Проблема coming out
Калифорнийский фотограф Майкл Стокс сделал смелый фотопроект «Always Loyal». Он мог бы показаться банальным и даже слегка вульгарным, если бы не тот факт, что моделями в нем выступили ветераны военных действий, потерявшие в результате ранения части тела. Когда смотришь на этих мужчин и женщин, то ловишь себя, на мысли, что их облик, манера держаться совершенно лишен того жалкого вида, что встречается у наших инвалидов. Более того, создается впечатление совершенства этих молодых тел, соединенных с современными технологичными протезами. В любом случае, красочные снимки не могут рассказать о той внутренней борьбе, которую проделали эти люди, прежде, чем войти в кадр. Социум никогда не жаловал людей с ограниченными возможностями, часто отводя им очень узкую, маргинальную среду обитания.
Известно, что прототипом для «Пиноккио» Карло Коллоди послужил реальный ветеран-инвалид, который развлекал публику в балагане демонстрацией своих деревянных протезов, включая нос, и исполнением нехитрых трюков.
Любой человек, перенесший серьезную травму или болезнь, сталкивается с чувством одиночества и стыда за свою неполноценность. Помимо силы и решимости для преодоления трудностей реабилитации или принятия себя в новом образе, человеку невероятно трудно совершить своеобразный coming out – вновь начать публичную жизнь, коммуникацию или реализовать себя профессионально. Как правило, инвалид так и остается затворником, поддерживающим контакт лишь с родственниками или социальными работниками. Да и родственники могут «прятать» его от мира. Можно вспомнить с какой неохотой администрация Речицкого дома-интерната разрешила встречу Адама Эссерта с Ником Вуйчичем.
Но и у решившегося вести нормальную жизнь возникает огромное количество трудностей, ведь в нашей городской инфраструктуре неуверенно себя чувствует даже здоровый человек. Что уж говорить о кормящих матерях, детях, пожилых людях или инвалидах. Поход в магазин, посещение театра или киносеанса, даже обычная прогулка превращаются для них в полосу препятствий. В первую очередь страдают от этого «колясочники». Совсем недавно в городах стали опускать бордюры на переходах (далеко не везде), ставить лифты и подъемники в метро (часто неисправные), оборудовать офисы и аптеки кнопкой вызова (который могут и проигнорировать), на некоторых пешеходных переходах есть звуковой сигнал. Но из подъездов большинства домов по-прежнему нельзя выехать самостоятельно, не в каждый автобус или троллейбус можно заехать, а уж подняться вверх на коляске из пешеходного перехода по лестнице просто невозможно. То есть возможности действительно ограничены.
Тема секса
Эта тема самая сложная. Писатель Эммануэль Каррер, сын знаменитой исследовательницы истории России Каррер д'Анкос, в книге «Жизни, не похожие на мою» (переведенную и изданную в Минске), описывал судьбу двух работников системы правосудия, людей, которые из-за рака были прикованы к инвалидному креслу, но, несмотря на свою ограниченность, жили полной жизнью и любили.
Среди прочего писатель затронул тему сексуального влечения к инвалидам. Один из героев книги Каррера, Этьен Ригаль делился своими ощущениями, когда его отвергали из-за отсутствия одной ноги. Но еще хуже для него было оказаться объектом желания по той же причине. Когда одна девушка заявила, что не хочет секса из-за его неполноценности, то Этьен влепил ей пощечину, но он был шокирован, когда другая прилюдно сказала: «Хочу с ним трахнуться, меня дико заводит мысль о его деревянной ноге!»
Каррер обратил внимание на то, что в глобальной сети существуют целые сообщества вроде сайта Overground, объединяющего людей, испытывающих сексуальную страсть к инвалидам. Они называют себя devotees – «обожателями», другие (wannabees), углубляясь в свои фантазии, мечтают лично перенести ампутацию конечности, чтобы отождествить себя с объектом желания. В любом случае, они не считают себя извращенцами и желают говорить о своих вкусах открыто, стремятся найти себе партнера. Например, претендента, желающего перенести операцию, в идеале – настоящего человека, лишенного руки или ноги. Но большинство инвалидов, по мнению Каррера, реагируют на подобные ухаживания с той же брезгливостью и отвращением, с какой реагировал на его главный герой.
Трансгуманизм: люди с ограниченными возможностями в авангарде перехода от Human 1.0 к Human 2.0
Каждый день мы на автоматизме совершаем множество простейших операций, совершенно о них не задумываясь: застёгиваем молнию, завязываем шнурки, чистим картошку, открываем ключами дверь. А теперь представьте, что у вас не хватает одной руки. Тогда все эти бытовые операции будут, мягко говоря, затруднены. Сейчас у приблизительно у 15% людей на планете есть нарушения функций и структур организма, которые мешают полноценной физической активности в социуме.
Мы постоянно пользуемся электронными гаджетами, которые стали частью нашей жизни, а граница между сетевой и реальной публичностью давно снята. А что если девайсом станет одна из частей тела? Не каждый пока сможет принять подобные изменения. Технологии уже зашли достаточно далеко, чтобы инвалиды получили возможность делать почти все, что могут обычные люди. Такие прецеденты уже существуют.
Найджел Экланд стал одним из первых обладателей самого бионического протеза bebionic 3, выпущенного компанией RSLSteeper. Сейчас появились более сложные и совершенные модификации этих протезов, и это далеко не предел.
Человечество достаточно быстро прошло путь от изобретения наконечников стрел из вулканического стекла до создания сложнейшей антропогенной инфраструктуры, которая изменила облик планеты. Трансугманизм предполагает окончательное преодоление человечеством границ естественной среды обитания с переходом в точку технологической сингулярности, освобождающую сущность людей от ограничений собственной плоти.
Согласно греческим мифам, Прометей, похитив огонь Гефеста, даровал людям возможность овладеть техникой. Возможно, именно люди с ограниченными возможностями станут новым авангардом, который покажет пример перехода от Human 1.0 к Human 2.0.
Как уже отмечалось ранее, в общественном сознании инвалид – это либо нуждающийся в помощи и сострадании человек, либо отверженный, скрываемый от посторонних глаз. Но нам нужно научиться сложному искусству: видеть в людях с ограниченными возможностями самих себя, а иногда и больше – тех самых сверхлюдей из будущего. Видеть не коляски и протезы, а полноценную личность, имеющую мужество поднявшегося над собственными слабостями и психологическими проблемами дремучего социума, который, увы, порой не имеет отношения к новой реальности.
