заявлен как сборник про пост-рок и «экспериментальную» музыку. На деле никаких экспериментов там нет, из 14-ти треков 10 – это собранная из клише и банальностей гитарная музыка, как правило, без вокала, подражательная и несмелая. Эти 10 треков устроены совершенно одинаково: сначала тихо и красиво, потом громче и резче, потом совсем громко и еще красивее. Именно так, надо думать, составители сборника понимают слово «пост-рок».
Ничего особенно страшного в этом, конечно, нет, молодые музыканты всегда копируют музыку старших, чтобы говорить с ними на одном языке. Почему на «Difference» этим языком становятся вышедшие в тираж приемы музыкантов с канадского лейбла Constellation? Почему вообще у людей, которые думают, что они экспериментируют, выходит скучная и неизобретательная ерунда?
Как-то так получилось, что записанное в «Википедии» «используют роковые инструменты в нероковых целях» считают за определение пост-рока. На самом деле, в изначальном тексте критика Саймона Рейнолдса слово «пост-рок» было тем, чем и кажется – простым антитезисом слову «рок». Рейнолдс вообще не столько описывал новый жанр, сколько полемизировал с Джо Кардуччи, сооснователем важнейшего инди-лейбла SST, человеком, приложившим руку к классическим пластинкам групп Black Flag, Hüsker Dü, Minutemen и Sonic Youth.
Hüsker Dü - New Day Rising
В 1990 году вышла книга Кардуччи «Rock and the Pop Narcotic», там он едко и остроумно доказывал, что только музыканты его лейбла вправе называться «роком». Остальных – в диапазоне от Дэвида Боуи до Брюса Спрингстина – емко характеризовал прилагательным «faggy», «педерастический». В его трактовке, рок-песня - это не история, которую нужно рассказать, не отзвук божественной гармонии в нотах (в рамках этой дихотомии тогда существовала примерно вся рок-критика), а фиксация специфического переживания, возникающего между басистом, ударником и гитаристами во время живого выступления. Рок не имеет отношения к танцам и показной тяжести, рок не могут делать женщины и черные, рок не выражает никаких идей, рок ни к чему не призывает.
Для Рейнолдса рок по Кардуччи - это не столько музыка, сколько такой фантом сознания: последнее прибежище для белых, не очень образованных мужчин, до глубины души напуганных тем, как быстро меняется мир вокруг и изо всех сил пытающихся оставить все как есть; это своего рода аполитичный фашизм. Молодые британские группы начала 90-х часто вообще не выступали живьем, любили танцевальную музыку, воровали приемы из хип-хопа и фанка – короче, были прямой противоположностью героям Кардуччи. Рейнолдсов пост-рок – это музыка людей, которые уже перенесли ломку культурных, гендерных, этнических норм, выжили и теперь чувствуют себя от этих норм совершенно свободными.
Disco Inferno – It’s A Kids World
Seefeel - Plainsong
В Беларуси тезисы Кардуччи являются более-менее общим местом; правда, за рок обычно выдается что-то вроде электрифицированного кухонного блюза с остроумными четверостишьями. В этом смысле «Difference» звуком совершенно не связан с тем, что принято считать белорусской музыкой. Кажется, никто из приложивших к сборнику руку понятия не имеет, каких людей награждали все это время на «Рок-коронации» и кто занесен в зал славы сайта «Тузін Гітоў». В то же время за всеми однообразными гитарными шквалами сборника слышится ровно тот же самовлюбленный роковый апломб, что и, например, у вчистую копирующих образцы классического рока The Toobes.
Вообще, пример The Toobes очень характерен. Группа, в одиночку отдувающаяся перед белорусскими СМИ за поколение двадцатилетних, выглядит ровно так, как и положено сейчас выглядеть двадцатилетним музыкантам. В своей любви к цветным штанам и позированию они, конечно, очень faggy, ничего более далекого от рока в понимании Кардуччи нельзя и представить. В то же время все их источники вдохновения – Хендрикс, Black Sabbath и прочие – это стопроцентный рок. Столнувшись, «педерастический» дискурс и дискурс рока не смешиваются, а оба рассыпаются на неработающие декоративные детальки.
The Toobes
Что «Difference» по-настоящему здорово фиксирует, так это чувство общей неопределенности и растерянности. Скучный псевдо-пост-рок – это ведь своего рода компромисс между роком Кардуччи и пост-роком Рейнолдса, музыка, одновременно очень завязанная на ощущении единства исполнителей и контакте со слушателем, и в то же время начисто лишенная фигуры автора, ее как бы никто и не играет, она существует сама по себе.
Те четыре трека, которые в первом абзаце не попали в «клише и банальности», фиксируют это чувство еще яснее. Группа Children Of Ishizuke Tree делает не очень искусный, но крайне трепетный эмбиент по мотивам сериализма и минимализма. The Winter War In Tibet продолжают дело объединения «Волшебная Одноклеточная Музыка», играя собственно волшебную одноклеточную музыку. hum flying bulletproof noodle и Ideainahead (это одни и те же люди) возятся с обрывками скрипичных пьес, пыльных блюзов и игрушечным битом. Все это предельно скромная, сконцентрированная на совсем интимных отношениях со звуками музыка. В ситуации, когда кому ни начни подражать, получится одинаково лживо и мертво, эти группы стараются вообще ничего не говорить, не артикуллировать никакой позиции. hum flying bulletproof noodle, например, уже года три выпускает песни, похожие на потерявшиеся би-сайды Radiohead времен «Kid A»/«Amnesiac», только как будто у каждой отрезали половину – и каждый раз это именно та половина, в которой должно хоть что-то происходить.
hum flying bulletproof noodle - luna moth
Более-менее все причины этого страха перед любым решительным действием – даже в трехминутной песне – лежат на поверхности. Белорусское общество в целом не может договориться об элементарных вещах: можно ли избивать друг друга дубинками, стоит ли друг другу врать, на каком языке говорить – с чего бы людям чуть за двадцать понимать про себя и про жизнь лучше.