Вас не очень расстроит, если я скажу, что давно бы унес отсюда ноги, если бы не роковое стечение обстоятельств? Сначала я был глуп, потом беден, потом нерешителен для переезда. Помню, когда прогнивший совок сложился, думал, что все обойдется, – наивный. Потом слишком занят был, обогащением увлекся, потом устройство мира постигал, присматривался, катался всюду – визы-то давали, зажмурившись. Потом обанкротился, потом был пьян, потом закрутился как-то, замешкался, оглянулся, и хоп, – уже и состарился! 

Но мечта свалить не исчезла, конечно. А за что тут держаться? Свободные люди здесь в ужасающем меньшинстве, климат никудышный, архитектура вторичная, население в тоске. Безрадостные все ходят, угрюмые, голову опустили, но завистливые и мстительные, ошибок не прощают. Все это предлагается объяснять сложной национальной историей, тоталитаризмом, невезением и бедностью. Неубедительно: на Кубе вон еще хуже, но я в Гаване видел нищих пенсионеров среди бела дня танцевавших сальсу и флиртовавших с ровесницами, в простых, но стильных и чистых платьях, как будто Кастро уже умер. Он, кстати, умничка, не заставил долго ждать. May he burn in hell.  

Ну, что еще про нас? Социальное устройство убогое, сделайте-ка в уме упражнение по разделению властей – все равно получите единицу.

Конституцию насиловали – большинство в сторонке стояли, стыдливо глаза отведя. Судейские – подневольные, палатка – на 99% марионеточная, армия, за исключением парочки спецподразделений – архаичная, пенитенциарная система – африканская, умножает рецидивистов. Полиция одета в неудобную униформу оригинальной расцветки и вездесуща, но слишком занята посторонними, устройство большого мира представляет слабо, языков не знает, к современным вызовам едва готова. Гражданское общество такое мощное, что может поместиться в одну кофейню – ну, хорошо, в две.

Чиновники попадаются талантливые, но вынуждены прикидываться слабоумными, качество журналистики – ниже плинтуса, культура в кризисе. Спасает только то, что по-русски читать пока не разучились. Когда вы последний раз держали в руках ежедневную газету, за которую не стыдно? Может, радиостанция есть для взрослых? Не припомню. Если бы не канал «Культура» на госрадио, то и слушать нечего. По телевидению – бодрый репортаж из зазеркалья. Демография в упадке, многие евреи уехали (всегда дурное предзнаменование). Творческие наши, которые поталантливей, долго тут не задерживаются, реализоваться им тяжело, в нашем суровом агрогородке, островке стабильности. Рыцари Плаща и Кинжала с Комсомольской стрит – те, что без страха и упрёка – столько выручки собирают штрафами, что вышли на самоокупаемость – в ЦРУ обзавидовались. Наука в заднице, Илон Маск на Марс засобирался, а картофель лучше у Робюшона в Париже, сколько бы мы ни хорохорились. Сезон спаржи на Комаровке не пропустили? 

А из хорошего? Травматология передовая, IT, говорят, на подъеме (робкая надежда на внезапный прорыв), Нобеля дали землячке, с едой пытаемся исправить, но путь неблизкий. Буррата местная теперь, чёрную икру производим отличную, Коммунарка запустила экскрементальную линию конфет – назвали нежно «Президенские», с малым сроком хранения: берите те, что синенькие, если сможете достать. Вино пока обидно дорого, тяжело пока европейством напиться, обложили акцизами-податями. Водочку спасают местного производителя, думают что иначе казне хана.

Геополитически – вообще пи***ц. Братушки на востоке укололись имперством и съехали с катушек, в средневековье спешат обратно, гадят по миру, где только можно, машут ядерной заточкой, того гляди – Нарву возьмут ротой зелёных человечков. А на Западе нас предпочитают не замечать, справедливо рассудив, что, мол, если им самим не надо, то что мы можем сделать? Грустно все. А может, в частную жизнь закрыться? Если «возьмёмся за руки, друзья» не получается, то может «пропасть поодиночке»?

Не читать советских газет, притвориться ветошью, в Вильнюс за продуктами? Так не выйдет, сколько тебе раз говорить, глупыш, что все это взаимосвязано. Из одного вытекает другое.

Какая приватная жизнь? Ну, дома еще можно самоорганизоваться, а выйдешь во двор... Умного собутыльника найти – днем с огнем! Красивые собеседницы – исчезающий вид. Приличный джазовый клуб – непозволительная роскошь для двухмиллионного города. Зато Dana Mall, «Корона Замок» – живи не хочу! Велодорожку насыпали тебе, неблагодарному. Автосалон Bentley есть в доме у Ю.А.Чижа. Покупай, катайся себе на здоровье, снимай алчных первокурсниц на остановках, разрешения только на покупку у родителей не забудь спросить, а то бывали случаи. Утомился душой – в караоке сходи, там все свои. Ну что тебе надо, капризный? 

А вот, чуть про главное не забыл, – принято почему-то считать, что есть еще дéвицы в наших селеньях, как будто не в наших их нет! Красавицы мол, раскрепощенные такие, каких в свете не сыщешь, ну а что – тоже какая-никакая мотивация. Эротический парадайз, так сказать. Однако, с опытом понимаешь, что по-настоящему интересных девиц больше там, где города больше, живее они там, разнообразнее и раскованнее, глаза не прячут, на шутки реагируют. Продолжать? 

Поэтов у нас не чтут, эксцентриков гнобят, непонятного пугаются, чужих подозревают. Кругом – агенты, у стен – уши, не доверяй никому. Объединяться разучились. Чем гордиться, не знаем, настоящих героев не ценим, а фальшивым молимся, видных аферистов зовём энергичными предпринимателями, руку продолжаем подавать, традиции путаем с предрассудками, тонкость вкуса объявляем «манэрностью», уважаем простоту и поддельную искренность. Взрослеть отказываемся – вечные подростки. 

Форин министер наш, образованный, надо заметить, человек, говорит лукаво, обращаясь на Запад: не торопите нас, мы демократию строим, но медленно, в своем темпе, свою такую, с причудами, в начальную школу еще ходим, а вы нам программу для старших классов! Военная хитрость. Деньги просто кончились. Ничего мы не строим. Большинству до фонаря. Не обольщайтесь. 

И все же, маленький прогресс есть – мы-то помним, как все начиналось! Запахи в целом получше, потребление кофе растет, безвиз запоздалый ввели, электробус пустили, галерея современного искусства переехала, рестораны-бары всякие, одеваться стали не так решительно, как раньше, пассажиропоток прирастает, настоящий рыбный ресторан открывают. 

Но у меня уже нет времени ждать, понимаете? Хотя, философски рассуждая, я давно уже эмигрировал. Овладел навыком жить в Минске и при этом не жить в Минске. Свежайшая New York Times каждое утро в Bistro de Luxe, яйца по-флорентийски, вид из окна, разговорчики. Притворяюсь, мимикрирую, лицедействую, выстраиваю для себя другие декорации, нанимаю актеров и массовку для каждого своего дня, прописываю для них диалоги и драматургические ходы. Все это, согласен, попахивает шизофренией, но лучшего способа не сойти с ума я не придумал. 

Многие скажут: какой отвратительный снобизм, нашелся тут Д’Артаньян херов. Космополит безродный! Ничего святого! Проваливай отсюда, если не нравится! Не хочешь менять страну, дезертируешь с тонущего? Ты ж присягу давал, отщепенец! Умри, предатель. 

Ну что вам сказать на это, дорогие мои? My conscience is clear. Я-то хотя бы попытался сконструировать здесь другую реальность на арендованном участке. Вышло как вышло, так что имею полное право ворчать – заслужил. Возможно, и не уеду никуда, помру здесь «на балоце», но с бокалом вдовы в левой руке – возможно, планида у меня такая. Но все же, конечно, хотелось бы обмануть судьбу, встать бесшумно с кровати однажды утречком – и в побег, пока конвоиры сонные. Кому охота стареть, ведя унизительную борьбу за выживание в невезучем государстве на обочине истории? Так что, если улыбнется финансовая удача – поминай как звали! No regrets, так сказать. Arividerci а tutti! Наблюдать на расстоянии. Приезжать на Новый год с пухлым чемоданом заграничных подарков.