Об ориентации

Свою ориентацию я осознал еще в школе, в 7-м классе. Принял это спокойно — не было ни страха, ни шока. Родителям сказал только года полтора назад, но они отреагировали вполне нормально. Мне кажется, давно уже догадывались. Мать сказала, что какой бы я ни был, все равно я ее сын. Даже пытается иногда шутить на эти темы: выступает по телевизору группа «Kazaky», а она мне кричит: «Твоих показывают!» Друзья тоже не отвернулись. По сей день звонят, поздравляют и с «ЛГБТ-шными» праздниками, и с Международным днем каминг-аута, и с Рождеством Христовым. Один даже пожаловался: говорит, раньше у меня было любимое ругательное слово «пидарас», а теперь вот вынужден пересмотреть свой словарь. Даже мои коллеги на работе были в курсе моей ориентации. Конечно, бывали в жизни и неприятные моменты, но ничего серьезного. Приходили несколько раз СМС-ки с угрозами, но я знал, от кого. Я показал участковому милиционеру текст и номер на всякий случай, но заявление не писал. Предупредил того, кто угрожал, что его данные в милиции, и все. Случается, правда, когда поздно вечером идешь по городу, можно услышать, как на расстоянии метров двухсот кто-то крикнет: «Пидарас пошел!». Все-таки город маленький, все друг про друга все знают, особенно молодежь.

О религии и учёбе в семинарии

Меня всегда тянуло в церковь, с детства. Моя школа была в двух шагах от православного храма. И я частенько заходил — просто стоял и думал про себя и мир. А потом, после смерти Папы Иоанна Павла II, увидел сон, в котором невидимое существо мне сказало: «Он за тебя молился при жизни, ты помолись за него после его смерти». И я впервые пошел в костел. Но там мне был непривычен обряд, я же привык к православному, византийскому. В итоге я остановил свой выбор на греко-католической церкви. После школы посещал катехизические курсы здесь, в Беларуси, а потом поступил в семинарию в Ивано-Франковск в Украине. Но учебу не закончил. Получилось так, что здесь, в Беларуси, мы поссорились с одним знакомым на политические темы. И он написал к одной из статей на сайте Catholic.by огромный комментарий, в котором утверждал, будто я в подряснике гуляю по городу с сигаретой в зубах, распиваю водку и тискаю девушек, а ко всему этому я еще и гей… Меня вызвали к руководству и сказали следующее: «Почему мы должны верить тебе, а не ему?» Я написал заявление, чтобы меня отчислили. Вернувшись в Беларусь, я некоторое время ходил к греко-католикам просто как прихожанин. Потом поехал на гей-прайд в Киев и познакомился там с епископом Переяславским и Богуславским, экзархом Украины в Греческой автокефальной православной церкви Владимиром Вильде. Мы начали переписываться, часто общались. Были и встречи, и беседы на протяжении нескольких лет. Я просил разрешения начать служение. Епископ был не против. К сожалению, семинарий ГАПЦ нет сегодня ни в Беларуси, ни в Украине, поэтому я занимался самообразованием. Книги читал, со священниками разговаривал. И вот, в прошлом году, в Киеве, меня рукоположили. Теперь я иеродиакон Греческой автокефальной православной церкви. Единственный в Беларуси.

О ЛГБТ-христианах

Открытый гей-христианин почти автоматически становится прихожанином нашей церкви, так как она единственная готова их принять. Нас немного, всего человек пятнадцать на всю страну. Наша белорусская община называется «Тайна Веры», а я — наподобие руководителя в ней. Причем мы объединяем христиан разных конфессий — другие церкви не хотят иметь с ними дел. Я сам был в свое время отлучен от всех церковных таинств. Просто однажды пришел на службу, а священник говорит: «Прости, но я не могу тебя причастить». Выяснилось, что решением апостольского визитатора для греко-католиков Беларуси мне были запрещены таинства. По сути, это малое отлучение от церкви, и если сейчас я внезапно умру, то меня откажутся даже отпеть. Вообще, ЛГБТ-христиане — это такая оппозиция в оппозиции, так как, с одной стороны, их не принимают христиане, а с другой — ЛГБТ-сообщество. Получается такой «кусочек», который ненавидят все: и общество, и сами геи, и христиане, и все остальные.

О личной жизни

Раньше у меня был молодой человек. Мы встречались примерно год, но потом я понял, что без церкви я не могу. А мой бойфренд был упрямым атеистом, и мы из-за этого расстались. Теперь у нас дружеские отношения: периодически созваниваемся, поздравляем друг друга — он меня с христианскими праздниками, я его — с «гражданскими». Сейчас я храню целибат. Пока что дал обет на год, чтобы посмотреть, смогу ли так жить, да и церковь «посмотрит» на меня. А потом будет видно — может, продлю обет еще на год, а может быть — дам сразу пожизненный. Конечно, Греческая автокефальная церковь может обвенчать однополый брак, да и я сам хотел бы влюбиться и жить в браке. Но общество сейчас не примет священника, который замужем за мужчиной. А для меня — может, это и прозвучит слишком пафосно — вера дороже, чем личное счастье.

О современной церкви

Папа Римский Франциск — интересная личность. Он периодически делает некие заявления, мол, церковь должна пересмотреть свое отношение к ряду вещей. А вот патриарх Кирилл… Некоторые православные священники говорят, что на патриарший престол сел содомит. Поэтому я не знаю, как к нему относиться. Ведь если он действительно такой, то для чего тогда призывать на наши головы огонь небесный? Вообще, многие прихожане и служители церкви неправильно трактуют Библию. Библия — это книга, которая была написана поэтическим языком. Нельзя воспринимать ее как методичку. Что касается Ветхого Завета, то он был написан для людей, которые только ждали Христа. Поэтому нас касается только Новый Завет, Ветхий можно не трогать.

О службе в армии

Я — открытый ЛГБТ-активист, и я считаю, что по этой причине в армии существует огромная угроза, если не моей жизни, то здоровью. К тому же я нашел кампанию «За альтернативную гражданскую службу в Беларуси», и мы с ними начали добиваться того, чтобы мне предоставили право пройти альтернативную службу. Но в нашей стране существует юридический коллапс: Конституцией это право гарантировано, а сам процесс прохождения альтернативной службы должен регулироваться соответствующим законом. А закона нет. Наши военкоматы этим пользуются — за все время существования независимой Беларуси ни один человек, насколько мне известно, альтернативную службу так и не прошел. Я все переписываюсь с военкоматом, и пока что меня в армию не забрали. Я не годен по состоянию здоровья. Находятся постоянно болезни, и я получаю очередную отсрочку. У меня на самом деле много проблем — и с сердцем, и с почками, аллергия еще. Но если бы не здоровье, и если бы я не боялся проблем, связанных с моей ориентацией, я отслужил бы, конечно.