Что сейчас происходит в нашей стране? А как все начиналось? Это закончится победой? Сейчас многие задают себе и всем вокруг подобные вопросы – писать Виктор Мартинович попробовал найти ответы для нас всех и написал их в свой Facebook. Цитируем:
«То, что мы пережили - и вполне возможно еще переживем - не имеет аналогов в истории. Вот взять войну. Там все понятно. Есть ты, есть враг. Если ты проиграл – ну что ж, таковы правила. Пожалуйте умирать. Не на что обижаться и тем более – злиться. Но как осмыслить нашу ситуацию? Врагов нет, сплошные соотечественники.
В одну школу ходили. Среднюю. Общеобразовательную. С одних училок угорали. А теперь Вася из Третьего Бэ винтит Сашу из Третьего Бэ.
Сережа прячется в костеле от Юрика, а Валик кружит под окнами Юльки, той самой Юльки, с которой пел караоке «Город золотой» семь лет назад, на встрече выпускников. Из динамиков у Валика – «Саня останется с нами», над салоном — красно-зеленый флаг. Но самой Юльки дома нет, ее взяли за то, что ее платье было белым и красным, и снова белым, а это сейчас – залёт.
Оккупантов нет, так откуда ощущение оккупации? У всех роль. Одни мстят, другие надеются. Те, что мстят – не имеют на это права. Они выдумали свои обиды или им выдумали, а они – поверили. Те, кто имеют право мстить – выходят на улицу с цветами. Молчат в цепях. Кричат в колоннах. Их винтят.
За что? За то, что снимали. За то, что видели. За то, что будут помнить. Главный свидетель обвинения – фотогалерея в твоем телефоне. Кто-то боится синих микроавтобусов. Кто-то — звонка в дверь. Ночью. Особенно стрёмно ночью.
Как снова научиться спать? И как отучить сердце выдавать 200 ударов в минуту? А помните, как это: читать? Смотреть фильмы? По-настоящему, вовлекаясь? Веря в эти завитые переживаньица? Что их там тревожит? Несчастная любовь? Жажда денег? Абсурд бытия? Хм.
Пусть посмотрят пару видео из тех, которых посмотрел любой тут. Пусть подышат воздухом Минска 08.2020. Чудовищная ложь, утопленная в нечеловеческой жестокости. И сдобренная сверху вареньем новой, еще более липкой, лжи.
Делающей пострадавших – злодеями, а злодеев – пострадавшими.
Я подолгу смотрю на бигборды и ситилайты, осколки прежней жизни. Они рекламируют сметану, пельмени, кефир, соки – с них улыбаются и машут люди, спины которых не вымораживает холодком жути, и кажется, постой подольше, поверь – и жизнь снова станет прежней. И пойдешь тариться бараниной и гранатовым соком, а потом – мастырить плов и поедать его, урча от удовольствия.
Я не верю, что все это может закончиться. Есть вещи, которые, единожды начавшись, заканчиваются только вместе со вселенной, их породившей. Тут – одна из них».