Первой на минскую стену «наклеили» экс-министра Марианну Щеткину с подписью «Это я автор налога для безработных», затем – бывшего премьер министра Михаила Мясниковича. Позже в одночасье на стенах появились постеры с главой МВД Игорем Шуневичем, главой минского ОМОНа Дмитрием Балабой, и главой УВД Минской области Игорем Евсеевым. Последними героями беларуского Бэнкси стали председатель Белтелерадиокомпании, Геннадий Давыдько и министр информации, Лилия Ананич – оба в образах телепузиков.

Распечатав все эти граффити на цветном принтере, мы вышли из офиса и двинулись в сторону ТЦ «Немига». Хотелось понять, что обычные прохожие думают про запрещенный стрит-арт. Мы не сомневались в том, что картинки будут узнавать – слишком много публикаций в СМИ и соцсетях было на эту тему. Первым в камеру попал мужчина по имени Михаил.

«Вы видели когда-нибудь эти «картинки» и знакомы ли вам люди, изображенные на них?» – «Лица мне знакомы, хотя, не очень», – сказал Михаил, добавив, что граффити не осуждает, и в спешке удалился.

Спустя буквально пять минут, как от нас убежал Михаил, на разговор согласился Вячеслав. Молодой человек в капюшоне и с пакетом, полным продуктами, оказался выпускником МГУ. Прежде граффити он не видел и, судя по всему, не очень понимал, зачем вообще ему их показывают. Всмотревшись в картинки, парень решил высказаться: «Сам никогда не стал бы ничего клеить на стены. А эти картинки я бы закрасил. Существуют легальные способы выражения социального протеста, например – интернет. Все равно вот эти наклейки мало кто увидит в городе».

Парень пожелал нам удачи, и, накинув капюшон, проследовал к лестнице. А мы пристали с вопросами к двум симпатичным студенткам, которые не читают новости, а просматривают паблики типа «Лентача» и Onliner. Наверное, поэтому ни граффити, ни лица, изображенные на них, им не были знакомы: «Мы – неполитизированная молодежь», – сказала Маша (та, что слева). Света поддержала подругу.

Не успели мы распрощаться с застенчивыми барышнями, как увидели милейшую рыжеволосую женщину в белом берете: «Ну, показывайте ваши картинки».

Пробежав глазами по изображениям, первым делом дама отметила желтого телепузика, окрестив его мультипликационным персонажем. Когда же женщина увидела фото экс-министра Марианны Щеткиной, то сделала шаг назад и стала говорить чуть тише: «Она же работала в социальном обеспечении, я однажды к ней обратилась – без толку…», – женщина решила не представляться, собственно, последние фразы она договаривала, когда уже удалялась от нас.

Мы прошли дальше, миновали мост и попытались завладеть вниманием мужчины, который вышел из торгового центра покурить. Геннадий работает художником, и его вообще не волнуют вопросы политики и общества. Граффити он не видел, людей этих не знает, занимается своим делом и никуда больше не лезет: «Эти картинки с эстетической точки зрения мне не нравятся, в тоже время не коробят», – сказал Геннадий, добавив, что граффити на городских стенах имеет право рисовать каждый, у кого мозгов на это дело хватает.

Илья – еще один представитель молодого поколения, которое не читает новости. Карикатуры он не видел, о существовании людей на фото – не знает. По подписям парень понял, что на изображениях политики. Не моргнув, сказал, что к подобным граффити относится положительно: «Селфи бы я с такими не делал – не фотографируюсь принципиально. Если бы увидел картинки в городе, посмеялся бы. Это юмор какой-никакой пусть и с политической подоплекой».

Поскольку стоять под дождем не было сил, наша съемочная группа решила уйти в теплое помещение – холл новой Galleria Minsk. Как раз на днях Мингорисполком заявил, что фотографировать и снимать видео в магазинах и кафе отныне можно. Правда, распоряжение городских властей не уберегло нас от подозрительных взглядов охранников. По статистике, большинство из них – бывшие работники силовых ведомств, а потому реакция вполне понятна. Но вернемся к опрашиваемым.

Перед нами два парня, внешний вид которых дает понять, что быть хипстером все еще модно. Один из друзей, завидев наши изображения, сразу удалился из кадра, второй, очевидно более смелый человек, вступил в диалог: «Я видел этот стрит-арт. Отношусь к нему позитивно, больше бы таких рисовали, чтобы люди понимали, кто стоит за всем этим».

После разговора с парнями мы бессмысленно бродили по этажам ТРЦ еще полчаса: люди как ошалелые пугались наших картинок и вопросов. Повезло лишь со школьниками, которые, преодолев страх перед облачной перспективой СИЗО, таки высказались о граффити.

Поправка: выражалась лишь девушка, ибо ее спутник смог выдавить из себя лишь: «Ну давай, чего ты ссышь».

«Нельзя такое на камеру говорить… Ну, ладно. Людям не нравится власть, поэтому они клеят на стены вот такие картинки, но их всегда замазывают, властям это не нравится. Думаю, мы все знаем, кого наклеят следующего», – рассказала Ада.

Мы вышли на улицу, стали под крышу около Республиканской научной библиотеки и встретили девушку в сером шарфе, которая попросила не снимать ее лицо. Посмотрев на граффити, героиня решила, что перед ней московский стрит-арт, но, прочитав подписи поняла, что ошиблась.

«Эти картинки не оскорбляют чувства людей, изображенных на них. Ну разве что можно обидеться на форму НКВД (вряд ли министр обороны может обидеться на форму, которую сшил за свои деньги, чтобы быть в ней на параде 9 мая 2016 года – прим. KYKY). В остальном… В Европе подобные жесты считаются абсолютно нормальными: люди имеют право на самовыражение», – называть свое имя девушка не захотела.

Вечерело. Люди по-прежнему не спешили вступать в диалог. И вот оно, счастье: на проспекте Победителей встретился адекватный, зрелый, добрый беларус, который видел картинки в интернете, понимает, зачем их клеят и не боится говорить об этом на камеру: «Я бы не стал отдирать эти наклейки. Да, я видел все граффити, которые вешались в Минске: Давыдько в образе телепузика прекрасен».

Вместо вывода. Редакция лично считает, что портить стены – это плохо, равно как и нарушать закон. Нельзя не вспомнить фразу бразильских граффитистов: «Здесь у вас вообще нет стрит-арта».

Фото граффити: Signal Project, Анастасия Рогатко