KYKY: Пишут, что белорусский футбол крайне уныл, футболистам платят гигантские деньги, а играть никто не умеет. Сколько зарабатывают наши футболисты?

Николай Ходасевич: В белорусском чемпионате средняя зарплата от $3 до 7 тысяч в месяц. То есть ты не заработаешь себе на жизнь — так, чтобы после 35 лет почивать на лаврах. Для того, чтобы заработать, футболисту нужно уехать или в Россию, или в Европу. В Италии зарплата обычного футболиста составляет полмиллиона евро в год, несмотря на нынешний кризис. В Английской Премьер-лиге, самом сильном турнире в мире, зарплаты еще больше, и пропасть между Уэйном Руни и обычным британским менеджером огромная. Там никто не говорит о том, что Уэйн Руни эти деньги не заслуживает: система выстроена таким образом, что на Руни зарабатывает клуб. В чемпионатах Испании, Франции, Германии, Италии работают по принципу цена-качество. У нас футболистов критикуют за неадекватные зарплаты, но ведь это вопросы к боссам клубов, почему те не научились на футболе зарабатывать. Короче, я выступаю адвокатом футболистов, чтобы не было разговоров о том, какого черта им платят по пять тысяч долларов.

KYKY: В Европе частные клубы, у нас спорт находится в ведении государства. Может, в этом корень проблемы?

Н. Х.: Ни в одной стране футбол по расходам не выходит в ноль. Всегда есть спонсоры или госдотации. Это нормально. Давай смотреть шире и представим, что игра сборной страны на топ-турнире — это почет и престиж. В спорт нужно вкладывать деньги. Чтобы условный «Гомель» собирал трибуны болельщиков, самое сильное предприятие города должно оказывать этой команде поддержку — так происходит везде. Это и социальная миссия для жителей города в том числе. Если футболист завтра будет играть, как Александр Глеб в «Арсенале» или в «Барселоне», — белорусский менеджер сам будет сидеть и радоваться перед телевизором! Круто, когда белорус играет в финале Лиги чемпионов. Но без серьезных финансовых вложений ничего не будет.

KYKY: Насколько я понимаю, на имидж страны работают Глеб и БАТЭ. Как адвокат футболистов, скажи, почему остальные вяло играют за эту пятерку, и ничего не происходит?

Н. Х.: Ты хочешь знать, почему у нас идет не зрелищный футбол? Но это вина опять же не столько футболистов. Я разговаривал с парнями: мол, Вася или Петя, не важно, скажи, ты в детстве любил футбол как сумасшедший? Не пропускал тренировки, не пил и не курил, все делал правильно, как тебя учили? Он отвечает: «Да». Ты молодой парень, прошел полноценный путь становления, дорос до национальной сборной и, может быть, уехал в Россию, но тебя и рядом не поставить с другим футболистом по уровню мастерства! Так что происходит? Кто виноват? Нужно критиковать твоего тренера, наверное, саму систему подготовки. С раннего возраста тренеры настраивают белорусских игроков на добычу результата. В Европе до 12 лет нет такого понятия, как турнир. Там учат отдавать передачу, бить по воротам — в общем, готовят профи. У нас же идет ставка на командную игру, за счет которой мы, может быть, и обыгрываем кого то, но после 21 года единицы самостоятельно могут выступать на высоком уровне. В Европе готовят индивидуальных сильных футболистов, которые растут, как самодостаточные личности. А у нас тупо бьются за результат с детства. Потом вылазят игровые пробелы, но уже поздно. В том числе и по этой причине мы почти не имеем игроков в Европе, и в России наших ребят не больше 15-ти. Талант талантом, но от несовершенной формы обучения страдают сами же игроки.

KYKY: А я слышала, что футболисты вечером накидываются в лоскуты в «Дозари». Это правда?

Н. Х.: Начнем с того, что выпивают или курят многие спортсмены в мире. Возможно, молодые парни 20–26 лет думают, что жизнь так и будет идти: с хорошим контрактом, деньгами и красивыми девушками. По-черному у нас никто не бухает, а прийти в ресторан и выпить пару коктейлей — это нормально, если у человека завтра выходной. И потом, здесь не тот уровень популярности футбола: можно в клубе просидеть всю ночь, заниматься чем угодно, и никто не узнает, что ты футболист. В Европе ты отдаешь отчет, что завтра появятся фотографии в прессе.

В чемпионате Беларуси есть много игроков, которые не позволяют себе алкоголь: если ты хочешь добиться вершин в карьере, ты будешь соблюдать режим. Если ты смирился с тем, что у тебя такой уровень, ты готов им довольствоваться — пожалуйста, иди веселись, гуляй.

KYKY: То есть они смиряются? Это такой спортивный менталитет?

Н. Х.: Скорее, каждый внутри определяет для себя уровень, до которого добирается, и этого достаточно. Мне нравился пример Ренана Брессана, бразильца, ставшего белорусом, который играет в сборной год, играет второй, и готов играть все лучше. Он держит планку, чтобы обеспечить себя, пока есть возможность — спортивный менталитет у него другой. Или возьми БАТЭ, где футболисты меняются как личности. Это здоровый коллектив, где ставят реальные задачи. Что меня поражало в БАТЭ: приходит обычный парень, с которым ты был знаком раньше, а через полгода ты видишь, насколько он изменился. Понятно, к чему это ведет: даже если сейчас ты получаешь немного, при возможности ты сможешь уехать в Россию. Клуб на этом заработает, а ты будешь иметь гораздо более выгодный контракт. Если БАТЭ после пяти лет в Еврокубках может давать высокие зарплаты своим футболистам, то к ним нет никаких претензий — они сами заработали в турнире. Виталий Родионов получает 20 тысяч евро, он лидер клуба и практически легенда. Но если бы он поехал в Россию, он бы получал там миллион, то есть чувствуешь разницу, для чего нужно работать? Без спортивной злости ты никуда не выйдешь.

KYKY: Хорошее определение: может быть, белорусам не хватает спортивной злости? Сколько всего клубов, а злость есть только в БАТЭ?

Н. Х.: Белорусам в принципе не хватает злости в любой работе. Но корень проблемы — в менталитете людей. Никита Мелкозеров в моей программе сказал хорошую фразу: «В белорусском футболе по-прежнему поддерживается некая планка бреда». Это настолько верное определение! Клубы стараются что-то делать, чтобы завлекать болельщиков на трибуны, но все это на каком-то любительском уровне. Я все жду, когда в клубах появятся профессионалы из разных сфер, и появятся идеи, как наш футбол подавать.

KYKY: Ты имеешь в виду: почему их с кубиками на прессе не фотографируют для рекламы мужского дезодоранта или спортивных брендов?Дэвид Бэкхем в рекламе нижнего белья

Н. Х.: В структуры клубов пора брать маркетологов и пиарщиков, которые знают, как продвигать тот или иной бренд, в том числе футбол. Ты не интересуешься футболом, но если это будет ненавязчиво и хорошо, ты запомнишь пару фамилий. Допустим, Виталий Родионов — за белорусский язык. В следующий раз ты включишь телевизор, там будет идти матч БАТЭ, и ты вспомнишь, что вон клевый парень играет под 20-м номером. То есть это вброс в разные сегменты аудитории, которая футболом не интересуется. В федерации футбола нет людей, которые профессионально работают с прессой. Мои коллеги из Goals.by направили письмо АБФФ о том, как сделать работу журналистов на стадионе лучше, на что пришел ответ: «Нет, нам это не подходит». Вай-фай на стадионе не подходит? Оборудование ложи прессы розетками в 21 веке невозможно? Еще одна наша проблема: отсутствие рыночных отношений в стране порождает то, что тебе не нужно быть известным. Игроку, например, или тренеру. По сути, игрок может давать интервью, а может и не давать. Может, он и не хочет, чтобы его узнавали.

KYKY: Он выбирает публичную профессию, попадает в Минск из глубинки, выходит на поле, получает неплохие деньги. Почему он считает, что он не должен давать интервью?

Н. Х.: Ну, в борисовском БАТЭ и Минском Динамо понимают, что они не с журналистами общаются, а с армией своих поклонников, которых очень много. Но у нас нет ажиотажа, нет этого бума. О работе никто не говорит, а если и говорят, то сразу переходят на личности, начинается личная вражда. У нас тренер не обсуждает работу другого тренера, хотя мы говорим об игре и конкретных игроках. Расскажи мне, как играет другая команда, оцени коллег! Но замкнутый круг: футболисты отделаются общими фразами, тренер скажет, что это не этично обсуждать сборную, за день до матча нельзя давать интервью, специалист расскажет что-то банальное, а журналисту лучше вообще молчать: кто он такой, он не играл в футбол!

Складывается такое ощущение, что для белорусского футбола лучше, когда о нем никто не пишет и не рассказывает. Будто у него и правда фишка такая.

KYKY: Может быть, всех интересует только в хоккей?

Н. Х.: Это дорогой спорт. Я могу понимать по политическим мотивам, почему его называют номер один, но мне не ясно, почему мы на таком финансовом уровне не развиваем те виды спорта, куда может попасть ребенок из каждой семьи. Ведь в хоккей идут дети из обеспеченных семей — если у вас с мужем пять миллионов на двоих в Жабинке, ты не сможешь постоянно покупать ребенку хоккейные коньки и форму. В футболе, баскетболе или волейболе ты ребенку просто даешь кеды, маечку, шортишки — давай, пошел заниматься. Игроки из обеспеченных семей — это та самая штука: отсутствие спортивной злости. Если у тебя все в жизни есть, если тебе родители обеспечат обучение, форму, машину в 18 лет и все остальное, какой нахер спорт и битва за что-нибудь? Ты должен быт голоден, ты должен расти и понимать, что чем лучше ты будешь играть, тем больше ты будешь зарабатывать и сменишь социальный слой. Именно цель оказаться в мире богатых людей и движет людьми, которые добиваются чего-то. Яркий пример — один из лучших игроков мира босниец Златан Ибрагимович, который вырос в бедном районе Швеции, был дерзким парнем и четко понимал, что хочет быть крутым. Он сейчас один из самых высокооплачиваемых игроков мира.

KYKY: А как вырастить здесь боснийца Златана Ибрагимовича?

Н. Х.: Есть хорошие примеры маленьких по населению стран. Это не Литва, Латвия и Эстония, которых мы превосходим в спорте. Нам надо равняться на Швейцарию, Австрию, Бельгию, Хорватию и ту же Боснию, где хорошая система подготовки резерва. Голландия остается инкубатором, где при клубах растут таланты на экспорт. Их доводят и в 21 год продают, скажем, в мадридский Реал, чтобы можно было дальше содержать детские академии и проводить собственные чемпионаты. Поскольку мы такая же маленькая страна, и у нас нет русских олигархов, которые бы содержали клубы с бюджетом в 100 млн, модель нужно перенимать. У нас много талантливых мальчишек, мы можем растить игроков. Только мы, к сожалению, ставим задачи взять медали на Олимпиаде.

Главное: отчитаться прямо сейчас, получить значок на грудь прямо сегодня, может быть, от страха, что завтра тебя снимут. В будущее никто не смотрит. Все думают о своих личных выгодах, поэтому происходит шараханье без понимания того, что если не сделать шаг сегодня, мы так и будем ехать, кто во что горазд, в каждом виде спорте.

Зарплаты детских тренеров очень низкие, я говорю о футболе. Но черт подери, все об этом говорят, но никто ничего не делает для того, чтобы с молодежью работали профессиональные тренеры с хорошей зарплатой. Значит, это демагогия. А надо реально впрягаться. Но у нас хоккей, где не наблюдается никакого прогресса и, главное, где нет традиций. Мы готовимся к домашнему чемпионату мира по хоккею, уже который год претендуя на 10–12 место, вкладываем достаточное количество денег, построили эти дворцы, что, кстати, не так плохо, потому что инфраструктура в любом виде спорта — это прекрасно. Но в системе координат, которая существует в Беларуси, про завтра никто не думает.

KYKY: Здесь и сейчас — может, это особенность мышления нашей спортивной нации?

Н. Х.: Да нихера мы не спортивная нация! Люди не интересуются спортом, они интересуются собой. Я недавно нарвался на заметку, где сказано, что на первом месте в стране увлечение йогой. Мы не готовы потреблять, каждый озабочен только собой: самому пойти поиграть в футбол, самому заняться йогой, пробежать кросс, но никак не смотреть на людей, которые это делают профессионально. В 2012 году, когда БАТЭ играл с Барселоной, матч смотрело всего лишь 10% телеаудитории. Такое офигительное событие, когда твоя родная команда играет с лучшим клубом мира здесь в Минске, с Лео Месси и всеми звездами! В той же Хорватии или Италии, когда играет национальная сборная, матч смотрят около 40 или 50%. Здесь проблема в культуре потребления. Можно найти тысячу отговорок, чтобы не пойти в выходной день на стадион, и половина из них имеют право на жизнь: обыск на входе, неуютные стадионы, где сверху капает, грязные сиденья, плюс достаточно сомнительного качества зрелище. Но мы устали обозначать главную проблему для всех чиновников и руководителей, не только Федерации, а спорта в целом: у нас очень маленькая активная аудитория потребления.

Мы нация, не потребляющая спорт. Онлайнер, Автомалиновка, прогноз погоды и Тут бай, чтобы посмотреть курс доллара — люди живут в режиме купи-продай, а никак не развлечений. Но это уже вопросы экономического неблагополучия страны — там тоже стоит поискать причину.