Генетика в ситуации запрета вывоза биологических данных
Когда представляешь компанию, которая зарабатывает на ДНК-тестах, рисуешь в воображении как минимум лабораторию и людей в белых халатах – все, что когда-то видели в каких-нибудь «Секретных материалах». На деле же оказывается, что это просторный офис. Тоже чистый, но люди там в обычной офисной одежде. В Беларуси, кроме «Института генетики и цитологии НАН», где есть собственная лаборатория генетики человека, существуют как минимум две частные компании, которые занимаются ДНК-тестами. Одна из них – Центр генетики «Наследие» – обычный офис в академической части города.
Возглавляет «Наследие» Александр Свиридович. На мой вопрос, как он додумался до такого инновационного для нашей страны бизнеса, ответил просто: когда работал в консалтинге, пришлось заниматься проектом, связанным с генетикой, и так увлекся, что в марте 2015 года начал продавать первые ДНК-тесты.
«Наследие» стал представителем российской компании ЗАО «Геноаналитика», в лабораторию которой отвозятся все биологические данные клиента. Александр Свиридович рассказывает, что в этой истории фирма является исключительно комиссионером, проще говоря, торговым агентом, но сотрудничает одновременно с несколькими лабораториями: «Мы не ставим диагнозы, мы продаем исследования. Изначально хотели открыть какую-то минимальную лабораторию, где можно сделать забор крови, то есть взять биологические образцы у клиента, однако столкнулись с отсутствием какого-то понимания у государства, как это надо правильно юридически оформлять. Поэтому мы просто нашли клиники-партнеров, которые делают это на платной основе».
«Перед тем, как мы открылись, не один месяц моей работы был посвящен изучению законодательства в этой сфере, в котором ничего не прописано о том, что такое «генетика» и «генетические исследования, – рассказывает Александр. – И пока никто не знает, что с этим делать. Известно только, что наши законы запрещают вывоз биологических данных за пределы Таможенного союза, поэтому в Европе, Америке и Китае медицинские исследования более развиты – у них открыты границы и больше статистической информации, ведь люди могут отдать свои биологические образцы лабораториям для исследовательской работы».
Откроют ген, отвечающий за рост ушей, – сразу появится ДНК-тест
Если брать даже не Беларусь, а весь мир в целом, то для бизнеса это свободная и развивающаяся ниша: предпринимательство, построенное на ДНК-текстах, находится под влиянием науки буквально ежедневно. Например, ученые провели какое-то исследование и обнаружили ген, который отвечает, например, за рост ушей, и вот на основании этого можно уже делать новый коммерческий продукт. Получается, новые генетические исследования – новые ДНК-тесты.
Врачи, которые отучились в медицинском университете 6 лет, делают круглые глаза, когда им говоришь о генетике, делится опытом Александр Свиридович: «Когда мы столкнулись с вопросом кадров, то узнали, что у нас есть факультет БГУ, где учат на генетиков, однако они не выпускают именно врачей-генетиков. Чтобы стать врачом-генетиком, надо пройти не один круг ада: поработать на каких-то низких должностях в научных центрах, потом защитить кандидатскую... В воспитание квалифицированного специалиста придется вкладывать деньги 5-6 лет как минимум. Это дорого. Поэтому мы пользуемся услугами российских специалистов: чаще всего это врачи-практики, которые долгое время проработали простыми генетиками – именно они анализируют данные секвенатора (прибора, который считывает и обрабатывает ДНК человека) и пишут заключения для клиентов».
Прирост выручки за 2016 год «Наследия» составил 19%. Общее количество проданных тестов варьируется от тысячи до полутора. Успешность бизнеса подтверждает и тот факт, что руководитель Центра генетики собирает пакет документов, чтобы начать продавать франшизу бизнеса на ДНК-тестах. По оценке Александра, эта ниша занята только на 1,5% – и ее будущее, как и генетики в Беларуси, еще впереди.
Беларусы чаще всего делают тесты на отцовство и перинатальный тест, который показывает нарушения плода
В Беларуси с помощью ДНК-диагностики как в государственном центре, так и в частных, можно сделать «генетический паспорт», ДНК-диагностику предрасположенности к сердечно-сосудистым заболеваниям, к диабету, остеопорозу и метаболическому синдрому, сделать анализ генов, связанных с нарушениями нормального физиологического течения беременности, определить на ранних сроках генетические отклонения плода. В Институте генетики цитологии НАН Беларуси и в частных центрах занимаются спортивной генетикой: проводят ДНК-диагностику предрасположенности к высоким спортивным достижениям, определяют спортивную одаренность.
Цены на «предсказательные» услуги не самые «социальные». Например, пакет, куда входит сопровождение, забор биологического материала, выделение ДНК и разработку генетического паспорта, стоит 416 рубля в Институте генетики и цитологии НАН Беларуси.
По словам Александра Свиридовича, самый популярный тест в Беларуси – это тест на отцовство: он самый дешевый (в среднем около 100 долларов) и самый простой, поэтому и популярный: «Вообще предугадать белорусскую аудиторию сложно: когда в свое время запускался тест на отцовство, мы предполагали, что он будет востребован среди мужчин, на практике оказалось, что 70% – это женщины, которые хотят выяснить, кто отец их ребенка.
Но самое любопытное, что тесты на отцовство любят делать и свекрови, не доверяющие своим невесткам».
Далее по востребованности следуют неинвазивый перинатальный тест, который показывает генетические нарушения у плода на ранних сроках беременности и пол будущего ребенка. Некоторым интересно определить свою этническую принадлежность: белорусы больше хотят знать, к какой все-таки нации они принадлежат, чем то, к каким болезням у них есть генетическая предрасположенность.
Главные потребители ДНК-тестов – люди образованные и с доходом выше среднего, они думают о будущем далеко наперед. Тесты на отцовство, например, распространены среди людей самого разного дохода – это больше решение бытового вопроса.
«До теста на измену доходят около 40% ревнивцев из всех обратившихся»
Руководитель Центра генетики все же уверяет, что работа частных центров отличается от государственных: «Мы отличаемся от государственных учреждений тем, что даем понятный потребителю продукт. Потому что у нас это поставлено на коммерческие рельсы и нам приходится думать о клиентском сервисе. Государственные центры генетики не анализируют полученные данные и вряд ли вам скажут, что дальше с ними делать».
По словам Александра Свиридовича, в самом простом генетическим тесте – тесте на отцовство – в государственной клинике вам выдадут две бумажки с графиками и инструкцию, как ими пользоваться – четкого ответа не дают. Клиент может сесть и разобраться, но потом его еще могут мучать вопросы, правильно ли он это сделал или все-таки стоит поискать специалиста, который ему поможет.
«Самое трудно в этом бизнесе – это необразованность клиента. Мы работаем для исключительно маленькой аудитории в Беларуси, а для остальных приходится создавать продукты, которые смогут подарить клиенту внутреннее спокойствие: например, как ДНК-тест на отцовство и родство или тест на измену. Да и то, до теста на измену доходят около 40% ревнивцев из всех обратившихся – иногда лучше ничего не знать, – делится Александр. – Приходили мы на рынок с неинвазивными перинатальными тестами, чтобы «продавать» здоровье, но через полгода пришлось переработать продуктовые предложения и начать заниматься семейными вопросами».
Прогнозировать этот бизнес тяжело – как пальцем в небо
Этот рынок очень тесно связан с производством вычислительных машин. И чем быстрее развиваются вычислительные машины, которые способны обрабатывать большее количество данных за меньший промежуток времени, тем быстрее развивается генетика, а значит, и бизнес. Чтобы лучше понимать проблему, представьте, что вся информация, которая есть в интернете, равна ДНК одного человека. Современный секвенатор, который обрабатывает ДНК, стоит около 750 тысяч долларов. Чтобы его разработать, нужны огромные финансовые влияния. Найдутся ли такие стартапы в Беларуси, которые улучшат секвенатор и готов ли будет инвестор вкладывать такие деньги в нашу страну?
Прочитать геном человека – это одно дело, а вот выяснить, кто и за что отвечает – большая исследовательская работа. В настоящее время описано 100% всех генов, но только 1% расшифрован, и вся работа генетиков сконцентрирована на том, чтобы понять, какие гены и за какой жизненный процесс отвечают. Под каждую такую «расшифровку» гена на основании большого научного исследования создается коммерческий продукт.
Техническая часть вопроса отвечает за дешевизну: чем машина будет быстрее обрабатывать данные, тем это будет дешевле для конечного потребителя.
Александр Свиридович рассказывает, что однажды к нему приходил один стартап, который предлагал создать сервис – сайт знакомств, где по анализам генетической предрасположенности определялся бы подходящий партнер.
Но после долгих размышлений пришли к выводу, что для нас это пока рановато.
Этот бизнес завязан на технологиях, поэтому это прежде всего большие деньги: оборудование в лабораториях устаревает за 2-3 года, постоянно нужно закупать реагенты в США, проводить научно-исследовательскую деятельность, покупать квалифицированный персонал. По состоянию на 2013 года, оборудование подобной лаборатории в Москве оценивалось около 1,1 млн долларов. В развитии такого бизнеса пока больше заинтересован частный капитал, который прогнозирует, где и на чем можно будет зарабатывать в ближайшие годы. В Беларуси частных лабораторий генетики пока нет – только Институт генетики и цитологии НАН Беларуси. Все частные компании отвозят биологические данные в Россию или обходными путями на Запад.
Ген жирности молока
В последнее время коммерческая генетика стала широко использоваться в фермерстве. Например, можно определить, молоко с какой жирностью будет давать теленок, и таким образом отсортировать стадо. Чем выше жирность молока, тем оно и дороже. Дополнительно можно узнать возможные заболевания молодых телят, которые будут давать плохое потомство – это избавит фермера от лишних расходов в будущем. Ты можешь кормить корову год, а она потом резко заболеет – все, убыток. По оценке Александра Свиридовича, тест на одно животное стоит около 50 BYN. Насколько этой услугой пользуются беларуские фермеры, судить трудно. Но частники тоже вводят этот продукт – значит, все-таки какой-то интерес есть.
Скоро в продаже: элитные гены
На одной из лекций в Минске руководитель Института генетики и цитологии НАН Беларуси рассказывала, что к 2030 произойдет некоторая диверсификация бизнеса на генах: можно будет просто купить набор генов для своего ребенка. У кого денег будет поменьше – тому просто достанутся гены здорового человека, у кого побольше – можно будет прикупить элитные гены спортсмена или ученого мирового масштаба.
Наука верит, что люди наконец-то получили возможность себя улучшать, и следующие поколения будут рождаться без недугов, а бизнес уже знает, как на этом можно неплохо заработать.
