В 2016 году экономика Беларуси достигла дна собственного падения. В 2017 году начался небольшой экономический рост и восстановление: экономика страны за девять месяцев выросла на 1,7%. С чем это связано? Прежде всего – эффект низкой базы. Мы упали так сильно, что теперь в отношении этого уровня достаточно легко расти. Второе – внешние факторы, которые в большинстве своем связаны с оживлением спроса на Российском и на мировых сырьевых рынках. Экономический рост есть, но сказать, что он медленный, – ничего не сказать. Можете представить себе, что такое 1,5-2% рост зарплаты, реальной зарплаты, а не номинальной? Это когда десятилетиями ждешь, что она увеличится в два раза. С такими темпами роста ни поляков, ни литовцев, ни даже россиян в ближайшие лет двадцать по уровню доходов мы точно не догоним.

У беларусов уже есть «попиццот»

«Попиццот» – идея интересная. Президент посоветовал местным властям догнать зарплаты до этой цифры, но вот вопрос: как и за счет чего? Мы еще не наработали себе такую зарплату, так что страна будет выплачивать сотрудникам фактически незаработанные деньги, за счет этого может вырасти импорт. Так что, если средняя зарплата в ближайшее время станет такой, какую «хочет» президент, произойдет то, что уже неоднократно происходило в Беларуси: сначала все обрадуются росту зарплат, а затем расстроятся девальвации и жесткому экономическому кризису. Рост зарплат должен происходить постепенно, вместе с ростом производительности труда.

Здесь важно понять: вместе с девальвацией и обесценением беларуского рубля, которые мы имели (или они нас) в 2015-2016 году, произошло и сильное снижение цен на товары беларуского производства. Раньше (два-три года назад) они стоили дороже, чем даже в России, теперь – дешевле, чем в Евросоюзе, меньше цены только в Украине. Если посмотреть на стандартную потребительскую корзину, станет ясно, что при сегодняшней зарплате беларусы имеют возможность купить тот же набор продуктов (или даже больший) по сравнению с тем, который могли себе позволить в жирном 2014 году – когда в среднем было больше, чем «попиццот». Повторюсь, у беларусов уже есть «попиццот» в ценах трехлетней давности. То есть в долларах мы все еще имеем меньше, чем в 2014 году, но в продуктах – больше. Речь именно про товары беларуского производства: понятно, что импортные (бытовая техника и прочее). Ну и поездки за границу рассчитываются в долларах и евро.

Есть такое понятие – паритет покупательной способности. Его ввели, чтобы сравнивать возможности людей из разных стран мира на национальную валюту покупать определенное количество товаров. Например, в Китае очень низкие зарплаты и такие же низкие цены – то есть, имея скромные доходы, китайцы могут заполнять свою потребительскую корзину так же плотно, как сейчас беларусы. При этом американец, приезжая и в Китай, и в Беларусь, чувствует себя богачом и не понимает, как люди живут на их зарплаты.

Успехи беларусов в 2017 году

Если говорить про важные и нужные шаги, которые медленно, но почти верно вели в этом году экономику Беларуси к успеху, в стране начали потихоньку увольнять лишний персонал. Существенно сократили госаппарат. Правда, тем чиновникам, которые остались, существенно подняли зарплаты. Так что с точки зрения планирования бюджета ничего не изменилось, но событие все равно относительно позитивное. Главное, чтобы «сокращение госаппарата» негативно не отразилось на работе правительства. Также стали думать о том, что некоторые государственные предприятия действительно работают на склад и предпринимать попытки их финансового оздоровления.

Но проблема вброса денег налогоплательщиков в неэффективные заводы (которые работают только в минус) все еще сохраняется.

Не спорю, складские запасы в этом году стали сокращаться. Это произошло не потому, что мы стали качественнее производить, а за счет улучшения конъюнктуры на российском рынке. Если в экономике России начнутся проблемы, это отразится на нашем экспорте и на нашем благосостоянии. Примерно 45-50% экспорта идет именно в эту страну, более того, частично даже экспорт в другие страны зависит от России: мы перерабатываем российскую нефть и продаем нефтепродукты в страны Западной Европы. Так что, если поставки российской нефти сократятся, сократится и объем уплачиваемых экспортных пошлин, и экспорт. Это очень сильные рычаги давления на первых лиц страны через создания напряженности в экономической сфере.

Идем дальше. Еще один успех этого года – жесткая денежно-кредитная политика, которую проводил Нацбанк: она дала результаты. Именно благодаря этому мы сумели добиться невысокой инфляции: если в 2016 году она составила 11,8%, то в этом – должна быть около 8%. Это исторический минимум для Беларуси. Хорошо и то, что у нас, наконец, задумались о наведении порядка в государственных финансах, внедрили программно-целевой метод. То есть произошел ряд важных и почти незаметных для обывательского глаза реформ.

Если традиционно сравнить нашу экономику с экономикой стран-соседок, мы займем почетное предпоследнее место по большинству экономических показателей – в данном случае хорошо, что есть «плохая» Украина, с которой наше правительство может сравнивать свои «успехи» и задавать риторический вопрос: «Вы что, хотите, чтобы было, как там?!» Даже не представляю, с кем бы сравнивали Беларусь, не будь Украины. С Сомали? Афганистаном? Может быть, Ираком? Или Сирией?

Неутешительный экономический прогноз на 2018 год

По росту ВВП Беларуси в следующем году существует сразу несколько прогнозов. Наше правительство планирует рост валового внутреннего продукта на 3,4%, а ЕБРР – делает ставку на 2%. В любом случае, в следующем году, равно как и в этом, нам не удастся достигнуть того уровня темпов роста, который мы имели в 2014 году. Все довольно просто: на протяжении длительного периода госпредприятия получали денежные вливания через механизм директивного кредитования, так что тот рост, который демонстрировала наша экономика, был пузырем, основанном на эмиссии ничем не обеспеченных денег. Сейчас мы вернулись на начальные позиции, но со значительно выросшим госдолгом. Без структурных реформ серьезного экономического роста и развития в ближайшие 5-10 лет ожидать точно не стоит.

Также в 2018 году ожидаются: инфляция на уровне 7,5-8%, некоторое смягчение денежно-кредитной политики и попытки ускорить экономический рост через бюджетные финансовые вливания и реструктуризацию долга госпредприятий. Это то, что планирует предпринять наше правительство. Есть и внешние факторы, которые не зависят от беларуской власти, но тоже могут значительно повлиять на беларускую экономику: спрос на мировых сырьевых рынках, состояние российского рынка, возможности рефинансирования госдолга.

Курс беларуского рубля будет колебаться в пределах инфляции – он упадет примерно на 7-10% по отношению к валютной корзине Нацбанка. На сегодня курс нашего рубля формируется рыночным образом – через спрос и предложение. В 2018 году резких изменений, шоков или искусственного поддержания курса рубля ожидать не стоит.

Беларуское правительство в будущее не смотрит

Чтобы исправить положение и ускорить рост ВВП, наше правительство должно заняться проведением структурных реформ: мы одна из самых не реформированных постсоветских стран. Более 40% беларусов работает на предприятиях со 100% долей государства, еще около 17% – на предприятиях смешанной формы собственности, в которых государству принадлежит не менее 50% акций, и где-то около трети занято в полностью частном бизнесе. Фактически только треть нашей экономики держится на частниках. Это самая низкая доля для стран центральной и восточной Европы. Беларуси, безусловно, необходима приватизация, поскольку частник эффективнее госпредприятия. Матрица реформ была разработана и согласована между МФВ и нашим правительством несколько лет назад под получение очередного кредита. Но революции не случилось: в 2017 году правительству удалось разместить евробонды (долговые обязательства, циркулирующие на рынке евровалют) и получить финансовые заимствования извне. Проще говоря, проблема с получением кредита не стоит, значит и МВФ со своими рекомендациями уже не нужен, пока деньги снова не понадобятся.

Только проблема в том, что деньги взяли под очень высокий процент – около 7%, в то время как МВФ мог дать кредит по более низкой ставке, но тогда бы и рекомендации пришлось выполнять, а этого делать не хочется.

Вообще, беларуское правительство не мыслит стратегически, как правило, оно мыслит тактически: полугодиями или даже кварталами. Старается просто закрыть текущие дыры: получить очередной кредит, сохранить объем поставок нефти из России. Вокруг этого и строится наша экономическая политика. Понятно, что если возьмутся за структурные реформы, экономика просядет, но в долгосрочном периоде она приведет нас к большому экономическому росту. Пока же нет никаких оснований полагать, что в экономическом развитии страны в ближайшее время произойдут позитивные и устойчивые изменения. Если и случится рост, он будет абсолютно незначительным, а если произойдет падение… Да уже и падать особо некуда. Мы давно находимся в экономическом болотце, уже принюхались к нему, смирились и даже, вроде бы, чувствуем себя вполне комфортно.