«ŽORNY. Штукарская пякарня і цукерня» — именно так называется дело, которым уже пять лет живет семейная пара Алеся и Зои Пришивалко. Начиналось все с хобби: Алесь захотел сам, в домашних условиях, печь бездрожжевой хлеб по старинным беларуским рецептам, как делала в деревне его бабушка. Получалось так вкусно, что парень начал развивать свое хобби. Зоя, которая на тот момент уже была мамой двоих детей, зарабатывала вязанием: ее красивые и теплые вещи пользовались неплохим спросом, проблем с заработком не было. Зоя видела энтузиазм Алеся, который начал возрождать беларуские рецепты, и интерес людей, которым оказалась нужна продукция мужа. Она вспомнила закон синергии «1+1=3» и решила к нему присоединиться. Начала делать пряники по рецептам 19 века, яблочный сыр и другие сладости. Спросом продукция Зои Пришивалко пользуется сумасшедшим. Заказывая у нее расписанные вручную пряники, знаю, что нужно шевелиться заранее: сделать пряник с изображением Железного человека «с сегодня на завтра» не получится — на заказы очередь.

«Бывшие одноклассники меня не узнавали. За последние 12 лет я поправилась на 40 килограммов»

Я не хотела говорить с Зоей о хлебе и пряниках. Об этом написано немало, а жизнь этой яркой девушки состоит из массы других вещей и событий, о которых стоит рассказать. Мало кто задумывается, читая в соцсетях Зои ее зажигательные тексты, что в жизни «пряничной феи» не всегда все было так сладко и празднично. Да и сейчас ей постоянно приходится сталкиваться с обычными бытовыми проблемами, разными настроениями и мнениями заказчиков и каждый день становиться мудрее.

KYKY: Зоя, за пять лет вашего с Алесем присутствия на рынке домашней выпечки, о вас и вашем деле написали, наверное, все беларуские СМИ. Я беру у тебя интервью четвертый раз. Как ты воспринимаешь этот журналистский интерес к себе?

Зоя Пришивалко: Со временем пришло понимание, что общение с журналистами — это неотъемлемая часть моей работы. Нужно постоянно доносить до людей, кто мы и чем занимаемся. Есть много людей, которые знают о нас, но, оказывается, еще больше людей о нас никогда не слышали. Я с удивлением об этом узнаю и понимаю, насколько мало мы про себя рассказываем, как слабо продвигаемся в СМИ. На самом деле, я — интроверт, хотя может показаться иначе и многие воспринимают меня как человека-праздник (улыбается). Мы с супругом Алесем оба интроверты и кому-то приходится «работать» экстравертом, общаясь с журналистами. Эту роль взяла на себя я, так получилось. Двигать себя и свое дело необходимо, для этого важно иметь социальный капитал — людей, которые тебе и тому, чем ты с ними делишься, доверяют. Поскольку я интровертична, когда меня просят об интервью, моя первая реакция — «нет!», я занята, много работы, но потом включаю мозг, успокаиваюсь, понимаю, что благодаря этому о нас узнает еще какое-то количество людей и соглашаюсь (смеется).

HTML

KYKY: Почему эту роль — человека, который рассказывает о вашем семейном деле, взяла на себя ты? Алесь тоже присутствует в медийном поле, общается с журналистами, но ты это делаешь намного активнее. Даже в социальных сетях Алеся почти нет, а ты на виду.

Зоя: Хочется ответить «так сложилось исторически» (смеется). У Алеся все любят покупать, он очень харизматичный пекарь. Я просто больше люблю пообщаться с людьми. Для меня это хорошая возможность вырваться из ракушки, из своего привычного круга «работа-семья-быт» и выйти в люди лишний раз, представить себя. В последнее время я гораздо больший упор делаю не на бренд ŽORNY, а на себя как на человека и женщину, говорю о себе как о Зое Пришивалко, а не о части нашего семейного бизнеса. У меня есть несколько интересных задумок, потому что я подустала от того формата бизнеса, в котором мы работаем. Я не умею масштабировать бизнес: открывать кофейни и пекарни мне сложно, но я хорошо придумываю идеи и продвигаю их. Сейчас мне хочется рассказать людям о себе, чтобы у них сложилось понимание меня. Создавать какой-то образ не стремлюсь, потому что создавать нечего — я такая, какая есть, ничего из себя не строю. В соцсетях меня сейчас много, и я поняла, что людям нравятся дурацкие фотографии, ребячество, «себяшки», несерьезные юморные рассказы. Им интересно, как оказалось, не только то, чем я занимаюсь, но и я сама! Хочу, чтобы люди меня узнавали и поддерживали мои начинания. Одобрение людей для меня очень важно. Когда меня хвалят, гладят по головке, мне хочется делать что-то дальше, это меня мотивирует.

KYKY: Не боишься создать образ легкомысленной себя такими фотографиями и записями?

Зоя: Я — антигламур (смеется). Это говорит о разрушении стереотипов. Все люди разные. Можно быть и серьезным в каких-то вопросах, и заводным, открытым в других. Почему нет? То, что каждый из нас выдает «в эфир» — это определенный образ, но я иногда хочу сказать: ау, люди, я такая же, как вы, у меня в жизни полно проблем, перипетий и так далее. Не все, кстати, нормально воспринимают, когда ты пишешь в сети о каких-то проблемах. Время сейчас такое, что всем хочется фана и веселья. У меня на голове ирокез, а дети ходят в обычную школу «на районе», поэтому я постоянно сталкиваюсь с людьми, у которых стандартные, скажем так, работы. «Пряничная фея» — что за работа? (смеется). Я вхожу в школьный попечительский совет и другие родители нормально реагируют на мой внешний вид, потому что понимают, что яркий образ помогает привлекать внимание к себе. Это, кстати, так и есть. Хотя пожилые люди иногда реагируют негативно, соседи-старики сторонятся, видимо, думают, что я немного «ку-ку» (хохочет).

Я недавно встречалась со своими бывшими одноклассниками и одногруппниками, и они меня просто не узнавали. За последние 12 лет я поправилась на 40 килограммов, что уже очень меняет внешний вид. К тому же, я была всегда открытым и позитивным человеком, но никогда не акцентировала внимание на внешности: яркие стрелки — нет, красная помада — нет, яркие цвета в одежде — нет. Главным было удобство. А сейчас я поняла, что людей очень привлекает яркий образ или интересные решения, и я этим пользуюсь. Если я со своим весом могу найти на себя что-то нетривиальное, накрасить губы красным или напялить пачку балерины, понятно, что на меня будут обращать снимание (смеется). Десять лет назад я занималась своим мужем, а сейчас обратила внимание на себя и на свою карьеру. У других женщин обычно бывает наоборот, но у меня в жизни сложилось именно в такой последовательности. Идея моего бизнеса родилась после появления детей. Я поняла, что состоялась в детях и захотела состояться в чем-то еще.

«Вся моя медийная жизнь — это способ сказать: «Алё, обратите на меня внимание!»

KYKY: Слышала не раз мнение, мол, Алесь начал бренд ŽORNY, а ты к нему «примазалась» и перетащила одеяло и внимание на себя…

Зоя: Да, я госпожа, я подмяла под себя Алеся, я — узурпатор пряничной власти в Беларуси (хохочет). Пускай думают, что хотят, они же не спят со мной в одной постели. Если серьезно, каждый волен думать то, что он хочет. Да, все начинал Алесь, но после он с радостью отдал мне все взаимодействие с людьми, потому что ему тяжело заниматься пиаром. Я знаю другие семейные пары, которые делают совместное дело, и многие думают, что кто-то лидер, да и я сама так думаю, чего уж там. Но если работа одного не видна, это не значит, что ее нет и она не такая важная. Если мы все еще делаем свое дело вместе, значит, нас все устраивает. Обоих.

HTML

KYKY: Давай поговорим про критику, которой ты вынесла ой как много…

Зоя: Когда ты выходишь в медийное пространство, нужно понимать, что нельзя другим закрыть глаза, рот, изменить их мысли и так далее. И только ты выбираешь, как с людьми и их мнениями взаимодействовать. Иногда я пишу о ситуациях, которые произошли у меня с клиентами и которые мне не понравились. И получаю комментарии: «Зоя, а ты не боишься, что другие твои клиенты прочитают это и перестанут заказывать у тебя продукцию?» Всегда отвечаю, что мои клиенты останутся со мной. Заказывая у меня уникальный продукт не в первый раз, они понимают, с кем имеют дело (улыбается). Я уже достигла того уровня, что могу не соглашаться на все, выбирать заказчиков и работать в своем стиле, не изменять себе и не гнаться за деньгами.

К потокам критики я не была готова. Мне кажется, что к этому невозможно подготовиться, только если ты с детства не живешь в медийной среде. Но я уже закалилась, обросла броней.

Поняла, что после высказывания любого мнения обязательно найдутся недовольные и несогласные. Говорю открыто: я чищу комментарии, за оскорбления отправляю людей «в бан». Раньше пыталась разобраться, что к чему, а сейчас не разбираюсь, просто удаляю и все, потому что считаю, что человек в моем пространстве должен меня уважать. Часто в критических комментариях (я говорю про конструктив) есть много полезной информации, до которой я сама просто не дошла бы. Людей, которые мне пишут что-то дельное, даже критикуя, я искренне благодарю.

HTML

KYKY: Выше ты сказала, что для тебя очень важна поддержка других. Почему?

Зоя: Я — неблагодарный ребенок с субъективным отношением к действительности. В детстве недополучила любви, ласки и похвалы в том количестве, в котором мне это было нужно. Папа до моих шести лет пил, после закодировался, и, в принципе, жизнь была неплохой, у нас было много радости. Но после процедур, через которые прошел мой отец, очень ломается психика, иногда ему было сложно сдерживаться и он срывался на мне, самой маленькой. У мамы другая ситуация. Когда она была ребенком, ее мама умерла, отец женился во второй раз на женщине с детьми. Мама эмоционально закрытая, ей сложно проявлять чувства, возможно, потому что сама недополучила в детстве тепла.

К тому же, она была затуркана работой в деревне, в колхозе, им было не до целований и обниманий. А когда ты этого сам не получил, не можешь и своим детям этого дать.

Это я понимаю уже сейчас, в 31 год, когда сама дважды мама. Знаю, что их нужно любить просто потому что они есть. Моя жизнь была пронизана необходимостью достигать чего-то, у меня не было этого ощущения, что меня любят за то, что я есть, а не за какие-то свершения. Впрочем, таких недолюбленных людей, которые родились в советское время, очень много вокруг… И они пытаются урвать эту любовь, которую не дали родители, от других людей. Мы с Алесем женаты уже 12 лет и я не стесняюсь иногда подойти к нему и попросить: скажи, что ты меня любишь, пожалей меня, обними. И он всегда отзывается, за что я ему очень благодарна. Раньше же могла сидеть и думать: он должен догадаться, что я такая вся несчастная и недолюбленная и меня нужно лишний раз обнять. Вся моя медийная жизнь — это тоже способ сказать: «Алё, обратите на меня внимание!» (смеется)

HTML

KYKY: Сейчас ты — долюбленная?

Зоя: Ой, нет, мне нужно еще пять лет с психотерапевтом работать, наверное (смеется). Раньше, когда я чувствовала острый приступ нелюбви к себе, все вокруг были в этом виноваты, я сидела и унывала. А сейчас стараюсь себя погладить: сходить на маникюр, в спа-салон, масочку сделать или просто отдохнуть… Это, наверное, называется зрелостью, я не знаю. Это осознание ко мне пришло буквально полгода назад, когда у меня были проблемы со здоровьем и я лежала в больнице, достигла своего дна и подумала, что мне сейчас конец. Тогда я поняла, что никто не может понять и облегчить твою боль, только быть рядом. И подумала: але, стопэ, сейчас я загнусь и кто-то, может, когда-то вспомнит, что была такая Зоя, пекла пряники, а потом умерла. Это жизнь (смеется). Я поняла, что на работу трачу очень много времени, ущемляю себя, не додаю внимания близким, не вижу друзей… Сейчас на первом месте у меня семья. Если есть возможность сходить куда-то всем вместе, я ей воспользуюсь. Лучше не досплю час, но выберусь на бокал вина с подругами, сделав стрелки и надев дизайнерскую юбку с каблуками. В больнице я вдруг осознала, что жизнь коротка, не нужно тратить ее только на работу, а долюбливать себя нужно самостоятельно (улыбается).

KYKY: Как мама и папа отнеслись к твоему непонятному для наших родителей формату работы на себя, сидя дома?

Зоя: Спокойнее, чем я думала. Они не могут мне помочь материально, потому что оба пенсионеры, но мама иногда приезжает посидеть с детьми, лето Ульяна и Михалина проводят у них в деревне, и я за эту помощь родителям очень благодарна. Ясно, что у них было свое представление о работе: пришел, два раза кофе попил, покурил, поболтал, вот и вся работа. Поэтому, как я часто говорю, Беларусь и в жопе с такими работниками. К тому же, мама видит, что моя работа — физически тяжелая и переживает, что я так много впахиваю. В открытую родители никогда мне не говорили, что я занимаюсь какой-то ерундой.

HTML

У меня был опыт работы в государственной структуре после университета, я окончила геофак БГУ, работала картографом. Моя начальница орала на меня, когда я была в положении. Решила тогда, что никогда больше не буду работать на кого-то. Поняла, что могу достигнуть большего, работая на себя, нежели сидя в кабинете, что я достойна уважения. А кто может вызывать большее уважение, чем человек, который не побоялся выйти из «системы» и пойти своей дорогой, занимаясь любимым делом?

Раньше дети могли сказать, что «мама дома сидит», а сейчас говорят: «Мама — пернікар»

KYKY: Дочери Ульяна и Михалина видят тебя за работой. Помогают?

Зоя: Девочки собирают коробки, упаковывают пряники. Причем, у нас все строго: вымыли руки, убрали волосы, собрались, стали и начали работать. Они укладывают пряники по определенной схеме, знают, сколько стоит сбор каждой коробки. Если я попросила помочь, они приводят себя в порядок, становятся и собирают. Расписывать пряники пока не доверяю — рука неокрепшая, но если случается бракованный пряник, они иногда просят глазурь и расписывают его. Интерес к выпечке у них наблюдается периодами: иногда просят что-то сделать, а если пирог не получится, расстраиваются. На ярмарке в последний раз мне помогала почти 9-летняя Ульяна. И у нее очень хорошо получалось, она вовлеклась в процесс, рассказывала людям о нашей продукции, считала сдачу. Молодец. Правда, очень устала и поняла, что это не так просто, как кажется. Дочки уже понимают, что если на мне рабочая одежда, значит, я работаю. Если раньше на вопрос, чем занимается мама, они могли ответить «дома сидит», то сейчас говорят: «Мама — кондитер». Называют меня «пернікарам», потому что Алесь с ним по-беларуски говорит. Я спросила: вы знаете, что это значит? Ответили: «Пряничных дел мастер», и я успокоилась (смеется).

KYKY: Ты, кроме всего прочего, ведешь колонку в глянцевом журнале «Город женщин», рассказываешь о том, как живется девушке «в теле». Что тебя сподвигло писать на такие откровенные темы?

HTML

Зоя: Откровенные? Да ладно! Почитайте KYKY.org! (хохочет) Смелость нужна для этого? Да ни разу! Что я пишу в фейсбук, что в «Город женщин» — никакой разницы, вот честно. Мне для колонки нужна не смелость, а немного вдохновения и 15 минут свободного времени. Я не мучаю тексты часами, не выдумываю что-то. Если есть, о чем сказать, а сказать мне есть о чем, сажусь и пишу. С главным редактором предварительно обсуждаю темы – и все. Этими колонками очень прониклись мои родители. Я им высылаю или привожу журнал, когда могу. Мама, когда читала первый текст, плакала, потому что не думала, что я могу писать. А папа в свойственной ему манере спросил: «Это она сама пишет или компилирует?..»

Когда вышла моя колонка про секс, я сказала отцу: вот смотри, написала про секс. На что он мне ответил: «Я пошел»... Он такой ровный на эмоции, что я в шоке.

Но потом прочитал текст и обсудил его с мамой. Для родителей, видимо, написание колонок в журнал ассоциируется с «нормальной» работой. Папа даже спросил, не хочу ли я получить образование журналиста (смеется).

А почему начала писать?.. Я как-то общалась с Марией Столяровой (экс-редактор «Города женщин» – Прим. KYKY) и спросила у нее, а почему в журнале нет текстов для женщин размера «плюс сайз». Она предложила писать на эти темы мне, я согласилась. Начала спрашивать у знакомых, какие темы их интересуют и оказалось, что проблемы есть абсолютно у всех: у полных и худых, высоких и низких, кривых, косых и ровных. Люди проникаются, узнают в текстах себя. Мои тексты про обычную, негламурную жизнь, про то, что мы, по большому счету, все одинаковы в нормальности жизни, которая бывает разной.

Мне писать про свой размер легко, потому что я однажды приняла себя такой. Бывает, что поправляешься и думаешь: я сейчас втиснуть в штаны поуже, и ничего не будет заметно или отращу волосы и закрою круглые щеки. Настанет момент, я сброшу все свои лишние килограммы и все будет нормально. Но однажды я сказала себе: але, посмотри на себя в зеркало, пойми, что это все твое и живи с этим. Пытаться сделать себя красивым можно, находясь в любой форме. Полный или худой — ищи интересные варианты одежды и аксессуаров, на голове три волосины — сделай хайер (смеется). Что поделать, если вы такие, нужно свои проблемы принять и научиться с ними жить.

KYKY: Для меня эти колонки — твой личный способ поддержать других людей.

Зоя: Так и есть. Я хочу сказать всем: «Вы не одни!», у всех есть беды, много разных чувств и проявлений. Жизнь — не картина из того же глянцевого журнала и не профиль в чьем-то инстаграме. Я, кстати, часто публикую всякие дурацкие и неудачные фотографии там, потому что хочу показать: вот, смотрите, реальная жизнь — такая, она не пропущенная через фотошоп и фильтры.

Можно сфотографировать себя сверху и казаться стройнее, чем ты есть, а можно целовать деревянного лося в задницу, как я (хохочет).

HTML

Все мое существование, в глобальном смысле, направлено на то, чтобы показать, что ко всему, и к себе, в том числе, можно относиться веселее и позитивнее. Кто-то написал, что американцы участвуют везде и никого не критикуют, а беларусы не участвуют нигде и всех критикуют. Чувствую себя типичным американцем (смеется). Принимайте окружающее вас пространство и себя в нем, будьте активными, поддерживайте других, делайте добрые дела, и жить станет немного попроще. Такая моя позиция.