Открыть компанию во Вьетнаме стоило мне огромных усилий. Для этого есть два пути. Первый – официально зарегистрировать её на вьетнамца, что мне не очень нравилось. Второй вариант предусматривает тебя как инвестора, который вкладывает деньги во вьетнамскую экономику. При этом он должен положить на счёт определенную сумму и впоследствие ей не пользоваться. Такой вариант подходит для среднего бизнеса, но никак не для мелкого, потому что $30 000-50 000 ты как раз хочешь использовать для открытия. Поэтому пришлось искать вьетнамца.

Как я отсматривала вьетнамских кандидатов в партнеры

Были кандидаты – просто анекдоты. Один дурил мне голову, какой он классный, и сказал, что ничего не будет с меня брать. Я решила с ним сотрудничать, водила его с женой по ресторанам. Но оказалось, что у него долг перед налоговой – $4 000. Он говорит: «Давай ты погасишь, как начало нашего сотрудничества?» Ясно, думаю – и сразу вычеркнула его из потенциальных кандидатов. Потом мне посоветовали девушку. Она приехала на встречу на «лексусе». Спрашивает, сколько я ей буду платить. Говорю, $500 в год – мне кто-то сказал, что это нормальная сумма, чтобы партнер не мешал бизнесу (его имя просто будет значиться в уставе). Она в ответ: «Да я столько трачу в месяц на косметику», – развернулась и ушла на своих дорогих каблуках в свой дорогой «лексус». А я её тоже по ресторанам водила.

После знакомый сказал: «Слушай, в Нячанге есть классный дядька. Он зарегистрирует компанию на тебя – он уже так делал». И я полетела в Нячанг. Это оказался русский полумафиозный парень. Но своё дело он сделал: теперь у меня есть 96% акций компании, где я директор. Система была такая: он взял вьетнамца из какой-то «сговорчивой» провинции на юге, где берут взятки, и зарегистрировал на него компанию. После этого продал мне его долю. Это гениально!

От антикафе до организации фестивалей пива

В устав компании написали всё, что можно: и дизайнерские услуги, и туризм, и ресторанный бизнес, и проведение фестивалей. Сначала я занималась антикафе, но закрыла, потому что концепт провалился. Сейчас в основном организовываю мероприятия и творческие мастер-классы для детей. Раз в месяц провожу занятия по полтора часа для двух групп по 15 человек. Веду сама – мне интересно, и деньги нормальные получаются. В среднем спрос нормальный – ходят и вьетнамцы, и иностранцы.

В ноябре прошлого года я с двумя девушками организовала музыкальный фестиваль Beerfest. По сути, хотела повторить «Битлз-фестиваль», который проходил летом в Логойске.

Мы фокусировали внимание на трёх направлениях. Первое – еда: было много ресторанов, как фудкорт. Второе – пиво. Спонсорами были местные пивные компании и рестораны. Третье направление – музыка, которая играла целый день. Я потратила на нее кучу денег и совершенно не жалею. Выступали местные группы: и иностранцы, которые здесь живут, и вьетнамцы. На разогреве пела исполнительница в стиле блюз Элла – все вьетнамцы от неё в восторге, потому что она фигуристая, с большой грудью и волосами яркого цвета. Мне кажется, что у меня получилось создать атмосферу. Пришло 1200 человек – это неплохой результат для первого ивента. Весной я планирую повторить, но уже удвоить количество посетителей.

Я надеюсь, что будут появляться и другие проекты. Чем больше обрастаешь связями, тем больше вариантов заниматься чем-то новым. Сейчас здесь в моде делать всякие стартапы: в стране сорок лет назад закончилась война, поэтому ничего нет. Возьмите любой сервис, который у нас популярен – например, по онлайн-продаже билетов – kvitki.by – это же классная система, правда? Здесь она появилась только недавно, когда один вьетнамец, отучившийся за границей, увидел там и сделал такой сайт. У них большой челлендж по развитию, потому что для местных билет – это бумажка, а не e-mail с QR-кодом. Я сотрудничаю с компанией этого вьетнамца, они мне нравятся – через сайт продавала билеты на Beerfest. Кроме того, они рекламируют мероприятия в Facebook и через Google Ads. Мы подписали фиксированный контракт на скидку: я отдаю 10% с каждого билета, а не 13% и 10 000 донгов. Добилась очень просто: объяснила, что мои клиенты – иностранцы, а вьетнамцам нравится с ними тусить, поэтому они придут к вам.

Как пользоваться тем, что ты белый

Всего в Ханое живет двадцать тысяч иностранцев: семь тысяч японцев, семь тысяч корейцев и все остальные. Мы для них «тэи» – прикольно выглядящие люди с запада с кучей денег. Нам открыты двери в любое заведение. Будь ты хоть бомж в сланцах, тебя все равно пустят в самый понтовый клуб. В то же время они прекрасно понимают, что мы здесь временно – значит, нас надо поскорее надурить, пока мы не уехали.

Туристов дурят так, что волосы дыбом встают. Резидентов тоже, но здесь уже каждый сам за себя.

Я, например, знаю цены и вполне могу на вьетнамском это подтвердить. Нет такого продукта, которые был бы очень срочно нужен за любые деньги, и всегда можно подьехать в другой магазин, где хозяин сговорчивее.

Конечно, я пользуюсь тем, что отличаюсь от людей здесь. Когда я прихожу с кем-то разговаривать о сотрудничестве, ко мне другое отношение. Например, я сейчас сижу в классном офисе и ничего не плачу за него. Как это получилось? Возле моего дома открылся модный коворкинг. Я пришла к ним – смотрю, людей совсем мало, иностранцев нет. Подумала, что надо этим воспользоваться. Написала их главному: рассказала, чем занимаюсь, и что ко мне много людей приходит. Предложила: «Могу у тебя посидеть – хочешь?» Ответил, что это очень круто. Я просила вход на месяц, а они мне дали permanent residence.

Мне нравится свобода, которая есть для иностранцев. Пока ты открыто не делаешь что-то нелегальное или твой бизнес небольшой, с полицией вряд ли будут проблемы. Из-за иерархического склада общества (боготворение босса и старшего), мы здесь занимаем выгодную позицию – где-то между боссом и влиятельным чиновником. Поэтому открыто конфликтовать вьетнамцы не будут.

Соседи по дому и «винглиш» как средство общения

Я живу в районе Западное Озеро – это популярное место для иностранцев. От центра города район находится недалеко, инфраструктура очень развитая – всё есть, можно не выезжать никуда. Здесь лучший сервис, пусть и самый дорогой. И все говорят по-английски – даже дядьки, которые паркуют байки. Раньше на этом месте была рыбацкая деревня, и недавно её стали перестраивать. Здесь мало мотобайков и экология лучше, поэтому тут стали селиться иностранцы – сразу выросли цены на жилье и аренду бизнеса. Тут классно жить, потому что есть своё комьюнити. Как в деревне: едешь на байке и постоянно со всеми здороваешься. Можно жить в квартире, а можно в доме. В отличие от европейских стран, снимать дом здесь намного доступнее. Многие снимают большими компаниями, по шесть человек, например. Соседи тебя любят и поддерживают твой бизнес, а ещё тут безопасно. Если какой-то гад начнет что-то нехорошее делать, мы его быстро выщемим. Например, какой-то посторонний чувак приезжал на байке и трогал девушек – мы быстро разобрались.

Многие вьетнамцы знают Беларусь и любят, даже по-русски говорят – во многом из-за помощи СССР, который поставлял технику.

Мотоциклы «Минск» 70-х годов до сих пор ездят по дорогам – они не убиваемые, вьетнамцы их любят. Очень любят Россию и Путина, и когда слышат, что ты говоришь по-русски, ты в их глазах становишься лучше. К американцам они не относятся с такой радостью, как к русскоговорящим.

Я общаюсь на «винглише» – смеси вьетнамского с английским. Активно общаюсь на языке жестов, беру при надобности ручку с бумагой и Google Translate. Когда делала ремонт в своем заведении, выучила нужные слова для рабочих: «краска», «фанера», «вверх-вниз», «сегодня», «не работает» и так далее. Но надо отдать должное вьетнамцам: они учат английский. Без обид для соотечественников, но в целом жители городов намного лучше говорят по-англйиски, чем беларусы. Водители, официанты в барах, даже продавцы в обычных магазинах владеют базовым уровнем, достаточным, чтобы обьясниться, и, кроме этого, доброжелательностью и желанием тебя понять. Вьетнамцы открыто и с радостью стараются помочь, и, если не терять самообладания, то можно решить любой вопрос.

Как вести бизнес в городе Ханой

Ханой – это север Вьетнама. У нас есть все четыре сезона, в отличие от юга, где стабильно +32. Самый гадкий сезон – зима, когда влажность достигает 90% и плесень растет на глазах. В это время некомфортно жить, потому что отопления нет, и холод пробирает до костей, особенно когда ездишь на байке. Но во всем есть плюсы: зимой нет муравьев и других насекомых. Можно расслабиться на время и даже оставлять еду вне холодильника. Летом в Ханое жарко, до сорока градусов – тоже сезон так себе. Лучше всего весной и осенью, особенно в ноябре, когда погода похожа на август в Беларуси. Поэтому ноябрь – лучшее время для фестивалей под открытым воздухом.

У нас на севере сложно делать бизнес: все очень напоминает Беларусь. На каждое действие нужно разрешение, официальное или не официальное (одобрение покровителя). Важны связи на любом уровне. Всё лучше делать у знакомых или с их участием, даже мелочи: перетянуть мебель или поменять масло в байке. Кстати, тут все ездят на байке – потому что улицы очень узкие, да и дешевле.

Когда мы переехали, мы постоянно попадали в ужасные бытовые ситуации. Например, когда я первый раз проколола колесо, причем даже покрышку распороло, я позвонила ребятам, которые позиционируют себя работой с иностранцами, и по-английски говорят. Приехали чумазики, привезли покрышку, вставили шило, накачали колесо. Визуально все выглядит классно. Я села на байк, а колесо болтается – не могу понять, почему. Приехала домой – смотрю, а там написано «tubeless» – они засунули камеру в бескамерную шину!

В итоге я со всем этим намучились так, что решила создать в Facebook сообщество Wheretoget Hanoi, где такие же бедолаги могут задать вопрос и получить ответ. Сейчас там около 3000 подписчиков и люди реально получают помощь: где купить иглы для швейной машинки, краску в баллоне, шлем для ребенка, кресло-качалку. Все эти простые вопросы раньше ставили людей в тупик, но сейчас в сообществе много вьетнамцев, которые нам помогают за просто так.

Простое вьетнамское отношение к жизни

Во время своих проектов я со всех сторон узнала вьетнамцев и продолжаю узнавать. В Ханое люди более закрытые, чем на юге. На юге вьетнамцы другие даже внешне (исторически другие племена), легче расстаются с деньгами, склонны на авантюры. Вся преступность тоже там. Всего сорок лет назад закончилась война, после которой большинство населения оказалось за чертой бедности. Сейчас 70% вьетнамцев живут в деревнях, где доходы очень низкие, а дотаций практически нет. Средняя зарплата по стране – около трёх миллионов донгов, то есть примерно $150.

Из позитивного во вьетнамцах можно отметить доброжелательность, простое отношение к жизни, неагрессивность. Негативное не хочу подчеркивать, потому что это больше относится к моему восприятию со стороны своего западного мира. Например, меня ужасно бесила их неспособность фокусироваться на задачах. Мои работники в антикафе втроем не могли обслужить одну компанию: забывали заказы или бросались делать доставку, не проверив адрес.

Если работаешь с вьетнамцами, надо знать одно правило – не верь глазам и ушам своим. Потому что «да» не обязательно значит «да». Меня вгоняло в ступор, что люди мне не перезванивают, «пропадают» и тормозят дело – в большинстве случаев это вежливый способ сказать «иди к черту». Поэтому сейчас я часто работаю на интуитивном понимании ситуации, внимательно оценивая задержки и проволочки в любом деле: это действительно задержка или же кто-то не хочет сотрудничать? Может быть, у нас реальные проблемы? Если да, то решить можно только полюбовно, без давления – пригласить в ресторан, сделать подарок, оказать услугу и так далее.

Конечно, случается очень много смешных историй. Недавно я распечатывала визитки: мне нужно было двести двусторонних. Как, по-вашему, они напечатали? Сто штук – одну сторону, и сто – другую. Я посмеялась, но если бы такое случилось бы в начале пути, я бы сильно психанула. А так – на каждой стороне дописала ручкой недостающее и раздаю.

Алтарь для бизнеса и зачем вьетнамцы сжигают айфоны

Вьетнамцы верят в духов предков. Чтобы их задобрить, в каждом доме они ставят алтарь. Алтари есть с подсветкой, разных размеров,– по масштабу бизнеса, видимо. На него кладут печеньки, фальшивые доллары, ставят цветы, зажигают свечки и благовония. Около алтаря надо молиться. Я не придавала этому значения – думала, пусть вьетнамцы верят. Когда у меня ещё было кафе, подруга-вьетнамка спросила: «Ты алтарь поставила?» Я говорю: «Нет». – «Ты что, поставь! Поэтому у тебя и бизнес не идёт». Ладно, думаю. Собрала на планерку вьетнамцев, которые на меня работали, и говорю: «Так, ребята, мы ставим алтарь. Ты купи алтарь, а ты – все остальное». Они на меня смотрят круглыми глазами: «Так нельзя делать! Нужен специальный человек, который придет, расскажет, куда ставить, и выгонит злых духов. Потом ты пойдешь в храм, купишь там пепел, тарелочку для воды, статую дядьки, который счастье приносит, фигурку, которая деньги приносит. Этого справа поставить, этого – слева». Что делать – надо спеца искать.

Когда специалист приехал, я подумала, что можно «Битву экстрасенсов» снимать. Заходит с большим компасом и непонятные звуки произносит: «Оооо, оооо, ууу». Заходит на кухню: «Ооо, здесь не должна быть кухня, негативная энергия». Спрашиваю, как это исправить. Он сказал принести тазик – приношу. Наливает туда воду, несет – и ставит прямо на рабочий стол, где у меня повара готовят. Спрашиваю: можно ли это как-то подвинуть? Он говорит – нет. А мои работники всё слушают и на ус мотают. Потом он пошел другую комнату осматривать, затем стал давать советы, показал, где алтарь поставить. В результате поставила я алтарь – но не молилась. Приходила, врубала его (там подсветка смешная) – и всё. А мне говорят: «Надо молиться! Призывай духов предков!» Я молилась: «Пусть мой бизнес будет хорошим, духи, помогите мне». Сама с крестиком православным на шее, но работает: как только помолилась – люди есть, не молюсь – нету. Кафе я все равно закрыла, а алтарь сейчас в гараже стоит... У вьетнамцев действительно сильный культ предков и много традиций, связанных с этим.

Например, они сжигают деньги, картонные модели машин и телефонов, чтобы у родственников наверху все это было. Как только выходит новая модель айфона, они сжигают и её, потому что родственник не должен как лох ходить с «пятым».

Есть ещё одна традиция – даже страшная. Через два года после похорон родственника, они приезжают, извлекают его труп, перемывают кости, складывают назад в гроб и опять хоронят. И при этом они верят, что так лучше. Если посмотреть с точки зрения нашей религии, вьетнамцы духов просто так не отпускают: все умершие здесь. Как только они соберутся улететь, им на алтарь положат вкусностей или выкопают кости. Я не очень чувствительный к такому человек, но даже мне иногда кажется, рядом кто-то есть. А как собака реагирует! Она вообще всего боится, а в некоторые переулки или аллеи ходить вообще не хочет.

Еда и цены

Во Вьетнаме культ еды: обед с 12.00 до 14.00 – это святое. Спасибо климату: круглый год доступны свежие овощи, фрукты и зелень. Я люблю готовить дома, но когда лень, мы идем в ресторан или заказываем доставку. В Ханое около десяти тысяч заведений общепита – японское, тайское, корейское барбекю, индийский карри, украинская кухня, итальянская пицца. У меня есть знакомые – кореянка, китаянка и вьетнамка – с которым мы ходим раз в месяц на совместный ланч. Они называют это «маленький женский клуб любителей пожрать». У них даже есть теория – как сьесть побольше, если ты заказываешь буфет. Вьетнамскую кухню я тоже люблю. Когда целый день в разъездах и на встречах, то ем уличную еду. Выбор огромный: суп фо, ком (вьетнамский буфет с рисом), бами (уличные бутерброды).

Здесь очень развита уличная кухня. Любой может открыть уличное кафе – деньги практически не нужны. Сегодня бабка мусор убирает, а завтра решила бутерброды продавать – легко, даже никаких лицензий не нужно. В то же время нет процедур и органов, которые учили бы гигиене. Поэтому они не знают банальных вещей. Например, я никогда не пью чай и не ем у мужчин на улице. Как думаешь, почему? Они не моют руки (вообще никто не моет, но у мужчин особенно неприятно).

Была на консультации у канадского доктора по гигиене, и он сказал: если заведение кажется грязным – значит, оно грязное. Таких мест много, я там не ем. Есть и чистые – их просто надо знать.

Цены как по волшебству становятся меньше с каждым днем проживания. Примерно через год можно узнать реальные цены для вьетнамцев. Например, цена на пять килограмм льда для нас упала с двадцати тысяч донгов до семи. Полезно заводить знакомства в ключевых магазинах – у меня они есть в магазине стройматериалов, на улице краски, на рынке у одной тетки. Когда знакомства заведены, будут приятные плюшки – хорошие цены, скидки, рассрочка и прочее.

Чему научила меня жизнь во Вьетнаме

Мне пришлось привыкать к климату и к отсутствию близких и друзей. С друзьями вообще сложно, потому что многие экспаты живут в Ханое, пока действует контракт или пока есть работа, и рано или поздно они уезжают. У меня было несколько хороших знакомых, с которыми пришлось расстаться, и каждый раз это опустошает. Некоторые знакомые уезжают этим летом, нас ждет много вечеринок, но это грустный повод.

Моя дочка учится в международной школе. Друзей вьетнамцев у нее нет – думаю, слишком велика культурная пропасть. Детям не хватает терпения разбираться, почему вьетамцы не извиняются или громко орут. В классе много иностранцев, и она дружит со всем детьми, но, как и у взрослых, у детей есть проблема завести постоянного друга. Подруга Миры уехала этой зимой в Китай – они обе очень тяжело переживали это расставание.

Жизнь во Вьетнаме – это было и есть огромное испытание. В Ханое сильное загрязнение воздуха. Организации типа ООН всё время постят у себя в блогах информацию об этом – это просто ужас, здесь вредно для здоровья жить. И я как нормальный человек хочу переехать туда, где чистый воздух. Готова, если что, пойти на компромиссы.

Больше всего я благодарна Ханою за новый опыт, знакомства, доверие незнакомых людей, поддержку, которые оказывали и оказывают здешние друзья и знакомые в моём бизнесе. И за то, что Вьетнам и вся Азия учит терпению – как я уже говорила – можно добиться всего, если спокойно подождать.