«Мизантроп» – именно так подписана картина Питера Брейгеля. По полю, где пастух мирно пасёт свои стада, идёт высокий монах в черном одеянии. Из-под капюшона не видно лица полностью, но выражение рта выдаёт его скверное настроение. Есть на картине и третий герой – страшный низенький оборванный человек, который, почти приседая к земле, ворует у монаха кошелёк. Символика картины понятна: пастух предстает как символ любви к ближнему, если рассматривать намеки на Библейского пастыря, а вот уродец, ворующий кошелёк, будто бы крадёт и сердце монаха. Общество в лице карлика забирает у мизантропа его физические и духовные переживания, оставляя только ум и трезвый расчет: «Никому не доверяй». Этим принципом руководствуется и интеллигенция.
Само понятие «интеллигенция» хорошо раскрыл академик Лихачев в письме «О русской интеллигенции». Согласно Дмитрию Сергеевичу, интеллигенты – «люди, свободные в своих убеждениях, не зависящие от принуждений экономических, партийных, государственных, не подчиняющиеся идеологическим обязательствам». До этого письма интеллигентами на постсоветском пространстве называли просто образованных людей. Хотя университет не делает каждого, кто получил диплом, уникальным. Солженицин рассматривает образованных и ничего из себя не представляющих людей как «образованцев» – комбинация из терминов «образование» и «оборванец». Дмитрий Лихачёв же считает, что составляющие интеллигента – не только умственный труд, но и «умственная порядочность». По его мнению, любой интеллигент может изменить мир. Только вопрос: для себя или для других? Рассмотрим два главных типа мизантропов-интеллигентов.
Мизантроп-интеллигент классического типа: теоретик
«Решил лежать в постели до полудня. Может, к тому времени половина мира
вымрет, и переносить оставшуюся будет вполовину противней…», – писал Чарльз Буковски.
Героя, подобного ему, общество с легкой руки назвало «человеконенавистником». У Гуминенко в «Мизантропия – болезнь нашего времени» сказано, что мизантроп – это тот, кто «до самозабвения любит «всех зверушек», кроме того вида, к которому относится». Интеллинент-мизантроп предпочитает всем остальным субъектам общества небольшую группу людей, которые разделяют его взгляды. Если же такой группы не находится, то потенциальный мизантроп-интеллигент обрекается на одиночество. Такими были религиозный публицист Максим Грек, полководец Андрей Курбский и многие другие известные первооткрыватели, дипломаты – все, кто решил пойти против власти царя. В Европе и России с 15 века существовало множество образованных людей, критикующих или опровергающих форму государства, а потому во все времена подвергавшихся гонениям, как мысленным (ненависть, непринятие), так и физическим (изгнание, высылки, смерть).
Образ мизантропа-интеллигента раскрывается в комедии Жана-Батиста Мольера «Мизантроп». Главный герой «бьет без промаху», указывая высокому парижскому обществу на недостатки. Мольер сам исполнил роль главного героя Альцеста на сцене театра Пале-Рояль в 1666 году. Но Альцест не решает глобальных задач. Его цель: уличить, покрыть упреком и благородным сарказмом неугодное общество. Зрители 17 века без энтузиазма встретили «Мизантропа». В передаче «Игра в бисер» с журналистом Игорем Волкиным обсуждалось значение мизантропии Мольера в комедии. В частности, звучал ответ на вопрос: «Почему комедия Мольера несмешная?» – «Она не должна быть смешной. Это интеллектуальная комедия для небольшой группы зрителей».
Начиная с 20 века, больше всего мизантропов появляется в журналистике. Казалось бы, акулы пера априори не могут быть ненавистниками гуманизма. Один из журналистов-мизантропов – американец Амброз Бирс. Его мрачное видение мира резко контрактует со знаменитой «американской мечтой». «Видимо, литературные боги выдумали Бирса для Америки, чтобы страна не до конца погрузилась в сироп», – писал Рой Моррис в книге «Амброз Бирс: сам по себе в плохой компании»... «Один старый гурман пострадал в железнодорожной катастрофе. Чтобы привести его в чувство, ему влили в рот немного вина. «Пойяк, разлива тысяча восемьсот семьдесят третьего года», — прошептал он — и умер», – держите цитату Амброза Бирса в «Словаре сатаны».
Журналисты влияют на сознание людей, и если они ненавидят человечество, то в чем, простите, виноваты их читатели или зрители? Один из современных журналистов Александр Гордон в одном из интервью признался, что для человека, обладающих властью и знаниями, время сейчас отличное – все, что ни скажет лидер мнений, «некое количество аудитории будет воспринимать как откровение. Так что я приветствую необразованность аудитории».
Мизантроп-интеллигент радикального типа: практик
Мизантропы-практики – сравнительно небольшая часть интеллигенции, способная воплотить мечты в реальность, не останавливаясь для достижения целей ни перед чем. Выражение «идти по трупам» обычно приписывают Сталину. В одной из бесед с английским публицистом Гербертом Уэллсом самоназванный преемник Ленина говорил, что невозможно сделать революцию без потерь для интеллигенции. «Старый общественный строй рушится, но он не рухнет сам собой, что впрочем, характерно для всех свершившихся революций. При помощи небольшого числа интеллигентов, управляемых неразумной толпой, одна формация сменяет другую. Старая элита – новую». Вообще, структура элитарности состоит из трех ступеней. На самой высокой – элита. На ступени пониже – контр-элита – те, кто не смог войти в элиту по сложившимся обстоятельствам. И, наконец, анти-элита или вечный враг элиты. Революция заставляет разбушевавшуюся анти-элиту вступить в альянс с контр-элитой против элиты. Революционный рецепт прост: прежде всего, берётся котелок – место пребывания определённого народа. Затем в этот котелок кидают народ, то есть обычное мясо. Наливают воду – слезы неудовлетворенного народа, а потом доводят до кипения посредством пропаганды «за светлое будущее». Кухней командуют мизантропы-практики, вроде Ленина, впрочем, называвшего интеллигенцию «говном нации».
Перед интеллигентом, которого не принимает общество, встает вопрос: «что делать?» Чаще всего такие люди выбирают наиболее интересный и увлекательный путь – стать преступником.
Не мелким воришкой-карманником, а именно преступником номер один, которого в обществе стереотипно называют «суперзлодеем». Идеальным мизантропом-практиком можно назвать Ганнибала Лектера из тетралогии Томаса Харриса «Ганнибал». Лектер – настоящий интеллигент. Он прекрасно образован, имеет профессию психолога, разбирается в стилях и направлениях искусства, отлично знает историю. Однако все это не мешает ему убивать людей. Убивая их, он съедает ту часть, которая, по его мнению, требует замены. В этом – его собственная характеристика себя как божества, которому дано исправить общество. Так, например, Ганнибал накормил руководство Балтиморской Филармонии рагу из их бездарного флейтиста. Каждому человеку Лектер воздает по заслугам. Ганнибал в исполнении Энтони Хопкинса повесил главного следователя Флоренции Ринальдо Пацци, предварительно выпустив ему внутренности, под окном Палаццо. Его предок Франческо Пацци был повешен под тем же окном 500 лет назад из-за алчности, как и Иуда. Привлекает ли читателя Ганнибал Лектер как человек? Да. Об этом сказал и сам Томас Харрис: «Это был на удивление очаровательный человек, совершенно исключительный, единственный в своем роде. Он принадлежал к тому типу мужчин, которые заставляют девиц млеть, если вы понимаете, что я хочу сказать».
В противовес интеллигентам-мизантропам, которые не выдают обществу продукт, можно поставить масонов. Этот древнейший орден соединяет паутинной нитью имена, отдаленные друг от друга в пространстве и времени. Шарль Луи Монтескье, Вольтер, Бенджамин Франклин, Джордж Вашингтон, Вольфганг Амадей Моцарт – они не были мизантропами в классическом виде, да и их принадлежность к масонству не полностью доказуема. Зато эти люди прославили своё существование. Как сказано в книге про юного волшебника Гарри Поттере о Волан-де-Морте, который творит ужасные дела, «ужасные… но великие».