В белорусской экономике происходят позитивные вещи. Мы не можем не замечать появление новых кофеен, успехи айтишников, новые построенные гипермаркеты, «Савушкин продукт» и другие частные компании, которые растут и развиваются. Можно говорить про «Алютех» или «А-100» — есть очевидные плюсы. Вместе с тем, эти плюсы нивелируются убыточной деятельностью государственной машины и растрачиванием мегасредств на неэффективную экономику. То есть плюсов гораздо меньше, чем проедания денег на модернизацию той же деревообработки. Вспомним историю директора Борисодрева, которого посадили. Она очень показательна. Парень не сделал ничего, за что бросают в тюрьму. Грубо говоря: приезжает президент на предприятие, заходит за угол, видит грязь. После этого возмущается, и для парня находят статью. На любом государственном предприятии может быть то же самое. Точно так же ко всем сырьевым компаниям России, как Ходорковскому, можно вменить то же наказание. Целью показательной порки является страх, а люди же все вменяемые. После этой истории разве я пойду на Борисовдрев? Я приплачу, чтобы меня ни в коем случае не брали туда руководителем, потому что очень не хочется садиться в тюрьму по ерундовским поводам. Соответственно, в руководство предприятий попадают очень слабые люди, мотивированные каким-то другим образом, помимо рабочих достижений, а потому эта государственная машина работает, теряя наши деньги.
Рано или поздно нормальные предприятия вытеснят вот эти государственные — но это процесс еще лет на сто. Пока же общий вес неэффективного госсектора на фоне айти и частных компаний реального сектора огромен. Механизм такой: мы все вместе скидываемся (или берем кредит) на реконструкцию, к примеру, цементного завода (вспомним постановление правительства о том, что очередному цементному заводу списали $129 млн долга по китайскому кредиту) — а проект оказывается нерентабельным — то есть больной человек в процессе умирания отравляет здоровые части организма.
Средняя зарплата белорусов в 2015-м вернется к уровню в $350
На самом деле, года 4–5 назад Александр Григорьевич все правильно придумал насчет госзаводов и развития экономики. Тогда Медведев много говорил про модернизацию, и мы объявили о своей: «Да, у нас есть старый промышленный комплекс, но мы вложим туда $20 млрд и создадим за три-четыре года 200 новых высокоэффективных производств, чтобы за счет этого рвануть показатели ВВП с 7,5 до уровня хотя бы Польши». Но для этого ведь нужно кроме денег еще и наличие новых технологий и команды, тех самых менеджеров, причем, вменяемых. Лукашенко, похоже, кажется, что на Борисовдреве теми методами, которыми он управляет, может очутиться человек, способный получить сигнал: «Я дам тебе денег, модернизируй» — и действительно начать честно и эффективно модернизировать. Это иллюзия. Таких людей нет. Вернее, в госсекторе их единицы. Слава богу, за двадцать лет мы пришли к тому, что для предприятия прибыль значительно важнее «вала». Может, за следующие двадцать лет мы придем к эффектиdности вложений? Оценим, в конце концов, уровень вложений в госпредприятия и их отдачу? Думаю ждет нас много неприятных открытий.
Проблема в том, что эта система не способна обеспечить стабильный уровень дохода выше, чем в $350 каждому гражданину. Как только мы пытаемся вылезти выше, сразу закручивается девальвационная спираль, и мы опять падаем на те самые $350.
Вообще, $350 — это волшебная цифра для белорусов. Юрий Зиссер (основатель портала Tut.by — прим. ред.) об этом писал, удачно сняв эту мысль у меня с языка. Помните, как в 2004-м году президент шел на выборы под идеей средней зарплаты в $250? Можно посчитать долларовую инфляцию в Беларуси. Не в Америке, где она составляет 1%, а в Беларуси. Грубо говоря, в 2004-м бензин стоил 40 центов, сейчас стоит доллар. Чашка кофе стоила 40 центов, сейчас $1,2. Можно посчитать, чему равны те $250 в сегодняшних цифрах — вот тот уровень, на котором мы топчемся все 10 лет. Похоже, что без существенного изменения экономической модели из этого выйти нельзя. Причем, эта большая госэкономика жрет миллиарды долларов. Если в условиях роста нефтяных цен и доходности частные компании и бизнесмены могли себе это позволить ее не замечать, мол, «чуваки, делайте, что хотите, мы будем развивать айти-сектор и тому подобное», то в кризисных условиях невозможно продолжать спускать миллиарды в унитаз ежегодно. По большому счету мне как предпринимателю все равно, что будет с Тракторным заводом. Но в результате это скажется на тех секторах, от которых я завишу физически. Поскольку мое благополучие строится исключительно на спросе со стороны белорусов на мои материалы, я привязан к этой экономике, да и Зиссер привязан, потому что когда экономика находится на стадии бурного роста, рекламные бюджеты наполняются деньгами, и «Тутбай» имеет возможность за статью на главной странице взять $7 тысяч. А как только процесс идет в другую сторону, статья уже стоит $3,5 тысячи.
Вообще, как выглядят экономические кризисы?
Спрос на люксовые товары практически не меняется, то есть объем продаж «Бентли» не должен падать, потому что «Бентли» покупают люди, которые не считают, стоит он сотку, две или три. А вот спрос с «Тойоты Камри» уходит на «Рено Логан» в дешевый сегмент. Когда белый воротничок в России начинал зарабатывать $3 тысячи в месяц, он имел возможность взять кредит под 12% и купить машину за $20 тысяч, и даже про квартиру задуматься. Сегодня этот средний класс замешательстве. Он не имеет возможности взять кредит, как-то они не привыкли к ставке в 23–25%. Такую цену на деньги устанавливает государство, в нашем случае через ставку рефинансирования Нацбанка, в случае россиян — через ключевую ставка Центробанка. Так вот в России эта ставка в один день стала 17%. Деньгам вообще все равно, развиваешь ли ты бизнес или покупаешь квартиру. До декабрьских событий кредит в белорусском банке под строительство квартиры ты мог получить под 33% годовых, если дадут. А в банке Польши — под 6%, в швейцарском банке — под 3% годовых. Это тоже показатель устойчивости экономики. Я, как предприятие, могу брать деньги в кредит, но я же потом их вкладываю в цену товара — имею возможность это сделать, а человек с зарплатой в $500 под 33% деньги взять не может, это дорого. Последние несколько лет у нас на потребительское кредитование простой народ деньги и не брал.
А для россиян начинается новая историческая реальность, когда деньги, сука слишком дорогие, чтобы купить себе новую «Тойоту», но зато Крымнаш.
Рейтинг президента на выборах будет как в прошлый раз + 1,5%
Президента в 2015-м однозначно выберут без каких-то потрясений. Думаю, что старые лица оппозиции показали все, на что были способны в 2010-м году. В Беларуси ни один бизнесмен не будет платить за то, чтобы скинуть «батьку». Люди — не Мараты Казеи и не Зои Космодемьянские. В кино могут показывать, как под пытками человек не признается, где ключ от сейфа. В реальности же человек, попавший в КГБ, через пару дней начинает говорить все, что знает. Это нормальная реакция организма. Так вот белорусский бизнесмен, который попробует вложить бабло в свержение строя, рискует тем, что тот, кто будет заниматься свержением, пойдет в правильное место и расскажет, откуда у него деньги. А психология бизнесмена такова, что если ты что-то строишь, у тебя социальный статус, и тебя показывают в телевизоре, за тобой не только твоя собственная семья, но и семьи сотрудников, подставлять это под эфемерную возможность кого-то сместить — риск. Это как взять все, что у вас есть, и поставить на цифру 36 в казино. Все крупные бизнесмены, которые сумели даже в этих условиях построить заметный бизнес, точно не самоубийцы. Я, конечно, верю, что за западной границей могли бы найтись силы и ресурсы, но каналы финансирования достаточно благополучно перекрываются белорусскими спецслужбами. Можно себе представить листовки, майки и интернет-активность, но нем более. Тем более, новым законом о СМИ замечатлельно зачищается поле и сама возможность активности. Майдана у нас не будет. Майдан в Киеве произошел потому, что Янукович установил воровскую коррупционную схему функционирования, и особенно всем неприятно стало, когда он сначала пошел на подписания договора об Ассоциации с ЕС, а когда уже собрались главы стран в Вильнюсе, и свадьба играла, невеста вдруг сказала: «Ой, я еще не решила, я еще не нагулялась». Украинский народ вышел стихийно, возмущенный этой наглостью и глупостью правительства, хотя в отличие от белорусского, у них всегда была общественная жизнь.
То, что у нас зарождается с вышиванками и мовай — это хорошее движение, но росток слабенький.
Самое смешное, когда частный бизнес и этого боится. Возьмите историю ЦЭХа. «Белсвиссбанк» — это исключительно частные ребята, которые от страха дуют на воду, обжегшись на молоке (если, конечно, нет каких-то закулисных течений). Я не думаю, что там существовала хоть какая-то угроза банку и обществу. Наоборот, я бы помогал развиваться культурной площадке, ставя условие: «Ребята, все, что угодно, кроме политики». Тем более, денег они на других арендодателях, в этом месте, точно не заработают. Им кажется, что это политическое решение. На самом деле, это ошибка. На деле, любые проекты культурного характера вроде лекций, которые можно засунуть в формат кабака, я готов в будние дни, если нет спортивных мероприятий, проводить у себя в Bristle. Я так этим ребятам и написал: «Пожалуйста, собирайтесь у меня в кабаке, как Маяковский 1914 года».
По хорошему, у нас за те годы, пока правительство не обращало внимания на интернет, была возможность появиться человеку типа Навального, который пытается по правилам существующей системы расшатать эту же самую систему: он же официально шел на выборы мэра, и все, что делал, пытался делать законно. Конечно, это сейчас заканчивается плохо, но хотелось бы видеть такую фигуру и у нас, не в стандартном варианте Статкевичей и Лебедько, живущих в 90-е, а что-то более живое, отвечающим на свежие запросы. Но лучше так, чем никак вообще — без Статкевичей было бы вообще пусто. Хочется новых фигур и движений, и интернет — великая сила в этом смысле.
Конечно, президента мы благополучно выберем
Мы как в той сказке про Ходжу Насредина, который пообещал падишаху, что за двадцать лет научит осла читать книжки. Сидит Ходжа Насредин с ослом перед книжкой. Осел благополучно жует морковку. Ходжу спрашивают: «Что ты делаешь? Ведь подписался под смертельное дело». Ходжа Насередин отвечает: «Ну смотрите, я тут накормлен, у меня комната, девушки рядом ходят — глаз радуют. А за двадцать лет либо я помру, либо падишах, либо осел сдохнет». Так вот и мы в ситуации: выберем и будем ждать. Я даже могу сказать, что результат выборов будет как на прошлых выборах, плюс чуть-чуть, для приличия. Поставил бы на 80–81%. Цифра выборов, в таких условиях как наши, всегда свидетельствует об удовлетворенности населения правителем, соответственно, она падать не может по определению, мы же живем все лучше и лучше. Потому что кругом война, а у нас нет ни войны, ни кризиса — это невозможно.
Итоги
Скорее всего, в экономике будет минус 3% ВВП, будет попытка привлечения кредита из России и попытка удержания ситуации стабильной до выборов президента. Мы будем чувствовать зажим, и любые СМИ, которые будут пытаться писать про выборы, будут бить по рукам. Курс будет удерживаться на 16 тысячах рублей, и рейтинг Лукашенко на выборах станет выше на 1,5%, чем в прошлый раз. На фоне того, что Беларусь очень тесно связана с Россией в сознании условного Запада, западным политикам на наши выборы будет плевать. Россия выглядит намного большей проблемой для всего мира — Россия, которая нарушила мировой порядок, установившийся в 1991 году. Беларусь на этом фоне — тот самый «неуловимый Джо». Если раньше было важно признание или не признание Западом выборов, то теперь это не имеет значения. Имеет гораздо большее значение намерение или отсутствие намерения проводить системные реформы и возможность взаимодействия с МВФ, но я не верю, что правительство решимся на что-то существенное в предвыборный год. В пару месяцев после выборов может случиться очередное отпускание курса, чтобы эти самые $350, которые до стали чуть больше, вернулись к своему базовому состоянию, но об этом еще очень рано говорить.
