«Люди бегут из страны и в IT». Прогноз для бизнесмена на 2018 год

Деньги • Мария Русинович
Что происходит с нашим бизнесом, куда утекает квалифицированный персонал и почему скрыть, что люди беднеют, уже не получается? Главные экономические тенденции уходящего и будущего года обсудили в Минске эксперты Исследовательского центра ИПМ и BEROC. KYKY записал главные мысли спикеров Дмитрия Крука и Александра Чубрика и объяснил, что это для нас значит.

Ровно три года назад – в конце декабря 2014 года – Беларусь пережила валютный кризис. Из памяти плохое стирается, но вспомните: тогда и беларуский рубль обвалился, и 30-процентный комиссионный сбор на покупку валюты в обменниках ввели, и даже временно приостановили продажу золотых мерных слитков за беларуские рубли Нацбанком. Прошло три года – Международный валютный фонд в своих прогнозах говорит, что беларуская экономика «восстанавливается после двух лет рецессии», но для устойчивости к потрясениям тут жизненно необходимы реформы сектора госпредприятий и устранение препятствий для роста частного бизнеса. Но это не единственные проблемы, и о них нам рассказали исследователи ИПМ и Beroc.

Наша экономика достигла потолка в росте

«Беларусь столкнулась с достаточно серьёзным недостатком производительности, и это формирует так называемый «потолок роста», – считает старший научный сотрудник Белорусского экономического исследовательско-образовательного центра (BEROC) Дмитрий Крук. После валютного кризиса 2014-го года, по мнению эксперта, модель экономики Беларуси изменилась лишь косметически, а сопровождался этот процесс «новой экономической политикой», более жёсткой по отношению к дисбалансам, вызывающим высокую инфляцию и рост цен.

Фото: Alexander Lockett

Однако даже сейчас расслабляться рано, считают специалисты, поскольку рисков и ошибок прошлого в экономике накоплено много: «Главный риск » это то, что тянет из прошлого, – большой груз долгов: как государственного долга, так и частных долгов. Это в любой момент может стать серьёзным шоком для экономики», – объясняет Дмитрий Крук. Никто из экспертов не может обещать, что где-то мы достигнем уверенной точки невозврата в подобный кризис. Да и произойти это может когда угодно. Итог такой: мы достигли очень низкого потолка и пробивать его не будем – потому что в любой момент придется снова спускаться в подвал.

Зарплаты должны расти с производительностью труда, а не к выборам

О том, что зарплаты в Беларуси должны расти только вместе с ростом производительности труда, а не перед выборами, МВФ предупреждал беларуское правительство ещё 10 лет назад. Прежде рост зарплат в Беларуси (утопичное «всем по пятьсот»), не связанный с продуктивностью, автоматически приводил к резкому росту внутреннего спроса, который обычно заканчивался кризисом платёжного баланса Беларуси, – отмечает директор Исследовательского центр ИПМ Александр Чубрик. Иначе говоря, средний рост зарплат в Беларуси, который никак не приурочен к продуктивности предприятий, долгое время приводил к росту импорта товаров и услуг, потому что люди могли и хотели покупать. Теперь, как следствие, это привело к отрицательному сальдо внешней торговли. Масла в огонь подлил глобальный экономический кризис 2008 года. Именно на стабилизацию платёжной системы Беларуси была направлена программа МВФ «Stand by» до 2010 года. Поддержанная кредитом МВФ в 3,5 млрд. долларов эта программа реализовывалась с января 2009 по апрель 2010 года – и сумела стабилизировать ситуацию в экономике и финансовой сфере. Беларусь полностью рассчиталась по своим обязательствам по этой программе лишь в марте 2015 года. Но ещё перед стартом программы МВФ не раз обращал внимание на риски дисбаланса, если постоянно повышать зарплаты без роста производительности труда.

Фото: Икуру Куваджима

И сегодня, по мнению Александра Чубрика, если прежний сценарий роста зарплат без увеличения производительности повторится, то развитие событий будет таким же: «Мы не можем давить на ускорение внутреннего спроса, потому что в нынешней ситуации довольно быстро всё сводится к росту импорта и, соответственно к давлению на курс рубля».

Стагнация и рецессия

Дмитрий Крук уверен, что есть риск возвращения к стагнации, которая и так уже затянулась, как и риск повторения ошибок прошлого в виде накопленных долгов в экономике, которые явно будут давать о себе знать: «Если у нас не хватает производительности, мы становимся в недостаточной мере конкурентоспособны. Мы находимся в стагнации, и рост будет оставаться слабым, сохраняя перманентные риски рецессии. Такой режим роста означает дефицит конкурентоспособности и консервацию либо рост реального или номинального разрыва с другими странами региона. Вот это само по себе уже является угрозой: если мы постоянно будем отставать от других стран, это может вести к самоподдерживающимся механизмам – за счёт оттока капитала и оттока человеческого капитала».

Люди мигрируют из страны и в IT

Если разрыв уровня благосостояния населения Беларуси по сравнению с другими странами будет увеличиваться, то из-за разницы в доходах отток человеческого капитала продолжится – и трудовая эмиграция уверенных специалистов будет только расти. Сейчас Беларусь по уровню реального благосостояния отстаёт не только от стран Центральной и Восточной Европы, но России. Ситуация у нас лучше только по сравнению с Украиной, – подчёркивает Дмитрий Крук. Но рассказывает это он с оговоркой: это в большей степени отражает не наши достижения, а проблемы Украины. От остальных стран мы снова начали отставать, хотя еще недавно пропасть между нами сокращалась.

Фото: Энди Эгельхофф

Сейчас трудовая миграция из сельских регионов в города критична, считает Александр Чубрик. Хотя по размаху она не такая масштабная, как в России. По опросу центра ИПМ, 90 % приезжающих из сельской местности в города на учёбу, планируют остаться в том месте, где они учатся, а не возвращаться в родные деревни или города. «Любой компания, которая хочет открыть в Беларуси бизнес или производство, нужны люди. И, не смотря на все льготы, которые есть для малых городов и сельской местности, все бизнесы тяготеют к крупным городам. Вопрос даже не в дешевизне рабочей силы, а вопрос в квалификации». По словам эксперта, сейчас явно заметен устойчивый переток квалифицированных работников «из не-IT-сектора в IT-сектор», что само по себе обескровливает весь бизнес. Любая поляризация рынка труда создаёт проблемы и неравные условия. Мы сами хотим перейти в IT и получать их зарплаты и бонусы, но, не попав в этот мир, продолжаем относиться к нему с недоверием.

Бизнесу пора перестать ориентироваться на Россию

По оценке экспертов Исследовательского центра ИПМ, сейчас для бизнеса разумнее всего воспользоваться консалтинговыми услугами и вложиться в сертификацию и соответствие стандартам разных рынков. Для нашего бизнеса, привыкшего работать на одном российском рынке, это, конечно, нетривиальная задача. К примеру, чтобы пройти сертификацию для поставок в ЕС, у многих не хватает инвестиционных ресурсов. Но вложения в расширение поставок, считают специалисты, будут оправданы и в будущем придадут иммунитет перед «внешними шоками». Александр Чубрик напоминает: по прогнозу МВФ, в следующем году в России ожидается замедление экономического роста, а по Еврозоне прогноз роста стабилен – около 2% в год. Так зачем работать на падающий рынок, если можно найти стабильность с совсем другой стороны?

Фото: Макс Слободда

Люди стали больше покупать в долг

Одна из явных тенденций этого года – замедление темпов роста депозитов в национальной валюте. Люди теперь чаще покупают товары в кредит. Для банков рост потребительского кредитования в радость – риск невозвратов таких кредитов небольшой, а движение по счетам и новые договоры позволяют им жить. А вот сама по себе тенденция приобретения потребительских товаров в долг говорит о снижении общего уровня доходов населения и качества нашей жизни. Например, нормой уже стали кредиты на школьные принадлежности или даже мелкую бытовую технику. И ничего радостного в этом нет.

Госсектор перекредитован

Предприятия в государственной собственности сегодня имеют валютные кредиты, которые в своё время использовались для закупки качественного импортного оборудования. Риск невозвратов именно в случае валютных кредитов остаётся, прямо скажем, высоким. А по оценке МВФ, даже пилотные проекты по реструктуризации предприятий в госсекторе ограничивают производительность, уязвимость сохраняется. «На госпредприятия у нас обращает внимание государство. Если раньше это был безусловный флагман и драйвер экономики, то сейчас есть понимание, что это сдерживающий фактор для развития», – поясняет Александр Чубрик. Что делать с этими предприятиями – по-прежнему никто не знает, но чем дольше ждать, тем лучше видно, как они ржавеют.

Кризис в Беларуси – это надолго

Если реформ в экономике, запуска свободного фондового рынка ценных бумаг и приватизации не будет и дальше, говорить о долгосрочном росте в Беларуси придется еще нескоро. И хотя с Запада нам давно советуют, что нужно делать, чтобы как-то спасти ситуацию, Минфин Беларуси планирует снова насобирать внешних денег для обслуживания уже существующих долгов: в 2018-м году они собираются привлечь 600 млн долларов благодаря размещению евробондов – долговых ценных бумаг.

Фото: Денис Пил

Летом этого года Министерство финансов уже использовало этот приём: тогда через размещение еврооблигаций государству удалось занять у инвесторов на рынках Европы и США 1,4 миллиарда долларов. Очевидно, что и этой суммы хватило только для закрытия текущих вопросов – при отсутствии ключевых реформ такой подход является временным решением. У каждого, наверное, есть друг, который одалживает деньги, а потом перезанимает у других людей, чтобы отдать первым. Примерно так же сейчас ведет себя на международном уровне и Беларусь.

Заметили ошибку в тексте – выделите её и нажмите Ctrl+Enter

«Уже и падать некуда». Что будет с нашей экономикой в 2018 году

Деньги • Ирина Михно

В конце года принято подводить итоги – Вот мы и решили начать с того, насколько оптимистично мы закрываем экономический год и с каким настроением уйдём в следующий. Руководитель проекта «Кошт урада» Владимир Ковалкин рассказал, что мы, по сути, уже имеем все свои «попиццот», но радоваться еще очень рано.