Русофобия действительно существует. И хотя признаки её очень похожи везде, причины её возникновения в России, на Западе и в некогда подконтрольных России странах — довольно разные. Думаю, и русофобам, и русофилам, и всем остальным было бы полезно понять эти причины, перед тем, как кричать и осуждать. Как и во всём, если подходить к проблеме без понимания, то решить эту проблему всегда очень сложно. Итак…
Русофобия среди некогда подконтрольных России народов
Представьте ситуацию: россиянин садится в такси в Мадриде.
Водитель: Ты откуда?
Пассажир: Из России.
Водитель: Откуда-откуда?
Пассажир: Из России.
Водитель: Из Беларуси?
Пассажир: Нет, из Рос-си-и.
Водитель (задумавшись): Ну, это рядом с Беларусью, правильно?
Пассажир: Ну, как бы, да, но не только…
Водитель: У меня есть знакомый из Беларуси. Драники отличные жарит. Могу вас познакомить. Ты же по-белорусски говоришь, правильно?
Пассажир: Ну, немного понимаю, но вообще у нас свой язык есть.
Водитель: Да ты что? Какой?
Пассажир: Русский.
Водитель: А чем он от белорусского отличается?
Пассажир: Ну как вам сказать… Разные слова там, буквы, произношение…
Водитель: Это, типа, как диалект другой, да?
Пассажир: Нет, вообще-то это другой язык.
Водитель: «Калi ласка» (смеётся и смотрит на пассажира в ожидании одобрительного смеха). Это меня мой белорусский друг научил. Правильно я произнёс?
Пассажир (со вздохом): Да, наверное, неплохо…
Водитель: Ну, как там Лукашенко?
Пассажир (снова вздыхая): Не знаю. Я не из Беларуси.
Водитель: А у вас там другой президент, да?
Пассажир: Да, другой.
Водитель: Тоже с усами?
Пассажир: Нет, без усов.
Водитель ненадолго замолкает, как будто бы внимательно над чем-то задумавшись. Затем поворачивается к пассажиру и начинает весело напевать: «Касіў Ясь канюшыну, касіў Ясь канюшыну…» Пассажир просит остановить машину и выходит.
Многим украинцам и белорусам эта ситуация знакома. Поскольку я нахожусь за границей большую часть своего времени, со мной подобные ситуации происходят постоянно. Русские люди в этом не виноваты, но регулярное повторение подобных ситуаций, увы, побуждает многих украинцев, литовцев, эстонцев и белорусов сторониться любых ассоциаций с чем-либо русским. Основой этого проявления русофобии, как мне кажется, является комплекс национальной неполноценности, свойственный жителям многих молодых или недавно освобождённых государств. Национальная идентичность в таких государствах, как правило, формируется не сразу. Национальная культура зачастую носит множество элементов культуры бывшей метрополии, и отчуждение этих элементов для многих становится простым способом формирования новой идентичности.
Несложно представить, что с позиции русских подобное отчуждение выглядит не очень приятно. И хотя многие россияне с уважением относятся к суверенитету соседей и их национальной идентичности, несложно понять их лёгкую (а иногда и нелёгкую) обиду и ревность, когда бывшие братья по союзу демонстративно отвергают любую связь с русской культурой и историей.
Многим россиянам непонятно, отчего психуют белорусы и украинцы, когда россиянин, без всякой задней мысли, по привычке обобщает их с собой выражениями вроде «все мы — русские люди» или «наши классики Пушкин и Лермонтов» и прочие «наши» вещи, которые для постсоветских белорусов и украинцев уже не являются «нашими».
Парадокс в том, что чем больше русские склонны брататься с народами-соседями, тем больше у последних прорезается русофобия. Такая вот несправедливость. А если эти «братания» сопровождаются аннексией соседних территорий и военное вмешательство во внутренние конфликты соседних стран, то тут уж наивно было бы не ожидать всплесков русофобии.
К этой причине, безусловно, следует добавить и причины русофобии на Западе, и причины русофобии среди самих русских, о которых поговорим далее…
Русофобия в западных странах
Ни для кого не секрет, что СССР в период своего существования по понятным причинам сильно ассоциировался в мире с русскими и русской культурой. В период холодной войны, когда шло жёсткое идеологическое противостояние между коммунистами и капиталистами, СССР в капиталистических странах представлялся людям страшной угрозой — эдакой гигантской Северной Кореей с огромным ядерным арсеналом и желанием обернуть весь мир в коммунизм. Эти страхи культивировались политиками и любящими страшилки СМИ, отражались в кинематографе, где русские всегда представлялись в образе зомбированных злодеев-коммунистов. В подсознании западного человека постепенно формировался образ русского человека как страшного бесчувственного монстра, готового умереть за Сталина и превратить мир в ядерный пепел из ненависти к капитализму.
Поскольку сам СССР, как и сегодня Северная Корея, полностью изолировал себя от окружающего мира (иностранные СМИ были недоступны, люди не могли выезжать за границу — даже в другие коммунистические страны — без разрешения спецслужб, которое почти никому не давалось, а из иностранцев въездную визу давали только коммунистам, которые дома народным доверием не пользовались), у русских почти не было возможности сгладить этот образ, демонстрируя свою человечность через личное общение.
После распада СССР этот образ на Западе постепенно начал меняться. Русские стали путешествовать, в Россию стали приезжать туристы и бизнесмены, политики перестали грозить боеголовками, западноевропейские страны начали сокращать свои вооружённые силы и переориентировать их на новые угрозы. Как сейчас помню, один за одним политики и силовики западных стран повторяли мантру «военной угрозы от России больше не исходит».
Одна за одной западные страны отказывались от обязательной военной службы (Бельгия — в 1994, Нидерланды — в 1997, Франция — в 2001, Италия — в 2005, Польша — в 2009, Швеция — в 2010, Германия — в 2011). Всё чаще ставилась под сомнение целесообразность существования НАТО и обоснованность расходов на его содержание. В голливудских фильмах русские всё чаще выступали как положительные герои, часто помогающие американцам в борьбе с новыми злодеями. Постепенная демилитаризация и десоветизация российского общества медленно, но верно работали на понижение уровня недоверия к России и русским среди западных народов и, соответственно, уровень русофобии падал с каждым годом. Я это очень чётко наблюдал, живя в западном обществе.
Однако этот процесс не был завершён. Артефакты старых угроз продолжали бросаться в глаза иностранцам, приезжающим в Россию. Уже при посадке в самолет иностранцу бросался в глаза логотип Аэрофлота с коммунистическим символом серпа и молота посередине. В Шереметьево бросались в глаза пограничники в форме, похожей на советскую военную. В сувенирных магазинах продавали игрушечные автоматы Калашникова и военные кубанки с красной звездой. В городе кругом видны были памятники и символы, напоминавшие о Второй мировой.
Раз в год по Москве до сих пор гоняют парад с тяжёлой военной техникой, кадры с которого попадают в новостные репортажи во всём мире, напоминая о воинственной истории.
Да, естественно, СМИ всегда любят всё приукрасить, показывая в первую очередь то, что вписывается в привычный шаблон. Военные парады проводились, пожалуй, не с целью демонстрации миру российской военной мощи, а по привычке… Однако они проводились. И вряд ли кто-то будет спорить, что ключевые слова «война» и «победа» занимали в российском обществе заметное место, даже до Крыма и Донбасса. До имиджа мирного народа русским ещё было далеко. Да и не было, наверное, такой цели. И, как следствие, русофобия в западном обществе существенно спала, но полностью не прошла. Ответ на вопрос «От кого исходит бОльшая военная угроза — от Франции, или от России?» для большинства европейцев и американцев оставался очевидным.
А после событий 2014-2016 гг. процесс вообще пошёл в обратную сторону. С Украиной — война, Крым отобрали, в Сирии бомбят… И не важно, кто виноват. Имидж воинственного и опасного народа получил свежее подтверждение. Европейские страны снова начали вводить обязательную военную службу, расширять расходы на вооружения. Шведы и финны задумались о вступлении в НАТО. НАТО начали увеличивать контингенты в Прибалтике и Польше. Русофобия в мире растёт, и это не выдумка кремлёвских пропагандистов, скорее — результат их работы.
Русофобия среди русских
Что вы знаете о Люксембурге? Большинство из вас, уверен, не знает ничего, кроме того, что Люксембург — маленькое и очень богатое государство в западной Европе. В остальном это государство, пожалуй, для рядового человека ничем не приметно. А теперь закройте глаза и представьте себе, что вы коренной люксембуржец/люксембурженка. Вы приезжаете в Мадрид, садитесь в такси, и водитель вас спрашивает, откуда вы. Попытайтесь представить, с каким чувством вы ему ответите. Стеснением? Стыдом? Равнодушием? Или гордостью? Думаю, что большинство из вас в этой ситуации ожидали бы почувствовать скорее последнее, чем первое. Я сам это испытал, когда однажды в студенчестве, придя на одну вечеринку в Стокгольме, ради хохмы решил попробовать представляться всем незнакомым мне людям люксембуржцем. Я помню реакции людей. Они выглядели примерно вот так.
Ни разу я не видел подобной реакции, рассказывая, что я белорус. По степени известности в мире эти две страны вполне сопоставимы. Почему Люксембург впечатляет незнакомцев? Почему люксембуржец при встрече с незнакомцами моментально получает кредит уважения? Люксембург что, супердержава? Они что, много войн выиграли? Америку открыли? Африку колонизировали? Человека в космос отправили? У них что, есть нефть, газ, или ядерное оружие? Или, может быть, Люксембург — известный оплот морали и духовности, как буддистские города-монастыри Тибета? Нет. Это просто маленькое высокоразвитое и богатое государство в западной Европе. Всё. Многие русские люди, в первую очередь — интеллигенция, это прекрасно понимают.
Они понимают, что никакие Искандеры, никакие танки, никакие великие победы, никакие газ и нефть не обеспечат стране и её выходцам хорошей репутации и уважения.
Искандеры могут вызвать только страх и недоверие. А уважение вызывает высокая степень развития, культуры и благосостояние общества. Этим Россия сегодня не может похвастаться. Ей ещё очень далеко до Люксембурга. Эта отсталость проявляется в повадках и поведении русских людей, перемешиваясь с элементами культуры, и тем самым оставляя несправедливо отрицательное впечатление о русской культуре в целом.
К примеру, сине-белая полосатая тельняшка и зимняя кубанка давно стали культурной особенностью российской армии. Но когда русский интеллигент регулярно видит эти символы на теле бескультурной гопоты, они естественным образом начинают вызывать у него отторжение.
Золотистые купола православных церквей — тоже давний символ русской самобытности. Но глядя на то, как сегодня в 21 веке проходят православные обряды и что говорят священники, и как люди извращают понятия веры и духовности, у русского интеллигента и купола, и бороды священников, и православие в целом, могут начать вызывать отторжение. Я уже не говорю про водку как гастрономический символ русской культуры.
Толстой, Чайковский, Менделеев, Репин — эти имена также и в первую очередь являются символами русской культуры, и они вряд ли у кого-то вызывают отторжение или русофобию. Тут есть, чем гордиться. Но пока на первом плане патриотической волны в России не наука и поэзия, а тельняшки, танки, кокошники и шансон, русофобия в российском обществе будет продолжать жить среди той части населения, кто в глубине души предпочёл бы родиться в Люксембурге, а не в большой и сильной, но бедной и отсталой стране.
В меморандуме Всемирного русского народного собора, возглавляемого патриархом Кириллом, написано: «Русофобами зачастую становятся люди, которые сделали выбор в пользу Западной цивилизации и ощутили себя частью, авангардом этого более передового общества во враждебном окружении отсталых аборигенов. Почвой для русофобии становится онтологически близкий нацизму социал-снобизм, ощущение своего превосходства над окружающей биомассой».
Жёстко сказано (параллель с нацизмом — явный перебор), но, в сущности, оно именно так. Это определение подтверждает, что русофобия среди русских — это никак не нелюбовь к России, а неприятие наиболее отсталых, архаичных и неприглядных элементов её культуры. В защиту русских «русофобов» могу сказать, что большинство из них — люди действительно выдающиеся, и не столько брезгующие окружающей их «биомассой», сколько желающие изменить и перевоспитать эту массу, чтобы сделать Россию лучше и более похожей на Люксембург (в плане культурно-экономического развития). Знаю и уважаю многих таких людей и надеюсь, что когда-нибудь у них это получится и русофобия исчезнет сама собой — как среди русских, так и среди соседних народов.
Источник: блог Михаила Сендера
