«Он сделал две затяжки, упал на спину — и лежит в обмороке. Мы конечно подбежали, перенесли на диван. А он с закрытыми глазами садится на жопу и начинает методично быстро-быстро крутить руками, а глаз не открывает. У меня самого начинается паника: друг сходит с ума. Когда он пришел в себя, сказал, почему он так делал: «Мне казалось, на лыжах еду…».

Я разговариваю с пареньком, который два года отработал сварщиком на минском заводе. Его зовут Тимофей, у него совершенно обычный вид: кепка, куртка, русые волосы. Свой наркотрип Тимофей согласился мне рассказать потому, что его лучший друг сидит на спайсах до сих пор. Так плотно, что Тимофей считает, надо что-то делать:

— А что с ним произошло за два года? Повреждение мозга? – пытаюсь понять я.

— Не то, чтобы он отупел. У наркоманов есть такая штука, когда они концентрируются на одном. Когда он курил марихуану, это не так било по голове. Но когда спайс тебя отпускает, ты сидишь как болван, и ничего не надо. Это полная хрень.

— А почему ты сам курил?

— Раньше в цехах заводов все курили. Работяги лежали под лестницей, не могли работать. И дилеры были тут же, все легально. Рядом с моей квартирой чуваки бодяжили смеси в гараже. А по цеху ходили дружины, смотрели, кто не может работать. Сами менты, которые принимали товарищей с завода, говорили: «Вы бы лучше курнули что-то нормальное, а не этот химоз».

Спайсы, миксы, смеси — это искусственный каннабиоид JWH из стран Восточной Азии. Дешевая синтетическая марихуана до сих пор популярна у рабочих, солдатиков в армии, и что самое чудовищное — школьников, объясняет Тимофей. По его словам, для «школоты» смеси подпадают под категорию «покурить веселого», стоят три копейки, а курить их можно чуть ли не прямо в школах — юридических последствий, скорее всего, не будет. Только медицинские.

Школота

— Я сама лично ловила старшеклассников в школе под лестницей, — рассказывает Светлана, психолог одной из минских массовых школ, — Они курили через фольгу, чтобы дым не шел, как от сигареты. Одна затяжка была, дымок — раз, и все. Я у него из кулака просто вырвала, там была обычная фольга от сигаретной пачки, скрученная трубочкой, и внутри забито что-то. Когда я вела его к директору, он говорил, что это просто табак.

— Как отреагировал директор? – уточняю я.

— Дверь прикрыла, откачала его и все. Я говорю, а если несчастный случай? Давайте хотя бы составлять протокол. Ну ладно, один-два раза бывает по глупости, но у нас есть те, кто постоянно курят. Никто не хочет гласности.

— Директору жалко этих детей, которые пойдут под протокол?

— Я не думаю, что это жалость, скорее страх, что самим влетит по шапке. Хотя я не скажу, что сверху пугают. Наоборот говорят, что раннее выявление – хорошо, это значит, вы работаете на предупреждение. Но у нас нет вообще никакого движения. Сидят на уроках как овощи. Учителя потом говорят: «Кажется, сегодня вот этот был накуренный». Все воспринимается так, как будто нужно скрывать.

— Что значит «сидят как овощи»?

— Координация нарушена, речь полностью разбита, язык к небу, тупой взгляд. По эффекту похоже на токсикоманию, будто они не нюхают этот клей, а выкуривают. Я видела, как их откачивают. Девочке было так плохо, она сжалась в комок совершенно синяя. Но ее отпоили водой и все. Разве это выход?

Светлана просила не называть ни своего имени, ни школы, потому что опасается: ее уволят с волчьим билетом. Психолог говорит, что проводила анонимное анкетирование учеников, чтобы выяснить масштабы проблемы со спайсами: оказалось, что в школе миксы пробовал почти каждый, начиная с восьмого класса. В других школах ситуация такая же, уверена Светлана.

— А что говорят сами дети? Зачем они это делают? – пытаюсь разобраться я.

— Дети думают, что ты ничего не понимаешь, ты глупая, ты старая. А они независимые и взрослые, курят марихуану. Им нравится это измененное состояние, оно для них новое. И еще доступность: ты покурил, прошло два часа, приходишь домой нормальный, не пахнет ни сигаретами, ни алкоголем. Если напьешься, будет тошнить всю ночь, и тебе утром ввалят так, что больше не захочется. Дети же сами по себе: освобождаются и могут делать после уроков все, что хотят. Единственное, чего я не понимаю: почему они это делают прямо в школе!

— А вы с родителями разговаривали?

— Никто не хочет, чтобы копались в их семье. Если родители интеллигентные и умные, разговор такой. «Есть проблема». «Разберемся». «Проблема не решается. Можно поставить на учет к наркологу». «Разберемся». И ты в принципе дальше влезть не можешь. Если семья многодетная или неблагополучная, то они детей просто наказывают. Но у них же еще трое, времени на всех не хватает. Современные дети не пьют, и сигареты – уже не их поколение. Они больше занимаются спортом, это стало сейчас модно, что очень здорово. Дети ходят в тренажерку, а потом после занятий курят миксы и считают, что своему здоровью не вредят.

Спайс-дилер

В Минске нет номеров наркоторговцев на заборах и асфальте, как в Москве, где схема нелегальных точек чуть ли не дублирует станции метро. Минские школьники находят миксы в интернете. Чтобы понять, как они это делают, я набрала в поисковике гугла примерный запрос и без проблем нашла уйму сайтов с барами веществ. При этом в рекламе на сайте сказано: «Не верьте слухам, что курительная смесь – аналог наркотических веществ. Все компоненты наших курительных миксов не являются наркотиками или токсинами, не вызывают привыкания и разрешены к использованию на территории Беларуси… » Прямо на сайте есть отдельная ссылка «оптовым покупателям». И телефоны. Если набрать номер, буквально на втором гудке в трубке послышатся юные голоса, которые сообщат, где можно купить смесь и как узнать продавца.

Дилер выглядел, как человек Никто. Без возраста, характера, без какой-либо яркой приметной черты. За минут пять к нему подошло человек десять очень юных ребят. Совали дилеру в руку деньги, забирали пакетик золотистой фольги. Схема, очевидно, была отлажена, никто не задерживался с вопросами, все знали процедуру.

— Это марихуана? – я подошла бочком и села на скамейку.

— Нет, это намного круче, – процедил дилер, вскользь глянув на меня.

JWH в Беларуси запрещено с 2010 года. Но как только ввели запрет, начали появляться модификации: JWH-007, JWH-149, JWH-250 и прочие. Хотя по действию они мало отличались от оригинальной формулы, они не были еще запрещены. На внесение новой версии JWH в реестр запрещенных средств уходило три месяца. Все это время курительными смесями можно было торговать условно легально. Я позвонила врачу-наркологу в ГУ «РНПЦ психического здоровья». Ольга Паравая рассказала, как все начиналось:

— Когда вещества появились на рынке, в первичное отделение больницы стали поступать люди с расстройствами психики. В основном молодые, от 17 до 25 лет. Было необычно, что аналоги растительных каннабиноидов вызывают выраженные психические расстройства.

— Какие расстройства? На что это похоже?

— На последствия от употребления амфетаминов или галлюциногенов. Это именно то, чего все и боятся, то есть психоз. Интоксикация на уровне психоза: страхи, паранойя, изредка зрительные обманы восприятия, то есть галлюцинации. И это проблема последних нескольких лет.

— У вас есть такие пациенты?

— У меня была девочка. Неокрепшая нервная система, и как итог — психическое расстройство. Она говорила, что курила спайсы на дискотеке, не думала, что от этого будет вред.

— Она считала, что они легальные?

— На тот момент она об этом не задумывалась. Употребляла осознанно, но при этом не знала о последствиях. Я могу сказать, что раньше проблемы с психикой от спайсов были другие. Те вещества, что появилось сейчас, последние, провоцируют сильное расстройство психики.

Возможно, от постоянного изменения формула наркотика мутирует, как вирус птичьего гриппа. Но это позволяет дилерам позиционировать спайсы как легальные. Этой осенью реестр на официальном сайте МВД пополнился 23 новыми веществами, и до этого в 2013-м было запрещено 51 вещество. То, чем занимаются отделы по борьбе с наркотиками, это, по сути, соревнование с химическими лабораториями. Белорусские народные умельцы сами не лезут в формулу JWH. За них это делают в основном китайцы. Наркоторговцы получают белый порошок в пакетиках из Китая или из России, и напыляют им любую основу, табак или мать-и-мачеху. Смеси расфасованы в пакеты размером чуть больше чайного пакетика вроде «Гринфильд». На лицевой стороне прилеплен стикер сайта-распространителя.

В антипропаганде наркотиков есть одна сомнительная штука. Это подмена понятий. Ради благих целей борьбы с наркоманией можем показать в антипропагандистском фильме гнилую ногу героинового торчка, рассказывая про спайсы. А ведь дети не настолько наивные, чтобы не понять, что мы врем. Если они на секунду усомнятся в том, что мы в теме, они нам уже не поверят. С этой мыслью я вскрывала пакетик с идиотской картинкой. Содержимое пахло ромашкой. Я поняла, почему эту дрянь продавали под видом благовоний в интернет-магазинах еще в 2006-м, еще до всех запретов. Трава зеленого цвета с белым налетом. И правда рассчитана на «школоту», которая в глаза не видела марихуану. Я не валялась по полу, не пускала слюни и не кричала: «Пацаны, ГДЕЕЕ....». Но я сделала ровно одну затяжку, а потом ждала, подействует или нет. За это время (примерно полминуты) можно было всадить еще несколько раз и увидеть фиолетового бегемота. Судя по ощущениям - в организме был довольно сильный яд. Если курить постоянно, то для мозгов и внутренних органов вроде печени и сердца это крах. Когда меня отпустило, я смыла остатки дряни в раковину. Когда отпускает минского школьника, он всаживает еще и еще, пока весь пакетик не кончится. Если у него шаткая нервная система, он попадает в Новинки.

Гонка вооружений

Борьбу с распространением спайсов ведет Министерство внутренних дел. Заместитель начальника отдела по борьбе с наркотиками и торговлей людьми Василий Лосич ведет меня по коридору, увешанному фотографиями вещдоков в рамках: тут изъятые дозы героина, посевы мака и прочие криминальные аксессуары.

— Василий Михайлович, от наркотиков страдает в первую очередь молодежь. Почему?

— Это связано с субкультурой. Мы анализировали это, когда произошел всплеск наркомании в Светлогорске. Если во дворе кто-то один не захотел колоться, его гнобили. После наркотиков, особенно опиоидных, сушит, надо пить воду. Молодежь, чтобы не выделяться из общей компании, просто брала бутылку воды и носила с собой, показывая: «я тоже ваш». Это психология: быстро повзрослеть, показать, что я крутой. Протест обществу, семье, родителям.

— Но если рассматривать Минск, а не Светлогорск, то протест обостряют не опиаты, а курительные смеси? – уточняю я.

— В конце прошлого учебного года медики забили тревогу, что в Новинки начали поступать несовершеннолетние, в отношении которых еще не ставится диагноз наркомания, но для лечения применяются препараты, которые используются для лечения шизофреников. Грубо говоря, зависимости еще нет, а крышу уже сносит. Мы начали проводить мероприятия по школам, заниматься интернетом. На данный момент волну сбили, профилактика сыграла роль.

— В школах учителя знают, кто курит спайс, но ничего с этим не делают. Вы знаете, почему?

— Критерий оценки педагогов сформирован с советских времен: это пятно на школу, минус премиальные классному руководителю, социальному педагогу. Нужно, чтобы на уровне РАЙОНО школы не ругали за то, что у них там выявлено пять-десять наркоманов. Сейчас у нас отношения с Министерством образования гораздо лучше, чем было еще два года назад. Но есть и элитные учебные заведения, которые особо не хотят выносить сор из избы.

— А можно просто закрыть все эти сайты и пересажать дилеров?

— Есть ряд сотрудников, которые каждый день мониторят интернет. Не на все сайты мы можем повлиять. Те, что зарегистрированы за рубежом, закрыть не можем. В любом случае, мы отслеживаем. Распространители делают закладки. По интернету связываются, переводят деньги на электронный кошелек, договариваются: вот под тем подъездом под третьим камнем будет лежать в пакете. На одном из компьютеров мы нашли 250 тысяч заявок соединений. Но употребление наркотиков по законодательству у нас не карается. Что с этим молодым человеком делать? То ли это разовое употребление, то ли нет. Ставить на учет и калечить всю оставшуюся жизнь? Лечение у нас тоже добровольное. В целом, конечно, надо завязывать политику государства в этом отношении.

Бывший сварщик Тимофей рассказывал, что среди адептов натурпродукта курение спайса считается зазорным. Это как купить плодово-ягодных чернил потому, что кьянти исчезло из оборота. Сам Тимофей согласен с запретом на спайсы, хотя натуральную марихуану он бы как раз разрешил. Я задаю вопрос офицеру МВД:

— Вы выпустили несколько фильмов о вреде спайсов. И первый комментарий под видео: легализуйте марихуану, потому что последствия от синтетических миксов еще даже толком не изучены. Может ли легализация справиться с проблемой?

— Ни законодательство, ни медицина не разделяют наркотики на легкие и тяжелые. Даже если разрешить марихуану, это будет первой ступенькой. Да, может быть, от одной затяжки человек получит эйфорию. Спустя год-два он уже втянулся, у него есть зависимость получать удовольствие. Поэтому естественно он перейдет на тяжелые наркотики. Финал один – могила.

— Может быть, наше общество просто менее дисциплинировано, чем те же голландцы?

— Голландия тоже пытается отойти от этого. Я там был в командировке, разговаривал с полицейскими. Они попытались на уровне законодательства запретить продажу туристам, поскольку начался приток не самых лучших туристов, что повлекло рост преступлений в приграничных городах. Но это доход, и проблему отдали на откуп муниципальной власти. Обыватель это абсолютно не приветствует. Да, они где-то может быть в плане демократии – почему нет? Из прессы видно, что они начинают закрывать кофешопы, ограничивать доступ и дозу продажи. Есть конвенция ООН, которая запрещает любой наркотик к обороту. И все государства, в том числе и Республика Беларусь, ее поддержали. Я не думаю, что тут надо идти по пути наркотизации общества.

В прошлом году в Беларуси был принят новый закон, который может помочь приостановить гонку с производителями спайсов. Смысл в том, чтобы объявить новое вещество аналогом уже существующего. Нет необходимости в процедуре этих трех месяцев. «У нас уже было выявлено 13 вот таких аналогов психотропов, — говорит Василий Лосич, - Это сдерживает ситуацию, в том числе дает профилактический эффект. Не каждый отважится продавать, думая, что вдруг выявят аналог психотропа, а уголовная ответственность будет такой же, как и за обычный наркотик».

Вопрос о спайсах до конца не решен. И как с ними справится, не знает ни бывший сварщик Тимофей, который вытаскивает своего друга, ни школьный психолог Светлана, которая забирает фольгу с курительной смесью у школьников из руки, ни родители детей. Что делать? Приковывать школьников наручниками к батарее, показывать ли фильмы «На игле» и «Реквием по мечте», надеясь вызвать страх и омерзение? В России есть народные инициативы. Молодежный Антинаркотический спецназ обливает торговцев спайсом нитроэмалью и обсыпает перьями. Краска не смывается несколько недель. В антинаркотическое сообщество входит около 17 тысяч студентов разных вузов. Активисты движения «Стоп-наркотик» собирают телефоны дилеров из рекламы спайсов, составляют базу и ставят на нее программу автонабора, чтобы телефон распространителя был все время занят для потенциальных покупателей. Стоит ли Минску перенимать народный опыт или достаточно будет любви и внимания к собственным детям?