Фильм Андрея Звягинцева выходит в минский прокат. В поисках натуры для фильма режиссёр «заглядывал даже в Беларусь», но быстро понял, что в стране победившей стабильности ловить нечего, развернулся и укатил в сторону Баренцева моря. Павел Свердлов нашёл в Беларуси сюжеты и места, в каждом из которых можно снять свой «Левиафан».

А ведь на месте оправдывающейся перед журналистами главы поселка Териберка Татьяны Трубилиной мог бы быть председатель какого-нибудь белорусского райисполкома. Тоже бы рассказывал о 2% официальной безработице и каком-нибудь народном хоре, созданном в каком-нибудь довоенном году. Но нет: творческая группа фильма «Левиафан» выбрала для съёмок Мурманскую область. Города Кировск, Мончегорск и посёлок Териберка на берегу Баренцева моря.

Теперь мы легко можем отнести «Левиафан» на счёт россиян и успокоиться. Это у них там власть творит беспредел, а у нас всё ванільна-стабільна. Но спрятаться от проблем, о которых снят «Левиафан», не получится.

Власть в Солигорске. Самоубийство Яны Поляковой

В фильме маленькая семья автослесаря попала под большой государственный пресс. Разве выстоит человек против Левиафана? Чтобы не спойлерить, скажем просто: не выстоит. Ни в России, ни в Беларуси, ни, пожалуй, в любой другой стране мира. Конфликты личности и власти редко хорошо заканчиваются. Ещё реже они становятся общественным достоянием. Одно из таких противостояний с трагическим финалом произошло шесть лет назад в Солигорске.

Кадр из фильма «Левиафан»

В сентябре 2008 года правозащитница Яна Полякова попыталась привлечь к ответу участкового, который, по её словам, избил её в отделении милиции. Полякова сняла побои и обратилась в прокуратуру Солигорска с просьбой возбудить против милиционера уголовное дело за превышение полномочий. Через 10 дней ей отказали. А спустя четыре месяца, в начале января 2009 года, власть пошла в атаку. Уголовное дело было возбуждено в отношении самой правозащитницы.

3 марта суд Солигорского района признал Полякову виновной по статье 400 часть 2 УК — заведомо ложный донос. Её приговорили к двум с половиной годам ограничения свободы. Кроме того, правозащитница должна была выплатить сотруднику милиции один миллион рублей в качестве компенсации морального ущерба. Полякова была подавлена приговором. В разговорах с друзьями она несколько раз повторила, что не будет зэчкой. А 7 марта 2009 года покончила с собой.

У Левиафана тысяча лиц.

Запустение и пьянство в деревне Нижние Жары

Восемь лет назад я побывал в Карелии. Мы сплавлялись на байдарках и катамаранах по реке Кереть: стартовали в посёлке Лоухи, снимались в Чупе. Там я увидел то, чего никогда прежде не встречал в Беларуси: вымершие деревни. Почерневшие от времени улицы, разваливающиеся дома-призраки. 

Дом в деревне Нижние Жары

Помните, в конце фильма «Географ глобус пропил» Служкин и Маша идут в ближайшую деревню за водкой? Начинается ливень, Маша промокает, наконец, они добираются до места — а там не то, что магазина, а живого человека не отыскать. Сюжет «Географа…' развивается в тысячах километров от Баренцева моря, но картина одна и та же. Катастрофу русского севера: обезлюдевшие земли, покинутые дома с провалившимися крышами — мы видим и в «Левиафане».

Кадр из фильма «Левиафан»

Белорусские райцентры выглядят на порядок цивилизованнее российской глубинки. Лоев, Ельск, Коссово, Иваново, Лунинец — нигде мне не приходилось видеть того запустения. Но им уже тронуты белорусские сёла.

Да, белорусский «Левиафан» был бы снят в деревне. Там и пьянство, и безработица, и доживающие старики, и молодёжь, мечтающая вырваться хоть куда-нибудь. Подходящее место — Нижние Жары.

Гомельская область, 30 км до ЧАЭС, но не зона отселения. Из тысячи жителей осталось 64. Хорошо, если обитаем один дом из семи. Остальные, увитые плющом и диким виноградом, потихоньку оседают в землю. Таких мест много. Говорят, все белорусы из деревень вышли: кто-то раньше, кто-то позже. Все вышли — никого там и не осталось.

Дом деда Гриши из белорусской деревни Нижние Жары 

Концовка «Левиафана» удивительным образом перекликается с сюжетом романа «Паранойя» Виктора Мартиновича

Внимание: спойлеры! Россияне уверены, что Звягинцев упоролся и не только историю, но и всю действительность, показанную в «Левиафане», придумал. Да ещё и «американцам зачем-то фильм послал». Не иначе как хотел великую страну очернить в глазах янки.

То, что россиянам настолько сложно вообразить в своей реальности, в Беларуси кажется невозможным в принципе. Местные власти, начиная с председателя облисполкома и заканчивая условным директором лесопилки, у нас не выбираются, а назначаются и согласовываются. И снимаются, время от времени — со скандалами и уголовными делами. Редкий чиновник уверен в своём будущем настолько, чтобы руководить подчинёнными и городами в стиле русского барина.

Чего нет в белорусской реальности — то есть в литературе. Концовка «Левиафана» удивительным образом перекликается с сюжетом романа «Паранойя» Виктора Мартиновича. В квартире главного героя — писателя, посмевшего увести любовницу у всемогущего министра государственной безопасности Николая Муравьёва — проходит обыск. Обнаруживаются доказательства убийства девушки: свитер, заляпанный кровью, и нож. Писателя задерживают. Он уверен, что не убивал, что его подставили. А кто убил? Этот вопрос задают себе и зрители «Левиафана». Самоубийство или убийство? Подставили или изобличили? Концовка фильма остаётся открытой.

Автослесарь своей вины не признаёт. А вот герой Мартиновича сознаётся в убийстве. В своеобразном эпилоге, уже обработанный репрессивной машиной, явно навеянной известной антиутопией Оруэлла, он «вспоминает», «как нож входил в живот». Государство наносит личности сокрушительное поражение.

Что, скажете, Мартинович тоже выдумал, чтобы очернить?

Вымирание Витебской области и скелет цмока из «Шляхціча Завальнi»

В 2014 году в Беларуси умерло на 2904 человека больше, чем родилось. За счёт приезжих население страны выросло. Но то миграция. А это — естественная убыль.

Витебская область вымирает быстрее всего: минус 4346 человек за 2014 год. В области 21 район, в каждом смертность превышает рождаемость. В Миорском, Россонском, Сенненском, Верхнедвинском, Городокском, Шарковщинском и Бешенковичском районах умер каждый пятидесятый житель, в Ушачском — почти каждый сороковой. В Древнем Риме был распространён такой вид наказания — децимация — когда казнили выбирали каждого десятого из провинившихся. А если гнев начальства был поменьше, могли каждого сотого казнить. Осталось понять, в чём виноваты жители Витебской области?

Кадр из фильма «Левиафан»

Ян Барщевский в «Шляхціцы Завальне» описывает белорусский север как мрачноватое место с замкнутыми жителями и бесконечными лесами, в которых таится легендарная нечисть. Именно там развиваются сюжеты его «фантастычных апавяданняў». И цмок, вокруг которого столько шуму в последнее время, как раз откуда-то оттуда. Скелет цмока в густой чаще — чем не натура для финальных кадров «Левиафана»?

Напоследок — показательное видео с участием главного редактора минского журнала «Большой» Дмитрия Новицкого. Экспедиция журнала не смогла завести автомобиль после ночи в Новосибирске при температуре -34. Сосед по стоянке решил, что минчане с видеокамерой снимают то ли сюжет про Украину, то ли фильм «Левиафан».