KYKY: Вы не давали интервью и комментарии почти семь лет. Почему?

Александр Стельмах: Потому что я не любитель быть в каждой бочке затычкой. Именно поэтому даже посты в соцсети пишу где-то раз в месяц – ограничиваю в себе графомана: мне есть, что сказать, практически по каждому поводу, но, мне кажется, это будет выглядеть по-дурацки. Почему сейчас? Все течет, все меняется. Ну, и вы тоже настойчивы были (улыбается).

KYKY: Вы стали операционным директором всей ARTOX. Расскажите, что это значит и в чем теперь заключаются ваши обязанности?

А.С.: Я отвечаю за три вертикали — Relax, 103 и Dom: за увеличение выручки и снижение затрат, а также за то, чтобы, образно говоря, поезда ходили по расписанию. Мы представлены в четырех странах: Беларуси, Казахстане, Украине и России. Головной офис находится и всегда находился в Минске. На протяжении года у нас была борьба двух концепций продаж – в Украине работал большой офис, почти как в Беларуси, который пытался существовать самостоятельно, а продажи казахского сайта – велись из Минска. Выгоднее оказалась вторая модель, она приносила прибыли больше, поэтому мы отказались от большого киевского офиса и сейчас ведем дела по всем четырем странам из Минска. Могу сказать, что бизнес в Казахстане уже операционно рентабелен, украинский тоже развивается. В России стратегия такая: прежде чем приступить к активным продажам, мы наращиваем трафик и развиваем продукт. Раньше я был директором по международному развитию и работал в офисе Киева. Пробыл там ровно год: сентября 2016 по сентябрь 2017 года.

KYKY: В 2010 году в интервью вы сказали: «Я могу свой потенциал реализовать здесь, в Беларуси есть, за что сражаться». Поменялось ли у вас мнение после жизни в другой стране?

А.С.: Беларуси я не изменил – уезжал в Киев в качестве работника именно беларуской компании, в том же статусе сюда вернулся и пока что уезжать не собираюсь. Но с тех пор категоричность моих мыслей немного поубавилась. С 2010 года многое поменялось. Минск и Киев – совершенно разные города, их невозможно сравнивать. Никакой из них не лучше и не хуже. Киев – это легкий хаос и полное ощущение свободы, Минск – «чысценька и парадачак», все вылизано, а в остальном «но вы же сами все понимаете».

Вялые беларуские СМИ, которые не дождутся инвесторов

KYKY: В Украине много СМИ, большинство из них развиваются на деньги инвесторов. У нас СМИ мало, и основная часть живет за гранты или прикрученный каталог. Почему местные инвесторы не вкладываются в медиа, у беларуских редакций есть другие варианты для существования?

А.С.: В беларуские СМИ в ближайшее время не придет инвестор, для него подобные вложения – гарантированный способ потерять деньги. Вся проблема Беларуси и ее СМИ в отсутствии рынка. Именно поэтому мы решились на международную экспансию. В Беларуси очень быстро достигается максимум возможного. Думаю, KYKY уже выбрал процентов 90 (если не больше) своих потенциальных читателей – больше их просто физически нет. И я не хочу сказать, что у вас малопосещаемый ресурс, просто больше в стране посетителей брать не откуда (Прим. редакции: по сравнению с февралём прошлого года, посещаемость KYKY выросла в полтора раза, и мы не видим причин для остановки роста). Если говорить про заработок, тот же сайт №1 TUT.by достиг максимума своей выручки, больше у него не будет, потому что рекламный рынок почти не растет. Точнее, он по-прежнему находится в зачаточном состоянии, несмотря на то, что мы получили независимость, в том числе экономическую, больше двадцати пяти лет назад. Приведу пример нашей системы бронирования столиков в ресторанах – в каталоге есть все места Минска и всех остальных областных центров, 92% всех заявок все равно приходятся на Минск. Вот вам показатель экономической активности – если в столице есть движ, за ее пределами вообще ничего не происходит. И надо готовиться к тому, что ничего здесь не поменяется. Конечно, если наша экономика резко начнет расти на 10% в год, все сдвинется с мертвой точки, но это почти нереально.

Повторюсь, какой бы классный ни был контент, корреляции между статьями об исповеди гея и рекламодателями – нет.

Те СМИ, которые живут изолированно и выживают, пользуются моим глубочайшим уважением – я знаю, что это очень тяжело. Тем не менее, мы тоже решили попрактиковать такой подход: поставили редакции условие, что она должна сама себя окупать за счет нативной и другой рекламы. Это увеличивает ответственность, люди начинают понимать, где работают, и перестают думать, что попали в санаторные условия. Конечно, не журналисты зарабатывают деньги, за это отвечают менеджеры по продажам.

KYKY: Вы говорите, что на этом рынке у местных редакций шансов нет. Есть смысл лезть в соседние, украинский, российский, например?

А.С.: В Украине у беларуского медиа шансов однозначно нет, там все поле давно поделено-переделено. Я даже затрудняюсь представить, с каким продуктом можно выйти в эту страну, чтобы удивить: в обычной киевской квартире идет сто каналов, 15 из которых – новостные (в Украине есть политика, очень бодрая политика). Существует бесконечное множество и таких сайтов, которые спонсируются олигархами – они просто покупают трафик, а когда перестают это делать, медиа исчезает. Так что медиа-бизнес в Укране беларус не построит. Да в любой стране мира уже нельзя построить такой бизнес – есть шанс только на гламурную самозанятость с офисом, в котором будет работать максимум двадцать человек. Но миллиардная медиа-компания, как это было раньше, не появится уже никогда. Опять же, я не говорю, что нет интересных СМИ, они есть, но денег у них нет. Возьмите прекрасный The Guardian – сегодня под каждой, абсолютно каждой статьей этого издания есть пометка для читателей: «Оставьте нам, пожалуйста, хотя бы один фунт». Вот до чего докатилась крутая британская газета.

KYKY: В 2010 году вы заявили: «СМИ в Беларуси очень вялые». Сейчас тоже вялые?

А.С.: Да, все еще вялые. Но почему им такими не быть в стране, где ничего не происходит? У нас все смеются с латвийских, эстонских новостей про пьяных женщин, устраивающих драку в баре, а потом на полном серьезе пишут заметки о вентиляционных решетках ТЦ на площади Независимости, которые замотали в целлофан. Были моменты, когда беларуского журналиста очень волновало, откроют ли вовремя туалет на обновленной набережной около Троицкого. Это не в упрек журналистам – очевидно, что у нас есть крутые политические и экономические обозреватели. Писать не о чем – поэтому и начинаются маневры: придумывание материалов о проблемах урбанистики и феминизма. Ну какой здесь урбанизм: пробки в Минске возникают один раз в год – просто невероятное явление, которое тут же попадает в новости. Вот это и есть показатель вялости. Когда город большой, можно придумывать более масштабные вещи – это видно по примеру московских СМИ. Но в целом есть бодренькие ресурсы, ваш, например. Я читаю почти все беларуские сайты.

KYKY: Вы говорили про беларусов: «Не пропаганда дурманит мозги, а одурманенные мозги требуют пропаганду». Это мнение тоже изменилось?

А.С.: Возьмем Россию в качестве потенциального образца крайнего информационного одурманивания и пропаганды – курсанты авиационного училища сделали пародию на клип «Satisfaction» и понеслось: «духовные скрепы трещат», «надо пресечь», «наказать» и так далее. Потом люди стали выкладывать подобные видео в поддержку этих ребят. Как точно написала Маша Гессен, это очень яркий пример солидарности россиян, который показывает, что даже в той стране на фоне жесточайшего гнета пропаганды остались ростки свободомыслия. Думаю, эту тему можно перенести и на Беларусь: у нас двухъярусное общество. Снаружи мы благообразные, любим «парадачак», а внутри – немного странные, иногда любящие внебрачные связи. Нормально относимся к абортам, как к чему-то естественному (и это нормально). У нас есть люди, склонные к промыванию мозгов. Существуют и другие, которые смотрят по сторонам и воспринимают информацию с мужицкой хитростью, все и так прекрасно понимая.

Топ-менеджер, который успевает читать 50 книг в год

KYKY: Вы в соцсетях пишете, что читаете по пятьдесят книг в год, это правда?

А.С.: Реально прочитываю такое количество, список веду – в нем все учтено (улыбается). Обычно часа два в день слушаю аудиокниги, всегда стараюсь читать перед сном, ну и в самолетах (полетов очень много). Сейчас читаю книгу Гая Стэндинга «Прекариат: новый опасный класс». Крайне левый автор, большой фанат теории безусловного базового дохода – не разделяю его убеждения. Просто было интересно узнать, как и что люди думают, находясь в противоположной мне позиции. До этого читал биографию Трампа, которую Майк Вулф опубликовал.

KYKY: После прочтения вам все еще нравится президент Америки?

А.С.: Тема долгая, если вкратце – нельзя сбрасывать Трампа со счетов, обратите внимание на достижения этого человека, он нормально продвинул повестку дня республиканцев. Выдвинул в Верховный суд судью, провел налоговую реформу.

KYKY: Вы же как-то пост писали, что Беларуси тоже республиканцы нужны. Зачем?

А.С.: Кто-то должен на идеологическом уровне понимать и доказывать другим людям, что бизнес – это хорошо, что не нужно говорить шепотом: «Я заработал пять тысяч долларов». Большинство беларусов думают, что им все должны. Посмотрите на комментарии к любой статье про ипэшников – «вшивые блохи», «воры» и так далее. Это наша ментальность, именно поэтому нам нужны те, кто будет отстаивать бизнесменов. Важно, чтобы так же смело, как говорят «дайте мне квартиру бесплатно», люди говорили «дайте мне возможность открыть свой бизнес, чтобы у меня все было хорошо».

KYKY: Согласны с тем, что в беларуском бизнесе маленькая конкуренция среди топов, не допускающая существования «репутационного рынка»: даже если ты облажался на предыдущей работе, тебя легко возьмут на новую?

А.С.: Не согласен. Не сказал бы, что у нас есть обойма мифических топов, которых везде ждут. Скорее, везде есть рост кадров внутри собственной компании. Речь про людей, которые приходили сотрудниками среднего звена и становились руководством. У нас нормальная конкурентная среда, любой профессионал чувствует ее со всех сторон, поэтому и остается в тонусе. Худо-бедно Беларусь встраивается в мировые тенденции, к нам приезжают банкиры и другие управляющие из-за границы. Все смотрят на самую главную вещь: какой конкретно результат человек может показать.

Репутационный рынок… Конечно, у нас нет такого, как в Голливуде, когда кого-то обвиняют в сексуальных домогательствах, и его карьера моментально заканчивается.

KYKY: То есть институт топ-менеджмента у нас есть?

А.С.: Да, и всегда был. Когда компания достигает большого размера, происходит двухуровневое разделение: остаются собственники и появляются управляющие. Собственник чаще всего воспринимает бизнес иначе, чем директор, у него чаще есть стратегические цели, а топы занимаются вопросами тактики, воплощают в жизнь утвержденную стратегию. Возьмите любую крупную беларускую компанию (те же сотовые операторы и так далее) – во так.

KYKY: Быть директором в Беларуси безопаснее, чем учредителем: меньше шансов, что посадят?

А.С.: Я не вижу разницы между учредителем и директором в этом случае: если со стороны наших органов к компании есть интерес, нечего не спасет, даже «не владение» бизнесом. Эти люди, когда дело касается нарушения закона, находятся в абсолютно одинаковых условиях. Директор, быть может, даже в большей опасности – он же руководит всем процессом.

Как не стать тираном и что делать с миллениалами

KYKY: Как правильно увольнять людей?

А.С.: Нужно заранее предупредить сотрудника, что его показатели перестали устраивать, и если он их не исправит, будет уволен. Я всегда даю человеку один шанс, но, к моему большому сожалению, его чаще всего никто не использует. Вердикт нужно оглашать при личной встрече: ты несешь ответственность за подчиненных. За время руководящей работы я уволил больше, чем бы мне того хотелось. Каждый человек управляет своей собственной компанией, где есть один идеальный сотрудник — он сам. Поэтому, к трудовым отношениям нужно подходить спокойно, как к взаимодействию двух бизнес-субъектов. При расставании происходит спокойная (ну, почти всегда спокойная) констатация факта, что эта система перестает работать и из-за чего было принято такое решение. Это неприятно, но не больно. За одну ошибку никогда не прощался с сотрудниками – это неправильно, какая бы оплошность ни была допущена. Бывали жестокие увольнения, которые проходили без предупреждения. Такое случается, когда компания вынуждена провести оптимизацию и сокращение штата.

KYKY: Хорошо, а как вы принимаете на работу?

А.С.: Все зависит от характера вакансии. Если продавец – должен хорошо продавать. Образование большой роли лично для меня не играет. В жизни есть истории, когда штукатур становился крутым программистом, а человек без образования строил многомиллионный бизнес. Не важен и возраст: у нынешних молодых ребят мозг работает иначе, не так радикально, конечно, как про это говорят – я не верю, что поколение миллениалов сильно отличается от нашего. Но на многие вещи они действительно смотрят по-другому, поэтому уже есть сферы, где 20-21-летний человек может нормально работать, и это не порог молодости в плане карьеры.

KYKY: То есть вы бы взяли к себе типичного представителя этого поколения?

А.С.: Да. Проблема в том, что миллениала никто никогда не видел в живой природе. Все мы были уникальными представителями своего поколения в студенчестве, а потом началась реальная жизнь, в которой нужно зарабатывать деньги, чтобы содержать семью. Когда люди понимают, что им не за что купить модные спортивные штаны, в их голове начинает что-то шевелиться: зайдите в любой магазин Москвы и вас идеально обслужит поколение Z – 18-19-летний мальчик или девочка, дай бог, чтобы в Беларуси так обслуживали.

KYKY: Сейчас пошел тренд на стрессовые собеседования, вы подобные проводите?

А.С.: Нет, это абсолютная глупость. Во-первых, ни один интервьюер никогда не создаст для соискателя реальный стресс, потому что у каждого человека понятие о страхе индивидуальное. Кто-то опасается крика начальника, другой – наоборот, к такому спокойно относится, но терпеть не может требовательных клиентов. Вообще, стрессоустойчивость – навык, который прокачивается. Многие эмоциональные личности, которые орут на всех и вся, получают от жизни уроки и понимают, что лучше так не делать. В реальной работе этот театр точно не понадобится, а соискатель в него не поверит.

К тому же если я на собеседовании начну орать и топать ногами, потенциально хороший сотрудник может подумать, что пришел в сумасшедший дом, где ему не хочется работать.

KYKY: Как директору не стать тираном?

А.С.: Хорошие сотрудники не выводят из себя. Всегда есть сложные рабочие вопросы, которые в любом случае могут решаться абсолютно спокойно. Бывают, конечно, сотрудники с хамским поведением, но такие чаще всего сами не задерживаются в нормальном коллективе: кому захочется терпеть стервозную бабу/мужика? Не буду строить из себя хладнокровного руководителя: случались моменты, когда я срывался и в ретроспективе понимал, что можно было бы повести себя иначе. Но если человек не устраивает в смысле поведения, и, тем более, в работе – его нужно увольнять, а не терпеть. Мудаков-профессионалов не существует. Им все равно придется притираться к другим сотрудникам. Жизнь и бизнес требуют командных усилий. Не получается – до свидания. Это вполне нормальная ситуация.

KYKY: Как вы выстраиваете тайм-менеджмент?

А.С.: Я много работаю, двенадцать часов в день минимум. Встаю в 5:40, прихожу на работу к 7:15-30, ухожу после 19:00. Ложусь спать в 22:00-30 максимум. Я придерживаюсь мнения, что баланса работы и личной жизни не существует — существует выбор каждого конкретного человека: кто-то отдает предпочтение себе и использует трудоустройство исключительно как способ оплатить квартиру и купить поесть, другие выбирают работу как смысл жизни. Я осознанно и уже давно выбрал второе и ничего не хочу менять. У меня отличная жизнь, работа приносит большой кайф.

KYKY: То есть условная беларуская газета о светской жизни не напишет, что Стельмах женился?

А.С.: Очереди желающих не наблюдается (улыбается).