Каста неприкасаемых. В Беларуси можно шутить над всем, кроме взрослых и властных женщин

Кристина Летучая
«Зарплата на карточке, грамота в деревянной рамочке и кольцо на безымянном пальце просто обязаны впечатлить, иначе вы ничего не знаете про жизнь. Вы никто, она – всё». 1 апреля мы советуем вам почитать колонку о том Единственном и Сокровенном, над чем в Беларуси категорически нельзя шутить – над женщиной, которая «всё сама».

«8 сакавiка лезе у трусы рука» – эту песню забыть так просто не получится. Не только из-за яркой пошлой строчки. А еще потому, что впервые кто-то так открыто пошутил над женщинами, которых в международный женский день одаривают тюльпанчиками и закармливают сладким. Клип загнобили. Почему? Все просто: шутить над простой бабой в Беларуси нецелесообразно. И очень опасно. Клип Галыгина и Шнурова вообще слишком сильно взбудоражил беларуское сообщество. Тут вообще все оказалось довольно интересно. Беларусы смеются над шуточками «наша Раша», над клипами группы «Ленинград» про бухающий Питер. Можно вспомнить почивший «Христофор Колумб», Камеди Клуб и многочисленные мемы в интернете да ролики на Youtube. Юмор покрывает разные слои населения: от пьющих интеллигентов до «зажравшихся мажоров», их холеных возлюбленных и даже нашего бессменного президента. Но. Никто не шутил над ними – над женщинами, которые мечтают о мужике, служащему лучшей заменой той самой руке, «лезущей в трусы».

Галыгин неожиданно рискнул, и… оказалось, что именно эта категория общества категорически против шуток над собой. Можно шутить над кем угодно: геями и лесбиянками, фитоняшами и карьеристками, толстыми, рыжими, идеальными, пьющими, некурящими, молодыми, старыми, необразованными, безработными... Но только не над женщинами, которые тянут на себе все беды и радости этого пошатнувшегося мирка с его современным темпом и цифровой эволюцией. И дело не только в самом видеоклипе. А в том, что объектом насмешек стала она – женщина, которая верна закаткам, мужу и своей помятой жизни, несмотря ни на что.

Хранительница традиционных ценностей

Да, у нее эта жизнь строго по плану. Наша женщина рождена еще Октябрьской революцией (в метафизическом смысле), с тех пор время и век не имеют значение. Живучесть данного вида определяется то ли еще не выветрившимся совком, то ли стабильностью государственной системы и политики, то ли принципиально сильной позицией данного вида. Жирный кит, держащий на плаву этот общественный союз, – традиционные ценности. Семья и стабильность. Путь следования по нему прост: учеба, замужество, дети, работа, пенсия. Все, выдохни: ты молодец, ты справилась. Если справилась, конечно.

А чтобы финал вышел нарядным и правильным, наша героиня очень старается. Еще по юности, двигаясь аккуратно и даже с чувственным оскалом, постепенно взрослея, превращается в непробиваемый танк. Верность выбранным идеалам позволяет женщине идти напролом, но строго в заданной траектории. «Чтобы все как у людей» – лозунг этой внутренней системы. Машина, дети, дача, работа с вертикальной возможностью. Когда от простой бухгалтерши до начальника, из воспитательницы – в заведующие, из учительницы – в директора. Благо, на постсоветском пространстве еще не выветрился коллективизм и государственные учреждения, в которых высоко ценят идеологически подкованных и верных работниц.

И они, что важно, всегда знают свое место. Граница между мужчинами и женщинами проведена четко, где одна мнит себя шеей, которая хитрее головы. Эдакий подпольный матриархат.

Восхождение по карьерной лестнице не мешает заботе о муже и детях. Даже наоборот, подстегивает успевать борщ сварить, котлеток налепить, школьный дневник проверить и на работе попахать. Усталость – высшая награда за правильно прожитый день. Дресс-код: любые вариации начеса с обилием лака или игривые локоны, которые с усердием муравья каждое утро накручивают на плойку. Перламутровая помада и синие тени. Пиджаки, юбки, цветочки – все, что подчеркивает гендер. Каблук. Кроссовки – для плебеев. Только на даче, падая в огород, позволить себе стоптанные шлепанцы и растянутую майку. Помидоры не подчиненные, им все равно из чего вываливается пышная грудь. Но она счастлива, ведь в данной системе координат нет места ненужной рефлексии и несбыточным грезам, когда мечта стать балериной задавлена пошлостью выбора выгодной профессии экономиста.

Эти женщины повсюду. Бегущие в обеденный перерыв в магазин, чтобы купить колбасы и хлеба на ужин. В рабочих коридорах, жмущиеся к стенке в тихих разговорах о вечном: дети, сопли, рецепты. В кабинетах, принимающие вас покровительственным тоном и снисхождением. Плетущие бюрократические нити. Пишущие многочисленные отчеты, закусывая работу хрустящей вафелькой. Это они задают вам ненавистные вопросы. Когда выйдешь замуж? Когда родишь? Сколько метров жилплощадь? Так распознают «своих». Нормальная баба должна стремиться выйти замуж, стать матерью, обрести отдельный кабинет. И с радостью обсуждать все это, собираясь в плотный женский кружочек за тортиком и коньячком. «Своих» любят и жалеют, чужих – порицают и обсуждают от раздражающего внешнего вида до кастрированного кота, который заменяет неудавшуюся личную жизнь. Они не верят в дружбу между мужчиной и женщиной, и «выпить кофе с мужчиной из соседнего отдела» воспринимается как роман. Переубеждать или доказывать что-то бесполезно: женщинам нравится додумывать истории, которых нет у них самих.

Но именно они обладают многовековой мудростью, способны научить готовить ужин из ничего, рассказать, как встречать уставшего мужа с работы и где покупать мясо дешевле. Эти женщины оберегают хрупкий мир от тлетворного влияния современных ценностей, когда партнерские роды считаются нормой, а харассмент – злом. От излишне эмансипированных дам, которым важнее самодостаточность вместо традиционных понятий семьи, детей и дачи с маленьким огородиком. Кто если не они?

Грустная правда, которую нельзя показывать

В зеркале отражается располневшая женщина, которая ни за что не признается, что счастье оказалось слишком обычным. С мужем говорить давно не о чем. Секса нет. И замечательно, если супруг не пьет, а его алкоголь – это диван, «танки» и ютуб. Признаться в том, что страсть, нежность и общие интересы растворились в бытовухе, как соль в борще, и с этим ничего не поделаешь, не получается. Точнее – возможно, просто надо как-то выбраться из созданного уютного мирка с его четкой парадигмой, но это слишком больно для души. Надо переформатировать микросхемы, которым наша героиня была верна очень много лет, сломать несущую стену ее жизненной философии. Это слишком сложно, поэтому остается создавать себе новые вершины радости: выбор дорогой люстры, свадьба дочери/сына, кредит на автомобиль или отдых в экзотической стране. На предприятии – немного погнобить молоденьких сотрудниц да нагрузить несуществующей работой.

Артроз, артрит, морщины и гастрит – заслуженные медали за правильно прожитую жизнь.

Если попробуете рассказать о том, что она зря так впрягалась, вас сожрут. Зарплата на карточке, грамота в деревянной рамочке и кольцо на безымянном пальце просто обязаны впечатлить, иначе вы ничего не знаете про жизнь. Критиковать и, тем более, шутить – запрещено. Перед такими женщинами нужно только преклонять головы в рабском восхищении за выдержку, отвагу и мудрость. Говорить тихо, правильно склоняя имя отчество. Вы никто – она все. А знать о том, что единственная радость на закате – это турецкий сериал «Великолепный век», вам совсем необязательно.

Женщина – это святое. Не оскорбляйте чувства верующих

Если бы «8 сакавiка» был про дурочку, мечтающую о лабутенах и бриллиантах, все бы дружно хохотнули и забыли на следующий день. Но нет, юмор катком проехался по женщинам, которые ожидали преклонения, возведения в ранг святых, а никак не в касту одиноких похотливых самок. Попытки вывернуть наизнанку их жизнь, обнажая кровоточащие раны, разрезали по больному. Это больное никогда ими не учитывалось – в их системе координат нет места точке под названием «это не предел», когда из понятного тесного мира позволительно выбраться и быть счастливой. Это как сказать дальтонику, что вот этот пыльный сероватый – ярко красный, и посмеяться над его удивлением. Только у дальтоников нет выбора, а у этих женщин он был всегда. Но им удобнее жить именно так, между щами и грамотами за выслугу лет, считая себя жертвами и героинями одновременно. Когда жрать сладкое и мечтать о похудении – это нормально. Когда мужа называют «козел» – это любовь. Когда правильная мечта – досидеть до пенсии и быть благодарной за стабильное завтра.

Фото: dazeddigital.com

Они не желают насмешек над собой, потому что считают себя благородными девами, бросающими спасательные круги среди мутных вод шаткой вселенной. Гибкость мыслительного процесса обрела черты прямоугольника, и любые попытки выбить женщину из него воспринимаются, как война. А воевать женщины умеют. Ведь пока она взбиралась по карьерной лестнице да утрамбовывала семью, приобретенные навыки убирать конкурентов одним взмахом дырокола превратились в рефлексы. Лишь утраченная женственность выдает годы нелегкой борьбы. Попытки высмеять их жизнь обречены на провал. Это им позволено смеяться над вами, гордясь своим превосходством, но не вам, видящим однобокость этой прямой, как кишка, судьбы. Юмор способны понять и оценить лишь те, кто живет без плотных шор на глазах и медалей на груди. Вывод прост: не шутите над беларускими женщинами – иначе эти амазонки вас сожгут, расчленят и съедят целиком.

Заметили ошибку в тексте – выделите её и нажмите Ctrl+Enter