Когда ты видишь, каким варварским способом люди в штатском хватают пассажиров маршрута №37 и бросают в машины, внутри все переворачивается и хочется орать. Неужели это действительно происходит? Неужели есть те, кто способен бить земляков, исходя лишь из некого указа сверху?
И тут ты понимаешь, что впервые не знаешь, куда кричать и что делать. Потому что если раньше мы обсуждали несправедливость Декрета №3, унижающего человеческое достоинство, то происходящее в стране сейчас – это само по себе унижение каждого, кто посмел чувствовать себя свободным.
Оправдать человеческую жестокость невозможно ни сейчас, ни сто лет назад
Из отрывка книги «Время секонд-хэнд» Светланы Алексиевич:
«…И вот ночью приезжает «черный ворон»… Женщину, у которой маленькая девочка, арестовывают. Перед тем, как ее увели, она успела крикнуть подруге: «Если не вернусь, возьми мою дочку к себе. Не отдавай в детдом». И та забрала ребенка. Переписали ей вторую комнату. Девочка стала звать ей мамой. Мамой Аней… Прошло семнадцать лет… Через семнадцать лет вернулась настоящая мама. Она целовала руки и ноги своей подруге... При Горбачеве, когда открыли архивы, у бывшей лагерницы спросили: «Вы хотите посмотреть свое дело?». «Хочу». Взяла она свою папку…Открыла… Сверху лежал донос… Знакомый почерк… Соседка… Мама Аня… Написала донос».
Случай, о котором пишет Светлана Александровна, произошел очень давно. 80 лет назад. Можно сделать скидку на отсутствие wi-fi тогда, мобильных телефонов и спутников на планетарной орбите. Придумать другие причины, оправдывающие человеческую жестокость и слабоумие, простите, трудно. Ах, нет, можно. Страх! Когда тебя запугивают и ломают пальцы железным молотком, ты отчаянно желаешь не испытывать больше боли. Ты рассказываешь об этой боли соседям, друзьям, маме – они подхватывают вирус страха и тоже отчаянно желают жить. В тишине коммуналки под светом голой лампочки Ильича. А потом страх уничтожает совесть, и появляется бизнес-жилка, когда можно натравить НКВД на соседей и получить еще несколько заветных метров. Все просто. Только тогда забирали ночью, тихо… Днём страна была прекрасной, а ночью людей сковывал страх от того, что можно навсегда исчезнуть.
Сейчас всё проще – тебя хватают среди бела дня
Спустя столетие изменились масштабы контроля. Не меняется отношение людей друг к другу и методы запугивания. По одну сторону – те, кто не согласен с законом о социальном иждивенчестве. Неважно, тунеядец ты или работающий человек – твоя активная позиция предполагает изменение унизительных условий. Это позиция свободных граждан, имеющих право голоса. Потому что республика, потому что демократия и власть народа, потому что в конце концов, 21 век, а фашизм с его уничижительными для человеческого достоинства войнами давно позади.
По другую сторону баррикад оказывается те, кто безмолвно готов хватать, избивать и поливать грязью ради высокой зарплаты и позиции исполнителя, которого гладят по голове за бравую выслугу. Хитрый план – быть ближе к начальству и оттяпать жирный кусок пирога, который, как известно, делят лишь в осязаемой близости к власти. Вряд ли такие люди способны думать и сопереживать, главное – чтобы «жопа в тепле была». Мне самой интересно, это промывка мозгов или отсутствие оных? Когда ты видишь, что крутят по «ящику», смотришь все эти «звонки другу» и прочие чудо-новости, как ты можешь им верить? Совсем очевидной становится ситуация, если посмотреть на автомобили тех, кто делает такие программы. Вы просто сразу все поймете. Вы – те, кто добирается домой троллейбусным маршрутом №37.
И бог с ним, с этим декретом. Дело уже не в нём...
Дело в определенной гражданской позиции. Мы хотим принимать участие в создании законов – чтобы они не были направлены против беларусов. А вдруг завтра кому-нибудь стукнет в голову принять закон о том, что каждая неродившая женщина старше 35 лет обязана выплатить государству штраф, так как она не обеспечила государство новым налогоплательщиком? Недовыполнила функцию женщины-матери, так сказать. Ну а что? Если постараться, можно это дело и под логическую базу подвести. И вот, оп – новый побор. Таким образом, можно придумывать законы из ниоткуда, вписывать их в права и обязанности и душить каждого, кто посмеет высказаться против. Положа руку на Конституцию Республики Беларусь.
Ты оказываешься нелепой шестеренкой в руках огромной машины. За твой счет создают и обеспечивают послушную армию, которая защищает эту машину любой ценой.
Сейчас закон об иждивенцах – красивая отмазка про финансирование государства. Медицина, дороги, транспорт (опять троллейбус). И вроде логика действительно очевидная, спорить нет смысла. Только почему сегодня меня не приняла педиатр в поликлинике, без объяснений закрыв перед носом дверь, несмотря на тот факт, что я пришла на прием, который оплачиваю налогами? Почему всем «фейсбуком» мы собираем одежду и детское питание в больницу для детей сирот, хотя это должно оплачиваться из бюджета? Почему в моем подъезде не убираются уже два месяца, хотя я исправно оплачиваю услуги ЖКХ? Почему люди не могут выйти на санкционированный митинг в демократической стране без задержаний бритоголовыми пацанами в дутых куртках? Самые хитрые потом будут лежать с капельницей в больничной палате, и ныть всей стране, как жестоко их избили при исполнении рабочего долга. А тех, кто оказался в изоляторах, по телевизору будут называть нацистами и тараканами. Волочить по земле, как мешки с картошкой, и давать по 12-15 суток, не моргнув глазом.
Почему мы не имеем права говорить о том, что нас не устраивает?
Дело не в Декрете № 3, а в обычном правовом акте – в свободе личности, которая имеет право говорить и быть услышанной, имеет право закрыть лицо шарфиком и стоять с плакатом, транслируя личное негодование узаконенной несправедливостью. Нас этого права пытаются лишить. Почему?
Где грань между нормальностью и ненавистью к своим же людям, которые как «дурнi» продолжают любить эту землю, пытаются создавать здесь нечто новое, искренне прописывая в паспорте национальность – беларус? Маниакально поправляя российских граждан и СМИ, мол, не Белоруссия, а Беларусь. Такие вот смешные патриоты. Ой, спросите вы – к чему вся эта рефлексия? Мол, надо что-то делать, а не ныть в любимом беларуском жанре.
Правда, в том, что я тоже боюсь. Я обычная женщина (как же трудно о себе так писать), которая без логики любит эту землю (сюда можно длинным предложением вписать дворы моего детства, качели, старую яблоню на даче и запах пыльного воздуха над Свислочью). И я хочу жить здесь, работать здесь, растить нормального пацана, писать локальные тексты без нервной рефлексии, пусть, увы, никогда и не увижу их опубликованными в New York Times.
Только я бояться не хочу. За себя, за сына, за мужа, за маму, за подругу. За тех, кто в праве выражать свою свободу будет размазан по асфальту неизвестными в дутых куртках. Не хочу бояться, что в 21 веке говорить правду и облекать мысли в слова может преследоваться законом. Дело совсем не в Декрете №3, а вправе быть свободным человеком, что едет на троллейбусе маршрута №37 домой.
