что незаметно для себя я за час скопила полторы тысячи долларов, просто делая маленькие ставочки на красное или черное. Рудольф же действовал по-другому. Он просто вываливал гору фишек на стол, равномерно закрывая большую часть цифр. При мне он проиграл в рулетку тысяч десять долларов и послал к чертям весь персонал.
«Вот же сука!» — орал мой спутник, когда крупье сгребала фишки после неудачной ставки. И в нем было столько ярости, боли и обиды, что взрывной волной его рева накрывало всех в радиусе метров пяти. Я подумала, что меня плющило так же сильно, наверное, только когда меня мужчина бросил.
Механически делая ставки, я размышляла о том, что, видимо, любовь и есть казино. Вот ты заходишь внутрь, обещая себе просто развлечься. Потратить $20–50 долларов — ровно столько стоит красная фишка. Она может быть подписана какими угодно буквами, но скорее всего там будут три: sex. Ставишь на красное. Бах — сработала. Тебе дают две фишки sex. Они страшно поднимают настроение. И ты уже знаешь, что если в следующем кругу выпадет черное, ты пойдешь и купишь еще два «секса». С течением времени начинается полное скотство. Фишечки летят одна за одной, и, не поняв, что происходит, ты уже ставишь на кон вообще все. Тебе мерещится, что именно сейчас ты выиграешь свой главный куш. Начинаешь орать, что пункт приема твоих денег закрыт — так делал Рудольф, пока отлучалась работница, меняющая деньги на фишки.
Когда ты играешь в любовь, тебя наутро жесткие мужчины охранники просто выпирают из казино совершенно голую. Заигравшись, ты, разумеется, потеряла стыд и человеческий облик, а остановиться уже не можешь. И вот сидишь с голым задом на булыжниках, слезы
по лицу размазываешь и думаешь: «Идиотка! Ни за что в жизни больше не влюблюсь». Следующие полгода или год (в зависимости от того, сколько проиграла) ты повторяешь это как мантру.
А потом снова теряешь бдительность, и ноги сами приводят к горящей вывеске «казино». Тебя манят огни, ты ставишь «секс» на красное. Ведь те, кто выиграл, — они ж точно есть.
Надо знать, что в казино работают следующие правила. Во-первых, ты можешь сделать крупную ставку один раз. Проиграла — на выход. Накопишь сил и денег — сыграешь снова. Но уже в другую игру с другой фортуной и ставками. Тащить за игровой стол родственников и детей нельзя — у твоей страсти не должно быть посторонних свидетелей. Осознав эти нехитрые правила, игру можно даже любить. Под конец Рудольф сгреб со стола мои полторы тысячи долларов в фишках со словами: «Ты себе еще наживешь». И снова проиграл. Не дожидаясь новой волны его рева, я бочком просочилась в дамскую комнату, а оттуда — на выход. Рудольф моего ухода даже не заметил. Его держала страсть.
Вызвав такси, я подумала, что это банальная жадность. Ты же не можешь пропустить ни одну вечеринку без своего участия. Пусть прогонишь по верхам, зайдешь на минутку, но в голове должна быть полная картина. Ты встретишь каждого из тысячи, которые суждены
именно тебе, и умрешь старой, чертовски умной одинокой женщиной, рассуждая над тем, почему все эти мужчины смогли тебя отпустить.