Для начала немного занудства. По мнению немецкого философа Георга Зиммеля, модные вещи – это опознавательные знаки, указывающие на принадлежность к элите. Моды не существовало в первобытном обществе, потому что разделения людей не было. Зато в кастовом и сословном обществе массы не имели права подражать элите – мода не менялась столетиями. В средневековой Европе были такие же законы. Движение к стритстайлу началось в новое время: были отменены запреты на ношение любой одежды, стало проще поменять социальный статус, исчезла потомственная аристократия. При капитализме все стало еще веселее: массы начали носить модные вещи, чтобы быть похожими на элиту хотя бы внешне. В свою очередь, элита была вынуждена постоянно выдумывать новую моду, чтобы выделяться.

То есть мода – инструмент как для элиты, так и для «простых смертных». Только первые с её помощью пытаются обособиться, а вторые, наоборот – догнать. В последнее время что-то пошло не так: элита вдруг стала копировать люмпенов. На неделе моды в Лондоне дизайнеры предложили девушкам носить треники, а журнал Wonderzine стал утверждать, что их отлично дополняют ботильоны или туфли. На показах Versace, Bottega Veneta и Margaret Howell (весна-лето 2016) мужчины выходили в носках с сандалиями. Еще пару лет назад такое сочетание входило в разряд контрацептивов – ни одна нормальная девушка не согласилась бы на секс с человеком в сандалиях на носки. Тем временем бренды сделали еще один шаг к демократизации – стали использовать в рекламе обычных девушек с жирком на животе и подростковыми прыщами вместо супермоделей с идеальными телами. Моделей, которые выглядят как девушки с улицы, прозвали ноуделями (сокращенно от английского not a model). Судя по всему, тренд грозит модельным агентствам, которые строят бизнес на поиске подходящих для подиума девушек. KYKY попросил прокомментировать ситуацию директора студии моды Сергея Нагорного.

Сергей Нагорный: «Не думаю, что если ноудели станут востребованными, это как-то отразится на моем бизнесе»

«Я отношусь спокойно к тому, что практически любая девушка сможет стать лицом бренда. Ноудели были всегда – это явление не сегодняшнего дня. Вспомните, как часто дизайнеры используют в показах известных голливудских актеров. А компании-производители, рекламирующие различные продукты, помимо «звезд» приглашают, например, обычных студентов, чтобы быть ближе к потребителю. Появление в рекламных кампаниях известных блогеров, авторов популярных страниц в Instagram – скорее дань времени, моде. С позиции профессионала могу сказать, что если в фотостудии модель с улицы может выглядеть вполне достойно, это лишь значит, что фотографу пришлось «попотеть» и сделать больше дублей. Можно сказать, непрофессионализм модели компенсируется трудом фотографа. И не каждый согласится работать с ноуделью.

На подиуме же отсутствие подготовки невозможно скрыть. Сразу будет видно, модель идет или ноудель. Часто, когда приглашают моделей, интересуются ее опытом работы. Поэтому профессию модели надо освоить, как и любую другую. В рамках обучения в нашей подиум-школе все модели проходят практику работы в фотостудии, и, конечно, навыки дефиле. Не думаю, что если ноудели станут востребованными, это как-то отразится на моем бизнесе. Спрос на профессиональных моделей вряд ли снизится. Скажу больше: я сам когда-то начинал с работы с ноуделями. В 1997 году, будучи студентом продюсерского факультета, организовал фестиваль моды «Персонификация». На подиуме работали модели с улицы – демонстрировали коллекции начинающих дизайнеров, которые не могли позволить себе профессиональных манекенщиц. Некоторые из этих ноуделей, выйдя в первый раз на подиум, захотели освоить профессию модели. А я вскоре открыл свое модельное агентство.

Мы объявляли набор в подиум-школу для моделей плюс-сайз и для моделей 25+ (возрастные), которые могли бы рекламировать одежду больших размеров, ориентированную на взрослых женщин. Спрос на них был и есть. Например, для рекламных кампаний белорусских швейных предприятий это актуально.

Но, скорее всего, таким женщинам сложно поверить в себя в этой профессии. Мы рекламировали этот проект, но пришли на кастинг единицы – и нам пришлось отказаться от идеи».

Дизайнер Иван Айплатов иногда приглашает для показов и фотосессий знакомых ребят, которые живут обычной жизнью

«Я не вижу разницы между моделями и ноуделями. Может, к этому прицепили новое название, и поэтому получился резонанс – хотя я его вообще не вижу. Неважно, кто рекламирует продукцию: если с помощью человека она продается, то супер. Модели нужны для подиума – это стандарт для показа коллекций. Они не всегда фотогеничны и подходят для фотосессий. Для фотомоделей стандарт отдельный – или его полное отсутствие.

Поэтому в рекламе может сниматься девушка и ростом 1.50 – если она подходит, это никак не мешает ей быть фотомоделью или продвигать бренд своей внешностью. Конечно, я мог бы использовать таких моделей – я иногда так и делаю. Когда человек подходит визуально, по образу и по энергетике, мне все равно, какого он роста и размера. Но в моем случае чаще всего это парни – мои знакомые харизматичные ребята, которые живут обычной жизнью и не вовлечены в модельный бизнес. Они участвовали и в фотосессиях и показах».

Саша Варламов уточняет: моделью может стать и певица Мадонна, и трехлетний ребенок, и бабушка, если нужно рекламировать валенки

«Модель – это человек, который занимается рекламой различных товаров или услуг. Именно в этот момент он или она является моделью. Как только процесс рекламы заканчивается, человек уже не модель: он снова инженер, журналист, врач, тунеядец – кто угодно. Никаким жестким критериям модели соответствовать не должны – каждый дизайнер или автор проекта сам решает, какая модель ему нужна (или не нужна вовсе). Моделью может стать любой одушевленный или неодушевленный предмет, если это соответствует замыслу автора. С другой стороны, существует отдельное понятие «подиумная модель» – это стандартная модель, параметры которой во всем мире практически одинаковые. Это не случайно. Автору коллекции не приходится путешествовать по миру с группой моделей – он приезжает на показ с чемоданом одежды, и уверен, что модели будут со стандартными размерами. Стандарт Armani, к примеру, отличается от стандарта Vivienne Westwood – но отличия заключаются в образных или выразительных характеристиках подиумных моделей.

Моделью может стать и 90-летний, и 3-х летний человек – если он подходит для конкретной съемки и авторского замысла. Например, снимают рекламу валенок – значит, нужно что-то крестьянско-народное. Для этого берут бабусю – и в момент съемки она модель. Мадонна, к примеру, которой уже далеко за пятьдесят, рекламирует H&M. Какая она модель? Она певица! Но ее типаж и имидж подходит проекту. Тонкие, звонкие и прозрачные девушки (посмотрел – и она в обморок упала) – да, нужны, чтобы привнести неземной флер в показ, мол, предлагаемая одежда сделает вас неземным существом. Стоит заметить, что неземным существам и одежда в принципе ни к чему. И потом: не всем же ходить по подиуму с фигурой спички. Например, для рекламы белья нужны другие женщины: с грудью и попой, и чтобы могли на шесте покрутиться в случае чего.

Климентин Дессо (plus-size модель Christian Louboutin – прим. KYKY) – это типичный вариант этнической модели, когда представителям аристократического образа жизни уже никак не справиться с собственным вырождением, и поэтому приходится брать в дом здоровых представителей от земли. На лицах таких крестьянских типажей трудно найти отпечаток тонких мыслей, эмоций и переживаний. Ну и что? Зато у нее будут дети здоровые.

Помню, у меня в 90-х у меня была коллекция «Демос». Такая модель как Дессо вполне подошла бы к спецовочно-технической теме. С домкратом, с автопокрышкой или с ведром цемента смотрелась бы органично. Без шуток! Но в платье в пол? На паркете? Возможно, но тогда в нее нужно было бы влюбиться и повторить подвиг Пигмалиона».

Дизайнер Дмитрий Заболотный вспомнил Синди Клоуфорд и Клаудию Шифер, которые не выглядели как «прозрачные существа с фигурой спички»

«Мне, честно говоря, такой тренд нравится. Это приближает моду к людям и убирает давно устаревший стандарт, совсем нечеловеческий, когда каждое новое поколение моделей все младше и скучнее по внешним данным, но смотрятся все как вешалки. Наверное, мне, как мужчине, было бы приятнее видеть нормальных женщин на подиуме – они должны быть ухоженными, в первую очередь. Возможно, это даже лишит комплексов женщин, которые, насмотревшись модных журналов, понимают, что далеки от совершенства. При этом совершенство довольно специфическое – скорее, это форма извращения такая. Если вспомнить время, когда я учился на дизайнера, в моде были три фамилии: Синди Кроуфорд, Клаудия Шиффер и Наоми Кэмпбелл. Они не были болезненного вида – они были шикарные.

У них же все было – и грудь, и бедра, и талия. Они выглядели как женщины из жизни. Если бы я начал делать одежду для женщин с формами, то я хотел бы показать ее на реальной фигуре. Наверняка, я бы обратился к модели plus-size, чтобы потенциальные клиенты смогли оценить всю красоту дизайна. То, что мода сегментируется, может, усложняет жизнь дизайнерам и модельным агентствам, но упрощает жизнь простым людям, которые видят сразу, как одежда будет выглядеть. Я могу прекрасно понять женщину с пышными формами, которая, смотря показ, ломает себе голову: а что же из этого она сможет на себя натянуть?»

Переходим к носкам с сандалиями от Versace и треникам Chloé

Саша Варламов: «Если бы Джанни был жив, он бы сказал: «Так, сестричка – в угол и на колени. Наказана, остаешься без сладкого»

«Носить носки с сандалиями придумала Донателла Версаче, сестра Джанни Версаче – он умер в 1997 году и никогда не опустился бы до такого бреда. Видимо, его сестра с ума сошла от горя. Vivienne Westwood, Armani, Dolce&Gabbana, Galliano, Dior позволят себе такое? Если бы Джанни был жив, он бы сказал: «Так, сестричка – в угол и на колени. Наказана, и остаешься без сладкого». Если бы эта сестричка хотя бы фамилию брата сменила на какую-нибудь другую… А так позорит его.

На могиле замечательного человека и настоящего художника в носках и сандалиях позволительно поплясать только сумасшедшему родственнику.

Лет 20-30 назад та же Мадонна уже предлагала носить босоножки с носочками, сверху закатанными колбасой. До нее такое было в предвоенные и военные годы – инфантильность в моде. Вот как мама в садик дитя отправляла, так потом это дитя по жизни и дефилировало, не соображая, что демонстрирует не себя, а свою беспомощность и несостоятельность. Есть понятие эволюции, естественного отбора – в конце концов, такие просто вымрут как мамонты, которые, собственно, и покинули нашу планету, потому что носили сандалии с носочками.

Чем более ваши предложения недоступны для понимания среднестатистической массой, тем больший у массы страх покупать и экспериментировать. Гораздо проще облачиться треники – в детстве ползали в них под столом, потом в подъездах на лестницах в таких же околачивались и картошку в поле убирали. Привыкли к ним, сроднились, приросли намертво – не отодрать от тела. А зачем привычки менять? Можно жить, жрать, спать – и все в трениках. Переход спортивных тенденций в моду – это закономерно. Мода всегда спускается вниз к треникоподобным, чтобы выжить. Только для кого ее нужно хранить? Для искусства? Для продвижения этики и эстетики? Для тех, кому пофиг, в чем ты, лишь бы строем маршировал? Опуститься вниз можно – подняться наверх чаще всего потом уже некому. Треники «засасывают» и перепрограммируют. Но плебс всегда прав, потому что плебса большинство. Как только у кого-то появляется изобилие, то сразу приходят в голову мысли о том, как это изобилие внешне выразить, чтобы всем оно стало заметно. Треники из золота сделать? Вряд ли это удобно и практично. А Chloé же надо деньги зарабатывать. Вот они и идут в массы. Не поднимают эту массу к себе, а сами к ней опускаются. Бульк! Слышите? Это масса Chloé проглотила и не подавилась».

Иван Айплатов: «Это правильно – нужно менять стереотипы»

«Я видел только рекламу Louis Vuitton с сандалиями и носками. Думаю, ничего плохого в этом нет. Целые легионы постсоветского пространства так ходят, и никто не запарился. Это не проблема. Проблема, когда у людей нет денег, и нечего есть. То, что считается дурными тоном, превращается в модное направление. Это правильно – нужно менять стереотипы»

Сергей Нагорный: «Это временный тренд, подходящий только для молодого и умеющего выстроить свой стиль человека»

«Носить носки с сандалиями никто не «разрешал» – это по-прежнему под запретом стиля. Скорее, дизайнеры хотели эпатировать публику, и это временный тренд, подходящий только для молодого, умеющего грамотно выстроить свой стиль человека. Когда Майкл Джексон надевал белые носки с короткими черными брюками, разумному человеку не приходило в голову использовать этот тренд в повседневной одежде – все понимали, что это сценический образ.

Белые носки по-прежнему соотносятся только со спортивным стилем – то же самое и здесь. Такая деталь будет уместна только в тщательно продуманном, подходящем к случаю образе. Кстати, о спортивном стиле. В Америке он никогда не выходил из моды, а в этом сезоне некоторые дизайнеры ввели в модные луки «треники». Их предлагают носить с ботильонами или туфлями на каблуке. Я думаю, этот тренд понравится любителям свободного стиля. Но и с ним, конечно, нужно быть очень осторожным. Не думаю, что дизайнеры «разрешают» надевать «треники», например, на свадьбу лучшего друга, как это сделал свидетель жениха из Фрязино».

Дмитрий Заболотный: «Источниками вдохновения для создания новой коллекции у дизайнеров все чаще становится стритстайл, фрики и городские сумасшедшие»

«Не знаю, на кого это рассчитано – наверное, на маменькиных сыночков, которые привыкли носить носки с сандалиями, или на айтишников, которые сидят в офисах по десять часов кряду, чтоб ножки не потели. Дизайнеры зачастую – люди не без юмора. Для меня сандалии, да ещё и с костюмами – это странно. Куда более уместно с такими костюмами были бы кроссовки а-ля баскетбольные, которые любят американские рэп-музыканты. Но беларусам точно понравится – они и без Донателлы так носят. Когда я вижу людей в трениках в гипермаркете «Корона», у меня возникает вопрос: человек только что проснулся? Наверное, это удобно.

На улице при ярком солнце треники с блестками будут слепить водителей – как бы дорожных происшествий не случилось. Их однозначно надо продавать с диско-болом.

Полагаю, источниками вдохновения для создания новой коллекции у дизайнеров все чаще становится стритстайл, фрики и городские сумасшедшие.

Это просто способ продать вещи каким-то слоям населения – массовый продукт и так все покупают, но обычно никому неизвестных китайских марок. А почему бы Versace или Chloé не приложить к этому руку и не заработать денег? В принципе, это обычный маркетинг, инстинкт поработать на кассу. Если бы у меня был рынок сбыта, как у Versace или Chloé, наверняка я бы тоже сделал коллекцию треников, чтобы заработать денег».