Одна из особенностей работы в ЖЭСе — бестолковость. То, что порой приходится выполнять работу, которая никоим образом не касается твоей специальности — это еще полбеды. В этом есть даже определенный плюс. Я научился здесь и укатывать асфальт, и укладывать бетонную стяжку, и стелить рулонную кровлю, и чистить канализацию… Многое может пригодиться в жизни, это хороший опыт. Но довольно часто мы осуществляем деятельность бесполезную, бестолковую и даже глупую.

Показуха и очковтирательство в ЖКХ цветут пышным цветом. Перед приездом какого-нибудь очередного высокопоставленного дядечки начинается суматоха. Обычно уже заранее известно, по какому маршруту этот господин хороший будет передвигаться и в какие закоулки он может заглянуть. И все средства и ресурсы бросаются на вылизывание этих территорий. Ускоренными темпами в сжатые сроки приходится исправлять все ляпы и недоработки строителей, дорожников, все подправлять, подкрашивать, короче, создавать картинку, видимость качественно выполненной работы. Вот тут уж материала обычно не жалеют, но расходуется он часто не по назначению. Просто разбазаривается налево и направо. Такие показушные косметические ремонтики — замечательная возможность отмывать деньги.

Характерно то, что на подобных марафетиках безжалостно попираются все возможные нормы и стандарты. Все верно, цель-то ведь совсем иная, нежели например, качественно облицевать фасад, или так залатать трещину в асфальте, чтобы она снова не разъехалась через месяц. Нет, достаточно, чтобы вся эта красота продержалась пару дней, пока важная птица кружит в здешних краях. А как упорхнет — пусть все разваливается к чертовой матери.

1. «…а ещё боремся за почётное звание „дома высокой культуры быта“…»

Как-то по осени мы готовились встретить очередного важного пупа. Он собирался приехать и осмотреть один из домов и прилегающую к нему территорию. Не помню, с чего там все началось, но была какая-то громкая жалоба от жильцов, что дом вот-вот рухнет, двор в запущенном состоянии, а проклятые коммунальщики шатаются без дела и только в мудях чешут.

Жалоба возымела широкий резонанс. Для начала нас всех хорошенько натянули, а потом обрадовали, что ближайшую неделю мы работаем не с 9 часов утра, как обычно, а с 8.00. И до посинения. До глухой ночи. За это, конечно, обещали неплохую премию. Знаем мы эти обяцанки-цацанки… Знаем-то знаем, а ведь все равно повелись! Хотя, ничего нам и не оставалось, согласия никто не спрашивал. Пришлось выполнять бредовое распоряжение руководства. И началось…

На неделю мы забыли про сон и покой. К дому, который необходимо было сделать образцовым, были стянуты все работники нашего ЖЭСа — от контейнерщика до электрика. Всем дали задания, большая часть из которых были просто идиотскими. Например, сантехнику Ваде вручили облезлую кисть, ведерко с краской, и наказали красить канализационные люки. Это притом, что уже легкий морозец ударил, и все люки были обледеневшими. Когда Вадя после нескольких отчаянных попыток пожаловался, было, начальству, что краска не очень-то укладывается на обледеневший чугун, он услышал в ответ: «Ты не рассуждай, а крась, давай, если не хочешь сегодня здесь заночевать. Тебе еще пятнадцать люков предстоит».

Рядом маляры вместе с электриками шпаклевали фасад. Шпаклевка тоже не желала прихватываться к сырой стене, она скатывалась и отваливалась. Кое-как всей гурьбой зашпаклевали, и толком не дав подсохнуть (хотя она все равно не подсохла бы по такой погоде) быстренько закатали краской. Бог даст, пару дней продержится.

Много чего делалось абы как, всего и не упомнить. А в последний день перед приездом важной персоны мы буквально с лупами ползали по этому злосчастному двору и подбирали каждую соринку.

И нам было обидно до слез, когда на другой день, ранним утром, буквально за полчаса до приезда важного гостя дунул такой ветрила, что по всей округе листья с деревьев послетали, и, вперемешку с мусором из ближайших двориков, приземлились прямо на территорию, накануне вычищенную нами до блеска. Началась настоящая паника, директор глотала валидол, главный инженер — валерьянку, а мы с ребятами, чтобы успокоить нервы, шарабахнули самогона. Но предпринимать что-то было уже поздно — из-за угла вынырнула подозрительная черная махина.

Как ни странно, крутой дядька, внимательно осмотрев и изучив все, нас не только не отругал, но даже похвалил за работу. И убрался восвояси. А образцовый дом очень скоро начал делаться «необразцовым» — сказывалась спешка при выполнении ремонтно-строительных работ.

Хорошо, хоть ямочный ремонт асфальта тогда производил не ЖЭС, а дорожные рабочие (которые, по сути, и должны этим заниматься). Потому что когда укладкой асфальта занимаемся мы, а нас при этом подгоняют, можем и дровишек наломать…

2. Ненецкая технология

 

Асфальт обычно привозят в самое неподходящее время. Закон подлости? Скорее, дурости. Первый раз привезли под осень — отмостки ремонтировать. На улице дубр, вот-вот снег повалит. А водила то ли сломался в дороге, то ли просто заблудился, но приехал с большим опозданием. Асфальт в кузове уже начал остывать и собираться в комья. А у нас тогда не было ни трамбовочника (это такая штуковина для утаптывания и трамбовки сыпучих материалов, работает на бензине), ни даже простого ручного катка! Оказались мы совсем не подготовленные. Но главный инженер сказал, что ничего не поделать — асфальт укладывать все равно надо, и порекомендовал нам трамбовать шуфлями. Мы так и сделали. Орудовали шуфлями от души, кое-где даже ногами потоптали-попрыгали. Получилось просто безобразно. Застывший асфальт лег на отмостки горбами, и выровнять его не представлялось возможным. Прям какие-то веселые горки! «Болваны, — сказала директор Наталья Андреевна на послеобеденной планерке. — «Ничего сделать нормально не можете».

А в другой раз мы занялись ямочным ремонтом. Тут нас полностью экипировали, выдали все оборудование. Процесс работы не хитрый: специальным резчиком по асфальту-бетону по краям выбоины в асфальте вырезаются более-менее аккуратные прямоугольники. При помощи отбойника и шуфля все лишнее из ямы выгребается. Потом в яму засыпается порошок на битумной основе (чтоб обеспечить сцепление), а сверху — асфальт. Примерно так. Я, хоть и учился на специальность «Асфальто-бетонщик» целую неделю и даже корки с третьим разрядом получил, все равно слабо представлял себе весь процесс ямочного ремонта, пока на деле не столкнулся с этой работенкой.

В принципе, сложного здесь ничего нет, если не считать того, что аппаратик этот, которым асфальт режут, очень сильно тарахтит и вибрирует. А чуть где неровность — фреза на косину идет, и махина глохнет. Да и после отбойника руки трясутся — в туалет пойдешь, десять оргазмов испытаешь. И спину немного ломит, когда битый асфальт полдня потягаешь с дороги на обочину.

Но в целом работать можно. Только вот нас начали, как обычно, торопить, гнать, пугать какими-то проверками, и асфальт приволокли, когда мы еще не подготовили даже половину ям. Мы, конечно, не растерялись, и налепили асфальта прямо поверху. Получилось не очень аккуратно. Мы решили, что к следующему разу обязательно подготовим ямы, и сделаем работу более качественно. Но, к сожалению, получилось всё совсем наоборот…

То, что нам снова не дали дорезать прямоугольники, и то, что мы поднимали вырезанные куски не отбойником, а в ручную — ломами, так как отбойник по какой-то причине не прислали, — это полбеды. Вся прелесть в том, что на этот раз асфальт привезли в проливной дождь. Накануне о ливневых осадках трубили по всем телеканалам и радиостанциям. А когда я с утра пришел на работу, мокрый, как курица, и мне сообщили, что ожидается привоз шести тонн асфальта, я подумал, что это глупая шутка. Но никто шутить не собирался. Так получилось, что ни директора, ни главного инженера в ЖЭСе в тот день не было, они тусовались на каких-то собраниях, поэтому разговаривать о целесообразности укладки асфальта мне пришлось с мастером участка Татьяной Алексеевной. Она только развела руками: «Я-то все понимаю, но из ЖРЭО приказ пришел. На носу праздники эти, будь они не ладны, надо, чтоб все к ним было чики-поки…' Я сказал, что «чики-поки» никак не получится, потому что на улице уже воды по колено, а дождь только усиливается. На что Алексеевна, тяжело вздохнув, ответила: «Хочешь, сам звони в ЖРЭО и с ними выясняй».

Я так и поступил. Трубку сняла женщина. Я объяснил, что я работник, так сказать, непосредственный исполнитель, и считаю, что укладывать асфальт в такую погоду просто неприемлемо. «Скажите, а у вас старый асфальт уже нарезан?» «Конечно, — отвечаю. — И нарезан и выдолблен, как же иначе». Тут я слукавил. Мы нарезали только половину, остальное просто не успели, но не мог же я сказать, что нам не привыкать лепить латки на старое покрытие! А она мне и заявляет: «В таком случае вы должны знать, какое количество дней подготовленные отверстия могут оставаться не заделанными. Не морочьте мне голову, работайте». Все верно, если ты вырезал и освободил яму, ее необходимо залатать в кратчайшие сроки, так как она создает проблемы для движения автотранспорта. А мы там пару ям расколупали на полдороги. Когда машина въезжает в такую яму на скорости, раздается грохот, словно фугас рванул. И в то же время, о каком соблюдении норм и правил можно говорить, когда эти ямы до краев полные воды — хоть карасей запускай…

Женщина на другом конце провода совершенно серьезно порекомендовала мне выметать воду из ям рисовым веником и повесила трубку. Ну да, протирая штаны в кабинете очень удобно давать подобные распоряжения. Что ж, ничего не поделаешь, придется в очередной заниматься бестолковщиной. Мы с ребятами подготовили инвентарь и стали ждать машину с асфальтом.

Когда машина, наконец, приехала, на улице уже сыпался град. Он, к счастью, вскоре прекратился, правда, теперь все было усыпано льдом. «Так, мужики, ну-ка взялись, а то у меня сегодня сокращенный!» — скомандовал водила. Вот жук, а сам ведь с опозданием приехал! Но нам тоже не хотелось задерживаться, и мы принялись за дело.

Сначала и в самом деле пытались выметать воду со льдом, как советовала мне та грамотная кабинетная особа. С маленькими лужами этот номер удавался, а вот с большими дело обстояло хуже. Водичка тут-же возвращалась на место.

«Да ну его на хер, задолбало все!» — выругался Жека, и так хряснул об асфальт метелкой, что она рассыпалась на прутья. «Крысы, б., конторские! Задницы просиживают, а мы тут как мудаки… Будем класть прямо в воду!»

И мы начали работу. Когда засыпали раскаленный асфальт в лужу, раздавалось жуткое шипение, и поднимался густой туман, который окутывал нас с ног до головы. А тут еще и дождь опять зарядил, стало вообще ничего не видать.

 

Мы копошились, словно ежики в тумане, асфальт сыпали почти вслепую, так же вслепую его разравнивали и трамбовали. Иногда трамбовочник проходил кому-нибудь из нас по ногам, тогда раздавался истошный матерный крик. Но он моментально утопал в грохоте самого трамбовочника и шуме проливного дождя, и работа продолжалась.

Мы полностью вымокли, но было очень жарко, ведь мы активно шевелились рядом с раскаленным асфальтом.

Постепенно дождь прекратился. Небо начало проясняться и вокруг посветлело. Мы решили передохнуть, заглушили трамбовочник, сложили инструменты возле бордюра, и стали рассматривать результаты своего труда. Это было просто ужасно! Мало того, что асфальт был налеплен где и как попало, криво, косо и иногда даже совсем мимо ямы, так он к тому же был безобразно утрамбован.

Вдруг раздается с балкона крик: «Вы что, демоны, совсем мозги отпили, рехнулись, дурое*ы?! Вы на фига асфальт в воду сыпите?!„' Вижу: бабища какая-то неприятной наружности с балкона свесилась и вопит. „Женщина, — говорю, — Ничего вы не понимаете. Это ненецкая технология!“ „Какая, нахрен, немецкая! Не е*и мозги, я строительный заканчивала, да никогда о такой технологии не слыхала, чтоб асфальт в воду класть!!!“ „Вы когда строительный заканчивали? Правильно, давно. А сейчас все поменялось, технический прогресс, как говорится, шагнул далеко вперед. А технология не немецкая, а не-нец-ка-я! Ненцы, они ж как чукчи! Там у них снегу по уши, как же им, бедным, дороги асфальтировать? Вот и придумали специально для них асфальт, который можно на сырое и холодное укладывать. А если сейчас снег посыпится, да морозец хороший хватанет, асфальтик вообще намертво присобачится!“ Женщина покрутила пальцем у виска, смачно плюнула и удалилась с балкона, громко хлопнув дверью.

Когда мы уже заканчивали дорожные работы, то увидели, что какие-то мужики, хохоча, снимают нас на мобильники. „Не волнуйтесь, — говорят, — Мы журналисты, материалы о „Ненецких технологиях“ собираем! Кстати, ребята, а вот эти горбы верблюжьи посреди дороги — это тоже так должно быть?“ „Так это, — поясняю, — „лежачие полицейские“. Просто тут школа рядом, вот мы и решили их почаще да погуще разложить!“

Журналисты это были, или просто веселые ребята — не знаю, но материалы о наших подвигах действительно скоро появились в СМИ. В передаче „Белорусское времечко“. Там любят по понедельникам ЖКХ разделывать, выставлять ЖЭСовцев идиотами.

Странно, но Наталья Андреевна на этот раз была очень спокойна. Наверное, просто устала уже с нами сражаться. Она только сказала: „Я вас попрошу, когда выполняете работу, тем более, бестолковую, не разговаривайте ни о чем с жильцами и прохожими, не вступайте с ними в полемику. И шуточки-прибауточки держите при себе, юморок ваш не всегда уместен!“

А премию нам все-таки сняли. Наверное, за излишнее чувство юмора.