Бывают вещи ментального свойства, от которых испытываешь реальную физическую боль. Смерть близкого человека. Или когда болит ампутированная часть тела. Вроде её нет – а болит. Такая игра разума.
Эти несколько дней я мучительно пытаюсь понять, что же произошло там, в той гимназии. И что со всем этим делать каждому из нас. Всё представляю эту учительницу. 57 лет – у меня мама чуть старше. Как минимум 35 из них – в школе. У неё есть взрослые дети, внуки, возможно. По вечерам – проверка тетрадей, учебные планы. Днём – школа. Думаю, что тем утром она сидела у себя на кухне, неторопливо допивала кофе, оттягивая момент выхода на работу. Затем ехала на троллейбусе в гимназию. Или шла пешком, с сумкой, набитой проверенными сочинениями: конец года, контрольные и всё такое.
А потом получила четыре удара ножом в шею. Не в тёмной подворотне, не в опасном районе города, не в лесопарковой полосе и не от маньяка-грабителя. Весенним утром в своей школе. От своего ученика. Дальше – больница. Состояние стабильно тяжёлое.
Я думаю о его родителях
О маме, которая плачет все эти дни, потому что не понимает, как такое могло прийти в голову её мальчику, кровинушке, которого выносила под сердцем и пестовала, и баловала, и целовала крохотные пальчики. О замкнувшемся в себе отце, который не знает, как идти на работу и что говорить людям вокруг.
Я думаю и о нём самом
О подростке, в одно мгновение перечеркнувшем свою жизнь и жизнь многих людей вокруг себя. Как он нёс в школу этот нож. Возможно, в ситуации было что-то из Достоевского: тварь я дрожащая, или право имею? Или гневно-подростковое, мол, я ей покажу. Мне становится физически плохо от всего этого. Плохо потому, что я не знаю ни одного ответа на вопросы, которые крутятся в голове. За что он с ней так поступил? За строгость? За несговорчивость? За нежелание пойти навстречу?
В моей жизни было много разных учителей. И в школе, и в университете. Ситуации были разные. Часто, как мне казалось, неразрешимые. Но чтобы вот так взять нож и ударить живого человека? Почему он не поговорил с родителями, а родители в свою очередь – с учителем или директором, если там и правда был вопрос оценки? Как в его голове появилась мысль – убить? Четыре удара ножом – это ведь не царапина. На что он надеялся? Что оценку хорошую поставят и пожурят? Неужели не понимал последствий? Мне приходит в голову только одно – не понимал.
А теперь о причинах. Есть ли у вашего ребенка способность понять чужую боль?
За долгие годы работы с детьми я обратил внимание на один, с моей точки зрения, очень тревожный факт. За последние 15 лет у современных подростков напрочь исчезла такая штука, как эмпатия – способность понимать психологическое состояние другого человека, в том числе боль.
Вспомните себя подростками. «Белый Бим, Чёрное ухо», «Чучело», «Алые паруса», «Маленький принц», «Король Лев». Неужели не плакали? А «Три товарища»? Сидишь, хлюпаешь носом, живо представляя, что происходит, и сердце просто разрывается на части. Так вот, современные подростки – не плачут. Не плачут и всё. Их не трогает. Максимум – лицо станет ещё более пластмассовым и гладким. Слегка удивлённым. И ничего более.
Я долго не мог найти этому логическое объяснение, пока однажды один из моих взрослых студентов не сказал, что это всё – из-за страха. Страха выйти за пределы пресловутой «зоны комфорта». Мне хорошо, и хата моя с краю. Чего рыдать над муками какой-то там Хатико? С этим нельзя не согласиться. И это многое объясняет.
Нас, родителей, очень долго учили тому, что нужно жизнь положить ради своих чад. Буквально так – принести себя в жертву. Ребёнок плачет – прижми и утешь. Ребёнок хочет – дай, купи. Ребёнку не нравится – пусть не делает. У него есть свои желания и своё мнение. Это мнение нужно пестовать и лелеять с пелёнок: бесконечно разговаривать, уговаривать, просить и взывать к совести. Если малыш расстроится, надо сразу дать понять, что это не он – дурак. Он – гений, они же все гениальны, правда? Дураком будет сосед, нудная училка и тупой мальчик из школы. А ты – солнце моё, мой цветочек, моя лапушка. И жизнь у тебя будет розовая и сладкая. Никаких стрессов, никакого мата, никаких курящих вокруг и, тем более, пьяных под забором. Все грустные мультики – вон! Зачем нам какой-то бредовый «Ёжик в тумане»? Что это за хрень экзистенциальная? Долой! Даёшь жизнеутверждающие книжки: минимум текста, максимум картинок. Принцип «ваш-сын-не-разбирается-в-математике-но-я-ставлю-ему-десять-чтобы-не-травмировать-психику» получает всё больше и больше сторонников.
Учителя не стали хуже. И программа не стала сложнее. Дети перестали учиться. Сочинения, рефераты, ответы на домашние задания – всё это без стыда скатывается из интернета. Зато права свои они знают все. Я как-то целенаправленно проводил опрос о том, как долго и каким образом они готовят домашние задания. Вот у вас было как? Пришёл из школы. Час на пообедать и передохнуть, и часа два-три на подготовку. Написал, решил, прочитал, свободен. Они приходят из школы. Сидят в телефоне. Потом вспоминают про обед. Потом про уроки. В процессе: писать, какать, снова перекусить, послушать музыку, ответить на звонки, на смс, проверить Facebook, VK, Одноклассники, почту, почитать анекдоты, снова послушать музыку, потупить в потолок. Выполнение заданий растягивается на шесть-восемь часов. Часов, Карл! И знаете, почему? Им трудно сосредоточиться на одном деле более 15 минут.
Где-то во втором классе наша учительница рассказывала нам о Хатыни. Она пыталась донести до нас, каково это – когда ты горишь живьём.
И, увидев, что мы не очень понимаем, просто зажгла спичку и предложила попытаться потрогать огонь. А потом сказала, что это – один обожженный палец, а в случае с Хатынью горело всё тело. Я помню, как мы долго сидели пришибленные, осознав весь кошмар произошедшего. Не так давно услышал от одного из учеников колоссальной глупости фразу: «А я роман «Мастер и Маргарита» не стал читать», и на мой изумлённый взгляд ответил: «Стрёмный он какой-то, ну его».
«Её надо было просто удалить. Нажать на Delete»
Я сейчас скажу ужасную вещь, за которую, подозреваю, меня будут пинать ногами. Мне думается, что современные подростки – первое поколение, которое можно было бы немного «недолюбить» и хотя бы иногда выводить из зоны комфорта посредством применения отцовского ремня. Так вот, мне кажется, тот парень не понимал, что делает. Стрёмная тётка причиняла ему дискомфорт. Её надо было просто удалить. Нажать на Delete. И – проблемы нет.
При всём при этом – мне жаль этого мальчика. Не знаю, смог бы я его простить, но уж точно попытался бы. Он уже наказан, понимает это или пока нет, но до конца дней ему придётся носить в себе этот ад. Я молюсь о том, чтобы наступило прозрение и раскаяние. Не для суда, чтобы смягчить наказание, не для папы с мамой, чтобы не мучились, не для друзей и знакомых, чтобы перестали осуждать. Для себя. И для той высшей силы, перед которой рано или поздно нам всем придётся предстать.
