Экономисту Вадиму Иосубу пришлось платить за чужой секс по телефону

«Дело было в 2001 году, когда я приобрел квартиру. Автозавод. Панельный дом. В первый месяц жизни мне пришел какой-то абсолютно дикий счет за телефон. Я стал выяснять, в чем дело. В «Белтелекоме» сказали, пользовался платными услугами. Уточнил – оказалось, «секс по телефону». Я напряг свою память – вроде не было. Потом выяснилось, что мой сосед по тамбуру, бывший инженер связи, который когда-то работал на АТС, подключался к моему телефону. Он сам похвастался об этом моему родственнику, живущему в нашем подъезде, наверное, не догадываясь, с кем разговаривает. Я пришел к инженеру, устроил громкие разборки, сказал, что буду жаловаться в милицию, если не вернет деньги. Часть он отдал, больше, говорил, не было, но пить продолжал. К слову, у него были и жена, и ребенок. Я как-то пожалел их – в милицию не обратился. Часть его секс-услуг пришлось заплатить самому.

Есть и другая история. Когда только я женился в конце 1995 года, мы сняли квартиру. Буквально через пару дней после переезда пришли соседи снизу с претензией, что мы их заливаем и должны им деньги. Они все придумали, конечно. Семья снизу выглядела так: вернувшийся с зоны мужчина, очень страшный на вид, и его жена. После попытки наездов я честно признался, что бедный студент, денег нет, не дам и никому ничего не должен. Прошло время. Снова звонок в дверь – открываю, а там стоит этот сосед с бутылкой водки и пачкой «Беломора». Говорит, мол, ты классный мужик, извиняется. Оказалось, что его жена – родная сестра нашей хозяйки, и они с ней тогда что-то не поделили».

Елена Тонкачева, высланная из Беларуси правозащитница, своих минских соседей вспоминает добрым словом

«Истории про соседей у меня хорошие, а единичные конфликты и недопонимания – процессы неизбежные. Помню, жили мы в некогда новом доме в Курасовщине. Застройщик вместе с квартирой продал нам «колясочную» на этаже. Мы поставили там дверь и стали использовать ее в качестве кладовой комнаты. Через полгода, когда на лестничной клетке заселились еще люди, одна взрослая пара стала настаивать на том, что наша «колясочная» попадает под общие площади, и они тоже претендуют на это пространство. Я показала документы, объяснила ситуацию, но понимания мы так и не достигли. В отношениях пронесся холодок. Года два мы очень сухо здоровались и «пойти за солью» друг к другу по-соседски не приходило в голову. А потом приключилась такая история. Моя дочь (на тот момент – подросток) пришла поздно вечером из бассейна, а я в это время на железнодорожном вокзале встречала маму, которая ехала к нам гостить. В районе 23:00 мы с мамой и чемоданами приехали домой, и я не смогла открыть входную дверь, так как ключ оказался в замке изнутри квартиры. Я позвонила в дверь – не открывает, позвонила на домашний телефон – трубку не снимает. Стала нервно трезвонить на мобильный дочери, домашний и одновременно в звонок квартиры. Длилось это минут пять, после чего мои нервы сдали и я, побелев, начала руками и ногами колотить во входную дверь. Ни одной хорошей мысли в это время в голову уже не приходило.

Можно только представить, какой стоял грохот! На него собрались все соседи по лестничной клетке. Быстро поняли, что происходит и, знаете – вдруг все стали что-то предпринимать. Та самая соседка, с которой у нас были прохладные отношения, сообразила, что на подъезде есть телефон службы по вскрытию дверей. Я хотела бежать вниз записывать этот телефон. Она говорит, мол, нет, ты тут оставайся, а я пойду. Другие соседи пригласили маму мою зайти к ним, так как у нее начиналась явная паника, и она стала хвататься за сердце. Еще кто-то побежал на улицу смотреть, в каких комнатах горит свет... Когда вернулась соседка с телефоном «взломщиков», мы их вызвали. Пока они приехали, моя дочь открыла нам дверь. Оказалось, что после бассейна она просто вырубилась, а мы пережили 40 минут ужаса. Когда стало ясно, что все хорошо, меня накрыло конкретной истерикой с потоком слез. Именно в этот момент приехали специально обученные люди. И, естественно, сказали, что нужно заплатить за вызов. Моя соседка отозвала их в сторону и сама с ними разобралась. Потом пришла с коньяком дорогущим, мы все выпили по рюмочке и я спросила, сколько должна отдать ей денег. Она ответила, что поговорила с ними как взрослый человек, и денег они не взяли. С тех пор все наши отношения имели совершенно иной характер.

Или вторая не менее показательная история. Я уже говорила, что дом наш был многоэтажный, многоквартирный и достаточно новый. Людям, конечно, требовалось время, чтобы примелькаться и начать узнавать друг друга. Я систематически (но не часто и по определенным поводам) раскладывала по почтовым ящикам в подъезде информационные материалы, пытаясь вовлечь соседей в социальные процессы. Однажды меня за этим делом застал сосед, который, как оказалось позже, имел отношение к государственной службе. «Так, – говорит. – Теперь я понял, кто все это делает в нашем подъезде. Вы это бросьте, а то я на вас жалобу напишу участковому». И вот подошло время президентской кампании (это был 2006 год). В утро дня голосования по городу начались превентивные задержания. А у нас избирательный участок находился практически во дворе. Просыпаюсь – звонок в дверь. Смотрю в глазок – стоит этот сосед. Открываю.

Он так тихо говорит: «Я тут из подъезда выходил в магазин, а там – эти». «Кто?» – спрашиваю. А он такой: «Ну… в штатском. И машина у них тоже во дворе. Думаю, что они за вами».

Я говорю, мол, температурю, и мне в командировку завтра улетать – как-то совсем не вовремя пожаловали. Сосед, в свою очередь не растерялся: «Так вы идите к нам, я все равно до вечера уезжаю. У нас побудете, а вечером посмотрим». К тому моменту мы уже, может, лет пять соседствовали. Я, действительно, у них дома до вечера и прогостила. Так что люди по-соседству, как видите, попадаются разные. Важно, как они ведут себя по отношению друг к другу».

За пісьменнікам і мастаком Адамам Глобусам сочыць жыццялюбівая жанчына Сьвета

«Гісторый, звязаных з суседзямі, за ўсё жыццё сабраў, вядома, шмат, таму вось вам – самая драматычная. Мая майстэрня знаходзіцца над універсамам «Цэнтральны» на праспекце. Жанчына, якая жыве па-суседству (назавем яе Сьветай), увесь час за мною сочыць. Здаецца, ёй цікава ўсё: хто да мяне прыйшоў, у які час сышоў, што з сабой прынёс. Аднойчы яна, п'яная ў драбадан з бутэлькай піва ў руцэ, пастучала ў мае дзверы. Я адкрываю, а яна кажа: «Ну, што ты сюды ходзіш? Я ж усё бачу: ты адзін. Ну і я адна. Давай жыць разам!»… Наогул, у цвярозым стане яна адукаваная і разумная жанчына, але, як нап'ецца, адпраўляецца ў загул. Трахаецца на падаконні ў пад'ездзе з нейкімі бамжамі, ахоўнікамі, смецце на лесвічнай пляцоўцы пакідае. У яе дзіцяці ўжо з-за гэтага забралі. Памятаю, сядзеў неяк на лесвіцы, казаў: «Мама п'е, не адчыняе...»

А яшчэ аднойчы быў выпадак: прыходзіць да мяне следчы і паведамляе, маўляў, паступіла скарга – суседка ваша маці б'е. Ніякай маці я ў вочы не бачыў. Кажу: нічога не чуў, не ведаю. Ды і не выглядае яна такой, што маці б'е! Следчы пайшоў. Прайшоў час. Суседка аднойчы зноў у дзверы грукае, кажа: «Зайдзі да мяне». Я доўга адмаўляўся, але яна настаяла. Заходжу ў пакой, а пасярэдзіне – труна! Там – маці яе ляжыць. Усё чысценька... Суседка падзякавала мяне, што следчым нічога на яе не нагаварыў, распавяла, што матулю сваю ніколі не біла, нехта плёткі пусціў. У прынцыпе, мы з ёй у нармальных адносінах цяпер. Бачу, што ёй сорамна за свае паводзіны. Нават смецце пачала прыбіраць з лесвіцы. Карацей, якія б не былі суседзі, трэба ўспрымаць іх, як аднакласнікаў ў школе, якіх не выбіраюць: хочаш – вітайся, хочаш – не. Галоўнае, на мой погляд, ніколі не нагнятаць».

Издателю Игорю Логвинову приходится отмывать машину от масла

«Живу в центре, напротив клуба имени Дзержинского. Отношения с соседями нормальные – у каждого своя жизнь. Правда, кому-то не нравится моя машина. Уже несколько раз приходилось мыть ее от масла, которым тайный недоброжелатель щедро ее поливает. Ужас! А еще одна соседка выкупила на первом этаже вторую квартиру. Вначале говорила, мол, «ты не переживай, это я себе!» В итоге уже достаточно долго ведет там ремонт, вывела выход на Комсомольскую, собирается открывать какую-то забегаловку. Кроме того, оккупировала для своих целей часть дворовой территории, повыпиливала деревья. Не знаю, имеет ли человек право на такие работы без согласования с жильцами дома, но нам это не по душе. Я живу сверху и не хочу, чтобы в мою квартиру шли благоухания из общепита. Думаю, надо обращаться к юристу с этим беспределом».

Блогер Андрей Кабанов хочет «дать в рыло» соседям сверху, которые орут на ребенка

«Чтобы не было соседей, надо жить на хуторе. Хотя и там они есть, правда, в виде животных. В моем случае – дикие кабаны, лоси, косули, зайцы… только волка не видел, наверное. Самое яркое воспоминание про соседей из прошлого связано с общежитием минского политеха. Тридцать комнат на этаже и «картонные» стены, представляете? С одними соседями воевали, с другими – дружили. Так вот, помню, стучит кто-то в стену, прибивает полочку. Слушаешь весь этот стук, дожидаешься, пока работа будет окончена. Слышно – посуду на полочку поставили. Радуются (девочки там жили)! Именно в этот момент мы начинали со своей стороны гвоздь тот выбивать. Это просто, стена тонкая. Полочка падает. Посуда – бьется. Такие вот мелкие шалости первого курса. Потом, конечно, разборки. Но зато весело вспомнить теперь.

Что касается моей квартиры в Минске, то я живу в многоэтажном доме на Сурганова. Большинство соседей живут там по 20 лет. И тут я такой, с музыкой, которую слушаю на концертном звуке. Вначале были размолвки на эту тему, соседи довольно рано спать ложатся. Но потом я их начал угощать билетами на концерты – теперь все отлично. Они меня тоже угощают разными своими настойками. Есть один мужчина, такой деловой. Его жена, кажется, всего боится, но общаться с ними приятно. Сверху, правда, совсем не повезло. Социально-деградирующие элементы просыпаются в 6:30 и не разговаривают, а только орут постоянно. Самое неприятное – орут на маленького ребенка. Хочется зайти и дать в рыло».

Така Тихонова, создатель и руководитель мастерской игрушек Taka Zaka Toys. Мама четверых детей

«Честно говоря, мне безумно интересно, что о нас думают наши соседи. Наверное, нам попались или слишком воспитанные, или слишком вежливые и улыбчивые люди. На площадке при встрече молчат и улыбаются, никогда ни в чем не упрекая. Моё воспитание как раз не позволяет мне молчать и я всегда извиняюсь за нас, за наш шум, совместный периодический кипиш, за громкие выкрики детей, за гору велосипедов и кучу из грабелек и лопаточек, за детские песни громкие и хороводы шумные. Особенно перед соседями снизу неудобно. Но воспитание соседей снизу, похоже, ещё лучше, чем моё, и они только отмахиваются и тоже улыбаются. Улыбаются широко и искренне, от чего чуточку верится, что мы не слишком громкие, и не мешаем им спокойно жить».

Татьяна Короткевич, кандидат в президенты Беларуси в 2015 году, сочувствует пожилым соседям, которые сидят сутками дома и слышат каждый шорох

«Соседи – общество, с которым принято считаться. Я с ними дружу, надеюсь, они со мной тоже. В основном это люди, живущие вместе в одном подъезде около тридцати лет. Есть одна пожилая женщина. Проживает одна – дети уехали в Израиль. Возможно, ей тяжеловато – непросто жить в многоквартирном доме, сидя дома. Слышен каждый звук. Я обращаю на это внимание, когда бываю дома. Слышу, как соседка с бойфрендом по скайпу общается или, как дети, живущие ниже, поздно вечером играют в хоккей по полу. Но так устроена жизнь. С этим надо мириться. Любопытно, что сравнительно недавно у нас появилась новая соседка. Религиозная. У нее другой ритм жизни, многое мешает. Ругается со всеми и по любому поводу. Когда ей кажется, что дети шумят, она начинает с силой стучать по батарее. Я вначале скептически к ней относилась, а потом увидела, что она клумбу возле подъезда разбила. Красиво стало. Получается, постаралась для всех. Смотришь, бывает, как она там сажает что-то, даже присоединиться хочется…А вообще я так скажу. Есть такое выражение, мол, дом живет, пока его жильцы отмечают вместе праздники и собирают деньги на похороны. Так вот у нас эти традиции остались. С совместными праздниками – реже, но поздравляем друг друга при встрече всегда».

Александр Ханин, один из организаторов интеллектуальной игры «Мозгобойня», сетует на соседей, которые бросают на его балкон окурки

«Я живу в самом прекрасном районе города. Комаровка! Снимаю квартиру уже год в одном доме. Его не назовешь типовым. Видно, жилье распределяли между какими-то госслужащими, ибо большинство соседей весьма преклонного возраста, но не бабули и деды, а дамы и джентльмены. Есть, разумеется, и молодые. Но вот удивительно: никто из соседей в возрасте до 40 лет даже не думает поздороваться в ответ на мое приветствие! А вот пожилые и поздороваются, и про жизнь расскажут, и еще хорошего дня пожелают.

Чего я не перевариваю – когда в тамбуре перегорают лампочки. Специально имею запас, чтобы оперативно вкручивать, ибо знаю, что если сам этого не сделаешь, никто пальцем не шевельнет – будут жить как в ж*пе, но никто никогда не потратит 4900 рублей. Но однажды не только лампочка исчезла со своего законного места, но вместе с ней ушел и патрон – будто бы возобновилась мода на стрелялки рябиной из воздушных шариков, натянутых на патроны. Такой патрон я нигде не находил в магазинах. А вот мой сосед Володя (по виду – сотрудник спецслужб в отставке) через пару дней все сделал. Классный мужик! Еще была история.

Год назад темпераментная соседка сверху не давала нам спать своими стонами по ночам. Через несколько месяцев стоны прекратились – две ночи напролет ревела. Стоны не возобновляются до сих пор, а квартира выставлена на продажу.

С планировкой самого дома все просто идеально. Прекрасное расположение, окна на юг, резвый интернет, вкусная вода, огромнейший балкон. На мое счастье, незастекленный (стеклить балконы – это верх безумия в нашем климате, когда девять месяцев в году там можно жить, делать чайные вечеринки, иногда даже работать). Кстати, неделю назад обнаружил на балконе окурки, прожженный ковер и кучу спичек. У нас в квартире никто не курит. Единственный недостаток незастекленного балкона – вашу хату может к чертям спалить обнаглевший сосед. Вызвал милицию. Приехали патрульный и участковый. Приняли от меня объяснение и заявление, где я просил проверить соседей сверху и привлечь к ответственности. Говорят, за такие вещи МЧС дает очень серьезные штрафы. Но неделя прошла: ни звонка, ни визита. Окурки гниют под дождем (на всякий случай не трогаю их пока). Интересно, чего ждут службы? Пока сгорит весь подъезд вместе с людьми?»

Художник Николай Плотников безуспешно пытается объяснить соседям, что не бомж

«Ох, соседи – моя больная тема. Я живу в районе Зеленый луг. Никому не мешаю. Гости ко мне приходят редко, все – интеллигентные люди. Не шумим. Я не пью, не курю. Тем не менее, на меня постоянно жалуются, мол, не работаю, чуть ли не бомж такой. Ну, какой я бомж? У меня ведь квартира есть. Вот, посмотрите паспорт. Уже привык с милицией на эту тему общаться. Эх, не знаю, чем не угодил. Борода им, что ли, моя не нравится? Почему людям есть дело до того, как живут другие, понять не могу? Вот он, образ белой вороны».