«Когда мы начали, понятия «уличная еда» не существовало». Кейс Vulitsa Ezha: как примирить беларусов с чем-то кардинально для них новым и не оплошать

Первый раз беларус понял, каким может быть стрит-фуд под открытым небом три года назад. Создатель Vulitsa Ezha Егор Рытвинский рассказывает, как это было. «Всегда сложнее всего быть первым. Когда мы проводили наш дебютный фестиваль, понятия «уличная еда» в принципе не существовало. Проект был в новинку не только горожанам, но и заведениям. Поэтому одной из проблем, наряду с отсутствием опыта проведения подобных мероприятий, был поиск участников. Нам стоило немалых усилий убедить заведения, что из нашей затеи может получиться интересная история.  Это сейчас на любом мало-мальском мероприятии есть фуд-корт. Когда мы стартовали с Vulitsa Ezha в сентябре 2015 года, в городе были только теоретические знания обо всей этой «кухне». Многих нюансов мы не знали и учились всему на своих же фестивалях. И я до сих пор очень благодарен тем участникам, кто в нас поверил и на свой страх и риск провел два сентябрьских дня под дождем в парке Челюскинцев», – рассказывает Егор и объясняет, почему в принципе решился на рисковый для Беларуси того времени кейс. «Я задумался о подобном проекте еще за год до первого фестиваля. Мне всегда нравилась уличная еда. Считаю, что это один из лучших способов узнать больше о культуре любой страны. Я долго ходил с этой идеей: начинал планировать, но боялся, что проект может «не зайти» и все откладывал. Однажды мы с друзьями поехали в Киев, где я впервые попал на местный фестиваль уличной еды. Для меня он стал откровением – в Минске в то время и фестивалей-то нормальных не было, а там – совсем другая лига. После этого мне захотелось показать минчанам настоящую уличную еду. Захотелось познакомить их с чем-то новым».

Когда проект запустился, у Егора была основная работа, но ее пришлось бросить: «Уже больше двух лет я занимаюсь исключительно проектом Vulitsa Ezha. Первые два фестиваля мне удавалось совмещать с постоянным местом работы, но было очень сложно. Настолько, что в какой-то момент я оказался перед выбором: либо оставаться в зоне комфорта с предсказуемыми планами на жизнь, либо – рискнуть и продолжить развивать проект без каких-либо гарантий успеха. Я верил в проект с самого начала, поэтому принял решение с головой погрузиться в фестиваль». Егор бросил работу еще в тот период, когда фестиваль не приносил значимый доход: «Vulitsa Ezha задумывался как коммерческий проект, но мы прекрасно понимали, что невозможно заработать на фестивале, не вложив в него много сил, энергии и финансов в том числе. Фестивали – всегда высокие риски, и одним из ключевых факторов здесь является погода. Первые фестивали были убыточными, но мы сознательно шли на этот шаг, чтобы сформировать свой бренд и лояльную аудиторию. Только в конце второго сезона нам удалось вывести его в ноль. Уже после этого, когда имидж и узнаваемость бренда начали работать на нас, фестиваль стал выходить в плюс. Предыдущий сезон стал первым положительным с финансовой точки зрения». За три года разросся не только проект, но и опыт его создателей: теперь Егор с командой точно знают, что делать в случае дождя и понимают, что гостей надо развлекать не только едой. «Мы стараемся предусмотреть максимальное количество зон, где гости могут переждать непогоду.  Важно, чтобы и участники не промокли, ведь для них дождь еще страшнее. Поэтому одно из важных требований к ним – крытый стенд. Мы никогда не переносили фестиваль из-за непогоды и никогда не перенесем. Считаем это непрофессиональным. Что касается музыкантов, мы всегда думали о том, как разнообразить фестиваль, наполнить его активностями для гостей. Решили в том числе приглашать музыкантов. В прошлом году на закрытии сезона выступала группа «Моя Мишель». В этом году позвали  Валентина Стрыкало. И знаете, никто из музыкантов, когда-либо выступавших в «Дримленде», не собирал такую большую аудиторию».

По словам Егора, в первую очередь гости идут за едой: «На каждом фестивале есть участники, которые всегда вызывают наибольший ажиотаж. Традиционно гости разрывали спот John Dory с устрицами, ребят из «Паветраны шар» с гонконгскими вафлями, бургеры и поке от Bad Bro Burger. Были в большом почете у гостей и новички из BurgerLab. Ребята из DOM с их сморребродами тоже стали одними из самых обсуждаемых участников. В этом году мы приглашаем известных минских шефов и даем им возможность предложить гостям уникальный продукт. И это работает. В мае у нас на фестивале готовили Артем Ракецкий (из «Чехов») и Вадим Астори (из «Тише Мыши») – их споты пользовались большой популярностью».

«Мы очень рады, что смогли показать горожанам другую, правильную сторону уличной еды. Это не беляши на вокзале и не хадун из «Хутка-Смачна». Это целое направление в гастрономии. Своими фестивалями мы продолжаем знакомить минчан с уличной едой со всего мира. Мы хотим донести простую мысль: уличная еда может быть полезной, вкусной и по качеству не уступать привычным форматам кафе и ресторанов.  В любом случае, трудно говорить о том, как могла бы сложиться моя жизнь, если бы не мой проект. Одно могу сказать точно: я ни разу не пожалел о принятом решении».

Кейс «Бассота»: «Делаешь вечеринку на сто человек – приходит двести. Потом делаешь на двести – приходит четыреста»

Три с половиной года назад музыкальное объединение «Бассота» представляли всего четверо молодых парней – Егор Кипа, Паша FB, Иван Лисовский и Димдоз Offbeats Hustling. «Появилась компания музыкантов. Решили, что надо вместе поиграть. Записали первые подкасты в заброшенном цехе, где было электричество. Поняли, что играем прикольную музыку, можно еще людей подключить. Чуть позже замутили первую тусу. Тогда не было идеи делать серии вечеринок, мы просто хотели попробовать и посмотреть, что из этого получится. Название для объединения придумали очень спонтанно. Отталкивались от стиля музыки – бас. Думали-думали, и внезапно появилась «Бассота». «Завикипедили» это слово, поняли, что оно максимально четко нас отображает и закрепили», – рассказывает один из лидеров объединения Егор Кипа. 

Первая «своя» тусовка объединения прошла в баре «Хулиган» в 2015 году. «До этого мы пару раз играли в городе, нашу музыку знали. Пришли к арт-директору этого клуба, тогда это был Макс Старцев, а он сказал: «Я слышал вашу музыку, очень жесткая. Надо играть что-то более позитивное». Тогда мы решили угарнуть и назвать вечеринку «Бассота.Позитивичы», чтобы звучало как название маленького местного города типа Осиповичей. Не скажу точно в цифрах, но людей тогда пришло много. Не было такого, что мы собрались, посидели и поняли, что нас слушают, что мы популярные. Все проще: делали вечеринку на сто человек – приходило двести. Потом делали на двести – приходило четыреста. Мы просто занимались музыкой и все. Проблема беларуских музыкантов еще и в том, что в Минске, грубо, есть два варианта проведения вечеринок: либо ты делаешь ее в маленьком месте, где может поместиться очень мало человек, либо – в большом, куда может прийти очень много человек. Среднего не дано», – объясняет Егор. 

В 2017 году у «Бассоты» были именины. В объединение уже входило больше четырех организаторов. У ребят появился план сделать что-то очень масштабное – 30-часовую вечеринку, куда придет 750 человек. «За три года у нас насобиралось больше шестидесяти знакомых диджеев и все хотели приехать, поиграть. Надо было их как-то уместить, вот и сделали здоровенную тусу – все получилось. Ночью все тусили в помещении, танцевали. Но мне больше всего понравился момент с 08:00 до 13:00 первой половины следующего дня – многие домой посваливали, и с нами осталось человек пятнадцать, которые очень расслабленно себя чувствовали – классная атмосфера»,  – говорит Егор. 

Объединение практически не зарабатывает деньги на вечеринках. Ребята редко делают платный вход, мол, на бесплатную тусовку приходит больше человек, да и музыканты не хотят ругаться из-за дележки денег, потому что не так много получают. «Бассота» существует на деньги, которые парни зарабатывают вне музыкального объединения. «Сейчас «Бассота» – это способ самореализации: мы видим, что человек занимается клевым творчеством, встречаемся с ним и начинаем делать музыку вместе. Важна энергия, производимая в рамках этого сотрудничества», – рассказывает Егор. Он же уточняет, что «Бассота» – точно не лейбл. «У людей и без нас есть все шансы стать хорошими музыкантами», – говорит Кипа.

На вопрос, какие страны собирается покорить беларуское объединение, музыкант категорически заявляет, что никого завоевывать они не собираются: «Мы как «Бассота» стараемся играть только в Беларуси. Например, когда вы едете в Берлин, то хотите попасть на крутые техно-вечеринки, в Нью-Йорке понимаете, что попадете на классные хип-хоп тусовки. Нам хочется, чтобы приезжая в Беларусь, иностранец знал, что найдет в Минске тусу, где могут отдохнуть все подряд, где нет классовых предубеждений. Сейчас мы делаем вечеринки раз в месяц. Каждый раз тусовка проходит в разном музыкальном стиле – не хотим смешивать все направления в единый фарш», – говорит Егор. Он вспоминает одну из любимых историй за все три года вечеринок: «Была тусовка «Бассота на гараже». Мы должны были играть под открытым небом. Первым выступал я в 23:00. Весь вечер до этого моросил дождь. Даже в 22:00 с неба все еще капало. В 22:50 мы уверенно накрыли технику целлофаном. В 23:00 я запустил трек, и буквально через минуту дождь прекратился: тучи разошлись, на небе появились звезды и луна, хотя прогноз погоды предвещал ливень чуть ли не до двух ночи. Мы никогда не продумываем запасной план на случай дождя. Ну что это такое? Просто вода, которая падает с неба. Технику накрыл и вперед: если люди хотят танцевать, они будут танцевать», – говорит Егор. «Андеграундом оставаться невозможно – рано или поздно это «звание» с тебя смывается. Но ведь круто, когда история «для своих» становится чем-то большим, даже модным, и может распространять свою идею и тенденции по миру».

«За десять лет мы сменили четыре площадки – за это нас, наверное, и любят». Кейс FSP: как вырастить фест с 28 гостей до 20 тысяч и подружиться с Мингорисполкомом

«Первую вечеринку мы делали в 2008-м, рассылая приглашения друзьям по sms. Сложнее всего было не перепутать номера телефонов и никого не забыть», – рассказывают создатели FSP – фестиваля, на который сейчас приходит около двадцати тысяч гостей – Алла Алоэ и Денис Трусило. Их первый фест был не freaky, а скорее freesbee party. Десять лет назад ребята не ходили в госорганы, не мучились с получением «гастролек» для артистов. Они сделали прикольную тусовку на 28 человек на Ислочи. До сих пор есть староверы, которые считают, что именно тогда на реке была самая классная атмосфера за всю историю феста. На фразу «На Ислочи было круче» Алла с Денисом советуют отвечать так: «Погнали на Ислочь в ближайшие выходные?» Сейчас походы в Мингорисполком для организаторов FSP – весенняя традиция, их даже сотрудницы в госорганах помнят: «Конечно, узнают! Когда увидели в заявлении на гастрольное удостоверение Луну – обрадовались вдвойне», – шутят Алла и Денис.

Тайну о том, сколько сейчас денег уходит на организацию массового FSP, ребята оберегают как Святой Грааль. Готовы лишь рассказать, сколько было потрачено в самом начале: «Первые $100, которые Денис вложил на вечеринку, не вернулись в финансовом виде, но зато все круто релакснули. Мы рассматриваем FSP как долгосрочную инвестицию, наша бизнес-модель отличается от общепринятой «вложил сто – забрал тысячу». С фестивалями в Беларуси так не работает, хотя многие до сих пор в это верят», – говорят организаторы и пытаются объяснить, почему в их бизнес-модели нет места провалам. «У FSP нет неудачных и удачных кейсов, есть только точки роста и перевыполненые KPI. Что касается смены локаций FSP – это естественное развитие. За десять лет мы сменили четыре площадки – нам нравится менять все вокруг себя. За это нас, наверное, и любят».

Интересуемся, почему традиционно безалкогольный фестиваль решился добавить на свою площадку спот со спиртным: «В этом году мы решили устроить пиршество гедонизма, а как это возможно без ледяного бокала игристого?» Как уверяют Алла и Денис, кроме игристого, в этом году случится еще одно важное событие – лучший спикер за всю историю FSP: «Ей 70 лет и она из Амстердама». А вот лучшего музыканта феста гости видели еще в 2013 году: «После того, как мы привезли Peaches, стали любить себя и Минск чуточку больше».

Специально для тех, кто не пошел на фест в прошлом году из-за дождя, спрашиваем, заготавливают ли организаторы опен-эйр зонты: «На случай дождя у нас всегда был предусмотрен стратегический запас дождевиков, которым воспользовались в первый раз только в 2017 году. И если, выходя из дома на вечеринку, вы видите тучи, неплохо захватить зонт или поразить всех своим модным луком в новом плаще». Помимо этого фестиваля, у Аллы и Дениса есть жизнь, и даже другая работа: «FSP большой, но далеко не главный. Его старт являл собой осознанную борьбу со страхом организатора.  У меня еще осталось несколько таких в кармане — стать бухгалтером, например или дипломатом, образование позволяет», – говорит Денис. Вместе с Аллой они рассуждают на тему того, какими будут опейн-эйры через пять лет. «Скоро все фестивали будут проходить в VR: ты просто сидишь дома и одной кнопкой меняешь локацию – с Burning man на FSP и обратно».

На примере этих историй мы хотим донести до вас всего одну простую истину: главное – не бояться. Если вы захотели запустить ракету в космос, заработать деньги на продаже ботвы от картофеля или вырастить вечеринку на тысячу человек в чистом поле без технического сопровождения  – пробуйте, а вдруг получится?