Яўген Харужы. Старшыня «Мінскага роварнага таварыства»

Хацелася б, каб Мінск нарэшце змяніў прыярытэты развіцця. Каб горад рабілі зручным для жыцця, каб усе разумелі, што ў горадзе жывуць людзі, а не машыны. Трэба змяніць саму сістэму прыняцця рашэнняў, каб яна ўлічвала патрэбы і меркаванні жыхароў горада не на ўзроўні «чарка-шкварка». Роварную і пешаходную інфраструктуру трэба ствараць перш за ўсю астатнюю — прынамсі, пачаць думаць пра яе ў першую чаргу. Трэба стварыць пасаду радніка па роварным транспарце ў гарвыканкаме і надаць гэтаму радніку паўнамоцтвы па каардынацыі стварэння велаінфраструктуры. І старшыня выканкама каб на працу на ровары прыязджаў! Трэба дазволіць праводзіць у горадзе любыя масавыя мерапрыемствы без узгадненняў і аплаты «паслуг міліцыі». Аддаць пад кіраванне грамадскім супольнасцям і сацыяльным бізнэсоўцам былыя індустрыяльныя будынкі — кшталту таго, што зараз прадаюць на вуліцы Кастрычніцкай, ці таго, дзе зараз месціцца «ЦЭХ». Перакрыць Нямігу і вуліцу Леніна ў раёне мастацкага музея. Зрабіць праспект Незалежнасці ў цэнтры пешаходным па выхадных днях, а Верхні горад, Рэвалюцыйную, Камсамольскую — заўсёды. Пусціць трамвай у Серабранку па праспекце Ракасоўскага. Грамадскі транспарт увогуле павінен быць хутчэй за прыватны аўтамабіль. Трэба нарэшце зрабіць платнай паркоўку аўтамабіляў у цэнтры горада. А потым — і па ўсім горадзе на муніцыпальнай зямлі. Зразумела, хацелася б, каб у нас нарэшце з'явіўся мэр, а не старшыня выканкама… Ну, і яшчэ трэба знесці «Кемпінскі», «дом Чыжа» і гатэль «Пекін», натуральна.

Максим Березинский. Руководитель проекта by.tribuna.com

Как человек, имеющий отношение к спорту, я хотел бы, чтобы в Минске появился современный футбольный стадион. Сейчас даже наша национальная сборная вынуждена играть в Борисове на небольшом 13-тысячном стадионе. Ни в одной столице Европы нет столь плачевного состояния, везде есть стадионы на тридцать, сорок, пятьдесят тысяч. А ещё нужно пропагандировать спортивную культуру, походы на спорт. У нас ведь есть хороший пример — «Минск-Арена», которая собирает 15 тысяч зрителей на матчи хоккейного «Динамо». Почему бы не распространить это и на футбол! Уроки физкультуры-то в школах есть, только вот дети на них занимаются чем угодно, но не спортивными играми. Никакого футбола или баскетбола: нужно выполнять нормативы, лазать по канатам, скакать в длину, как солдаты. Возле моего дома есть стадион, и если во времена моего детства он был всё время кем-то занят, то сейчас он всегда свободен. Все дети сидят в компьютерах. Мы все свыклись с тем, что Минск — очень чистый город, но в какие-то моменты он кажется мне стерильным, в нём нет жизни. У нас не встретишь, как в том же Киеве, людей, которые целую ночь играют на улицах на гитаре. Хотелось бы большей свободы, больше возможностей для самовыражения. Вот из Карла Маркса пытались сделать пешеходную улицу, но план был какой-то странный, я его так и не понял до конца. А ведь пешеходная улица — это было бы круто.

Вадим Прокопьев. Ресторатор, бизнесмен

У меня две версии, что бы я сделал на месте нового мэра Минска: короткая и длинная. Короткая: я срочно отправился бы в Копенгаген, нашёл бы там отставного мэра-пенсионера, убедил бы его, что дело не в деньгах, и сделал бы своим заместителем с правом подписи. Сам бы чинно восседал с чаем, дул щёки, поздравлял молодожёнов и вручал бы грамоты хорошеньким студенткам. Длинную версию сочиняю на ходу, не обессудьте. Запретил бы укладывать город чудовищной тротуарной плиткой. Не брал бы к себе в мэрию на работу ни одного человека, который бы не поучился и не пожил в цивилизации. Не делал бы пешеходных улиц там, где их никогда не было. Запретил бы отдельным ноябрьским указом все особенно гадкие цветовые оттенки: бежевый, кремовый, отдельные оттенки красного и зелёного. Позвонил бы знакомому итальянскому портному и по дружбе сделал униформу всем городским службам, от ОМОНовцев до машинистов метрополитена. Сделал бы четыре-пять громких городских событий за год: джазовый фестиваль, турнир Большого шлема, крупный кинофестиваль, международную неделю моды. Насильственно ввёл бы нормы гигиены для горожан, особенно тех, которые пользуются общественным транспортом. Бомжей, проституток и всех социальных маргиналов поддерживал бы всеми доступными человеческими способами, детей со школы приучал бы быть с ними милосердными. Нашёл бы в городе подходящее местечко для China Town, предварительно обучив милиционеров китайскому. Рядом сделал бы артистический район на манер Сохо. Иностранных инвесторов-застройщиков выбирал бы не по принципу «кто больше денег заплатит», а по принципу архитектурной и функциональной ценности для города. Про идиотский проект «Минск-сити» я бы забыл.

Публично казнил бы одного из диджеев белорусских радиостанций за бездарность и нарциссизм. Насильственно ввёл бы трансляции BBC. В качестве эксперимента на следующие 99 лет запретил бы всё телевидение, кроме спутникового. Социальную рекламу размещать, только если её сделал Бэнкси.

Нашёл бы в центре место в меру крупному фермерскому рынку с большими налоговыми послаблениями для тех, кто производит приличную еду. Искусству продавать уличную еду поучился бы в Вене и Нью-Йорке. Применил бы всё своё мэрское влияние, чтобы упразднить все акцизы и сборы на приличное импортное вино, сделал бы пиво менее доступным. Чтобы сделать музейный квартал, поехал бы учиться в Новый Йорк. Пользуясь сумасшествием восточного брата, созвал бы всех приличных профессоров и преподавателей из России и срочно основал бы новый университет, а ректором поставил бы англичанина. Запретил бы работникам ГАИ прятаться за кустами и мерять скорость — не потому, что доверяю минским водителям, а потому что это унизительно. Инсценировал бы пожар во Дворце Республики и объяснил общественности, что другого выбора, кроме как снести здание, не остаётся. Переселил бы сотрудников Генпрокуратуры, КГБ и МВД, причём здание Генеральной прокуратуры превратил бы в бутик-отель, а здание КГБ — в новый университет.

Гостиницу «Европа» немедленно отдал бы в умелые частные руки, а «Президент-Отель» оставил бы государственным в назидание. Запретил бы называть улицы именами НКВД-шных живодёров, заставил бы горожан полюбить нейтральные человеческие названия: Восточная, Тихая, Парковая. Владимира Цеслера вооружил бы парабеллумом и дал бы ему лицензию на отстрел за колхозные вывески — неважно, частная это парикмахерская или медвытрезвитель. Нашёл бы человека, который проектировал новый минский вокзал, и напоил бы его зелёным чаем с полонием.

Всех горожан, которым нравится архитектура торгового центра «Замок», заставил бы ходить в средневековых доспехах, их жёнам надел бы пояса верности, а ключи от них утопил бы в Свислочи.

Дмитрий Грозный. Исполнительный редактор газеты «Деловой Петербург»

Эта проблема, скорее всего, не видна местным жителям, потому что они чувствуют себя в родном городе как рыба в воде. Но приезжий смотрит на все свежим взглядом. Вот я выхожу на улицу, спускаюсь в метро и понимаю, что в городе ориентироваться невозможно. Система табличек и указателей — это то, что профессионалы называют инфографикой. Инфографика делает городскую среду дружелюбной, но в настоящий момент она чудовищна. Потому что сейчас инфографика не помогает, а лишь все запутывает. Вроде бы нет ничего проще минского метро, но конкретный пример показал, что даже составители англоязычного путеводителя Minsk In Your Pocket в нем ничего не понимают. Красную ветку они сделали синей, а синюю красной. Из-за этого мои хорошие знакомые поехали не на ту линию. Допустим, это просто ошибка, которая со всяким случается. Но моим хорошим знакомым в конечном итоге нужно было добраться до станцию «Восток», которая на абсолютном большинстве карт обозначена, как Vostok. Все названия станций на схемах в белорусском метро тоже транслитерированы, но при этом не с русского, а с белорусского языка. По-белорусски станция «Восток» называется «Усход», в итоге в латинском варианте получается уже не Vostok, а Uschod. Как англичанин, американец, немец, китаец или русский поймет, что Vostok и Uschod — это одно и тоже?

Аляксандра Баярына. Член Саюза архітэктараў і Саюза дызайнераў, архітэктурны антраполаг, выкладчык ландшафтнага дызайна

Нам патрэбна горадабудаўнічая палітыка. Забудова горада ў нас вельмі выпадковая: на што грошай у інвестара хапае, на тое зямлю і даюць. Праз год дзесяць да нас будуць звяртацца і больш прывабныя інвестары, і мы мусім рыхтавацца да гэтага, планаваць, якія пляцоўкі мы аддамо ім пад будаўніцтва. Мінск жа не гумовы! Магчыма, самае важнае, што трэба зрабіць, — аднавіць гістарычны цэнтр, архітэктуру XVII–XIX стагоддзяў на плошчы Свабоды і ўсіх прылеглых да яе тэрыторыях. Ледзь не ў кожнай сталіцы Еўропы архітэктары зрабілі падобную працу яшчэ ў 1945-м годзе. Не трэба нічога руйнаваць: праспект, савецкую архітэктуру, важныя архітэктурныя помнікі гэта праца не закране, месца хапае. Трэба проста аднавіць храмы і дамы ў тым выглядзе, у якім яны існавалі да вайны. Гэта ўсяго тры адсоткі плошчы Мінска, але вельмі важныя адсоткі. Трэба вырашыць і транспартную праблему: прыбраць транзітныя вуліцы, якія ідуць праз гістарычны цэнтр.

Раней Мінск быў зялёным горадам, а зараз, на жаль, такім ужо не выглядае. Маладыя дрэвы садзяць, але вырасці яны не могуць. А калі старыя хворыя дрэвы прыбіраюць на цэнтральных вуліцах, на іх месца проста кладуць плітку!

Мінск — унікальны горад, у нас ёсць ідэальная сістэма з вады і зеляніны, так званы водна-зялёны дыяметр. Такая сістэма — мара любога сусветнага горада, але стварыць нешта падобнае — справа вельмі дарагая. У Мінску гэта, на шчасце, было закладзена ў часы, калі грошы не надта лічыліся. Але мы можам згубіць сваё выгоднае становішча. Нейкія часткі сістэмы ўжо трэба рамантаваць, а іх не рамантуюць. Асобныя кавалкі водна-зялёнага дыяметра ўвогуле аддаюць пад забудову. Гэта недаравальна для Мінска! Улады проста здымаюць з зямлі ландшафтна-рэкрэацыйны статус і прадаюць яе інвестарам. Калі гэта не спыніць, то хутка ў нас усё-усё забудуюць, усе паркі.

Георгий Заборский. Архитектор, консультант по инноватике

Во-первых, нужно выделить в трудных или неблагополучных местах города несколько экспериментальных участков, на которых можно было бы применить современные подходы к решению архитектурных и средовых задач: от планировки сквера до павильонов. Этим бы занялись молодые архитекторы, урбанисты и вообще люди, которые через 5–10 лет должны определять облик нашего города. Следует облегчить этим людям получение некоммерческих «заказов» на этих участках, упростить согласование проектов. Во-вторых, надо продвигать в среде чиновников и застройщиков понимание, что сохранение исторической среды (не отдельных памятников, а именно среды!), создание творческих и других общественных пространств, развитие пристойной пешеходной среды — это проекты, которые приносят реальные коммерческие результаты. Это давно подтверждено на практике во многих успешных городах. Буквально за 5–10 лет качественная среда улучшает конкурентоспособность города. В-третьих, надо начать работу по созданию нормальной, достойной среды во дворах и зонах отдыха спальных районов. В них ведь живет большая часть населения Минска. Мы сейчас как раз работаем над опытным проектом в этой области: разделить гигантские пустыри на дворы меньшего масштаба, а потом начать насыщать отдельные павильоны инфраструктурой - от нормальных песочниц до небольших рощиц, от площадок для воркаута до веломастерских.