Режиссер Николай Халезин, один из руководителей Свободного театра, уже не первый год сотрудничает с беларуским драматургом Константином Стешиком, штатным автором коллектива, пишет «Наша Ніва». Поэтому об истории, которая происходит с премьерой
спектакля «Запалкі», Халезину известно хорошо.

«Костя продал «Запалкі» Национальному драматическому театру имени Янки Купалы, осуществляла постановку режиссер Татьяна Ларина. И все бы ничего, если бы художественный руководитель театра Николай Пинигин не решил «поправить» материал. До начала работы Лариной и уже после приобретения прав на постановку Пинигин вырезал из текста несколько фрагментов, которые автор считает принципиальными, и заменил их предложениями собственного сочинения, что, безусловно, нарушает и подписанный сторонами договор, и беларуский закон об авторских правах, и ряд международных конвенций», — рассказывает Николай Халезин.

Сам Константин Стешик говорит, что: «В договоре, который я заключал с театром, есть пункт, что они не имели права менять текст без моего согласия: я его не давал».

Отметим, что Стешика, по его словам, даже не пригласили на репетиции «Запалак» и сообщили об изменениях накануне премьеры. Теперь Константин отказывается идти на контакт с режиссером. Автор обижен и «не видит повода здесь что-то еще обсуждать».

«Дело не в том, сколько и что оттуда вырезали, а в том, что это сделали без разрешения», — уточняет Стешик.

Изначально над «Запалкамі» работала Татьяна Ларина. Она же и значится официальным режиссером пьесы. Но Ларина не справилась, даже актеры отказывались с ней работать. Летом Николай Пинигин посмотрел результаты молодого режиссера и счел их провальными. Так Пинигин решил сам закончить работу.

«Я мог совсем закрыть этот спектакль, но попросил артистов продолжать, потому что мне очень нравится эта пьеса. Именно поэтому я позже защищал материал перед Министерством культуры, которые не понимали, зачем нам «суицидальный» по своему настроению спектакль. Я спас этот спектакль, но ни Стешик, ни Ларина, которая, скорее всего, и настроила автора против меня, этого, видимо, не понимают», — говорит худрук Купаловского.

Николай не считает, что три измененных предложения – нечто плохое: «Они нужны были, чтобы уточнить зрителям некоторые моменты. Например, куда исчезает один из героев: я добавляю, что он вышел в окно. Стешик — не Чехов и не Шекспир, мог бы прийти и поговорить со мной. Мне его позиция непонятна. Раньше он был в отъезде, а сейчас находится в Минске, почему он мне не звонит, чтобы решить проблему? Он обиделся на меня за три предложения? Еще раз повторюсь: он не Шекспир, а мальчик, который только начинает свою жизнь. Я ставил Чехова, Гоголя — выбросил из их текстов десятки страниц — и что? Какая
здесь проблема?».

Спектакль еще в афише театра, но может исчезнуть из репертуара, если драматург будет требовать вернуть авторский текст.