Почему беларусы помешались на муай-тай

Виталий Гурков: Тайский бокс – определенно популярный вид спорта сегодня. Раньше его воспринимали как прикладное искусство, затем, наверное, насмотревшись на успехи спортсменов, стали рассматривать в качестве интересного способа поддержания физической формы. Это весело, и методик для тренировок уйма, к тому же все группы мышц задействованы. Я тоже сыграл в популяризации муай-тай одну из ключевых ролей. В моей жизни удачно пересекаются две сферы: бокс и музыка, думаю, есть много людей, которые узнали о мире спорта, потому, что я оказался перед их глазами в Brutto. Есть, кстати, и обратная сторона медали: мои друзья по рингу из Австралии, Таиланда недавно сказали мне: «А мы думали, что ты из спорта года два назад ушел и уже не боксируешь». Никуда я не ушел (смеется).

KYKY: Когда женщины стали появляться в боксе?

В.Г.: Всегда девушки были, некоторые даже хорошо выступали на соревнованиях. Определенный сдвиг в обществе произошел года два назад, стало меньше «социальных блоков» что ли, теперь никто не думает: «Как это так – девочка и на ринге». Девушек в зале с каждым днем становится все больше. Конечно, не каждая идет в зал с целью попасть на соревнования. Барышни хотят просто стать быстрее, сильнее, сделать классную фотку в инстаграм. Люди же постоянно показывают друг другу, какая классная и разнообразная у них жизнь. Наверное, один из признаков популярности бокса – желание девушки добавить в свою ленту, которая состоит из мажорных заведений и коктейльчиков на пляжах, фотку из зала, где она обязательно будет в перчатках и стойке.

HTML

KYKY: И на фоне вашего плаката.

В.Г.: И на фоне моего плаката (Речь о постере, который висит в зале Moby Dick – прим. KYKY). Правда, я там маленький, нужно заменить его. Со мной «настоящим» чаще в зале фотографируются. Помню, сижу на лавке в обычной одежде, что-то в телефоне смотрю, подходит барышня, прямо к носу свой телефон сует мне и уходит. Может, трансляцию вела. Но подобное нечасто происходит, поэтому пока не бесит.

KYKY: А за стенами зала часто такие истории происходят, узнают вас на улицах беларусы?

В.Г.: Бывает. В последнее время случаи участились. Лето же, тепло, все везде ходят, я тоже там бываю, вот и происходят приятные встречи: ты человека не знаешь, а он с тобой здоровается, а потом вы еще и общие темы для разговора находите. Конечно, не всегда могу себе позволить перекинуться парочкой фраз: ценно место и время. Был случай, я сидел в пролетарской столовой, спешил перекусить, чтобы дальше поехать по делам. Ко мне подошел незнакомый человек и завел беседу: честно, не очень удобно разговаривать с кем-то, когда гречка изо рта падает.

HTML

Все эти модные дизайнеры, светские львицы, люди, которых показывают по «ОНТ», – и я

KYKY: И как вам живется в роли медийного лица?

В.Г.: Внимание было всегда, катализатором «медийности» стал выход первого клипа Brutto. Было неприятно: поскольку мой номер достать легче, чем, например, Сергея Михалка, начались постоянные звонки журналистов, старых знакомых с вопросами: «А что это все значит?» А я не мог или просто не хотел говорить. Теперь спокойно к этому отношусь, хотя долгое время не понимал, как моя шалость, любой пост в социальной сети может стать поводом для новостей. Было очень непривычно, я не понимал, как к «новой» жизни относиться. Даже с родителями перестал разговаривать из-за этой популярности: мне им просто нечего рассказывать, потому что их сосед, который «Хартию» почитал утром, уже все им рассказал. Они, наверное, и про детство мое многое из СМИ узнали: когда был подростком, ничего им не рассказывал.

KYKY: Стали сдержаннее в выборе постов?

В.Г.: Я всегда публиковал в инстаграме что-то ради смеха, друзья понимали, а теперь многие воспринимают посты всерьез. Помню, сделал дурацкую фотку, типа посмотрите, какой я красивый, и добавил к ней концептуальную подпись: «Истинная дверь всегда открыта, но люди бьются в двери нарисованные на стене ими же самими. Монах Семион Афонский», – после чего пояснил, что, мол, всегда хотел сделать такой пост. Ну, блин, что это вообще? А люди начали обсуждать, оставлять комменты типа: «Это называется – идти напролом». Я не выдерживал и отвечал: «Сегодня могут не все идти напролом, вернее идти могут только лишь все, мало кто может это сделать». Естественно, после этого пошли шутки про Кличко. То есть для меня соцсети – это все еще игрушка для взрослых, только теперь с 11 000 подписчиков [в инстаграме].

HTML

KYKY: К кому вы себя относите: все еще андеграунд или уже светская хроника?

В.Г.: Андеграунд, который превратился в светскую хронику (смеется). Мне как-то сбросили статью, в которой описывался а-ля беларуский бомонд. Все эти модные дизайнеры, светские львицы, люди, которых показывают по «ОНТ», «БТ», – и я. Всю жизнь был в панк-андеграунд среде, ржал со всего этого «модного приговора», а теперь сам нахожусь среди этих людей. На самом же деле я крайне редко хожу на светские рауты, так что вообще не понимаю, почему журналисты решили добавить меня в этот материал.

Как жить 11-кратному чемпиону мира после проигрыша

KYKY: Давайте о привычном. В одном из интервью вы сказали: «Когда выигрываешь – нужен всем, а когда в заднице – про тебя все забывают». Вы себя как после последнего чемпионата мира ощущаете?

В.Г.: Сказал-то емко, а смысл фразы актуален и сегодня. Я даже удивляюсь, почему так тихо: мне кажется, для хайпа сейчас круче, чем когда-либо. За столько лет – первый «мимо», к тому же – дома.

Это просто провал века. И мистика: так готовился серьезно, был уверен, что на 100% готов, и ничего не показал…

Самое смешное, в прошлом сезоне меня никто никуда не хотел отправлять, на подготовку к чемпионату в 2016 году не было ни денег, ни времени, в этом году все было наоборот: хорошо и удобно, а выхлоп – нулевой. Мне кажется, все случилось так, как случилось потому, что на каком-то ментальном уровне все мое существо протестовало, вокруг была не та атмосфера, не та аура. Вообще, Дворец Спорта – заколдованное место: последний раз я дрался там в 2010 году. Выиграл, но победа далась мне очень тяжко. А в 2017 году – проиграл. Вечер после боя был достаточно тихим. Я пришел в гостиницу, написал пост: мне сказали, когда я ушел в раздевалку, ползала встало и вышло, хотелось отблагодарить людей за то, что пришли поддержать именно меня. А потом спокойно уснул.

HTML

Все последующие дни продолжал ходить на соревнования, смотрел на ринг и понимал, что для меня бои закончились: я выбыл. Честно, думал, что будет тяжелее, в трауре и страшнейшей печали, – но нет, я смог спокойно и по-философски перенести эти события. На самом деле, ничего страшного не случилось. Ну да, часть страны удивленно вздохнула, так ведь в хорошем фильме всегда должны быть трагические моменты, иначе ерунда это, а не кино. Проигрыш для спортсмена – это небольшая остановка для работы над ошибками: ничего не заканчивается, наоборот, появляется азарт и желание двигаться вперед, реваншироваться, совершенствоваться.

KYKY: Как нужно уметь проигрывать?

В.Г.: Мне не нравится это словосочетание: проигрывать умеют все, ты попробуй выиграть. Скорее, нужно принимать поражение с достоинством. Не устраивать истерик и скандалов на ринге, не винить всех и вся. Это произошло: держи подарочек и улыбайся на камеру.

KYKY: В Минске хорошо организовали чемпионат мира по муай-тай?

В.Г.: Бои начинались вовремя, но заканчивались поздно. Очевидно, в зале не хватало еще одного ринга и судейской бригады, но в целом все было хорошо, без неприятных нюансов, которые случались в других странах. Например, в Швеции мы могли простоять три часа в очереди на взвешивание, а у нас в этом плане все было отлажено. По питанию и расселению тоже вопросов не возникало. А вот внутренняя атмосфера…Царил бардак, особенно в раздевалке, куда каждый проводил своих родственников и друзей. Перед боем тебе нужно размяться, настроиться, а там и брат, и сват, и шутки, и ненужные разговоры.

Мне казалось, что я нахожусь не на чемпионате мира, а в кафе «Очаг» на свадьбе. Рабочей атмосферы не наблюдалось.

В остальном, как я уже сказал, все было хорошо. Наверное, ни одни соревнования Беларуси не видели такой мощной поддержки спортсменов: зрителей было много, каждый из них болел, переживал за «своего». Добрая часть сектора, заполненная «зелеными саженцами»: видно, в армии скучно, вот и привели пацанов в форме на бои посмотреть. Они, кстати, не умолкали на протяжении всего соревнования, болели за команду Беларуси.

Про планы на пенсию и «личное»

KYKY: Помимо спорта вы и поете, и линию одежды свою создаете, уже думали, когда чемпион по тайскому боксу на пенсию пойдет?

HTML

В.Г.: Буду следить по своему эмоциональному и физическому состоянию. Если бы я не знал, что мне делать с этим проигрышем, не понял своих ошибок и не продумал следующие тренировки, нужно было бы завязывать, а пока во мне все еще горит желание реализовывать себя в этом деле.

KYKY: Если вы уйдете, муай-тай перестанет быть популярным в Беларуси?

Знаете, спортсменов классных много, а Гурков – один, второго такого точно не появится (нескромно как-то я о себе говорю).

И, тем не менее, мне удалось выйти за рамки спорта, разорвать шаблон и мне нравится жить такой жизнью. Не подумайте, что я сноб. Всегда очень критично отношусь к себе: когда понимаю, что не выжал из своих талантов максимум, который мог бы выжать, сам себя просто ненавижу и корю.

Вот вы говорите: 11-кратный чемпион, музыкант, девушки называют симпатичным, у KYKY на стикере фотография спины – просто офигеть, какой крутой, веселой жизнью живет этот чувак. Никто ж не знает, сколько труда в это вложено, сколько раз ломали нос и ребра, сколько лежал на операционном столе, как часто бросали друзья – нет, я не буду об этом говорить (громко смеется).

KYKY: Мелита Станюта…

В.Г.: Ну, нет, я личное не комментирую.

KYKY: На «Нашей Ниве» писали…

В.Г.: Классно (улыбается). Я не слежу за тем, что публикуют.

HTML

KYKY: Когда последний раз употребляли алкоголь?

В.Г.: Вчера. Выпил бокал красного сухого вина и не каюсь.

Главный тренер в Brutto

KYKY: Вы тренируетесь и тренируете в Moby Dick, да что уж там, почти живете в этом месте, есть желание открыть свой зал?

В.Г.: Интересный вопрос. Наверное, я еще не придумал место для зала в собственной жизни. С другой стороны, это производная, клише: спортсмен – значит в будущем либо тренер, либо владелец зала, который рассчитывает воспитать олимпийского чемпиона. У меня такого желания нет – в Moby Dick все нравится. Мы, кстати, планируем расширяться: снесем стену, где плакат висит, «украдем» еще чуть-чуть завода и поставим там еще один ринг, а то старого уже не хватает.

KYKY: Кстати, а вы коллегам из Brutto рекомендации по тренировкам даете?

В.Г.: Ну да. Вообще, у нас же все спортивные, поэтому много разных штук узнаем друг от друга. Но так как я все же больше всех со спортом связан, чаще консультируются у меня, особенно, когда что-нибудь болит (улыбается).

HTML

KYKY: Если бы не спорт и не музыка, чем бы вы занимались?

В.Г.: Рисовал или плотником работал. Мне нравится работать руками, мастерить, но с долей творчества, конечно же. То есть не просто кирпич класть, а елочкой или зигзагом (смеется). О, или ветеринаром мог быть – осуществил бы свою детскую мечту. Помню, будучи 7-летним мальчиком постоянно таскал с улицы домой все, что мяукало и гавкало, меня родители даже называли Кошачий папа. Благо, жили мы в частном доме, так что на передержке мог держать и по пять котов, плюс собаки. Мне нравилось помогать, ходил, ежей из смолы доставал еле живых. Отмывал, откармливал и отпускал обратно в лес, а они потом ко мне за молоком прибегали по старой памяти, ну или другие ежи прибегали, но мне хотелось верить, что именно те, «спасенные».