Драг-тесты для диагностики употребления наркотиков

В США тесты на наркотики стали применяться еще в конце 1980-х. История началась с того, что президент Рейган издал закон, обязывающий проверять с помощью тестов федеральных служащих. Решение было оспорено в суде национальным профсоюзом госслужащих. Несмотря на скандал в американской правовой системе, в 1989 году закон был все-таки был принят следующим президентом, Джорджем Бушем-старшим. Сегодня в США помощью драг-текстов проверяют служащих, студентов, школьников и заключённых. Самые популярные и дешёвые работают по принципу теста на беременность (две полоски показывают отрицательный результат, одна – положительный). Некоторые определяют наличие наркотиков в волосах или ногтях, причем, есть тесты как на один вид вещества, так и на десять сразу. Беларусь сначала закупала импортные тесты, а потом в Минздраве решили, что нужны свои методики. Разработкой занялась кафедра клинической лабораторной диагностики Белорусской медицинской академии последипломного образования. Белорусские тесты разработала бывший аспирант кафедры Ольга Вергун вместе с сотрудниками наркологического диспансера Минска, БГУ и научно-производственных предприятий при БГУ. Подробности рассказывает научный руководитель, заведующий кафедрой, Владимир Камышников:

Владимир Камышников: «Раньше белорусских методик определения наркотиков и других психоактивных веществ в биологических жидкостях организма (кровь, слюна и т.д. – прим. ред.) вообще не было. Теперь экспресс-тесты производит предприятие-разработчик, «Унитехпром БГУ». Наши тесты по свойствам ничуть не хуже импортных и стоят намного меньше.

Тест определяет наркотики нескольких видов: опиаты, героин, амфетамин и его производные, каннабиоиды (марихуана и гашиш).

Тест опускается в мочу или слюну и тут же показывает результат. В аптеки поставили 10 тысяч таких полосок – все уже распродали. Сейчас создаётся новая партия. Её могут использовать, например, родители, если у них вызывает подозрение поведение ребёнка. Причем, тест-полоска – это только первый этап. Если она показала положительный результат, его надо подтвердить лабораторным исследованием – методики тоже полностью разработаны нашей кафедрой и сотрудниками наркологического диспансера Минска. Результат получается на 100% надёжный. Мы эти методы унифицировали и внедрили во все химико-токсикологические лаборатории Беларуси».

Когда KYKY делал интервью с наркологом, выяснилось, что по интенсивности употребления наркотиков в Беларуси раньше за опиатами шла марихуана, а теперь ее место заняли спайсы, то есть большая группа новых синтетических наркотиков. По разным оценкам, в Беларуси спайсы употребляют от 60 до 70 тысяч человек, их число постоянно растёт. Разрабатывают ли белорусские ученые тесты по выявлению эпизодического употребления спайсов? По мнению бывшего аспиранта кафедры, Ирины Шилейко, «для разработок нужно дорогое современное оборудование, но пока его нет, а имеющееся не позволяет выявлять весь спектр новых наркотиков». Сейчас стоит вопрос о его закупке – на кафедре надеятся, что закупку всё-таки одобрят. В Японии, США, Италии такое оборудование есть, но ни в Беларуси, ни в России его не производят. На самом деле, наличие в крови и слюне спайсов невозможно определить обычными тестами на содержание каннабиоидов. «На американском рынке есть специальный тест, которые реагируют на 18 компонентов, содержашихся в спайсах, но у нас такого и близко нет», – говрит Шилейко.

Тренажёр для детей с ДЦП

Причина возникновения ДЦП – повреждения головного мозга, вызывающие нарушение двигательной активности и другие отклонения. К сожалению, сегодня церебральный паралич лидирует среди хронических детских болезней. Актуальной проблема стала из-за роста выживаемости младенцев с очень низкой (менее 1,5 кг) и экстремально низкой (менее 1 кг) массой тела при рождении, а недоношенность – основной фактор риска возникновения заболевания. Полностью вылечить ДЦП практически невозможно, но если рано начать реабилитацию (восстановление функций, которые пострадали из-за болезни), ребёнок сможет вести нормальную жизнь в будущем. Основные методы лечения: массаж, лечебная гимнастика и занятия на специальных тренажёрах – электронных или механических. Принцип работы тренажеров разный. Если говорить об электронных, то они достаточно дорогие (от 40 тысяч евро), и не все клиники могут позволить себе их приобрести. Специалисты РНПЦ «Мать и дитя» и компания «ОЕМ Тех» разработали тренажёр «Велогеймик». Медики отвечали за концепцию, а «ОЕМ Тех» – за техническую часть и разработку ПО. KYKY поговорил с одним из разработчиков – Маргаритой Девялтовской, кандидатом медицинских наук, врачом высшей категории и сотрудницей РНПЦ «Мать и дитя».

Маргарита Девялтовская: «Ребёнок на тренажере восстанавливает двигательные функции: выполняет тренинги, которые нормализуют функции равновесия, грубую и тонкую моторику, скорость и время реакции – всё происходит в игровой форме. У нас есть патент на это изобретение – главный показатель новизны, его просто так не дают».

Как происходит процесс реабилитации? Ребёнок при игре управляет курсором на экране с помощью подвижной платформы, на которой стоит, меняя центр тяжести тела. Поскольку давление на платформу осуществляется ногами, тренажёр назвали «Велогеймик». Сегодня такие аппараты установлены в реабилитационных центрах и отделениях медицинской реабилитации детских больниц. Врач оценивает у ребёнка показатели двигательных и психических функций до начала реабилитации и после прохождения полного курса упражнений. Игры, тесты и уровень сложности для каждого пациента подбираются индивидуально.

«На сегодняшний день «Велогеймик» стоит около двухсот миллионов белорусских рублей (примерно 12,5 тысяч евро – прим. ред). Мы развиваем «Велогеймик» дальше: пишем тренинги и игры для детей, – поясняет Маргарита Девятловская, которая показывает нам устройство, – На тренажёре есть разные игры. В большинстве из них нужно управлять шариком: держать его в центре круга, проводить через параллельные прямые, перемещать из одного поля в другое. Есть даже основанные на известных компьютерных играх «Велозмейка» и «Велоарканоид». Каково же было моё удивление, когда я не могла нормально пройти практически ни одного теста. Оказалось, для меня поставили самый сложный уровень – для детей подбирают более простые, особенно в начале лечения!»

Компьютерные системы для диагностики рака щитовидной железы

Этот вид рака стал встречаться в десятки раз чаще после Чернобыльской аварии, и медики прогнозируют, что пик заболеваемости может продлиться ещё много лет. Методы диагностики разные: рентген, УЗИ, анализ крови, компьютерная томография и другие. Но во всём мире единственный способ определить рак – биопсия, то есть исследование клеток опухоли под микроскопом. Рак щитовидки можно полностью вылечить, но всё зависит от правильности диагноза. Часто его трудно поставить, потому что признаки рака и доброкачественного новообразования перекликаются. Этой проблемой занимается Владимир Кириллов, заведующий лабораторией ЭПР-дозиметрии и цитологии БГМУ. Он получил 31 патент на способы диагностики рака щитовидной железы. KYKY он рассказывает о своих главных разработках.

Владимир Кириллов: «От точности постановки диагноза на предоперационном этапе зависит объём операции. Так, в случае рака щитовидной железы, её полностью удаляют, и человек «садится на иглу»: ему необходимо каждый день пить таблетку с основными гормонами щитовидной железы. А если процесс доброкачественный, то удаляется только очаг поражения. Диагностика на предоперационном этапе базируется «на трёх китах»: пальпация, УЗИ и цитологический анализ. Но только цитологический анализ (исследование клеток щитовидки) позволяет определить характер заболевания: доброкачественный или злокачественный. Врач-цитолог находит патологически изменённые клетки и по ним судит о характере заболевания. При этом он ориентируется на ограниченное число признаков отклонений, сравнивая их по памяти с цитологической картиной, которая характеризует различные формы заболевания щитовидки. Главная проблема такой диагностики – совпадение основных признаков атипии клеток при злокачественных и доброкачественных формах. Мы выделили и систематизировали 35 таких признаков. Они легли в основу экспертной системы, которая работает по принципу «вопрос-ответ»: врач в поле возле каждого признака ставит галочку «да» (присутствует) или «нет» (отсутствует). Система определяет процентную вероятность каждого заболевания. В этом случае врачу не надо по памяти анализировать цитологическую картину. Диагностика производится в количественной, а не в качественной форме – это главное новшество».

По словам эксперта, использование такой системы значительно повышает точность диагностики – это, в свою очередь, позволяет правильно определить объём операции. Программное обеспечение для системы написал сотрудник белорусской лаборатории, кандидат технических наук Сергей Дубовский. Экспертная система не исключает человека из процесса: врач может поставить диагноз, а программа подтвердит или опровергнет. Доверять или нет – дело специалиста.

«Другая наша разработка – электронный атлас, – продолжает Владимир Кириллов, – Он содержит около тысячи цветных изображений цитологических картин (изображений клеток – прим. ред.), характеризующих различные формы заболевания щитовидки. Цифровая камера сканирует изображение исследуемого препарата с предметного стекла на компьютер и размещает его рядом со стандартным изображением из атласа. Такое наглядное сравнение значительно повышает точность диагностики. И, наконец, наша третья разработка – экспертная система на базе количественных параметров: площадь, периметр, диаметр клеточных скоплений и клеточных ядер. Программа определяет эти параметры в пикселях, а потом переводит в микрометры и строит наглядные графики. Используя такую экспертную систему, специалист диагностирует или исключает рак щитовидной железы с высокой эффективностью».

Разработки лаборатории ЭПР-дозиметрии и цитологии БГМУ опубликованы в международных и национальных журналах. Чтобы сделать такие системы для диагностики заболеваний других органов, нужно проделать аналогичную работу: определить частоту встречаемости, рассчитать весовые коэффициенты.

На создание первой экспертной системы у Владимира Кириллова ушло пять лет.

Чтобы подытожить, следует сказать, что в Беларуси, по оценкам медиков, разрабатывается много инноваций, но из-за нехватки финансов и оборудования, многие из них остаются «на местах», и ими пользуются только сами разработчики. Некоторые не хотят патентовать, потому что это слишком долгая и затратная процедура. Поэтому пока имеем то, что имеем.