Ругая мужчин в несостоятельности и ущербности, женщины не забывает упомянуть о воспитании, мол, в том, что мужик измельчал, собственно, вина их матерей. Незрелость, инертность, недееспособность в самообслуживании – все это тяжким грузом вины лежит на родительницах. С одной стороны, любая мама мальчика желает вырастить настоящего мужчину, а не домашнего питомца в стиле йокширского терьера. С другой стороны, именно женщины носятся с мальчиками, гиперактивно защищая свое чадо от всех напастей жизни, или наоборот проявляют излишнюю жёсткость, лишая парней естественной уверенности в любви и защите.

В воспитании мы опираемся на собственное чутье, на опыт старшего поколения, читаем нужную литературу и все равно не застрахованы от ошибок. Нет, наверное, на свете матерей, не желающих счастья своему ребенку, той, что не хочет гордиться сыном. Никто не мечтает вырастить наркоманов, алкоголиков, воров и убийц. Что является предрасположенностью к трудной доле? Родительское воспитание или судьба?

Бабушка, уступите место десятилетнему мальчику!

Вспоминается случай в автобусе. Бабушка с внуком лет десяти вошли в транспорт, мальчика тут же усадили, а бабуля пристроилась рядом, держась за поручень. Попутчики, глядя на взрослого, в принципе ребенка, стали ему выговаривать. Ты мол, встань дружок, да уступи место бабушке своей, она же пожилая, а ты мужик растешь. И знаете, что? Мальчик скривился. От пренебрежения, неудовольствия – не стыда, нет. Ему лень было вставать! Бабушка стала внука защищать, он же маленький, мало ли, упадет. Внук продолжал сидеть, победно оглядывая людей.

Мы удивляемся, что мужчины перестали уступать место беременным и пожилым людям. Не подают пальто, не отодвигают стул, не придерживают дверь. Но если мы жалеем их в десять лет, пытаясь защитить от порывов ветра, то чего стоит ждать в будущем? Не прививая маленькому мальчику заботу о матери, трудно ожидать геройства в будущем.

Мама Вовы, к примеру, считала, что обязана дать сыну все, не утруждая его бытовыми заботами. Вскакивала с утра пораньше, чтобы приготовить 14-летнему пацану завтрак, застилала за ним постель, стирала его вещи, вытаскивая из-под кровати грязные носки и трусы. Убирала его комнату, заматывала шарф на шее, и только что не подтирала зад в туалете. При всем при этом, она считала, что вырастила настоящего мужика, и когда Вова к тридцати годам решил наконец жениться, тестировала его избранницу на предмет того, способна ли жена ухаживать за Вовочкой так, как делала это она. И была в шоке, узнав, что супруга Вовы заставляет его мыть за собой посуду. Жену нарекли страшной стервой, и свекровь промывала мозг девушке каждый день, обвиняя в лени и нелюбви к её ребенку. Она так нежно растила мальчика не для того, чтобы сын пачкал руки о грязные тарелки. Стоит ли говорить, что Вова привык к обслуживанию своей персоны, и попытки жены развить самостоятельность воспринял как проявление женской безалаберности? Взаимные упреки, обиды – в итоге брак развалился. Вова снова поселился под уютным крылом мамы, благодарно кормясь с ложечки.

Женщины, рождая на свет мальчуганов, трепетно ухаживая за ними в младенчестве, сохраняют опционное чувство елейности и в том возрасте, когда почти взрослому мальчишке пора нести ответственность за свои поступки, принимать решение и делать выбор.

Добрая мама слабовольного хулигана Кости

Когда Костя в 13 лет избил одноклассника за то, что тот получил лучшую оценку по математике, чем он, мама бросилась его защищать. Убеждала родителей и учителей в сложном внутреннем мире сына, в том, что растит его одна. Костю надо пожалеть, и вообще, еще не факт, что сын виноват. Ударил, значит, было за что. Когда спустя два года сын разбил окно в школьном туалете, мать снова ползала перед учителями, платила за ущерб, всячески ограждая сына от ответственности за содеянное. Мама Кости считала, что её мальчик – всего лишь нашкодивший ребенок, а попытки вразумить его, вдалбливая осознание за плохие поступки – это акт равнодушия со стороны чужих людей. Им плевать на неё и сына, эти люди желают лишь одного: цинично разрушить хрупкий мир мальчика. Когда на встречу одноклассников после пяти лет окончания школы Костя не пришел, так как отбывал срок в местах заключения свободы, никто не удивился.

Мамы – они такие мамы, любит говорить одна моя знакомая, которая работает воспитателем в детском саду. Да, для каждой матери её дитя – самое лучшее. Да, каждая считает, что её ребенок не способен на проявление злобы и фальши. Прекрасно видеть только самое светлое в своих отпрысках, но не стоит забывать, что мы можем вырастить монстров, считающих, что вселенная им должна, а женщины – обслуживающий персонал.

Найджел Латта, новозеландский практикующий психолог, очень круто описывает стадии взросления мальчиков в своей книге «Сынология». Уделяя внимание тому, что должны делать родители в каждый определенный период. Так, в возрасте от 7 до 11 лет «очень важно научить мальчиков ассоциировать свои действия с тем, к чему они могут привести. Он должен понимать сложные связи между своими поступками и их результатами, поскольку ему придется всё чаще принимать решения с далеко идущими последствиями. Если в 6 лет его самое серьезное решение – надевать в школу куртку или нет, то в 11, катаясь на велосипеде, он встанет перед выбором: проскочить перекресток на красный свет или дождаться зеленого? Чем яснее он поймет, что все его поступки имеют последствия, тем лучше он будет готов к тому, чтобы принимать более взвешенные решения». Не нужно выхватывать из его рук перочинный ножик, опасаясь за порезы, не нужно запрещать лазить по деревьям, стрелять из самодельного лука и разводить костер, не стоит бояться того, что мальчик совершит ошибку. Пусть совершает и видит последствия – задача родителей просто быть рядом и давать понять, что на вашу поддержку ребенок может рассчитывать.

Женщина, которая все стерпит

Мамам трудно перестать волноваться, желание контролировать сыновей порой доходит до абсурда. В итоге во взрослой жизни мы получаем дёрганых слабовольных мужчин с манией величия. И при всей любви к мужчине удивляемся его неспособности, да и нежеланию брать на себя бытовые обязательства. Подруга делилась, что её муж не умеет гладить, не моет окон по весне, да помыть сковородку за собой весьма проблематично. И сама же добавляет: а с чего вдруг ему это делать, если за ним все делала мама? Мы в спешке заканчиваем разговор, потому что ей некогда: нужно погладить брюки, убрать в квартире, приготовить ужин, постирать белье, забрать детей из школы, пока папа отдыхает, он устал.

Каждая девочка мечтает о благородном принце, но почему-то забывает о мечте, рожая на свет сына. Воспитывает, играя в куклы: одевает, расчесывает, прикрывает ладонью от дождя, страхуя на каждой ступеньке, даже когда мальчик уже на девочек поглядывает.

Помню, как один из моих знакомых мужчин наотрез отказывался чистить картошку. Вижу мужей подруг, которые не способны починить розетку в квартире. Пьющих в депрессии мужчин, потерявших работу. Бесконечно ищущих себя, считающих любое проявление труда с целью заработать денег – беспонтовым занятием для лузеров. В ожидании лучшей доли, они сидят на шее у матерей и жен, принимая это как должное. Боятся перемен, проходят мимо упавшего на улице человека, бросают своих детей по причине невозможности и неумения любить и отдавать. Вот они, мужчины, которым с самого детства внушали, что они самые лучшие на свете, и поэтому «мамочка сделает все сама, всё решит, а ты, сынок, не беспокойся». И они не беспокоятся, пока на земле есть женщина, которая все стерпит.

Система Спарты для грудничков

Но бывают и обратные перегибы. Воинственно настроенные родители в желании вырастить настоящего мужика начинают делать это прямо с пеленок. Гордо делилась знакомая. Когда её сыну было три месяца, они с мужем стали отучивать его от мамы. Стёпка орал по 40 минут, дверь в спальню закрывалась, а родители уходили на кухню, ожидая, когда малец выработает характер и перестанет плакать. Попытки объяснить, что ребёнок до года нуждается в маме, как человек в кислороде, пресекались пренебрежительным фырканьем. В приобретенном позже неврозе Степы обвиняли плохую экологию и сверхопеку бабушек и дедушек, которые при каждой встрече не снимали младенца с рук.

Сколько раз я слышала от мам страхи о привыкании к рукам. Мол, если брать ребенка на ручки (это в два-три месяца) маленький человек не слезет с них никогда. Помню, на курсах по грудному вскармливанию такой вопрос задали консультирующему врачу с 40-м стажем, Эльвире Ивановне Бурдовициной. На что она замечательно ответила: «Носите своих деток на руках, прошу вас. Грейте теплом, пусть они слышат стук вашего сердца. Им так нужна мама. Поверьте, однажды вы захотите взять ребенка на руки, а он хлоп-топ и побежал. Всё, вырос».

У нас в обществе радикальный подход к воспитанию детей. Либо залюбливаем до потери сознания, либо воспитываем в строгости с первого вздоха. Когда мне рассказывают, что, будучи на девятом месяце беременности, читают книги о том, как «не стать рабой младенца», становится дурно. Естественное желание человека успокоиться на руках у мамы воспринимается как агрессорское посягательство на ее же свободу. Мужчин же растим, чего уж там: нужно тренировать, закалять, отдавать команды и укладывать спать только отдельно, иначе младенец вырастет злобным спиногрызом и маменькиным сынком.

Попробуйте быть просто мамой, которая не уничтожает

«Стабильность, надежность и забота – именно то, что нужно детям в первые годы жизни», – пишет Найджел Латта. И когда ребенок в два года плачет от боли, нет ничего дурного в том, чтобы его успокоить. «Чё ты орешь?!» – женщина в магазине схватила ребенка за руку и выволокла за дверь. Малыш плакал, тянул к ней руки, она же плевала ему в лицо, что пора становится мужиком, а не распускать нюни. Боязнь вырастить сопляка у многих так велика, что самый прекрасный период, период малыша, становится для матери тяжким бременем, этакой своеобразной армией для маленького мальчика.

Помню, как сама стала тревожиться, что постоянно страхую своего сына, когда он летит вниз головой с высокой горки. Развиваться тревоге помогали и «добрые советы» от окружающих, которые убеждали меня, что я неправильно воспитываю паренька – не даю ему грохнуться двухметровой высоты. Задала вопрос психологу, не перебарщиваю ли я с опекой и что делать, если у двухлетнего ребенка отсутствует страх и мне приходиться быть пожарной страхующей сетью? На что психолог с удивлением сказала: «Что вы хотите, мама? Вы до пяти лет страховать будете. Только к этому возрасту у детей возникает осознание и понимание страха».

Можно понять и трепет матери, воспитывающей сына в одиночку. Тем более, общество уверено: мальчик, выросший в семье без отца, априори станет закомплексованным неудачником с женскими повадками. Вышеупомянутый мною психолог Латта, убеждает в том, что абсолютно нет разницы, сколько людей воспитывают мальчиков, важнее то, как вы это делаете. Можно быть просто мамой, которая защищает и оберегает свое чадо с младенческих лет, которая веселится и дурачится с ним, когда ему пять, учит нести ответственность, когда ему 11, не уничтожает усиленным контролем, когда ему 16. А мужественного героя, на которого нужно равняться, мальчик найдет сам. Это может быть тренер в спортивной секции, любимый киногерой или олимпийский чемпион, по счастью оказавшийся соседом.

Не нужно одним стереотипом уничтожать мужественность во взрослеющих мужчинах только на основании того, что дома нет папы.