Страна без выхода к морю в Восточной Европе, пережившая ураган войны, теперь предлагает вкусить настоящую советскую жизнь, но со всеми условиями и Wi-Fi.
Маленькая экс-советская республика зажата в тесный сэндвич между Россией и Польшей. Если какую-то страну и можно назвать жертвой географии, то это точно Беларусь. Множество армий, транзитом проходящих здесь во время Второй Мировой, разбили Минск, столицу этой страны, не оставив тут камня на камне. Германия уничтожила 209 из 290 городов республики за четыре года войны, четверть населения погибла.

«Кремлевские лепешки» и «Молочные коктейли Юрия Гагарина»

Тем не менее, Минск – город широких проспектов и величественной сталинистской архитектуры, размеры и амбиции послевоенного возрождения Минска – от главной площади [Ленина] с ее восстановленной красной церковью и университетом по проспекту Независимости до широкой реки Свислочь и парка Горького – не могут не впечатлить.

Впечатляет и тотальное влияние Советского Союза. Президент Александр Лукашенко с 1994 года контролирует Беларусь и управляет жестким диктаторским судном. «Последний диктатор Европы», как его однажды называл бывший президент Соединенных Штатов Джордж Буш, открыто заявлял, что поддерживает советские ценности и однопартийное государство. И выразил свою решимость служить своей стране «до своего последнего дня».

Что же, тогда неудивительно, что Минск все еще чувствует себя в тисках холодной войны: внушительная статуя Ленина на площади, массивная штаб-квартира КГБ с колоннами и флагами в самом центре города, музеи и памятники, посвященные победе над «фашистами и империалистами».

Но при этом Минск еще и удивительно современный европейский город с неограниченным интернетом, вездесущим Wi-Fi и людьми, которые много путешествуют.

Среди кафе и баров, где подаются беларуское пиво и драники, – есть кафе «Старое время» – эдакая застенчивая дань памяти советской эпохе. Клиенты сидят в удобных креслах за темными деревянными столами со свечами в форме головы Сталина, поедая «Хрущевский салат», «Кремлевские лепешки» и «Молочные коктейли Юрия Гагарина», а группа исполняет традиционную музыку под плакатом Карла Маркса (речь идет о кафе в Гомеле, хотя автор в тексте не упоминает, что был в этом городе – Прим. KYKY).

Запрыгнув во взятую на прокат машину, можно увидеть, как монолитный сталинизм центра уступает место более дешевым, менее значительным спальным кварталам. А затем пейзажу пахотных полей, густым лесам и небольшим буколическим деревням с покрашенными деревянными домами и цветниками.

Мир, Несвиж и Беловежская пуща, где можно охотиться на зубров

Примерно в 100 километрах к юго-западу от столицы находится небольшой городок Мир и его замок XVI века, охраняемый Юнеско. Из него открывается вид на озеро, возле которого местные жители наслаждаются теплыми летними вечерами с тарелками бигоса или охотничьим тушеным мясом со стаканчиком травяной настойки. Мир, кстати, принимал главную конную ярмарку страны, пока местных жителей не убили или переселили во время войны. А местный старый еврейский колледж тогда же переделали в отель – это еще одно напоминание о влиянии войны и этнических чисток.

Несвиж, в 30 минутах к югу от Мира, кажется скорее польским, чем русским городом. Тут есть римско-католическая церковь 16-го века и дворцовая крепость, которую видно за много километров через поля с пасущимися коровами. Здесь начинается туризм: с катанием на пони по окрестностям замка и сувенирными стендами, в которых продаются репродукции народного творчества. Один из персонажей – ведьма Баба Яга, которая, как говорят, патрулирует леса неподалеку, ища детей, которых можно похитить и сварить в горшке.

Над холмами и полями на западе парят аисты, повторяя прямолинейные маршруты тракторов. Странные сочлененные колени этих птиц изгибаются, когда они злобно ходят вокруг, ища червей. Эти регулярные летние гости Восточной Европы гнездятся в огромных пучках соломы на вершинах телеграфных столбов, дымоходов и столбов, установленных специально для них, так как считается, что гнездящийся возле твоего дома аист – к удаче. Эти странные, красивые птицы возвращаются в одно и то же гнездо с одним и тем же партнером каждый год.

Я ехал почти до польской границы по небольшим дорогам через густой и древний национальный парк Беловежской пущи – остатки первобытного леса, простирающегося от Балтийского моря до Днепра в Украине. Парк с толкиенской атмосферой таинственных 600-летних дубов, кабанами, норками, бобрами и дикими лошадьми.

Здесь есть и зубры, почти вымершие в начале 20-го века. В настоящее время существует около 3 000 беларуских бизонов, и 300 могут назвать этот лес своим домом. Немного сентиментальности: знак, привязанный к деревянному шесту, который служит опорой для гнезда семьи аистов, говорит о возможности поохотиться и пострелять в зубров за несколько сотен долларов США.

Власти парка считают 300 зубров достаточно (учитывая темп, с которым они «потребляют» древний лес), чтобы расходовать излишки животных.

Выйдя из леса, я проезжаю мимо престарелых парочек, которые продают грибы, на обочине дороги. Причем во время ливня зонтики укрывают драгоценный урожай, а не их головы.

Брестская крепость и самая уродливая скульптура мира по версии CNN

Дождь продолжает лить, когда я въезжаю в Брест, – город, отсеченный от Польши, Европейского Союза и демократии тонкой серебристой нитью реки Буг. Ржавые русские и восточно-немецкие автомобили разъезжают по лужам, пока я смотрю на богато украшенную православную церковь Святого Николая. Русские православные службы представляют собой смесь поклонения и мистицизма, воздух, наполненный фимиамом, свечным дымом и гипнотическими гудящими песнопениями священника и хора, такими же древними, как и деревья в лесу. Из-за потайных дверей неожиданно появляются бородатые люди в мантиях, несущие священные предметы – кресты, огромный кубок, золотую Библию, – чтобы их коснулись, поцеловали и им поклонились женщины в цветочных платках. В православной церкви нет сидений, поэтому долгое служение – это испытание на выносливость: некоторые верующие прислоняются к фрескам ангела Габриэля на стене, другие приседают на каменном полу в задней части церкви.

Мой гостиничный номер по-старорусски удобен и уютен: металлический самовар, полный горячей воды, в углу, толстое шерстяное постельное белье на кровати, несмотря на летнюю жару, и картины сибирских озер, гор и медведей на стенах. Впечатляющее, большое здание со шпилем и звездой, которое видно из моего окна – это железнодорожная станция, где пассажиры ждут отправления в Варшаву, Санкт-Петербург и Москву.

Они сидят под люстрами в обитых дубом комнатах, разливая кипяток из самоваров и добавляя варенье, чтобы подсластить свой чай.

Прекрасная коллекция старых поездов стоит в Бресте за пределами станции: тяжелые и непоколебимые памятники железу и пару, каждый окрашен в черный цвет, с молотом и серпом, как что-то из доктора Живаго.

Брестская крепость 19-го века была атакована и захвачена гитлеровской армией в 1941 году, тут были огромные человеческие жертвы. Ее оборона стала материалом для советского фольклора, и сегодня восстановленная крепость привлекает гораздо больше паломников, чем соседняя церковь Святого Николая. Войдя через гигантскую советскую звезду входных ворот, внутри можно увидеть впечатляющие памятники, музеи и кирпичную кладку с отверстиями от пуль. Центральная фигура – это удивительно большая каменная статуя мрачного советского солдата. «Мужество», как ее называют, было признано CNN в 2014 году самой уродливой скульптурой в мире, что очень сильно обидело беларусов. Тут горит вечное пламя, играет торжественная музыка, местные жители, одетые в красноармейскую форму с деревянными пулеметами в руках, отдают свое почтение.

За пределами крепости торговые центры и кафе оживленно работают, так как нация привыкает к гостям, которые приходят с миром, и изо дня в день оставляет позади свое трагическое прошлое.