Выживут только айтишники. Или не они?

KYKY: У кого политический кризис и пандемия отобрали работу в 2020-м?

Людмила Снегирева (Л.С.): Первыми под удар попали госслужащие и бюджетники, если их гражданская позиция не совпадала с нужной государству. Увольнения были и в коммерческом секторе: люди уходили, если компания не принимала их гражданской позиции, либо игнорировала происходящее в стране. В целом из-за пандемии больше всего пострадали такие сферы, как общепит, гостиничный бизнес, туризм и в целом сфера услуг. Собственники были вынуждены оптимизировать расходы, а в некоторых случаях – закрывать бизнес.

KYKY: Как думаете, появится ли со временем в анкетах для соискателей графа «политические предпочтения»? И в принципе будут ли этому вопросу уделять больше внимания?

Л.С.: Думаю, такой графы не появится. Но такой вопрос могут задавать на собеседовании. Это практикуется и сегодня.

KYKY: Беларусь стоит на пороге Великой депрессии с тотальной безработицей? Ведь все чаще мы слышим о банкротствах, отъезде из страны бизнесменов.

Л.С.: Мы уже переживали кризисы 2008-го, 2009-го и 2014-го. Тогда тоже всем казалось, что завтра наступит конец света, но этого не произошло. Через какое-то время рынок стабилизировался. Все не уедут – люди так или иначе будут искать возможность работать и зарабатывать внутри страны, переучиваться и менять квалификацию. И сейчас для этого больше возможностей, чем в предыдущие годы. Поэтому я оптимистично смотрю на ситуацию и верю, что беларусы в очередной раз смогут приспособиться.

KYKY: Работники каких профессий сегодня наиболее востребованы на беларуском рынке?

Л.С.: Есть запрос на менеджеров по продажам в разных сегментах бизнеса, особенно связанных с техническими продажами: оборудованием, материалами, станками, сырьем, химией и так далее. Есть потребность в техническом персонале: инженерах разной квалификации, в том числе со спецификой программирования. Много вакансий в сфере маркетинга, PR и брендинга.

KYKY: Ощущается ли нехватка высококвалифицированных специалистов? Ведь многие первоклассные профессионалы сегодня уезжают.

Л.С.: Те, кто уезжают, по крайне мере в своем большинстве – это люди из сферы IT. Специалисты других профессий не так часто стремятся уехать из страны. Поэтому утечка кадров сегодня не является серьезной проблемой.  

KYKY: Идеальный работник – он какой в глазах работодателя?

Л.С.: Это многофункциональный сотрудник со множеством полезных скиллов. В первую очередь, высокой коммуникабельностью и умением работать в режиме многозадачности. Все хотят, чтобы сотрудник был и швец, и жнец, и на дуде игрец. Но здесь не идет речь о том, что человек в одном лице должен быть и финансовым директором, и маркетологом, и продавцом.

KYKY: Часто собственники именно так и представляют многозадачность, особенно в маленьких компаниях.

Л.С.: Мне часто приходится формировать у них в головах, что многофункциональность – это хорошо, но все должно быть в разумных пределах. Например, менеджер по продажам в крупной компании общается с клиентом только на входе. На остальных этапах – от подготовки документов до логистики – вопросом занимаются другие люди. Но умение договориться так, чтобы на всех этапах люди сработали эффективно – это компетенция.

В маленьких компаниях многофункциональность – умение самостоятельно организовать процесс продаж на каждом этапе. Часто менеджер там делает всю работу сам: выписывает накладные, ищет транспорт, занимается отгрузкой и так далее. Именно таких людей чаще всего и ищут компании.

KYKY: Случаются ли сегодня перегибы у работодателей из-за роста конкуренции на рынке труда? Например, чтобы потенциальному соискателю было 24 года, 10 лет стажа и диплом Гарварда.

Л.С.: Такие работодатели есть. Они живут в иллюзиях, что завтра к ним выстроится очередь из таких соискателей.  Но мы всегда стараемся возвращать этих людей в реальный мир и помогаем грамотно сформировать запрос, в зависимости от компетенций, которые нужны на ту или иную позицию.

KYKY: Развит ли в Беларуси эйджизм? Охотно ли берут на работу специалистов 50+?

Л.С.: Людям в этом возрасте найти работу в Беларуси крайне проблематично, если они не являются узкоспециализированными специалистами. Например, технолог молекулярной химии или свиновод со знанием английского всегда будут востребованы на рынке. Но если мы говорим про рядовые специальности, например, начальника отдела продаж, главбуха, финдиректора и так далее – это совсем другая история. В этих сегментах персонал легко заменяем на более молодой и активный.

KYKY: Это печально, особенно учитывая постоянное повышение пенсионного возраста.

Л.С.: Я с вами согласна. И это распространенная проблема на постсоветском пространстве, которую никто не собирается решать. Я пытаюсь донести до нанимателей ценность сотрудников после 50 лет, но, к сожалению, это редко получается.

Как кризис влияет на собственников и директоров

KYKY: Как часто беларуские компании стали переходить на «удаленку»?

Л.С.: Примерно 40% уже перешли на «удаленку», а 60% продолжают работать в обычном режиме. Многие перестраиваются на смешанный режим, когда два дня нужно присутствовать в офисе, а в остальное время можно работать удаленно. Все зависит от конкретной компании и ее бизнес-процессов.

KYKY: Но даже 40% – это много для беларуского рынка. Неужели компании стали больше оценивать результат, чем отсидку часов?

Л.С.: В крупных компаниях чаще делают ставку на часы: человек должен включить ноутбук, войти в систему и быть в ней положенных 8 часов. Выход из системы без согласования с руководством равносилен самовольному уходу с работы. В сегменте среднего бизнеса меньше контроля за процессами – собственников больше интересует результат. Но все индивидуально: бывает, и в крупном бизнесе процессы нацелены на результат, а не время. Но это скорее исключение, чем правило.

KYKY: Перевод сотрудников на «удаленку» – это оптимизация затрат для компании. Могут ли за счет экономии на аренде вырасти зарплаты или об этом можно только мечтать?

Л.С.: Это только кажется, что у собственника растут доходы. На самом деле перевод людей на «удаленку» требует больших финансовых вложений.

Нужно обеспечить безопасный доступ к системе, быструю передачу данных, возможность подписания документов онлайн и так далее. А главное – систему нужно постоянно обслуживать. Поэтому если компания получает ресурсы от оптимизации, она вкладывает их в дальнейшее улучшение процессов, а не увеличивает зарплатный фонд. Более того, 90% нанимателей во время кризиса оптимизируют расходы именно путем снижения зарплат – это факт. Чем меньше обороты, тем меньше прибыль – ничего с этим не поделаешь. Хотелось бы верить, что в 2021-м все будет иначе. Но пока об этом можно только мечтать.

KYKY: Если в компании стали снижать и задерживать зарплату, что часто происходит в условиях турбулентности рынка, стоит ли подождать, либо разумнее уходить? Что говорит ваш опыт? И как можно подстраховаться в этой ситуации?

Л.С.: Все зависит от того, как долго вы работаете в этой компании и остался ли к ней кредит доверия. Пытался ли собственник или наниматель донести работникам информацию, почему так происходит? К сожалению, это большая беда собственников и наемных директоров, когда решения принимаются сверху, а людей просто ставят перед фактом. Никто не считает нужным ничего объяснять.

KYKY: Самое популярное объяснение – кризис.

Л.С.: Это красивое слово, которым можно прикрыть все что угодно. И некоторые неблагонадежные наниматели именно так и делают. Но сегодня не начало 2000-х, и бизнес уже другой. Соискатели стали образованнее – с ними просто нужно говорить. Если вместо этого лишь констатация фактов – любая лояльность, даже наработанная годами, быстро закончится. Но я знаю и другие истории, когда руководители идут в цеха и объясняют, почему произошло снижение или задержка зарплат. И какие будут предприниматься действия, чтобы выйти из кризиса. И это действительно работает.

KYKY: Но не всегда так радужно – компании нередко приходят к банкротству. Соответственно люди, которые понадеялись на обещания без каких-либо гарантий, остаются в незавидном положении. Без работы и обещанных денег.

Л.С.: В своей практике я ни разу не сталкивались с такими ситуациями в Беларуси. Сегодня работодатель осторожнее взаимодействуют с сотрудниками. Уже редко бывает, когда «два пишем – три в уме», когда в контракте прописана одна сумма, а по факту другая в конверте. Работники стали понимать, что все риски, связанные с конвертной системой, лягут на них. Поэтому стали более требовательными.

Кроме того, всегда есть возможность обратиться в суд по причине невыплаты заработной платы. В 99% случаев наемные сотрудники выигрывают такие иски. И даже если предприятие становится банкротом, у него все равно возникают обязательства по выплате заработной платы. Существует очередность выплат: сначала в бюджет, потом – зарплата, а уже потом – поставщики, кредиторы и прочие. И эта процедура действительно работает в Беларуси, есть реальные кейсы, поэтому я бы не стала волноваться по этому поводу.

Паковать чемоданы или верить в лучшее

KYKY: Все чаще собеседования стали проходить онлайн. Как не завалить общение в таком формате? Какие есть нюансы и фишки?

Л.С.: Во-первых, нужно выбрать правильное место с устойчивым интернетом и отсутствием шумов. Если вы будете сидеть на кухне, а вокруг будут бегать дети – это некорректно. Второе – одежда не должна быть домашней, ведь по одежке встречают. Никто не отменял делового дресс-кода, даже если вы находитесь дома. Ну и совсем простые вещи: чистая голова, опрятность. Это вроде простые советы, но наши люди часто ими пренебрегают, а потом удивляются отказам. Ведь внешним видом можно как расположить, так и оттолкнуть собеседника, нивелировав все профессиональные качества и достижения.

Также смотрят на невербальные проявления: как вы реагируете, насколько вы эмоционально нейтральны или холодны, умеете ли слушать и слышать? В этом плане онлайн интервью ничем не отличается от обычного. И к нему нужно готовиться: уметь рассказать о себе и достигнутых результатах, четко понимать свои цели и мотивацию, причем не только в денежном плане.

KYKY: Какие моменты вас, как опытного HR, больше всего раздражают в онлайн-формате? И может ли это влиять на результат собеседования?

Л.С.: В основном раздражают технические моменты, когда плохое качество связи, трещит микрофон. Но на эту ситуацию бывает нельзя повлиять. Если в Беларуси периодически вырубают интернет – что ты с этим сделаешь? Как на это повлиять? Для меня как профессионала самое страшное – когда пропадает картинка и можно лишь слышать человека. Это сильно сужает канал восприятия – нельзя оценить внешние проявления человека. Ведь нанимают не только профессионала, но и личность, которая должна влиться в корпоративную культуру.

Еще важный момент – несогласованность по времени. Например, работодатель рассчитывает на часовое интервью, а соискатель – на 20-минутное. И в итоге после 20 минут общения в комнату врываются домашние и сообщают, что нужно идти забирать ребенка. Потенциальный кандидат тушуется и начинает сворачивать беседу. Как правило, такое поведение приводит к негативному результату. Поэтому нужно четко оговаривать время, которое вы готовы уделить интервью.

KYKY: Как часто работодатели оценивают эмоциональный интеллект и эмпатию? Сегодня они стали первостепенными качествами?

Л.С.: Я не знаю ни одного человека, которому бы не нравились эмпатичные люди. Многие просто не умеют проявлять эмоции – их этому не научили. Но эмоциональная сфера всегда первична. Все в окружающем мире мы воспринимаем через призму эмоций, а уже потом накладываются факты, характеристики. Поэтому и говорят, что первое впечатление нельзя произвести дважды. 

KYKY: Но это несправедливо, когда один соискатель умеет распушить перья и подать себя. И возьмут его, а не человека, который обладает бОльшими компетенциями.

Л.С.: Во-первых, распушить перья, если этому не научили, вы не сможете – это я гарантирую. Производить впечатление – это тоже навык, который не приходит вдруг. Во-вторых, чтобы работодатель не погрузился в эйфорию, на собеседовании присутствует профессиональный интервьюер и задает правильные вопросы. Эйчара сложно купить на внешнюю оболочку – ему важны навыки и компетенции. Но в интересах соискателя создать позитивную оболочку, иначе постоянно придется преодолевать предвзятое отношение.

К слову, работодатели даже не задумываются, почему им не нравится кандидат. Они просто говорят: «Не могу сказать, что именно – просто не нравится». А дело в том, что сработала эмоциональная сфера, но мозг не стал анализировать ситуацию. Поэтому так важно уметь производить хорошее впечатление. И этому можно научиться. Эмоциональный интеллект – не дар богов, а навык.

KYKY: И последний вопрос. Что будет происходить на рынке труда в ближайшее время? Выйдем ли мы из пике кризиса? Грубо говоря, стоит еще подождать, либо уже можно упаковывать чемоданы?

Л.С.: Любой кризис рано или поздно заканчивается. И я верю в оптимистический прогноз: рынок стабилизируется примерно через 6-9 месяцев. Количество вакансий, которые появились в начале 2021-го, задают неплохой старт прогнозам на год. Конечно, мы вряд ли вернемся к доковидным временам, но ситуация значительно улучшится. Тем не менее, есть много переменных, которые влияют на процесс. Например, политический кризис. Поэтому каждый решает для себя: оставаться ему или уезжать. Я верю, что изменения в стране произойдут, но когда – вопрос дискуссионный.