С 1 февраля 2020 года в Беларуси была введена в действие уголовная ответственность за реабилитацию нацизма. А уже в марте 2021 года власти экстренно внесли в закон «О противодействии экстремизму» ряд изменений, которые ужесточали позицию государства и расширяли понятие «экстремизм» практически до границ, совпадающих с границами всего гражданского общества страны. Для осознания того, какую модель воссоздает лукашенковский режим, стоит обратиться к последнему периоду новейшей истории Беларуси – а точнее, к ее последним 26-ти годам.

Действия режима по жесточайшему подавлению исключительно мирного беларуского протеста подтолкнуло граждан к сравнениям с историческим периодом II Мировой войны, когда население страны было вынуждено противостоять безжалостной репрессивной машине Третьего Рейха. Народу, пережившему фашистскую оккупацию, не оставалось выбора для сравнения, когда люди видели захват беларусских городов «черносотенным» ОМОНом, цветом формы и своим поведением, напоминающим войска СС, и «оливковым» спецназом, своими действиями больше схожим с войсками «Абвера», периода реализации Адольфом Гитлером «Генерального плана ОСТ».

Надо признаться, что сравнивать бесчинства властей беларусам было больше и не с чем, ведь послевоенный советский период хоть и был тоталитарным по своей сути, но подобного уровня жестокости не демонстрировал. Или, скажем так, демонстрировал лишь в ряде сегментов вроде применения смертной казни и диктата идеологической целесообразности. Можно еще вспомнить подавление протестов в Новочеркасске или Фергане, но они происходили под покровом тотального контроля средств массовой информации, а в Беларуси 2020/21 – без стеснения, на глазах всего мира.

Нервная реакция властей на сравнение с Третьим Рейхом имеет под собой и еще одну, самую важную причину – именно модели, выстраиваемые в нацистской Германии, были и остаются наиболее ценимыми и привлекательными для нынешнего режима и персонально Александра Лукашенко.

Война, которую выиграл Гитлер

«Мы добиваемся не правды, а эффекта». Йозеф Геббельс

Фраза, вынесенная в заголовок этой главы, не фальсификация истории, а название книги американского историка Роберта Эдвина Герцштейна, написанной им в конце 70-х годов. Именно эта книга была настольной для человека, пытавшегося формулировать основу идеологии режима Лукашенко в начале его существования – речь идет о заместителе главы Администрации президента полковнике Владимире Заметалине. 

Родившийся в Туле и получивший образование в Донецком высшем военно-политическом училище, дослужившийся до полковника Советской армии, он, в итоге, оказался пресс-секретарем премьер-министра Владислава Кебича в период президентских выборов. А после победы Лукашенко – в его команде, сначала на должности начальника Главного управления общественно-политической информации, а затем и первым заместителем главы администрации президента. Владимир Заметалин был поборником фашизма, «русского мира» и силовых методов решения проблем. Именно он курировал создание в Беларуси филиалов «Русского национального единства», желая превратить их в группы штурмовиков по аналогии со штурмовыми отрядами нацистской Германии. 

Любопытный факт, подчеркивающий взгляды Владимира Заметалина. Однажды он заказал аналитической группе Эдуарда Эйдина создание концепции беларусской государственной идеологии, передав этой группе «техзадание» – тезисы, на которые эта идеология должна опираться. Эдуард передал их для проработки Киму Хадееву, который и должен был провести основную работу. Через некоторое время Ким вернул Эйдину тезисы и отказался писать эту концепцию. На вопрос Эдуарда, почему тот отказывается работать над программой, Ким ответил: «Они требуют от меня написать Mein Kampf».

Книга «Война, которую выиграл Гитлер», раскрывающая механизмы действий нацистской верхушки, главным образом привлекала Заметалина фигурой нацистского идеолога Йозефа Геббельса, курирующего весь спектр пропаганды в Третьем Рейхе. Именно из этой книги Владимир Петрович черпал идеи для создания механизмов контроля над средствами массовой информации, в том числе над радио, которое в 1995 году сыграло с Лукашенко злую шутку.

Казус Ядренцева

«У меня нет совести – мою совесть зовут Адольф Гитлер». Герман Геринг

В 1995 году молодой на тот момент президент Александр Лукашенко дает пространное интервью немецкому деловому изданию Handelsblatt. Для всех это стало неожиданностью, поскольку выбор издания был, мягко говоря, странным для человека, который об экономике имел представление на уровне совхоза. Журналист Маркус Циммер прилетел в Минск для проведения разговора с главой государства, не предполагая, что рядом с ним во время их диалога будет находиться «дублер» – глава радиокомитета страны Владимир Ядренцев.

Миссия Ядренцева была проста – сделать аудиозапись разговора и оперативно отправить ее на государственное радио для трансляции. Что он, на свою беду, и выполнил с точностью. Только благодаря этому мы смогли узнать, что же думает беларуский президент об одном из главных преступников XX века Адольфе Гитлере.

«В свое время Германия была поднята из руин благодаря очень жесткой власти. Не все только плохое было связано в Германии с известным Адольфом Гитлером. <…> Немецкий порядок формировался веками, при Гитлере это формирование достигло наивысшей точки. Это то, что соответствует нашему пониманию президентской республики и роли в ней президента. <…> Германия поднялась благодаря сильной власти, благодаря тому, что вся нация сумела консолидироваться и объединиться вокруг сильного лидера».

Газета Handelsblatt вышла без этой цитаты. Когда мне довелось спросить Маркуса о том, почему цитата о Гитлере не попала на страницы издания, он ответил: «Наше издание бы моментально лишили лицензии за пропаганду нацизма».

За последние годы беларусам пришлось много раз обращаться к этой цитате, поскольку именно она во многом определяла вектор движения страны в самых разных сферах: от внешней политики до взаимоотношений власти и гражданского общества.

Смена поколений

«За кем молодежь, за тем и будущее». Адольф Гитлер

Политологическая архаика Заметалина не могла существовать долго – его доминирование в идеологии завершилось на рубеже веков, а в 2019 году он умер в безвестности, отметившись незадолго до смерти скандальным фактом хамства по отношению к кассирше в супермаркете, ответившей ему на беларуском языке.

Можно по-разному трактовать развитие идеологического направления в Беларуси и то, кому досталась «эстафетная палочка» неофашизма в стране, но нельзя не упомянуть в этом контексте Всеволода Янчевского. Именно ему удалось осознать, чего хотел добиться Заметалин созданием отряда штурмовиков и расширением влияния РНЕ в Беларуси, и преобразовать это в более мягкую модель, наполненную идеологией не столь агрессивной, но не менее разрушительной для молодых умов. Речь пойдет о БРСМ.

Заметалин зашел в тупик в своем заигрывании с «русским миром» по целому ряду причин. И одна из них заключается в том, что он не до конца осознал истину «Беларусь не Россия». До поры ему казалось, что романтический образ молодого крепкого боевика, вооруженного идеей «великой России», может быть привлекательным, и все силы были брошены на развитие крыла РНЕ в Беларуси, которое финансировалось через Славянский Собор Белая Русь, где активную роль играл директор минского Комаровского рынка, через черную кассу которого, в числе прочих, шло финансирование беларуского РНЕ. В Славянском Соборе на тот момент подвизались пропагандист Юрий Азаренок, отец ныне действующего пропагандиста Григория Азаренка, и Всеволод Янчевский, ныне глава Парка высоких технологий.

Беларусская ячейка РНЕ не брезговала ничем, включая ограбления и избиения, в том числе насилием по заказу своих «кураторов». Так, к примеру, в 1999 году активисты Хартии’97, во главе с Андреем Санниковым были избиты днем в центре Минска группой, которой руководил лидер беларусского крыла РНЕ Глеб Самойлов. А в 2000 году сам Самойлов был заколот ножом в собственном подъезде.

Янчевский, осознав, что место лидера провластной молодежной организации свободно, решил незамедлительно его занять и создал организацию «Прямое действие» – этакий зарождающийся Гитлерюгенд, пополняющийся молодыми романтиками, склонными к активной деятельности. Просуществовали они недолго, поскольку властям необходимо было формализовать процесс, втянув его в легальное поле. Поначалу на базе «Прямого действия» возник Беларусский патриотический союз молодежи, а в 2002 году, после ряда организационных манипуляций, он превратился в нынешний БРСМ – Беларуский республиканский союз молодежи.

БРСМ лишился романтического флера штурмовых отрядов, но получил другое, не менее важное для авторитарной власти, наполнение – создание массовой среды конформизма в молодежной среде. Для того, чтобы получить возможность продолжать карьеру, молодому человеку ничего не было нужно – просто вступить в ряды БРСМ. И если ты просто вступишь – тогда точно не попадешь в ряды нелояльных к власти, а если еще и начнешь активно действовать – получишь возможность пополнить ряды лукашенковского чиновничества. До поры ничего больше. Пока не наступила осень 2020 года – разделительный рубеж новейшей истории Беларуси. 

Тут и стало понятно, для чего создавался этот массовый отряд хунвейбинов, выбрав из которых наиболее беспринципных, стало возможным сформировать отряды дружинников, которым можно будет доверить поначалу нелетальное, а затем и летальное оружие. То есть сформировать те же отряды штурмовиков, о которых мечтал полковник Заметалин, только уже в формально легальном поле.

Параллели и перекрестки

«Я знаю, что в Германии есть некоторые люди, которым становится плохо, когда они видят наш черный мундир, мы понимаем это и не ожидаем, чтобы нас любили». Генрих Гиммлер

Новейшая история Беларуси разделилась на «до» и «после» еще одним рубежом – 9 августа 2020 года. Это был первый день со времен II Мировой войны, когда одна группа беларусов отдала приказ открыть огонь по другим беларусам. При всей разнице контекстов схожесть ситуации в том, что и в этот день, и в период войны, вооруженные беларусы убивали мирных беларусов. Но есть и радикальное отличие, которое не в пользу нынешней беларуской власти: во время II Мировой войны беларусы убивали беларусов по приказу оккупационных войск, принадлежащих другой стране, а 9 августа по приказу собственного руководства страны.

Если подробно перечислять параллели нынешних беларуских реалий со временем существования Третьего Рейха, на это вряд ли хватит формата периодического издания – это скорее материал для более объемного исследования. Достаточно лишь бегло пробежаться по фактам, чтобы понять, откуда «черпает вдохновение» режим Александра Лукашенко.

Первое, что сделал беларуский диктатор, придя к власти – сменил историческую символику, по примеру своего предшественника Адольфа Гитлера. Отличие снова в нюансах. Если Гитлер опирался в этой смене на специалистов в разных сферах – историков, геральдистов, дизайнеров, и даже теологов, то Лукашенко – на собственные скудные познания в истории, ограниченные советским периодом. Гитлер менял знаковую систему не только для страны, но для сторонников нацизма во всем мире; Лукашенко – отсылал к визуальным рядам недавнего временного периода, на который ориентировалась аудитория старшего возраста, ностальгирующая по советским временам.

Лукашенко всегда старался выдавать себя за интернационалиста и сторонника демократического развития, по-сути же являясь сексистом, расистом и антисемитом, регулярно подчеркивая это в своих выступлениях. Показательно, как однажды, увидев за кулисами концертного зала недавно вышедшего из тюрьмы телережиссера Бахтияра Бахтиярова, он громко спросил: «А что делает на свободе этот азербайджанец?». Во главе оценки он поставил именно национальность. К слову, спустя несколько дней Бахтиярова, вышедшего по УДО, без объяснения причин вернули в места заключения досиживать срок. 

Еще одна цитата. «Если вы были в Бобруйске, вы видели, в каком состоянии город? Страшно было зайти, свинушник был. Это в основном еврейский был город, вы знаете, как евреи относятся к месту, где они живут. <…> Посмотрите в Израиле, я вот был. Я ни в коем случае не хочу их обидеть, но они не очень заботятся, чтобы подстрижена трава была, как в Москве, у россиян, беларусов». Тут и вовсе буквальная схожесть с Гитлером в выборе гонимой нации.

Даже цыгане в Беларуси попали под репрессивный огонь по сходной модели с нацистской Германией. После безосновательных милицейских погромов в поселках, населенных цыганами, министр внутренних дел Игорь Шуневич, отвечая на вопрос журналиста, сказал: «У министра нет ни повода, ни оснований просить извинения у цыганов. Понятно?».

Тот же Шуневич прослыл одним из самых отъявленных гомофобов, заставив даже пресс-службу министерства внутренних дел, по примеру нацистских идеологов, издавать официальные тексты, уничижающие гомосексуалов. Но в данном случае он просто вторил своему начальнику Александру Лукашенко, неоднократно выдававшему гомофобные спичи. И он заявил открыто о своих взглядах даже министру иностранных дел Германии Гидо Вестервелле, открытому гею, высказав идею ссылать гомосексуалов на перевоспитание в беларуские агрогородки. 

А в отдельных случаях Лукашенко умудрялся демонстрировать свои как сексистские, так и гомофобные взгляды одновременно: «Это наша – мужиков – вина, что женщина сегодня женщине заменила мужчину. Это наша вина. Поэтому я сожалею. Мы несостоятельными оказались мужиками для некоторых женщин. То, что они у нас должны были найти, они начали искать в женщине. Поэтому я с сожалением воспринимаю это лесбиянство. Это плохо, но я не осуждаю».

После 9 августа совпадения беларуского режима и Третьего Рейха перешло из поля семантики в сферу визуализации и тактильности. 

Летучие штурмовые отряды, отлавливающие в жилых массивах мирных граждан, словно евреев в Третьем Рейхе, для отправки в гетто или концентрационные лагеря. Вскрытие квартир, избиения и открытое мородерство.

Беларусские тюрьмы, превратившиеся в пыточные Гестапо со всем арсеналом насилия: от избиения и унижений, до нанесения увечий, изнасилований и убийств.

Отдельные сцены стали совпадать с нацистской оккупацией до деталей: стоящие на коленях люди лицом к стене с поднятыми руками; заграждения из колючей проволоки в центре Минска; мирные граждане в окружении людей в форме. Разница подчас лишь в том, что нацисты, в отличие от лукашенковских карателей, не прятали своих лиц.

И, как апофеоз параллелей и совпадений – строительство концлагерей и зон для перемещенных лиц. 

Палачи и жертвы

«Воля фюрера – вот наша конституция!» Ханс Франк

Если попытаться свести эволюцию диктата что беларуского режима, что Третьего Рейха к одной формуле, мы увидим, что это движение от соблюдения закона к его полному игнорированию. Даже тех законов, которые нацистские и беларуские диктаторы готовили под себя. И если поначалу Адольф Гитлер и Александр Лукашенко плотно работали со своими законодательными органами, чтобы добиться легитимации собственных действий, то со временем эта надобность пропала – их страны превратились в поля, не регламентируемые законом, но пороками, желаниями и силой.

Начальник главного управления имперской безопасности СС Рейнхард Гейдрих однажды сказал: «Я не буду спокоен, пока каждый немец не осознает, что быть юристом позорно». Это еще одно кредо Александра Лукашенко, вытекающее из модели полного игнорирования закона. По этой модели нацисты отправляли юристов в концентрационные лагеря; по этой же модели беларуский режим лишает лицензий и сажает в тюрьмы юристов, осмелившихся защищать политических заключенных.

«Американцу нужно дать очень много социальных гарантий, зарплат, пять сортов мороженого, иначе он не будет воевать в «Буре в пустыне», а нашему – только головной убор крапового цвета и сказать, что ты – спецназ», – это сказал бывший министр внутренних дел Беларуси, а ныне помощник президента Юрий Караев; человек, причастный к созданию лагерей и один из тех, кто развязал кровавый террор против беларусов. 

«Только головной убор крапового цвета и сказать, что ты – спецназ» – алгоритм растления, скопированный беларуским режимом у нацистов и подработанный для современного мира. К «ты – спецназ» беларуские власти добавили для желающих занять место карателей служебное жилье, льготные кредиты, неподконтрольное премирование, повышенную пенсию после 20-и лет службы, анонимность при выполнении преступных приказов и отказ от судебного преследования. Как итог, создание целой прослойки общества, руководствующегося принципом Германа Геринга – «Я не буду соблюдать справедливость и так называемую законность, моё дело – уничтожать и искоренять; и более ничего!».

Зима для фюрера

«Если мне суждено погибнуть, то пусть погибнет и немецкий народ, потому что он оказался недостойным меня». Адольф Гитлер

Если переложить нынешнюю реальность Лукашенко «на нацистский», то станет очевидным, что он проживает «фазу бункера»: нерукоподаваемый для всего мира, с разрушенной экономикой, ненавидимый соотечественниками, отгородившийся от всего мира, страдающий фобиями и болезнями психики, не доверяющий своему окружению…

Единственное отличие в том, что у него пока остался один партнер, который тоже активно присматривается к нацистской модели, и регулярно примеряющий на себя ее фрагменты. Но парадокс заключается в том, что этот «партнер» и сам бы рад разбомбить «бункер», завладев остатками собственности беларуского диктатора; и Лукашенко об этом прекрасно знает. Здесь напрашивается аналогия с парой Гитлер – Сталин, но она будет не очень корректна по причине разного масштаба влияния на мир Александра Лукашенко и Владимира Путина, а масштаб нацистского и советского режимов все-таки был сопоставим.

«Режим бункера» в истории не бывает долгим, если оставить за скобками феномен Северной Кореи, которая существует скорее в режиме исключения из правил. Но следует понимать, что конец нацизма стал предопределен лишь тогда, когда сложилась полная комбинация сил, ему противостоящих: 

– Восточный фронт в лице Советской армии
– Второй фронт, состоящий из войск союзников 
– Антифашистское движение внутри Германии
– Антигитлеровская коалиция, к концу II Мировой войны насчитывающая 58 стран. 

Безусловно, для уничтожения лукашенковского режима не нужны столь внушительные военные и экономические ресурсы, но нужна синхронная активность элементов системы, представляющий все те же сегменты мирового политического устройства: 

– Фронт, в лице беларусского народа внутри страны
– Европейский союз, в формате антилукашенковской коалиции
– Второй фронт, в лице США, способных влиять на мировую экономику
– Антилукашенковское движение внутри государственных структур. 

Мобилизация всех этих элементов системы и есть главный вызов для беларусов, желающих избавиться от диктатуры. И в случае, если удастся мобилизовать каждый из них, результат не заставит себя ждать даже в краткосрочной перспективе.

Однажды Александр Лукашенко произнес парафраз цитаты Адольфа Гитлера, вынесенной в качестве эпиграфа к этой главе; он сказал: «Я президент государства, и это государство будет, пока я президент». Но всем нам следует понимать, что бункер – это не государство, это всего лишь бункер.