Сложно сказать, почему я уехал учиться за границу. Уже к моменту окончания художественного лицея № 26 в Минске я каким-то образом инстинктивно почувствовал, что наша Академия – это не тот путь, который я бы хотел избрать. Даже порывался покончить с искусством раз и навсегда, за неделю до вступительных экзаменов отказавшись от очевидного и логичного развития моей судьбы. Я поступил на факультет иностранных языков в минский Институт управления, планируя каким-то образом оказаться в Европе. За пять лет учебы я успел побывать во многих странах Европы и Америке, определить подходящую для дальнейшей учебы страну, которой оказалась Чехия с ее бесплатным образованием. Пробовал поступать в Прагу на фотографию, живопись, но в итоге оказался в городе Пльзень на факультете медиальной и дидактической иллюстрации Западночешского университета.
Вначале было сложно, непривычно. Языка я не знал совсем, но как-то быстро начал понимать, что оказался на своем месте. «Язык человека, на котором он говорит, не важен по отношению к языку, на котором выражается искусство» – это слова нашего ректора. Не буду рассказывать об отличии в структуре и формальном построении образования, но что касается художественной части – основное внимание уделяется свободе средств выражения и творческой индивидуальности. Такой подход в корне отличается от подхода к обучению в наших художественных заведениях. Сложно сказать, хорошо это или плохо. Понятно, что мощная база должна присутствовать, но и творческая свобода – крайне необходимая вещь. Поэтому, на мой взгляд, если сравнивать нашу художественную школу, например, с чешской – это две крайности, к гармоничному слиянию которых и нужно стремиться.
Важно добавить, что фактически учась на иллюстрации и графике, я могу добровольно выбирать предметы на других факультетах, которые посчитаю нужными – от ювелирного искусства до 3D-моделирования. Отдельно хочу отметить активное развитие мультимедийного блока искусства и рост его влияния на остальные сферы жизни.
Связан ли твой проект «Спящий режим» с политической ситуацией в Беларуси, присутствует ли в нем критика существующей обстановки?
Скажу так. Когда я начинал готовить его примерно год назад, о политике я даже не задумывался, тем более ситуация в стране была не столь напряженной, как сейчас. Я просто обратил внимание на одну из сторон нашей повседневной жизни, которую мы обычно не хотим замечать, пока не станет практически поздно, как это было, например, с экологической темой. Но по мере подготовки проекта политическая ситуация в стране странным образом начала меняться так, что название проекта и его идея невольно стали приобретать двоякий смысл, ведь сложившуюся теперешнюю экономическую и социальную обстановку в стране можно охарактеризовать именно как своеобразный «Спящий режим». И эта непроизвольно возникшая политическая актуальность проекта говорит о его своевременном попадании в контекст белорусских реалий.
Ты мыслишь мультимедийно, а также мыслишь проектами – прокомментируй это. Создаешь ли ты автономные объекты, произведения, жесты?
Да, я стараюсь мыслить мультимедийно, но не разделяю свои проекты на разные категории – все они, хоть и разные по форме, объединены одним творческим вектором экспериментализма и поисками обоснованности любого художественного акта. То есть я хочу сказать, что мультимедийность в моем творчестве проявляется в первую очередь не в способе выражения, а в идейном подтексте, в теоретическом обосновании того, чем я занимаюсь и для чего. Перед реализацией в материале я долго работаю с самой идеей, отсекаю все лишнее, ищу экспликации и аналоги в истории мирового искусства, определяю ее значимость для самого себя и, наконец, пытаюсь найти и адаптировать образы, чтобы эта идея при конечной реализации стала понятна как можно большему количеству людей. Именно в этом, на мой взгляд, заключается основная часть работы концептуального художника.
При создании работ тебя волнует больше формальная или концептуальная сторона? Расскажи собственную формулу взаимодействия этих составляющих.
Отвечая на вопрос о значимости формальной стороны или идейной, я однозначно скажу, что концепция – основополагающий материал в работе над проектом, а визуальная сторона, хоть напрямую и зависит от нее, но является скорее вынужденной формой коммуникации со зрителем, как мысль и язык в человеческом общении. При этом важно понимать, что это вовсе не значит, что формой можно пренебречь. Наоборот, подборка точного художественного языка и материалов требует громадных усилий от художника, иначе основная часть работы может остаться в тени из-за отсутствия контакта со зрителем. Это как в обычном разговоре: чем короче и яснее ты можешь выразить свою мысль в речи, тем продуктивней и полезней будет диалог для обеих сторон.
Твой способ подачи работ часто демонстрирует дизайнерский подход. Возможно, твоя работа, связанная с дизайном, имеет влияние на твое творчество. Не чувствуешь ли ты давление таких индустрий, как дизайн, реклама?
Так называемый дизайнерский способ подачи некоторых моих проектов объяснить легко, поскольку я стараюсь придерживаться линии минимализма, где основными понятиями, как и в хорошем дизайне, являются чистота образов и отсечение всего лишнего. Но на этом сходство, пожалуй, заканчивается; и следует обратить внимание на существенную разницу между дизайном и творчеством. Дизайн априори не может быть вещью в себе, главной его задачей является функциональность, соответствие определенным, чаще всего материальным задачам, в то время как искусство должно сохранить некую метафизику, быть идеей ради идеи, как бы утопично это не звучало. Работая над проектами, я не задумываюсь об их возможном практическом применении или потенциальных продажах, оставаясь честным главным образом перед самим собой. И мне кажется важным именно это. А в том, что иногда искусство пересекается с дизайном по способу подачи, я не вижу никакой проблемы. Главное, чтобы оно не пересеклось с ним по своей сути.
Слава Богу, я ужасный дизайнер. Это понял из опыта: меня увлекает творческая сторона создания продукта, работа над идеей, а не предназначение дизайна, то есть привлечение покупателя. Поэтому никакого давления со стороны данных индустрий я не испытываю. В то же время рекламу я очень люблю, так как зачастую это генератор по-настоящему креативных, остроумных идей, способных вызвать волну вдохновения.
Считаешь ли ты выставку новаторской в контексте нашего пространства? Считаешь ли ты это своевременным проявлением или чужеродным на нашей территории в сравнении с европейским искусством, в котором подобный формат выставок очень распространен?
Действительно, соглашусь, что подобный формат выставок сейчас довольно распространен в европейском пространстве. Но я не вижу ничего плохого в том, чтобы освоить художественный язык в соответствии с современными стандартами. Главное при этом – не сливаться с мейнстримом и сохранить свою индивидуальность, которая может выражаться в определенной тенденции выбранных тем или в подходе к творчеству как таковому. Что касается новаторства, то могу сказать, что эксперимент и поиск нового является одним из лейтмотивов всего, чем я занимаюсь. Но судить объективно о каких-либо качествах своих работ, в том числе о новизне, я не могу. Главное Главное – двигаться, работать, гнуть свою линию – двигаться, работать, гнуть свою линию и, как говорится, время покажет. Если рассуждать о белорусском контексте, то мне кажется, мой проект «Спящий режим» попал как раз в нужное место и в нужное время. Все совпало: политическая обстановка, всплеск активности заграничного белорусского искусства, возможность выставляться на такой площадке, как галерея современного искусства «Ў».
Каким образом в твоей работе настроено взаимодействие со зрителем? Важно для ли тебя, чтобы искусство было доступным?
Для меня очень важно, чтобы искусство было доступным. Я в корне не приемлю снобизм, разделение на элиту и второсортных людей, напускную сложность. Я считаю, что люди потенциально равны, и если по каким-то причинам кто-то не получил должного образования, например, – это не основание исключать его из культурной жизни. Наоборот, это повод, чтобы восполнить такой пробел. Причем из этого абсолютно не следует, что искусство должно снижать свой интеллектуальный уровень, становясь китчем, который не только не развивает зрителя, но и заведомо удерживает его на одном уровне. Я опять повторюсь: на мой взгляд, основной задачей концептуального художника является адаптация сложного философского материала и преобразование его в адекватную форму для восприятия, налаживание диалога с абсолютно любым зрителем, независимого от его статуса и культурного развития. Это проявляется в мыслительной интерактивности, как, например, в одном из моих предыдущих проектов «Представьте себе», где зритель в своем воображении дополнял образ на основании предложенных «намеков» на художественный объект.
Назови пять любимых художников.
Сложно выделить любимых художников, поскольку я стараюсь не иметь кумиров, но в то же время уважаю творчество многих авторов. Пожалуй, назову несколько имен, особенно повлиявших на мое развитие: Казимир Малевич, Марсель Дюшан, Джозеф Кошут, Ив Кляйн и Алексей Лунев.
фото: http://artaktivist.org/