«Когда Биллу было пять лет, я взял его в кино. В фильме играла Лана Тёрнер. Всякий раз, когда она появлялась на экране, Билл принимался сосать большой палец самым непристойным образом. Именно тогда я и понял, что мальчик будет сходить с ума от блондинок». Речь старика Эстебана в фильме Kill Bill 2 – единственное достойный спич в оправдание блондинок. Все остальное – пошлятина, за исключением редких анекдотов про природный идиотизм, которые бывают смешными. Милые блондинки, если вам нужно выбирать парикмахера, спросите его маму, сосал ли он большой палец в кино. Иначе вас никто не поймет.

Общество не в восторге от девиц, крашеных в блонд. Мой фотоснимок в Facebook с коричневыми волосами принес 236 лайков и почти отню комментов о том, что «так лучше», «не останавливайся на достигнутом», и «выглядит богаче и статуснее». Честно говоря, когда я вышла из парикмахерской, где надо мной совершили диверсию, я и правда выглядела па-багатаму, потому что сдуру заплатила больше 100 долларов за краску для волос. Ребята, какая статусность? Она либо есть, и тогда ты ходишь в кедах и майке, не запариваясь, или ее нет, и ты покупаешь китайские подделки Chanel, чтобы тебя пускали в приличные места. Насчет рекомендаций сменить масть по причине того, что блонд выглядит пошло, давайте воспользуемся приемом эмпатии. Представьте себе, что вы женщина, и у вас есть грудь, которая не нравится вашему стилисту: «У, милая, так нельзя – пошло и неестественно. В Европе грудь уже никто не носит! Давай мы тебе перевяжем ее эластичным бинтом, ты походишь недельку и потом решишь, нравится тебе или нет».

Вот так я и провела три дня в шатенках – с перебинтованной самооценкой и внутренним убеждением, что золотые дни кончились, и жизнь теперь будет другая – очень статусная.

В конце концов, первой блондинкой была богиня Афродита, а теперь ее называют родоначальницей проституции – пока я думала о тяжелой судьбе светлых волос, зловещую тишину разорвал «дзынк» мессенджера. Пришло сообщение от белорусского писателя Сергея Календы. Сообщение следующего содержания: «Могу вернуть тебе волосы». Я помню Сергея, он приходил к нам в редакцию рассказывать про литературный журнал «Макулатура», который он делает, и позже мы с большой радостью публиковали отрывки из его новой рок-н-ролльной книги «Усё Ўлічана. All Inclusive» про минские отели. Каким боком белорусский писатель к цвету волос? «Да учился в Лондоне, официально являюсь тренером Tony and Guy,Vidal Sassoon, Wella, Londa и Sebastian», – продолжал Сергей, писатель и культуролог, автор шести книг прозы, книги сказок и романа. Вот так я выяснилось, что мы многого не знаем о людях из своей же тусовки.

Каминг-аут белорусского литератора проходил в квартире в районе Малиновка, куда я добралась на автомобиле. Первым моим вопросом к мастеру было: что не так? Почему я выгляжу жутко, будто поседела от своей писанины и стала старше лет на десять? «Если сочетать фиолетовый с зеленым на волосах, они перестают переливаться. Когда начинают мешать два радикальных цвета, вот такой бред и получается. Я тебе сделаю блондирующее мытье с шампунем, блондораном и оксидом. Будем смывать грязь», – сказал Сергей, и начал разводить химию в глубокой черной пластиковой миске. Подозреваю, что ко мне применили одно из последних извращений парикмахерской индустрии, которое называется «брондирование». Эта техника появилась в 2009-ом году, и ее сделали модной известные женщины, к сожалению, страшненькие: Дженнифер Энистон, Сара-Джессика Паркер, Ким Кардашьян, Дженнифер Лопес. Техника доползла до Беларуси через пять лет морем из Голливуда, и теперь все парикмахерские развлекаются цветными прядями: коричневыми, зелеными, серыми с фиолетовыми. Лично я считаю, что цветов волос всего два: черный или белый. Из звезд мне ближе Мадонна, Кортни Лав и прочие панк-дивы, которые даже помаду выбирают радикально: или красный, или беж. К черному цвету волос я не совсем готова, потому что меняю в нем масть на «эй, чавела», и начинается время цыган. «Эсмеральда, газку!» – говорил инструктор по вождению в мои жгучие 20, у которого в тренировочном Жигули был тот же набор педалей: сцепление и тормоз.

Но вернемся к блондинкам. Еще художники Ренессанса были падки на женщин со светлыми волосами. Откуда они их брали в Италии и Франции, если первую искусственную блондинку только в XIX веке создал французский королевский парикмахер Гуго, покрасив перекисью водорода жену императора Наполеона Третьего? «В Египте осветляли волосы кошачьей мочой», – говорит писатель Календа, – Там много аммиака. Наносили – и шли сидеть на солнышко, оно в данном случае работает как катализатор тепла». Я вспоминаю свое детство: выгорала за три месяца на море в белый пепел, хотя в упор не помню, тусовались ли в округе котики. Сейчас мочой наверное даже бомжихи не осветляются. Перекись водорода продается в аптеке в темных бутылях за три копейки. Одно из ее свойств – взрывоопасность: химикат применяется для ракетного топлива как окислитель. Вообще, жидкость настолько универсальна, что изначально ею отбеливали даже текстиль и зубы. Правда, позже стоматологи отказались от препарата – эмаль крошится. Летальная доза 30%-го раствора пергидроля — 50—100 мл. Серьезных научных исследований о том, что крашеные блондинки живут меньше, не было, но очевидно, дерьмо случается – вспомните Мерлин Монро. В квартире писателя Календы на шкафу находится отрубленная голова искусственной женщины. «Это doll head, я на ней тренируюсь, делаю окраски», – говорит Сергей, замечая мой взгляд. Кроме того, у писателя в аквариуме живут амфибии. Он говорит, что это аксалотли, а если вытащить их из воды, станут саламандрами: пропадут жабры, а хвост станет хвостом ящерицы.

KYKY: Сергей, как тебя угораздило в парикмахеры?

Сергей Календа: Я в девятом классе бросил заниматься музыкой, и мама отдала меня на курсы парикмахеров: поскольку я играл на саксофоне, и у меня пальцы были поставлены. Так в десятом классе я начал подрабатывать. Каждый парикмахер стремится попасть в салон, а я не хотел работать в парикмахерской: снял себе квартиру и там работал. Помню, с ирокезами ходили все ребята из соседних дворов. Я сам был панком, и у меня в то время была механическая машинка, которой я фигачил ирокезы прямо во дворе, и пивом ставил. А когда мне исполнилось 20 лет, меня пригласили работать в салоне отреставрированной гостиницы «Минск». Причем, знаешь как было: директор салона шел по улице, увидел девушку и спросил, кто ее стрижет. Ему так понравилась стрижка, что меня взяли прямо без практики и стажировки.

KYKY: А что у девушки было выстрижено?

С. К.: В 20 лет я нихера не понимал. Если говорить профессиональным языком, у нее была авторская техника: когда нет четких зон и только несколько несоединённых, но ты ездишь ножницами как хочешь, и получается рваная прическа. Ну а еще позже, когда из Беларуси выбирали стилистов TONI&GUY, для франшизы, я попал в Академию в Лондоне, которая работает больше 50 лет. Там работала арт-команда из 15 человек из разных стран. Из тренеров был индус, который давно живет в Британии, был прикольный австралиец. Из ближайших соседей был поляк Ян Пшемук, тренер, самый старый, матерый и уважаемый. Прикол был в том, что мы с двумя белорусскими девочками в той команде были первыми белорусами в истории TONI&GUY. Учились бесплатно, но за это обязаны были вернуться в Минск и отработать два года в салоне TONI&GUY. В Минске единственный салон находился в отеле «Европа» и загнулся через два с половиной года. Вообще, TONI&GUY – достаточно продвинутые ребята. Они создали стиль стрижки и окраски уже после того, как Видал Сассун придумал пять основных стрижек, названных именами актрис.

Когда начинаешь изучать техники TONI&GUY, понимаешь, что там все логично, меньше суеты и нет филировки, и в работе используются длинные ножницы, которые дают четкие срезы, и меньше нужно чикать. Я, например, пользуюсь семерками, а в Беларуси обычно работают короткими ножницами – 4,5 или 5».

По словам Сергея, в писательской среде он не очень афиширует собственную профессию, потому что литератору работать руками не пристало.

В парикмахера, который пишет книги, поверить действительно сложно. Когда у Сергея закончился контракт с TONI&GUY, он, пожив на нескольких литературных стипендиях и поработав в отеле «Crowne Plaza», начал работать тренером Wella в академии «Итейра».

Сергей преподает парикмахерское искусство в академии Wella-Итейра, которую 10 лет назад открыла минская бизнес-вумен Ирина Итейра. Семинары и мастер-классы, стоят 30 – 60 долларов. «Помню, приехали на семинар парикмахеры из периферии. А у меня как раз усы были закрученные, а на одежде – значки с британским флагом и punks not dead. Эти тетки вышли на улицу из машины все вчетвером вместе с водителем и стали у меня спрашивать, как доехать до Макдональдса. Я вижу, что целью является не спросить, а своему водителю меня показать», – вспоминает Календа рабочие байки. Мне же интересно другое.

KYKY: Как ухаживать за волосами, чтобы не превратиться в мочалку?

С. К.: «Советую проверенное средство: если волосы осветлять, они становятся пустыми изнутри. Чтобы они были в хорошем состоянии, им нужна влага. Поэтому можно взять абсолютно любой крем для тела или лица, смешать с оливковым маслом, нанести на всю длину и спрятать все это дело в косу или хвост. Можно всю ночь проспать с кремом на волосах, главное, чтобы не попадало на кожу и на корни. Для волос это хорошее увлажнение, они будут намного здоровее выглядеть. Есть еще минеральная вода. Минералкой можно промывать голову после того, как был нанесен кондиционер. Смыла маску для волос – и минералкой промыла волосы. А можно даже саму маску смывать минералкой», – говорит Сергей.

Быть блондинкой – токсичный и дорогой способ, который достался белорусам от ледникового периода. Канадский антрополог Питер Фрост в статье «European hair and eye color» утверждает, что пестрота волос (семь разных типов у жительниц Северной и Восточной Европы) связана с сексуальным отбором. Наибольшее разнообразие цвета наблюдается на территории, где во время ледникового периода 10000—15000 лет назад была континентальная тундра. Мужчины-охотники перемещались на большие расстояния в поисках добычи. Женщины оставались без мужчин-партнёров, в связи с чем, по гипотезе Фроста, белокурые гены закрепились как конкурентное преимущество: блондинки привлекали больше внимания мужчин, уцелевших в голод и стужу. За 10 тысяч лет ничего не поменялось: белорусские мужчины мрут как мухи, перемещаются на большие расстояния и с трудом добывают добычу. Вот почему если смотреть на белорусских девушек, складывается ощущение, что в Минске санкционирован один тип краски – жесткий «Блондоран».