Как ВНС может заменить и президента, и референдум, и весь закон в стране

Разговоры про конституционный процесс, как о волшебной палочке, которая решит проблему политического кризиса, нацелены на то, чтобы сместить фокус внимания с тотальной делегитимизации Лукашенко, правового дефолта и преступных действий госорганов и силовиков.

Прямо сейчас в Беларуси, возможно, происходит одно из наиболее серьезных нарушений международного права.

Об этом свидетельствует  оценка Генерального секретаря Всемирной организации против пыток Джеральда Стейброка: «Такое жестокое обращение с большим количеством беларусов, которое с уверенностью можно назвать пытками, отвратительно по своим масштабам. Учитывая его систематичность и масштабность, оно явно свидетельствует о преступлении против человечности».

Большинство беларусов хотят отставки Лукашенко и новых, честных выборов. Хотят освобождения политзаключенных и судебных разбирательств по фактам убийств, пыток и избиений мирных граждан. И происходящая имитация конституционной реформы никоим образом не решает эти вопросы. К тому же процесс этой реформы полностью подконтролен Лукашенко.

«Власть» создает видимость общественного обсуждения, как это было при принятии последней советской Конституции в 1977-м. Сотни тысяч предложений от советских рабочих и организаций вылились в чисто формальные изменения, которые по факту не изменили ни политическую систему СССР, ни жизнь обычных людей. И советские параллели не ограничиваются бутафорией вокруг принятия Конституции. Сейчас все более очевидно, что Лукашенко намерен возродить и другие элементы советской политической системы.

Один из наиболее вероятных сценариев – превращение Всебелорусского народного собрания (ВНС) в аналог съезда Коммунистической Партии Советского Союза (КПСС). Это возможно, если прописать ВНС в Конституции в качестве органа, который будет определять основные направления внутренней и внешней политики. При таком раскладе Президиум ВНС (аналог Политбюро ЦК КПСС) может стать формальным руководящим госорганом, а возглавлять его будет – кто бы вы думали – конечно же, сам Лукашенко.

Сценарий могут реализовать, например, в случае сильного давления Кремля или еще более мощных протестных движений. Что происходит: Лукашенко формально передает президентскую должность с усеченными полномочиями лояльному человеку из своей команды, закрепляя за собой реальные бразды правления посредством «нового» конституционного статуса. Даже лишаясь поста президента, при таком раскладе он остается верховным руководителем Беларуси.

Как следует из недавнего заявления Лукашенко, усиливать собираются именно ВНС, а не парламент и правительство: «Если мы снимаем некоторые обязанности с президента, их же надо куда-то передавать. В правительство и парламент эти полномочия не годятся. Куда их передвигать? Надо искать такой орган. А у нас есть Всебелорусское народное собрание».

Если Лукашенко действительно решит оставить президентский пост и вступить в новую должность в ВНС, кто станет президентом? По логике текущей Конституции, эта должность должна перейти к премьер-министру, пост которого сейчас занимает Роман Головченко. Но уже есть и другие идеи. Так комиссия Новополоцкого городского Совета депутатов предложила, что если в стране внезапно откроется вакансия президента, до новых выборов она может достаться председателю Совета Республики.

Это намекает на Наталью Кочанову как на одну из вероятных фигур подконтрольной политической рокировки.

Согласитесь, «неплохой» сценарий. Ведь если он реализуется, Лукашенко получит и новую должность, и продолжить занимать «старую», чтобы в итоге передать ее максимально лояльному человеку. Однако, создание нового конституционного статуса для Лукашенко через схему с ВНС никоим образом не решит проблемы с демократией и законностью в Беларуси – лишь усугубит их.

Таким образом, подключение к формальному процессу конституционных изменений означает легитимизацию Лукашенко. И те политические силы, которые включатся в имитацию этой реформы, вероятно, станут политическими трупами в новой Беларуси.

Тут надо сказать и о том, что маргинальные политические силы типа Либерально-демократической партии, Республиканской партии труда и справедливости, ряда прокремлевских организаций уже включены в процесс реформы. Но участие более популярных политических сил маловероятно. Хотя Лукашенко и рассчитывает вызвать раскол среди ведущих лидеров перемен, в том числе, втягивая в процесс команду Бабарико в противовес офису Тихановской.

Так а что они хотять поменять в самой Конституции?

Если псевдоконституционный процесс выгорит, в новой Конституции можно ожидать три основных типа изменений.

Первое – закрепление за Всебелорусским народным собранием конституционного статуса с Президиумом. Возможно, с формальными представительствами в регионах.

Второе – формально демократичные, но несущественные правки по увеличению компетенций законодательной ветви и региональных властей. Возможно, введение суда присяжных. Как следует из предложений, которые внесла комиссия Новополоцкого городского Совета депутатов, в стране может быть создана видимость проведения выборов местных органов власти. Правда, в весьма извращенном варианте. А именно: вместо назначения руководителей местных исполкомов предлагается, чтобы жители выбирали руководителя сами – из кандидатур, которые предложит председатель областного исполкома.

Третье – это другие малозначимые изменения, которые ни на политической системе, ни на жизни людей никак не скажутся. Это изменения вроде упразднения сельсоветов и так далее.

Не исключена реализация двухэтапной спецоперации – речь про внедрение Всебелорусского народного собрания в статью 140 Конституции в качестве троянского коня.

Это будет означать, что основные разделы Конституции можно менять не только через общенациональный референдум, но и через и ВНС.

В таком случае на референдум (если он вообще состоится, что также остается под вопросом) могут вынести формальные, малозначительные демократические правки. А настоящие серьезные вопросы – вроде наделения Лукашенко статусом лидера нации по казахстанско-таджикистанскому образцу – будут решаться на внеочередном съезде ВНС либо его Президиума. Не исключено, что Лукашенко рассматривает вариант замены прямых президентских выборов на избрание парламентом. Кроме этого, срок президентства может быть увеличен, а возрастной ценз – уменьшен.

Чего боится Россия?

Лишение Лукашенко власти, как и когда бы это ни произошло, сиюминутно не превратит Беларусь в демократическое государство. Однако однозначно положит начало демократическому транзиту. Противодействовать ему будут как минимум трое: представители коррумпированной номенклатуры, силового блока и Кремль.

Беларуские силовики понимают: в случае демократических реформ они могут лишиться не только своего влияния и ресурсов, но и стать фигурантами уголовных дел. Как и представители номенклатуры, которые противодействовали проведению свободных выборов. Новая свободная Беларусь также не предел мечтаний для российского руководства. Стратегические цели Кремля – не возвращение законности, а присвоение значимого куска беларуского суверенитета себе. И привязка страны к России во всех сферах без учета беларуских национальных интересов.

Российские чиновники периодически заявляют про важность диалога и конституционной реформы в Беларуси. Вот, например, что сказал 12 декабря посол Дмитрий Мезенцев: «Данная инициатива Лукашенко призвана вовлечь в общенациональный диалог представителей всех слоев беларуского общества, обеспечив совершенствование политической системы во благо дальнейшей демократизации жизни государства, укрепления его суверенитета».

Положительные оценки конституционного процесса в Беларуси российскими политиками и чиновниками – побочный эффект игры другого характера. Кремль, как и Лукашенко (тут они ситуационные союзники), разделяет мнение, что разговоры про Конституцию могут увести внимание общественности в сторону, сбить политическую мобилизацию. А массовые акты гражданского неповиновения и уличные протесты лишь затрудняют «спокойное» продвижение нового интеграционного пакта. Заявления про важность диалога и изменений в Конституцию – своеобразная попытка Москвы сохранить хорошую мину при плохой игре в отношении с беларуским народом. С одной стороны, Кремль оказывает Лукашенко политическую, информационную и экономическую (пусть и очень дозированную) поддержку. С другой, он пытается не растерять целиком и полностью пророссийские настроения среди беларусов.

Кроме этого, Кремль последовательно рисует дилемму для Лукашенко – «углубленная интеграция с тобой или без тебя». В прокремлевских СМИ периодически появляются посылы про парламент с большими полномочиями в Беларуси – и не от желания помочь беларусам решить проблему правового дефолта. Скорее, это следствие затягивания углубленной интеграции со стороны Лукашенко. Кроме этого, альтернативный план с усилением парламента и накачиванием пророссийских партий Москве важен в том случае, если Лукашенко не удержит ситуацию в стране.

Если в ближайшие месяцы влияние России резко усилится, появится риск, что в Конституции зафиксируют отсылки к Союзному государству и иным интеграционным объединениям, которые продвигает Москва. А заодно исключат формулировки про стремление к нейтральному статусу Беларуси.

И что дальше? Как может начаться транзит?

В Беларуси существует двойная проблема: текущая Конституция – недемократическая, но даже ее многократно нарушают. В стране давно разрушены все демократические политические институты. Верховный суд, Конституционный суд, парламент и прочие госорганы – фикции, которые легитимизируют единоличное правление Лукашенко.

В такой ситуации просто нет варианта для демократического транзита власти, который бы отталкивался от решений действующего госоргана. Ведь начало процесса смены правительства как раз должно идти от легитимных, пользующихся высокой степенью доверия, политических фигур.

Среди общественных институтов высокой степенью доверия в настоящее время обладают церковь и независимые СМИ. Именно по этой причине Лукашенко стремится ослабить их репрессиями. Однако, ни церковь, ни СМИ не могут выступать инициаторами политических процессов. В отличие от Координационного Совета, который пользовался высокой степенью доверия со стороны общества в послевыборный период. Но в последние пару месяцев КС исчез из медиаповестки как полноценно действующее общественное объединение.

Сейчас самой высокой степенью легитимности среди всех беларуских политиков обладает Светлана Тихановская. Фактически, в настоящее время она остается ключевой фигурой для начала демократического транзита. И во время ее временного правления в стране могут быть проведены свободные парламентские выборы. А также реформа судебной системы, после которой можно будет принимать дальнейшие решения о сценарии конституционных изменений.

Подводя итог, хочется еще раз подчеркнуть: новая редакция Конституции, как минимум, должна защитить беларуский народ от возможных фальсификаций выборов всех уровней власти и гарантировать независимость судебной власти. Но подобные изменения и другие демократические преобразования в ходе правления Лукашенко уже невозможны.