Белорус, пытающийся отыскать свои корни, должен учиться у евреев. Если становится плохо, одиноко и страшно, посмотрите на эту нацию. Смотреть на них можно на мероприятиях, которые проводят религиозные и светские еврейские организации. Например, в усадьбе Ваньковичей в этом году праздновался День независимости Израиля. Моя знакомая Вика Ткачук из светской организации «Сохнут» провела меня посмотреть торжество и познакомить с молодежью общины. Сказать, что они дружные, — это ничего не сказать.

День Независимости Израиля

Например, Виталина Латышева, психолог по образованию, прилетает в Беларусь пять-шесть раз в год из Израиля. Виталина отвечает за педагогическое сопровождение еврейских детских лагерей. Виталина говорит мне: «Мы должны собираться все вместе, потому что быть евреем в Беларуси по отдельности очень сложно. В Израиле все иначе, там сама обстановка располагает, а здесь только с помощью друзей еврейской общине можно держаться на плаву».

Ребята узнают друг друга в любом из городов мира. Я спросила, каким образом. Одна из девушек достала из-под ворота кулон с ладошкой. Он называется «хамса». Есть и способ номер два — кулон со знаком «маген-давида» в виде шестиконечной звезды, способ третий — красная ниточка на руке. Ребята говорят, что если в другой стране видишь человека с подобным знаком, можно как минимум улыбнуться друг другу. Мне кажется, белорусам стоит тоже завести подобные символы. Кулон с «Погоней» подошел бы вполне. Размышляя об этом, я спросила еще одного молодого парня по имени Вадим Ерохин, кто для него белорусы и чувствует ли он в нас чужих. Вадим ответил: «На самом деле, я считаю себя белорусом, но во мне есть киндер-сюрприз. То есть белорус — это шоколадка, а яйцо внутри — это еврейство. Зов такой, как „очи черные“ для русского, который пускается в пляс. Тут то же самое: ты слышишь „Хава нагила“, и у тебя душа в одну секунду — оп — и раскрылась».

Пока ребята слушают выступление израильского рэпера, Вика Ткачук рассказывает мне, что еврейская молодежь каждый год 9 мая ходит к «Яме», мемориалу в память жертв Холокоста. Я читала, что в 70-е митинги у «Ямы» пресекались милицией: с утра к месту подгонялись грузовики с генераторами, и динамики начинали играть песни советских композиторов на невыносимой громкости, и многотысячная толпа разбредалась. Почему? Может быть, причина в том, что Израиль после окончания Второй мировой войны не стал следовать политике коммунизма, а начал лавировать между США и СССР? В Беларуси все знают, что в войну «загiнуў кожны чацвёрты». На том, что среди этого количества было 80% евреев, даже в учебниках по истории внимание не заострялось — советский антисемитизм был притчей во языцех. На братских могилах вместо звезды Давида рисовали пятиконечную советскую звезду. Конечно, сегодня все изменилось. Никто не запрещает евреям проводить у «Ямы» поминальную молитву «Кадиш». Вика говорит, что община приглашает свидетелей, в поминальные дни играет скрипка. По ее словам, человек, который там присутствует, одновременно ощущает и сожаление о страшной трагедии, и острое чувство того, что жизнь продолжается.

Разговор с раввином

Вика Ткачук отвела меня в минскую синагогу (одну из трех в городе). Синагога выглядит как обычный офис, это не церковь. Да и раввин у евреев — не священник. Это, скорее, судья или учитель, который помогает человеку решать спорные вопросы, а еще совершать обряды, например, еврейскую свадьбу или церемонию еврейского совершеннолетия. Дает раввин и жизненные советы: где сделать обрезание, на каком кладбище хоронить родственников, как почитать и понимать еврейский закон. Забавно, что если еще 20 лет назад к раввину ходили лично, то теперь он больше работает в интернете, отвечая на вопросы по электронной почте. По словам раввина Григория Абрамовича, из десяти вопросов семь будут по электронной почте или телефону, и только два-три человека придут поговорить.

KYKY: Как по-вашему, есть ли у евреев и белорусов сходство в характерах?

Григорий Абрамович

Григорий Абрамович: Я бы сомневался, потому что изначальное происхождение евреев восточное: на южной стороне больше темперамента. С другой стороны, не случайно, что три президента из семи в Израиле родились в Беларуси. Но мы говорим о стране, где более 70% смешанных браков, а тут уже совершенно естественно, что ребёнок, вырастающий в белорусско-еврейской семье, впитывает и первое, и второе. Я заметил другое: у белорусов и евреев нет активных акцентов на личностях. Посмотрите на белорусские деньги: ни одного портрета. Невозможно, чтобы в белорусской традиции все акценты сместились на некого Тараса Бульбу. Так же и у евреев. На деньгах Израиля, конечно, портреты есть. Но и там нет концентрации на одной персоне, которая была бы самой важной и главной. Почему? В еврейском мировоззрении над всем стоит Всевышний, в чьём управлении не только добро, но ещё и зло. Человек уже рождается с определённой толикой добра и зла, и важно то, что он выбирает между. Например, в реальности мы знаем из книги Исхода, что евреев из Египта выводил Моисей. В пасхальной Агаде официально нет ни слова про Моисея: из-за боязни, что если люди будут концентрироваться на его личности, уйдёт восприятие того, что выводил евреев Бог. То есть Моисей был смертный человек, он умер, и дальше надо было кому-то другому заводить их в страну Израиль. Точно так же мы не можем назвать конкретных людей, анализируя белорусскую историю. Сначала я думал, что мы просто мало знаем и нам надо выбрать десять личностей. С другой стороны, они есть в учебниках: и Сымон Будны, и Ефросинья Полацкая, и Францыск Скарына — они на слуху из года в год. Но у нас больший акцент на действиях и событиях.

KYKY: Ещё одна черта — хитрость, белорусская и еврейская.

Г. А.: Что-то я никогда не слышал «хитрый как белорус».

KYKY: Почему? По-моему, россияне любят так говорить.

Г. А.: Мне как-то пришлось очень много общаться с человеком, который был готов посвятить свою жизнь тому, чтобы доказать, что именно белорусы остановили монголо-татар партизанскими действиями. Потом я услышал подобные вещи в Польше, и это было на счёт поляков переведено. А когда я был в Украине, они сказали: «Однозначно центр Европы у нас!» Хотя у меня дома лежит сертификат, что центр Европы под Полоцком, я понимаю, что все, кто нас окружает, могут разделять наши достижения, которыми мы гордимся в Беларуси. Но есть и индивидуальность. Например, белорусы могут похвастаться орнаментом на флаге. Я пересматривал флаги разных государств. Есть, конечно, арабские вязи, национальные цветочки или звери, но вот такой орнамент, в котором заключены и философские вещи, есть только у белорусов. Его даже графически повторить сложно. Обычно страна идёт по простому пути и выбирает флаг, который можно достаточно быстро сделать, но попробуй, нарисуй этот орнамент, если ты не умеешь рисовать!

KYKY: То есть можно сказать, что флаг этот достаточно хитро сделан?

Орнамент на белорусском флаге

Г. А.: Теперь по поводу хитрости. Мне кажется, хитрость воспитывается в тот момент, когда ты находишься между крупными странами и тебе надо балансировать. Это национальная смекалка. Беларусь находится между Россией и Европой, а небольшой Израиль находится между большими Сирией и Египтом. Две большие страны, разругавшись, так или иначе начинают идти к тебе в качестве союзников. Тебе надо сказать обоим: и ты прав, и ты прав, и я прав. Вот здесь уже начинается национальный фольклор. Возвращаясь к статистике: в России сегодня потеряны десятки тысяч белорусов, они ассимилируются как таковые. Прожив в Англии четыре года, я нигде не видел ничего похожего на собрании белорусов. Один раз увидел в University College London несколько книг на белорусском языке: что-то типичное, вроде стихов Якуба Коласа. Нередко за рубежом белорусов путают, яркой брендовой марки у нас нет. Есть информация о фамилии президента. Никто не знает фамилию президента Литвы, чуть меньше знают фамилию президента Польши. Что касается президента Беларуси Александра Лукашенко, могу сказать, что в Европе его знают. Я, упаси Боже, не хочу говорить, что это бренд, это совершенно разные вещи. Но спросить «А что ещё вы знаете про белорусов?», будет равнозначно классическому: «Какую ещё картину Казимира Малевича, кроме „Чёрного квадрата“, вы знаете?» Хотя он известный художник, много чего другого нарисовал. У евреев тоже проблема с пиаром страны. Вообще, пиар у Израиля хороший, каждые три дня кто-то говорит про страну. Любимое место для журналистов — Израиль: комфортно, тепло, относительно безопасно и всегда есть новости. Но у государства Израиль, как и у Беларуси, в ряде вопросов отсутствует пиар в смысле: «Сейчас мы объясним нашу ответную реакцию». Летят откуда-то ракеты, не будем выяснять, почему они летят. Соответственно, необходима реакция.

Может, другая страна и запустила бы в новостях информацию о том, почему мы собираемся бомбить и что мы будем с этими ракетами делать. США этим славны, Россия сейчас объясняет свои моменты в отношении Украины, то есть они дают пиар в виде объяснения своих ответных военных действий, хотя бы потому что мы живём в 21 веке, где, а) никто, пока, не выиграл никакой войны б) есть коалиции между странами, и в начале надо поговорить, а потом уже стрелять.

Израиль совершает ответные действия, не ставя акцента на том, что он должен за них как-то оправдаться. Хотя он тоже может запустить в пиар фотографии жертв террора. Но он не делает на этом акцента.

То же самое говорят белорусам: «Да вы могли бы свой лён продавать в Европе, если бы правильно себя пиарили». И здесь есть что-то внутренне национальное: мы не чувствуем большой необходимости в том, чтобы объясняться. Что еще я заметил: стесняющийся своих корней белорус в Британии ведет себя точно так же, как стесняющийся своих корней еврей где-нибудь, где евреем быть не очень комфортно. Сегодня в целом несколько опасно говорить о евреях плохо. Евреи могут быть разыграны как политическая карта, но если ты говоришь о них плохо, ты не последователен. Если ты говоришь, что конкретный еврей тебя обманул и солдаты Израиля превысили самооборону, — тебя поддержат. Когда ты говоришь, что в целом народ неправ, — тут не за что цепляться. Шесть миллионов убили, а страна в семь миллионов стоит, несмотря на вражеское окружение. В конце концов, евреи столько придумали, что сделало нашу жизнь удобнее.

KYKY: А как вы относитесь к фильму Тарантино «Бесславные ублюдки» про евреев-воинов, которые убивали фашистов?

Кадр из фильма 'Бесславные ублюдки'

Г. А.: Иногда показывают евреев, которые совершают антитеррористические акты. Это нередко вызывает у мира осуждение. Но лично мне некомфортно с тем, что порой в христианском мире мы как овца для заклания: пока нас бьют, нас жалко. Говоря это, необходимо признать, что много церквей активно помогают Израилю. Но когда мы выходим из формата и начинаем давать сдачи, начинается: «Как же так, маленький народ за себя постоял, это не правильно!» Вот эта ситуация — классика. Самая маленькая девочка вдруг дала кому-то ногой по носу. И вот она уже не маленькая, и ее не так жалко, ты начинаешь её воспитывать. А то, что она себя защищала, а мальчик был на голову выше — уходит на второй план. Обвиняют Израиль и тем, что евреи якобы прикрываются Холокостом. Однако Германия, при всех положительных действиях и помощи евреям сегодня, 80 лет назад создала прецедент, что человеку с определённой национальной принадлежностью не спрятаться. До этого еврей мог спрятаться, что-то поменяв, как-то расплатившись. Он мог всё потерять, но выторговать свою жизнь. Здесь же был прецедент того, что жизнь не выторговывается. Априори ты виноват в том, что именно таким родился. И для человечества этот прецедент чудовищен. Теперь в любой момент определённый народ может сказать другому народу, что нет никаких шансов.

KYKY: Моя подруга в Америке жалуется, что ее знакомые в Шаббат не могут даже дверь машины поддержать, и приводит в пример распространение клеща в древние времена, который уничтожал свиней, — мол, из-за этого у евреев запрет на свинину. Но те времена давно прошли, клещ вымер, а свинину вы до сих пор не едите. Что вы на это скажете?

Г. А.: Надо понимать, что армия неедящих свинину мусульман, которых 1 миллиард 200 млн, в разы больше армии неедящих свинину евреев, которых всего 13 миллионов. Почему свинина стала нарицательной? По сути, никакой другой продукт евреев так не заставляли есть насильно, когда хотели их ассимилировать. Скажите подруге, что среди моих знакомых евреев хорошо если половина совсем не ест свинину. Причем, они всегда уточняют детали перед большими праздниками, как французская богема: «А вот это с этим можно?» Получается такой дворцовый этикет. Потом я спрашиваю: «А вы в обычной жизни едите свинину?» Отвечают: «А, ну в обычной жизни конечно». Хотя если взять Кашрут, то свинина там — самый дальний угол. Ряд ультраортодоксальных евреев не будут пить вино, если вы им откроете пробочку, будучи неевреем. Что это такой за клан неприкасаемых?

Мы как-то летели группой в Нью-Йорк. Ребята заказали кошерное питание «Люфтганзы». Подходит к нам стюард и, зная про категорию евреев, которым нельзя открывать вино, спрашивает: «Вам открыть или лучше я всё запакованное принесу?». А они как люди либерального толка не могут понять, чего он от них хочет.

Конечно, я всегда буду пить кошерное вино, кто бы его в руках не подержал: это перегиб, идущий ещё от Средневековья, но есть евреи, которые не будут. Есть моменты, не комфортные для самих последователей религий, но они не видят способа или причины их поменять. Однако нельзя на это смотреть как на отсталость или пережиток. Мы же знаем из истории: как только мир сказал «мы и без Бога можем жить», убивать начали в десятки раз больше. Как только люди доказали себе, что у них имеется отношение к обезьяне, они стали так же друг к другу относиться. Мы научились останавливать реки, но пустынь стало больше, и в рабстве находится значительно больше людей, чем было в прошлом веке, будь это сексуальное рабство или какое-то еще. Причина просто в том, что людей на планете стало больше. Всегда есть обратная сторона. По ортодоксальной еврейской традиции каждый мужчина еврей поднимается утром и говорит: «Спасибо тебе, Господи, что не сделал меня женщиной!» А чего он это говорит? А потому что у женщины меньше заповедей. Ну, кто об этом знает? Как можно благодарить Всевышнего за что, что ты не женщина? Ты же никогда не был женщиной! Но так было написано двадцать веков назад — что тут сделаешь? При этом женщина просыпается и говорит утром: «Спасибо, что ты сделал меня по образу и подобию своему!»

KYKY: А правда, что у ортодоксальных евреев распространены учебники о том, как начинать половую жизнь?

А. Г.: Это нормальное явление. В светском мире общение мужчины и женщины начинается с того, что они сидят за одной партой в школе, а в ортодоксальном мужской и женский мир разделены. Подобные инструкции нужны не для того, чтобы разбудить эротическое сознание. Они получают инструкцию, точно такую же, как пользоваться телевизором. И не стоит делать выводы что это отсталость. Диковато, ничего не скажешь, но я даже в конце 20 века видел подобные книги. При этом в иудаизме не запрещена половая связь, которая не ведёт к деторождению. Допустим, с беременной или бесплодной женщиной. То есть аскетизма в этом плане нет. С годами и с количеством прочитанных книг все понимаешь больше и лучше. Хотя есть люди, которые верят в шуточки о том, что евреи вырезают дырочку в простыне.

KYKY: Где в Минске делают обрезание?

Г. А.: У нас славный город во многих вопросах, но моэля — человека, который делает обрезание, в Минске нет. Его надо либо привезти, либо, наоборот, везти ребёнка куда-то, где этот моэль есть. Я для своего старшего сына заказывал моэля в Израиле. Я не знаю статистику, но не думаю, что обрезание делают в Минске чаще, чем раз в месяц. Дело в том, что делать обрезание и евреям, и мусульманам одновременно моэль не может. Он не просто доктор. Соответственно, если у человека это становится профессией, ему не прожить. Он не будет делать обрезание в государственной клинике: тогда это должно мотивироваться веской причиной. В моей практике на каждого одного малыша обрезание делает трое-четверо взрослых. И это сложный момент. Мужчина может жить и без обрезания, и так запросто на него не подпишется. Кто-то идёт на это как герой, кому-то помогает совершенно не духовная вещь вроде того, что фимоза не будет. Но большинство евреев все-таки видят в этом заповедь.

KYKY: Вы жили в Лондоне, работали в Джерси. А почему вы остались в Беларуси?

Г. А.: Есть вариантов десять, почему я стал раввином, и вариантов пять или шесть, почему в Беларуси. Никакого героизма тут нет. Цепочка обстоятельств привела сюда. Открою тайну: когда тебя готовят быть раввином, ты можешь работать от Буэнос-Айреса до Токио. Почему я ехал в Лондон с мыслью, что вернусь? Я люблю Минск, даже очень люблю, и для меня честь работать в этом городе. Вы, наверное, знаете, что раввинам можно и нужно жениться.

Брачный сертификат

Я познакомился со своей супругой за три месяца до того, как получил сан и работу. Хотя она из России, с Дальнего Востока, училась в Германии, но, переговорив, мы приняли решение, что переезжаем в Минск. И я очень благодарен ей за это. Здесь непросто работать, и могут быть другие правила: в частности, как поругаться и помириться. Минск — не деревня, это город, аккумулирующий людей, которые мигрируют сюда, как в Москву. Разница в том, что они мигрируют с конкретной территории — Беларуси. В Москве быстрее можно раствориться, найти другую компанию для общения. А здесь всё более, чем консервативно. Моя сложность возвращения в Минск была в том, что в этом городе я ещё не был раввином. Рано или поздно находятся люди, которые говорят: «Так мы тебя ещё и парикмахером помним!» Я не сильно могу гордиться тем, что я первое поколение раввинов в семье. Однако я пятое поколение парикмахеров — что ж, возможно, семейная традиция. Если ты родился в Минске и тебя помнят 19-летним мальчиком, который строил еврейскую общину, то когда ты возвращаешься сюда 29-летним раввином, те члены общины, которым за 60–70, держат в голове тот факт, что ты 19-летний мальчик. Приходится мириться с этим, и порой тебе говорят: «Гриш, послушай, можешь ли ты?…» Я против панибратства, фамильярности, но проявляю максимум понимания к людям, которым хочется как-то построить разговор и решить проблему.

KYKY: А какой у вас самый сложный случай в практике был?

Г. А.: Честно говоря, порой человек начинает ощущать, что в нём есть связь с каббалой. Он смотрит источники по каббале в интернете, определяет в себе еврейские корни и приходит с мыслью о том, что он готов спасти народ. Тут надо быть очень аккуратным. Послушать человека и придумать, как его вернуть в состояние понимания того, что происходит. Один из самых тяжёлых моментов в моей практике был, когда пришли две девушки и сказали, что как бы ни старались, замуж выйти не могут. На род было наложено проклятье. Мы, люди современные, понимаем, что под этим лежит. Наверное, были какие-то личные разочарования, потом книги и размышления. Но ведь любой человек должен уйти из церкви, синагоги или мечети хотя бы с мыслью, что ему дали половину ответа. За второй половиной он зайдет в другой раз либо она сама ему откроется, но пусть это будет в результате здорового, духовного процесса и анализа. Мы с этими девушками три месяца изучали, что такое проклятье, и почему оно совершенно к ним не относится.

KYKY: Являются ли белорусы антисемитами?

Г. А.: У белорусов, если можно так сказать, нет особо «шанса» быть антисемитами. Есть государственный контроль над тем, что издаётся в типографиях, и реакция прокуратуры на антисемитские издания, которые попадают из соседних стран. Были инциденты, когда в Бобруйске разбили окно в синагоге, когда свастика была нарисована на мемориале «Яма». И не всегда находились виновные, но в целом ситуация спокойная. Мы из большинства стран изгонялись не потому, что плохие, а потому что кто-то не хотел платить кредиторам. Поэтому когда что-то плохое для евреев начинается, мы уже чувствуем продолжение. Но я склонен думать, что такие вещи происходят и в других регионах. Белорусы живут мифом, который в крови: «жыды плахому не навучаць». Это вложено, это превалирует. Но антисемитизм есть везде, где есть евреи. В Торе, книге Исхода, есть такой народ амалек, который априори не любит евреев. Наверное, физически он уже и не существует, но в духовном плане он есть, и у тебя с ним война, не потому, что ты плох или хорош. Люди, которые вне зависимости от действий и информации остаются антисемитами — есть и сегодня, будут и в будущем. Но они должны знать, какие последствия от их действий можно ожидать.

С точки зрения зависти, я, будучи белорусом, тоже бы немножко завидовал евреям. Давайте прикинем: если у меня в роду есть еврей в третьем поколении, я могу бесплатно поехать в Израиль.

Какой гражданин Республики Беларусь без еврейского происхождения съездит на десять дней в Израиль бесплатно? И вот человек приходит со словами: «Ну не могу я доказать, что я еврей, нет у меня документов». Это ли не ведёт к конфликту? Нельзя забывать и о том, что в шутке про то, что самые большие антисемиты — это евреи, есть доля правды.

KYKY: Серьёзно?

Г. А.: Да. Те, у кого кто-то присутствует в роду. Любовь к своему народу может трансформироваться в ненависть из-за того, что тебя не приняли. Очень много людей пожилого возраста приходят с воспоминаниями о том, что они чего-то не достигли из-за пятой графы. Современная молодёжь не так сильно с этим сталкивается. Есть боязнь конкретного работодателя, что этот конкретный человек может уехать в Израиль. Но тогда ты попадаешь на совсем другой «изм» — антиизрализм: тебя потеряют, потому что ты уедешь в страну, где будет лучше. Это нельзя приравнивать к антисемитизму, потому что это коммерческие вещи. Конечно, есть порой определённая зависть: такая маленькая страна, столько войн победила, и экономика у них выравнивается. Но я встречался с людьми из польской общины в Беларуси, которые говорят: «Да и нам, в общем-то, достаётся». Общался с представителями литовской общины, к которым белорусы приходят и говорят: «Ах вы, немцы!» У евреев есть интересный экологический праздник, Ту би шват, когда мы садим деревья. Среди прочего, мы едим оливку, очень характерную для Израиля, и говорим, что наш народ подобен оливке. Чем больше давят — тем больше масла.

Поэтому если искать в антисемитизме положительный фактор (я не очень сильно вижу в нём положительное, когда людей оскорбляют — это плохо), но иногда нарисованная свастика или разбитое окно намного больше объединяют еврейский народ, чем какая-то газета или проведённое мероприятие.

Проведу параллель: когда были проблемы с продажей белорусской молочной продукции в Россию, люди говорили: «Да у нас же самое лучшее белорусское молоко!» Даже те, которые не покупали его в магазине. Как так, наших бьют! В этом даже какой-то позитив проявляется. Конечно же, дай Бог, чтобы было меньше поводов бояться за будущее, чтобы было больше духовности в отношениях и больше любви в поступках.