Фото: afisha.ru
Привлечение внимания к писателю хорошему, но не слишком раскрученному, почти невозможно без навешивания ярлыков. Без тени сомнения назову Сергея Самсонова новым Набоковым и главным открытием русской литературы конца 2000-х. Он – автор трех восхитительных романов, первый из которых – «Ноги» – вышел в 2007-м. Его тексты похожи на кислородные коктейли, сгустки энергии, в них – вещество жизни. На просьбу об интервью Самсонов предложил прислать вопросы на его мейл, через несколько дней пришли ответы.
Вас считают главным открытием русской литературы последних лет. Данилкин заверяет, что после вашего последнего романа литературу вообще можно закрывать. Не страшно ли писать, когда такую ответственность взваливают на плечи?
Самсонов очень любил закрывать литературу – хлебом не корми. Бывало, встанет поутру – дай, думает, закрою. Подкрадется, ухватит за вымя и давай закрывать – та пищит, упирается. Ну, он ее, конечно, под вечер запихнет в чулан, придавит всем, что в доме есть, чтоб наружу не вырвалась. Сидит, усталый, но довольный. Скучно, думает, дай-ка открою. И вот так каждый день: открою – закроет, откроет – закроет. Ужасающе однообразная жизнь.
Или вот еще был случай. Вдруг звонок: «Здравствуйте, – говорят, – вы – главное открытие русской литературы последних лет». Ну, Самсонов приободрился, воспрял. Кулаками вот даже потряс торжествующе. Ну, наконец-то, думает, сволочи. Вот вы все у меня теперь где. «Последних ста, – говорит, – или последних двухсот?»
Кажется, что во всех трех ваших романах действует, в общем-то, один герой – мужчина-победитель. Такие люди существуют в реальности? Этот тип похож на вас самого?
Это какое-то слишком общее утверждение. Необходима масса уточнений.
Нет, я примерно понимаю, о чем тут речь. Мне культ какой-то «дистиллированной брутальности», по слухам, приписали. Или витальности, или вот, может, маскулинности – уже и не помню.
В реальности есть разные касты людей – меня вот это изначальное, врожденное и непреодолимое неравенство людей, да, очень сильно в самом деле занимает. Я даже считаю своим долгом это неравенство воспеть по мере сил, поскольку ныне эта спасительная разность человеческих потенциалов пугающе сглаживается в плоскость чавканья одноклеточных.
Апокалипсис – это ведь что? Когда все у всех есть и никому ничего не надо. Кусок свой выгрызать, по Дарвину, не надо, ухайдакиваться в поте лица, по Библии, не надо. И победителей никаких не надо. Этим уродам важно, чтоб проигравших не было. Сейчас такой марксизм начинается, что просто святых выноси.
По натуре я – распиздяй и чайный гриб. А, стало быть, в той плоскости, которую мы нынче понимаем под реальностью, я – образцово-показательный лузер.
Литературная премия является инструментом раскрутки автора высокой прозы для большого круга читателей. Рассчитываете ли на премию за «Кислородный предел»? И что нужно сделать, чтобы премию получить?
Люди – стадо баранов, их батогами премий надо гнать на хорошую книжку, действительно. Премиальные институты у нас вполне действенные, я бы даже сказал, порой на заглядение: Иличевский, Шишкин, Терехов – все без промаха.
Я уже чемодан приготовил – под все три и под Нобеля.
В каких странах, кроме России, вышли ваши романы? Какие отклики поступают оттуда?
Италия, страна фанатиков «кальчо», оттуда поступают не отклики, а вопросы ко мне как ведущему российскому футбольному аналитику. Вот был трансфер Ибрагимовича из «Интера» в «Барсу». Кто у нас эксперт по «Барселоне»? Ну вот после, конечно, Йоханна Кройфа?
Ну я себя немного даже побаиваться стал: всем чего нафантазирую – сбывается лет эдак через пять, через шесть. Вот бы Златана в «Барсу»... И вот на тебе, как по заказу. Там очень смешной перевод машинный с итальянского: «любой противник «Барсы» – каркас животного, участь которого жутко страдать».
Вам кажется, что «язык Самсонова» сформирован или он еще в процессе формирования?
Мне порой кажется, что и мозг Самсонова еще в процессе формирования. Язык – это конечно, вещь дарованная: есть язык – есть что формировать. Конечно, надо поработать и с большими весами, и, главным образом, над мелкой моторикой.
Какой вы видите для себя вершину писательской карьеры? К чему вообще стремиться новому, сильному, перспективному автору?
Вершина – надгробие на Новодевичьем. Смысл – оставить пару-тройку достаточно выносливых строчек. Ну а вдруг?
Вы планируете жить в России? Или лучше бы уехать куда-нибудь…
Это не вопрос «свободного выбора». Я вообще стараюсь не выбирать и не планировать – это было проявлением оскорбительного недоверия под отношению... ну, к некой высшей воле.
Карта мира становится все больше похожей на супермаркет, увы.
Опишите, пожалуйста, идеальное состояние для писательства: обстановка, атмосфера, душевное состояние, настроение?
Идеальное состояние – это когда ты в гробу.
«Работай, негр, – солнце еще высоко». Главное, чтобы мрази за стенкой опять Газманова на полную не врубили. А вверху вообще Элтон Джона играют на клавишных – с усердием великовозрастного дебила. Замуровали пидоры.
А что больше всего мешает писать?
Лень. И «Туманы» Газманова.
Кому первому вы показываете написанные тексты? И показываете ли вы текст, который еще находится в процессе написания?
А вот кого поймаю первым, тому и показываю – «читай, тварь». Рад, что находятся такие люди, вот просто жертвенного мужества и мать-терезовского, прости господи, самоотречения.
Недописанный текст показывать – это как смотреть матч «Шинник» – «Кубань». Можно, но зачем?
Обязательный вопрос: над чем вы сейчас работаете?
Над романом «Протазан Газманова» – все тем же текстом, что и десять лет назад.
На каких романах вы бы закрыли литературу? Что для вас есть пример шедевра непревзойденного?
В литературе последних лет надцати: «Матисс» Иличевского (сперва чуть наизнанку не вывернуло от жутчайшего стилистического «ни слова в простоте», но сильный текст подчиняет своей воле и действует, как медленный яд). «Взятие Измаила», конечно. Рассказы Дмитрия Бакина.
Справка: Сергей Анатольевич Самсонов родился в 1980 году в Подольске. Окончил Литературный институт им. Горького в 2003 году. Автор романов «Ноги» (2007), «Аномалия Камлаева» (2008), «Кислородный предел» (2009). Финалист премии «Национальный бестселлер» (2009).