2021-й у беларуского музыканта Тимы Белорусских выдался насыщенным: сначала он разорвал отношения с лейблом Kaufman, где записывался с самого начала своей карьеры, а после минский суд приговорил его к двум годам домашней химии по делу об обороте наркотиков без цели сбыта. Чтобы поговорить обо всем этом (и не только) Юрий Дудь позвал Тиму на интервью, куда сам журналист пришел в одежде по схеме БЧБ. Мы решили процитировать фрагмент, где музыкант говорит об отношении к протестам в Беларуси и отвечает на вопрос, можно ли отказывать человеку, который считает себя президентом.
Дудь: Как правильно: Беларусь или Белоруссия?
Белорусских: Беларусь. Белоруссия? Кто, ребята, вам такое сказал? Это у вас тут так говорят? Бе-ла-русь!
Дудь: Тогда тем более странно, что ты Белорусских, раз для тебя это так важно.
Белорусских: Честно, я об этом не думал.
Дудь: Что ты думаешь о происходящем в Беларуси прошлым летом?
Белорусских: Что-то происходит, что вызывает у тебя эмоции. Когда все, даже не причастные к этому никак, вынужденны об этом узнавать, начинать разбираться в этом… Это повлекло за мной то, что я углубился в историю ближайших наших стран – Россия, Украина.
У меня был вечер, когда я рыдал, потому что нет Бориса Немцова.
Меня это развалило, потому что происходят такие темы из-за того, что кто-то очень держится за то, где он находится. Это грустно, потому что страдает большое количество людей. <...> Насколько политика – это грязное дело. Сколько людей пострадало, сколько еще пострадает. Невинных.
Дудь: Ты ходил на выборы в 2020-м?
Белорусских: Нет, по-моему, мы уехали за город тогда.
Дудь: Если бы пошел, за кого бы голосовал?
Белорусских: Ну, я ж не пошел. На следующие выборы обязательно пойду.
Дудь: Ты написал пост, который выглядит как поддержка протестов. Почему ты это сделал?
Белорусских: Там было не про поддержку протестов, а про то, что люди страдают. Настоящие, живые люди, которые, возможно, даже не осознают до конца, что с ними может произойти. Я выложил сторис, с утра просыпаюсь, а на меня все начинают жестко рамсить, чуть ли не орать (речь про представителей лейбла Kaufman, с которого Тима ушел – прим. KYKY). Мол, я не обдуманно запостил сторис, мог их подставить – запись сразу удалили. Мне сказали: «Ты не будешь этого делать». <...> Мой близкий чел на три дня пропал, мы его в списках тех, кто на Окрестина, нашли, потом он еще месяц хромал. <...>
[Дудь спрашивает у Тимы про выступление на российском концерте в день, когда в Москве жестко избивали протестующих.] В день выступления я узнаю всю информацию, и мне становится очень плохо. Я тогда был «бубликом», ничего не понимал про политику, но, почитав комментарии, я понял, что для людей это очень важно. И очень важно не предать веру. Не делать из себя «защитный слой». Это дело сугубо каждого, можно по разным путям двигаться. Ты можешь запросто быть на виду в таких темах, жить припеваючи и замечательно, но гнев людской, отношение людей в принципе гораздо ценнее. У тебя могут быть все бабки мира, но если тебя будут не любить, – это жестко, это не жизнь.
Дудь: Ты будешь выступать на «Славянском базаре»?
Белорусских: Нет. У меня сейчас расписано все.
Дудь: А если предложат?
Белорусских: Я выступал там в прошлом году. Никто за год до этого не думал, что будет так жестко, что ситуация перерастет в такие масштабы. Плюс, у меня бабушка из Витебска, мне хотелось, чтобы она порадовалась: для нее выступление на «Славянском базаре» – это почетно. Но я до сих чувствую, что на родине люди меня не очень любят, например, как в России.
Дудь: «Славянский базар» – одна из визитных карточек Лукашенко. И уже в том году, когда ты там выступал, началась лютая жесть.
Белорусских: Я тогда не так остро за всем этим следил. Да, я чувствовал эту тему, читал в наших независимых СМИ о том, что происходят жесткие ситуации, что люди сидят в СИЗО КГБ… Почему-то в тот момент я не придавал этому особое значение, что, конечно, было опрометчиво.
Дудь: Ты жалеешь об этом?
Белорусских: Я ни о чем не жалею. Это было. Я там был, я это делал. Вопрос в том, что дальше.
Дудь: Допустим, тебе звонят и говорят: «Очень хотим вас видеть на «Славянском базаре».
Белорусских: Я пока не выступаю в Беларуси, не могу.
Дудь: А если так: «Александр Григорьевич очень хочет видеть вас на нашем фестивале».
Белорусских: Вы были на Дальнем Востоке хоть раз? У нас аккурат в эти даты будет Хабаровск, Владивосток. <...>
Дудь: То есть ты сможешь отказать «президенту»?
Белорусских: Мне кажется, президенту нереально отказать. Если он захочет чего-то, добьется всего.
Дудь: Ох. Немного пораженчески.
Белорусских: К сожалению, так. Но никто меня за веревочку не притянет туда. <...>
Дудь: Допустим, тебя позовет на выступление Коля Лукашенко.
Белорусских: Я сейчас крайне избирателен. Возможно, до этого я неправильно высказался. Меня сейчас в целом куда-то позвать, чтобы я еще разок поигрался со своей репутацией – я этого не хочу. В последнее время слишком много вокруг моей персоны тем, которые не дают людям покоя. Не хочу подливать масло в огонь ради того, что…
Я хочу жить в своей стране, чтобы мог выйти на улицу и никто не подошел ко мне и не ударил по голове за то, что я что-то сделал не так.
Дудь: Оказавшись перед Лукашенко, что ты ему скажешь?
Белорусских: Я думаю, такого не произойдет. Слова – не имеют никакого веса в этой ситуации. Я не из тех людей, которые бы что-то высказывали лично. Я считаю, что это невозможно.
P.S.
Уже после выхода интервью Белорусских уточнил, что имел в виду под словами «невозможно отказать» Лукашенко: «Вы прекрасно видите ситуацию, которая сейчас происходит. Если надо что-то очень сильно, то сажаются самолеты и делается то, что кажется невозможным. Именно это имелось в виду. Не имелось в виду приехать петь где-либо, станцевать, рассказать стишок. Речь была сугубо о том, что если команда какая-либо пойдет – то это будет выполнено в любом случае. Как бы ни хотелось другим людям. Как было сказано – так и произойдет. К сожалению, у нас сейчас такая ситуация.
Приведу пример: Поступит команда – закрыть предприятие – оно закроется. Поступит команда посадить – самолёт – его посадят. Это имелось ввиду под формулировкой «невозможно отказать».