Богаченок Светлана Борисовна, главный смотритель Национального художественного музея РБ

«Посетители часто спрашивают, какая картина в музее самая старая, а какая — самая дорогая. Это государственная тайна, мы не имеем права разглашать такие сведения. У нас работал экскурсоводом Сергей Андреевич, который отвечал на эти вопросы притчей. Про случай в таверне, когда к художнику обратилось несколько человек с просьбой продать картину, а художник сказал, что кто выложит картину золотыми монетами, тому она и достанется. Самая дорогая картина — та, которая тебе нужна.

Школьницей я собирала репродукции Мона Лизы: от крошечной до внушительной по размерам. Сама я из Сибири, когда вышла замуж и ехала в Минск, у меня в чемодане лежала эта Мона Лиза из журнала „Огонек“ с пережатой серединой.

Сергей, 28 лет, охраняет инсталляцию Ай Вэйвэя „Выкорчеванные“ на выставке „Китай“ в Pinchuk Art Centre в Киеве

„В стрип-бар я по комплекции не подхожу. Поэтому работаю здесь, уже шестой год. Часто вижу, как приходят посетители под наркотическими веществами, но такие случаи мы не имеем права разглашать. Нравится ли мне современное искусство? Вот я смотрю на корни и вижу облако или животное, а некоторые приходят, и для них это просто корни. Здесь работает воображение. Потому я считаю, что современное искусство нужно людям“.

В музей ходят идиоты, но директор нам сказал, что даже идиота нужно достойно выпроводить из музея. Помню, как женщина одна говорит: „Почему Вы за мной постоянно ходите?“. Я объяснила, что это моя работа. Приходят солдаты, очень аккуратно себя ведут. Помню, Сергей Андреевич, когда проводил экскурсию для них, останавливался у картины „Марс уходит на войну, а Венера хочет его удержать“ и объяснял, что человек идет защищать Отечество, его хотят остановить, но он все равно уходит. А кто-то из солдат говорит: „Наверное, больной, с такой девушкой-то не остаться“.

В зале не стоят одни и те же люди. Смотритель, который стоит в 18-м веке, знает, что делается в 21-м. Была выставка тарелок Пикассо — вещи музею подарила художница, дружившая с этой семьей. Одна дама пришла и говорит: „Чьи это тарелки?“ Потом поставила руки в боки и кричит на весь зал: „Товарищи, видите, они все от нас спрятали, ничего не показывают“. На Шилова был ажиотаж, второй раз приезжал за мою 10-летнюю деятельность. Сейчас верстается выставка к 100-летию Масленникова „Масленников и его ученики“. Смотрителям иногда хочется рассказать людям про экспозицию: от всех экскурсоводов черпаешь новое, постоянно книги читаешь. Скучно — это не про нас.

Много людей приходит, когда различные правительственные встречи проходят в РБ. Перед выборами заходят. Мы предупреждаем всех работниц, что в полемику вступать не надо, хороший у нас президент или не хороший».

Лукьяненко Таисия Ивановна, смотритель

«В музей приходят люди, которые любят красивое. У них необязательно есть художественное образование. Я работала только с деньгами и очень устала. Когда стала искать работу на пенсии, мне все время предлагали аналогичную. Но как-то мой дамский мастер в „Мечте“ рассказала, что к ней приходила интересная женщина из музея и посоветовала пойти устроиться в музей. Я пришла, и меня взяли. В последнее время стало приходить много молодежи. Начало 18 века — эталон русского искусства. 'Неравный брак' — очень актуальная картина, правда, сейчас с иронией смотрят на нее: молодые девушки сами выбирают себе таких супругов. Шагалом интересуются, когда была из Израиля его выставка, шли все. Здесь очень чувствуется эпоха. Екатерина, царская семья и период до революции. Здесь очень приятно работать, чувствуешь себя по-другому. Мне тут очень уютно. Есть современные художники, но здесь все ощущается по-другому».

Пономарева Мария Савельевна, смотритель

Смотритель зала с живыми свиньями Чжань Хуань Чжу Ганцян на выставке «Китай» в Pinchuk Art Centre в Киеве

На вид — 35 лет, имя не раскрывает. Изредка обращается к посетителям, призывая не кормить животное, не заходить за демаркационную линию инсталляции.

«Отношусь к этому, как к работе, без эмоций. Искусство мне не нравится, потому что я постоянно вижу, как оно делается. Это слишком просто: пришел, газетку постелил, пару досок вбил, сено на пол бросил. Люди приходят и говорят вау, а на самом деле тут ничего сложного».

«Пенсионеры ждут бесплатного дня — последняя среда каждого месяца. Некоторые ходят постоянно. Спрашивают, есть ли Шагал. А у нас его очень мало, и это очень жалко. Дроздовичем интересуются: раньше было только три работы, а теперь экспозиция расширяется. Мне нравятся многие картины, хоть печальная тема войны, например. В основном, люди понимают, как вести себя в музее. Но как-то была свадьба, невеста была в неадекватном состоянии, поэтому осталось неприятное впечатление. В субботу в музей всегда приезжают свадьбы».

Шепгурева Раиса Николаевна

Смотритель, охраняющий зал с перфомансом 'Секс-комедия» Ян Ксина.

Гомосексуалисты-статисты, исполняющие массаж головы друг другу деревянным членом за столом, на котором лежит еще несколько фаллосов, зеркалец и других примочек.

(Когда я повторно возвращаюсь в зал, в нем стоил лишь стол с примочками, а акциониста нет)

— Куда он ушел?

— Кто? Эдик? — ответил охранник.

— Его зовут Эдик? — уточняю.

— Только с буквы «П». — говорит страж.

— Вам нравится современное искусство?

— Мне? — кривится, — Очень нравится.

На выходе из музея меня просят стереть запись и в жестком тоне объясняют, что со смотрителями лучше не говорить.

«Все категории населения ходят в музей, очень много школьников и студентов. Ходит много пенсионеров, художников. Иногда люди идут, и у них глаза горят. Видно, что в потрясении от увиденного. Меня удивляет, когда москвичи восхищаются экспозицией, вроде бы это самый пресыщенный культурными ценностями народ. Иногда посетители задают странные вопросы.

Вчера дама у меня спрашивает: «А не актриса ли Вы?» Но у меня была сходная профессия — режиссер.

Есть люди, недовольные недостаточностью. У каждого свой взгляд. У нас была выставка икон: когда человек прожил жизнь, его затрагивает. А есть просто люди, которые глухи к познанию. Но может, хорошо, что они пришли, что попали в музей, потому что это новый мир. Икону столько людей видели, что она сама может выбирать. В каждой картине можно увидеть душу художника, потому что он вкладывает то, ради чего он ее написал... Когда я попадаю в каждый зал, я получаю удовольствие, что я именно в нем. Сейчас у нас проходит выставка — «Русский портрет». И я представляю, будто я на рауте, вокруг одни глаза, портреты знаменитостей. Многое зависит от создателей выставки: как все компонуется. Так создается образ. «Неравный брак» есть в учебниках. Эта картина пользуется успехом. В Ночь музеев 18 мая я работала в зале, где выставлен «Неравный брак». Все старались фотографироваться именно с этой картиной».

Рудковская Алина Васильевна, смотритель

«Кто ни разу у нас не был, удивляется, что музей такой богатый. Очень разнообразная публика, даже не могу не сказать, кто не ходит. Первый вопрос: «С чего нам начать осмотр?». Я очень люблю на него отвечать. Рассказываю, что на галерее экспонируется, периодически выставляются картины из фонда: например, Айвазовский и Шишкин были недавно. «Русская жанровая живопись», «Натюрморт». Наш музей планируется заранее — есть приказ Президента о создании музейного комплекса. Вот такое предложение: высвободить соседние здания и сделать музейный квартал. Можно будет много выставить, скульптурный дворик, комната для детей. Представляете, как это будет здорово?

В молодости я любила ходить в музей. Я — учитель математики и физики, работала в вычислительном центре инженером. В молодости в музеях видела таких смотрителей, как я сейчас, и думала, что вот бы мне на пенсии получить такую работу. И мне повезло.

Пять залов у нас — это постоянная экспозиция русских художников. Я специально съездила в Москву. Теперь постоянно говорю, что вы как бы побываете в Малой Третьяковке. Там художникам Рокотову, Шишкину, Тропинину отведено по целому залу, а у нас по паре работ.

Я не перестаю восхищаться всеми художниками: Крамской, Айвазовский. Не могу выделить. Часто посетители спрашивают: «У вас что, не оригинал картины „Неравный брак“? Я отвечаю, что это авторское повторение, из-за большой популярности работы через 13 лет был написан второй вариант. Между полотнами разница в одном сантиметре».

Фото: Наталья Камлюк