Я никогда не думал, что мне придется писать текст наподобие этого. Но сейчас я оказался в ситуации, в которой мне приходится взять на себя ответственность и поговорить с вами на тему, которая касается каждого человека, неравнодушного к будушему образования в Беларуси. Хотел бы поговорить о проекте, благодаря которому я нашел своих лучших друзей, а также познакомился с большим количеством людей, которых часто вижу в лучших местах этого мира, и о победах которых мне всегда приятно узнавать — потому, что все они очень достойные. Я хочу обсудить с вами будущее места, где я встретил чуть больше тысячи рассветов и закатов, сдал несколько десятков экзаменов (как академических, так и тех, которые научили меня человечности, дружбе, терпимости, любви). Благодаря этому месту я увидел несколько снов на городской площади Вильнюса, зимнее море и еще много того, чего увидеть я когда-то даже не ожидал. Я хотел бы поговорить о ЕГУ — проекте, который в течение всего уходящего 2014 года терял репутацию места, открытого для всех, так же стремительно, как падала цена на нефть в последние недели. Я только что проверил — уже по $62.71, a недавно была по сотке.

Я опасаюсь, что мы стоим перед такой переменой в ЕГУ, после которой в нем не останется той атмосферы, в которой я и многие другие люди оказались, приехав туда зелёными школярами весной 2007 года. Вероятно, после решения, ошибочно принятого в ближайшие недели, университета не останется вовсе — потому что его дух будет потерян в угоду коммерческому видению отдельно стоящего человека. Он мало что знает о Беларуси, о воздухе на Октябрьской летним утром в субботу, о Паце-Ваце или о том, чего всем девчонкам хочется, когда яблони цветут, и я приду к тебе с цветами. Согласно обновленному Уставу, в ближайшие дни международный Управляющий совет ЕГУ должен определиться с кандидатурой следующего ректора ЕГУ, направить ее на рассмотрение Общего собрания соучредителей/GAPO, которое и объявит окончательное решение. Этот процесс происходит в условиях необоснованной непрозрачности, всеобщей обеспокоенности и значительной апатии относительно результатов процесса — поэтому как Президент Ассоциации выпускников позавчера я направил семь вопросов к Общему собранию соучредителей, которые касаются прозрачности процедуры выборов.

Самым важным среди вопросов, направленных мною к GAPO, я считаю степень готовности его участников в сложившихся обстоятельствах взять на себя ответственность за легитимность процесса выборов ректора. Я не думаю, что есть какой-то смысл скрывать общее ощущение людей, так или иначе заинтересованных в судьбе ЕГУ о том, что решение давно принято, и выборы — это процесс, заточенный под легитимизацию Гарри Поллика (именно, настоящее имя кандидата Garry David Pollick).

Кто такой Гарри Поллик

Доктор Поллик был приглашен в ЕГУ как внешний консультант, и на сегодня его финансовая компенсация составляет, по приблизительным подсчетам из медийных источников, до 5% бюджета ЕГУ. Вероятно, это одна из самых высоких зарплат в академическом секторе в Восточной Европе. Временно приглашенный антикризисный менеджер за шесть месяцев своей работы не смог показать каких-либо значительных результатов, равно как и представить сбалансированного бюджета и по-прежнему «примеряется» к относительно небольшому университету. Когда я работал в HR-консалтинге, нас учили, что есть два главных вопроса, которые помогают оценить профессионализм менеджера:

1) На какие задачи вы пришли?

2) Какие из них вам удалось реализовать?

За время, потраченное на изучение прошлого доктора Поллика, мне удалось выяснить подробности его работы в BSC. Получилась интересная spend-o-rama с лебединым озером, двумя рейтингами Forbes и ощущением дежавю, с которой я хочу поделиться с вами прямо сейчас.

Работа доктора Поллика в коллежде Birmingham-Southern

За шесть лет управления Birmingham-Southern College в Бирмингеме (Алабама) Поллик сумел стать третьим в списке наиболее высокооплачиваемых академических менеджеров в США по версии Forbes, загнать в долги ведущую liberal arts school и увести ее в список школ с наибольшими финансовыми трудностями — опять же, по версии американского Forbes. Поллик настаивает на том, что он не знал о сложившейся ситуации, и проблемы Birmingham-Southern возникли еще до того, как в июле 2004 года он принял руководство университетом. Возражаю. За 28 лет менеджмент под управлением доктора Нила Берте (Neal Berte), предшественника Поллика, превратил BSC из регионального колледжа в одну из ведущих школ liberal arts в США, сформировал сбалансированный бюджет, увеличил операционный фонд университета с 11 до 136 миллионов долларов, начал и завершил строительство десяти корпусов и в два раза увеличил набор студентов. В начале 2000-х аудит бюджета Берте показал более миллиона долларов доходов. С приходом Гарри Поллика подход по привлечению финансирования изменился.

Доктор Поллик решил, что хорошим методом по решению проблемы станет формирование университетской команды по американскому футболу и инвестирование 13 миллионов долларов в строительство с нуля стадиона для тренировок за счет университетского бюджета — в штате c таким уровнем клубной конкуренции, как существует в Алабаме, новой университетской команде не светило вообще ничего, кроме дружеских воскресных пикников на земляничной поляне.

Более того, мнения выпускников BSC, которые мне удалось узнать, как один сходятся на том, что Поллик изменил идентичность школы — вместо фокуса на науку она превратилась в спортоцентричный колледж, где роль liberal arts отошла на второй план в угоду athletics. Это довольно стандартная вещь в англосаксонской системе высшего образования (в которую я имею возможность погрузиться в данный момент). В некоторых университетах США теоретически может быть до 150 преподавателей и 50 тренеров по лакроссу, плаванию, баскетболу или регби. Многие профессора искренне ненавидят спорт за те деньги, которые университеты на него тратят. Но администраторы любят спорт.

Спорт — это зачастую неплохой способ привлечь финансовую поддержку: состоятельные выпускники любят вкладываться в такие вещи, чтобы потом просто посидеть с друзьями на трибуне во время игры.

Для некоторых колледжей в США или Британии это действительно работает, но только не для кампусов, которые абсолютно не приспособлены к этому. Строительство стадиона, поиск и оплата тренеров — все это даже не окупает себя, если команда не в списке лучших в стране.

По информации The Chronicle, на выходе из Birmingham-Southern Поллик умудрился получить $2 312 098 от университета, который он оставил с 10 миллионами долларов бюджетного дефицита. Из денег, полученных Гарри от BSC после ухода, почти полмиллиона были фиксированной зарплатой, необлагаемыми налогом доходами и отсроченной компенсацией, при этом остальные $1.790.000 были определены как «other pay». К слову, почти полмиллиона фиксированной компенсации — это на тот момент больше, чем было у президента соседнего Samford University, который в три раза больше, чем BSC, в котором работал доктор Поллик (напомню, что нынешний уровень компенсации Поллика в три раза выше, чем у ректора Vilnius Universitetas — человека с абсолютно несравнимым масштабом компетенций и ответственности).

Примечательно, что помимо работы в BSC Гарри смог дополнительно заработать на озеленении кампусов по всей Америке в качестве консультанта в области ландшафтного дизайна. Но самой эффективной инвестицией Поллика в развитие Birmingham-Southern College оказалось строительство огромного озера на территории кампуса.

Озеро? О, да! У колледжа нет денег? Отчего бы им не взяться за строительство искусственного водоёма и парка стоимостью 5 миллионов долларов плюс расходы на обслуживание? Реакция студентов оказалась весьма предсказуема — «We had a perfectly good ecoscape (read: woodlands), we didn't need a fucking LAKE».

Само собой, это совпадение, что вскоре после ухода из BSC Гарри приземлился в качестве консультанта в Derck & Edson — компании, которой им же как президентом BSC ранее было отдано планирование ландшафтных проектов на университетском кампусе. По информации от источника в BSC, еще до выхода на позицию президента Поллик настоял на порядка $500,000 расходов по улучшению President's Home, расположенного на кампусе и в то же время приобрел для себя с супругой дом в Shoal Creek, оцениваемый в $1, 350,000 (и вскоре принялся за покупку другого в Колорадо). Поллик в целом проявил себя как выдающийся эстет, и многие строительные проекты на кампусе сильно вырастали в цене, исходя из архитектурных предпочтений президента колледжа. Так, не приносящий денег Welcome Center для абитуриентов и их родителей обошелся университету еще в $4,000,000. Доведя бюджетный дефицит университета до $22,100,000 к 2008 году (а свою ежегодную ректорскую компенсацию увеличив до $495,461), Поллик в три раза обвалил стоимость бондов колледжа, за шесть лет своей работы он истратил почти половину накопленных за 30 лет денег из фонда колледжа, вызвал снижение кредитного рейтинга университета и жесткую критику финансовой отчетности колледжа со стороны Moody's Investors Service.

При этом он упустил возможность организовать действительно масштабную фандрайзинговую кампанию, привязанную к 150-летнему юбилею BSC. В итоге Поллик обратился за финансовой помощью в Regions Bank, чтобы получить от них деньги на операционные расходы. А там слово за слово и (вот это совпадение!) оказывается, что СЕО Regions Bank, оказавшего финансовую помощь университету — это человек по имени Доуд Риттер (Dowd Ritter) — председатель Управляющего совета BSC. Жаль, что в этой истории нет шубохранилища, оно пришлось бы очень к месту.

Что сделал наш герой? Поллик извинился перед собственниками университета, а после искренне признался, что в течение шести лет его бухгалтерия забывала внести в графу «расходы» деньги, которые по ошибочной схеме выделялись студентам в форме финансовой помощи государственной программы Pell Grant. Однако чем далее развивался конфликт из-за всплывших финансовых проблем, тем яснее становились масштабы системного провала доктора Поллика. Выяснилось, что менеджмент под его руководством «забыл» учесть до $5,000,000 убытков ежегодно — из года в год.

В результате финансовой Хиросимы под его личным управлением, Поллик принял решение сократить пять образовательных программ и почти четверть сотрудников, чтобы выкроить $6,000,000 на компенсации оставшимся работникам колледжа и уменьшить их зарплаты на 10–35%. Все это происходило без понимания и раскрытия деталей финансовой отчетности, озвучивания реальных причин кризиса колледжа, в обстановке скрытности, с практически полным отсутствием информации со стороны президента Поллика. Где-то я это видел.

По информации от сотрудника BSC, пожелавшего остаться неизвестным, преподаватели выразили недоверие Поллику из-за отсутствия прозрачности еще в 2009 году, когда они озвучили администрации свои опасения относительно финансовой ситуации в университете, но в ответ получили ложную информацию о прекрасном положении дел и полной финансовой стабильности.

Предлагаю пристальнее взглянуть на закрытые Полликом в Birmingham-Southern College программы

Одна из них — это танцы. О'кей, всем вам тоже очень жаль плясунов, но все же нас интересуют немного другие вещи. Четыре прочие закрытые программы — French, German, Accounting и Computer Science. Я могу допустить, что в Америке все говорят на американском и никого не интересуют вонючие французские улитки и липкое немецкое пиво. Но бухгалтерский учет и программирование — это две из тех немногих специальностей, с которыми американский выпускник гарантировано найдет хорошо оплачиваемую работу ещё вчера.

Закрыть самые востребованные программы — отличное менеджерское решение по выводу колледжа из кризиса. Впрочем, если у тебя три степени по философии и 1.5 гектара озера с фонтаном — кого интересует бухгалтерская отчетность?

Мне сложно себе представить уровень непрофессионализма, при котором на протяжении шести лет каждый студент получал несколько тысяч долларов лишних денег (до 90% студентов BSC получали финансовую помощь!), и это осталось незамеченным для администрации и внутренних аудиторов. Особенно в такой стране, как США. В кулуарах рекрутмента обо всем этом сказали бы, что Поллик совершил фак-ап степени А. Никто об этом не знал? Ни один человек, включая весь топ-менеджмент университета и профессионального аудитора в составе Управляющего совета BSC? Шесть лет? Доктор Поллик, вы правда этого не знали? Ах, да, вы ведь не понимаете текст, написанный на этом языке. Я даже не буду пытать вас предложением объяснить значение слова «шуфлядка».

Дорогие выпускники, мы с вами не живем в мировом закулисье, мы такие же люди, как и все остальные. Такие же беларусы, такие же европейцы, такие же граждане мира, как наши соседи и прохожие на минских улицах и улицах прочих замечательных городов и местечек нашей страны. Не забывайте о том, что репутация alma mater — это и ваша репутация — которая работает на вас или против вас двадцать четыре часа в сутки.

Я считаю недопустимым, чтобы такой человек, как Гарри Поллик возглавил место, в котором рождались наши мечты и лучшие начинания. Не как Президент Ассоциации (это ведь бирка, от которой я не стану другим, её очень просто снять и надеть обратно), но просто как человек, который привык говорить правду, обращаюсь к вам с просьбой распространить эту информацию и не допустить избрания Гарри Дэвида Поллика новым ректором Европейского Гуманитарного Университета. Хотя бы потому, что для нас всегда должно быть место, куда мы сможем вернуться — и этим местом может быть не только дом наших родителей, но и наш университет. Хотя бы потому, что в этом месте не должно быть таких людей.