Почему в прошедшем году большинство терактов произошло в Европе?

Роза Турарбекова: «Это определенно связано с проблемой беженцев, но не является прямым следствием неконтролируемого потока. Очень хорошо разыгранная игра со стороны ИГ. Люди, которые бегут в Европу, предоставляют для них серьезный ресурс для продолжения войны, но уже на территории врага. Это гибридная форма диверсионной войны. Сбежавшие в ЕС не обязательно должны быть завербованы и быть сторонниками ИГ, но они пребывают в очень сложном психологическом состоянии. В целом абсолютно дезориентированы. Благодаря этому представляют собой отличный объект для манипуляций. У нас здесь находятся люди, которые подвержены внушениям всяких сект, когда нет войны, нет беженцев, нет голода, нет насилия в таких масштабах… То представляете, какой там ресурс? Люди мало того, что пережили страшные события, они еще и находятся в инокультурной среде. А во Франции, кроме всего прочего, еще и проблемы в системе безопасности. Они не смогли сконцентрировать ресурсы, как это сделали Штаты после 11 сентября. Charlie Hebdo был первым звонком. Но они почти ничего не сделали. Не было создано никакой новой структуры, а очевидно, что она необходима. Не работали с мечетями, а также мусульманской молодежью».

Проще простого: теракты происходят там, где система безопасности не учитывает современные угрозы и куда направляется больше всего беженцев, а они в силу уязвимого психологического состояния легко подвержены манипулированию, чем ИГ и пользуется.

Победят ли во Франции правые?

Р. Т.: «Известно, что правые популисты типа ле Пен и Фийон на сегодня являются лидерами в президентской гонке. Видимо, Франции суждено как когда-то получить правительство правого толка. В 1980-х годах был подъем правых в политике, правда, не такого масштаба. Там также поправение электората произошло на фоне кризиса. Сейчас также благоприятные условия, для победы правых, но более популистского плана».

Проще простого: сами собой сложились идеальные условия для их победы.

Связаны ли брекзит и трампизм?

Р. Т.: «В политическом плане можно говорить о косвенной связи. Просто уже давно в британском и американском обществе нарастает недовольство, как обстановкой в стране, так и людьми, которые находятся у власти. А еще и кризис. Рецессия сменилась не подъемом, а стагнацией мировой экономики… Мне кажется, у большинства американцев и британцев просто закончилось терпение и таким образом они выразили свое недовольство и заявили о своем желании все изменить. Действующая власть, по мнению общества, не справилась с проблемами. А правый популизм выдвигает идеи, которые сейчас кажутся большинству правильными».

Проще простого: только тем фактом, что и британцы и американцы разочарованы либералами.

Было ли там участие России?

Р. Т.: «Эти спекуляции на тему: Россия все подстроила… Не думаю. Хотя бы потому, что вряд ли у РФ есть ресурсы и возможности для таких масштабных операций. Те, кто стоит за Трампом и брекзитом, это не путинцы, а все те же местные консерваторы. Они деньги и выгоду считать умеют».

Проще простого: это смешно.

Изменит ли популизм мир?

Р. Т.: «Не думаю. Все эти правые партии на самом деле голосуют по важным вопросам практически так же, как и либералы. То есть изменения они обещают лишь на трибунах. А все потому, что им нечего предложить. Популизм – это пустая форма. Привлекательная, но без содержания. Они будут брать старые инструменты и заворачивать их в какую-то радикальную форму, на основе ожиданий общества, чтобы была видимость каких-то изменений. Другими словами, у них будут те же инструменты, что и у либералов».

Проще простого: шило на мыло.

Связано ли убийство российского посла в Турции с войной в Сирии?

Р. Т.: «Конечно. Но вопрос как: косвенно или напрямую? Это политическое убийство, не теракт, целью которого является внушение страха обществу и дискредитация власти, так как объектами становятся случайные люди, обычно простые граждане. Но в этом случае, на основе того, что кричал убийца во время преступления, нет никаких сомнений, что акт был совершен отчасти из-за действий России в Сирии. Тем более, что незадолго до этого был взят Алеппо. При этом не стоит исключать, что это стало в большей степени результатом внутренних проблем Турции. Все-таки убийца – из бывших полицейских и преследовался властями Турции как подозреваемый в участии путча, который провалился».

Проще простого: определенно это была месть турецкому правительству и России за действия в Сирии.

Закончится ли когда-нибудь война в Сирии?

Р. Т.: «Война в Сирии пока еще далека от завершения. Несмотря на то, что освобожден сирийский Алеппо – экономического центра страны (остался ли он им?) – мир наступит еще не скоро. Исламское государство терпит серьезные поражения. С одной стороны их позиции ослаблены после потери Пальмиры в Сирии и Эль-Фаллуджи в Ираке, а с другой – они начинают укрепляться в отдельных западных районах Сирии. В частности, на границе Сирии с Ираком они продолжают захватывать населенные пункты. И им там практически не мешают. Об этом сейчас, к сожалению, мало пишут и говорят».

Проще простого: война продлится еще долго, надежд на ее скорее завершение почти нет..

Станет ли меньше терактов против российских граждан, если страна в одностороннем порядке выйдет из войны?

Р. Т.: «Отчасти. Но российское вмешательство в сирийские дела не прекратится. Во-первых, потому что там находится военная база России. А если вы имеете базу в воюющей стране, то вы будете вовлечены в конфликт, даже если совершенно этого не хотите. Во-вторых, так как Россия официально является сторонницей легитимного правительства Асада, то, я думаю, они в любом случае будут доводить дело до какого-то логического конца. А что подразумевать под этим концом – другой вопрос. И, в-третьих, для России очень важно продолжать поддерживать имидж глобального игрока. Хотя бы для того, чтобы повышать ставки на переговорах по различным спорным вопросам. Особенно по Украине».

Проще простого: терактов теоретически могло бы стать меньше, но Россия будет играть до конца.

Почему создается впечатление, что из более 70 стран, которые борются с ИГ, успехов добивается только Россия?

Р. Т.: «Установление контроля над Алеппо – это действительно победное звено в большой войне, которого у прозападной коалиции пока нет. Россия поставила перед собой цель и добилась ее. Что касается всей Сирии… Вообще, чем больше участников в конфликте, тем хуже. Его сложнее урегулировать. Больше игроков – больше интересов, а значит разрешение потребует более сложной развязки спорных вопросов. В таких условиях очень трудно найти компромисс».

Проще простого: потому что успех России более заметен.

Что делать с ИГ?

Р. Т.: «Организация продолжает оставаться серьезной угрозой региону и человечеству в целом. У международного сообщества нет единства, чтобы собраться и уничтожить ее. Но все зашло слишком далеко, а ИГИЛ из обычной организации переросла в суперорганизацию, которая контролирует внушительные территории, издает законы, проводит свою политику и у которой даже есть своя денежная единица. Все это осуществляется при помощи насилия, что в современном мире недопустимо».

Проще простого: его необходимо уничтожить.

А если выделить им территорию, может все урегулироваться?

Р. Т.: «ИГ изначально была террористической организацией. Начав в Ираке, быстро разрастающаяся группировка переместилась на территорию Сирии и стала непосредственным участником гражданской войны. Потом путем практически военной интервенции она вернулась в Ирак. Другими словами, это с самого начала было экстремистское, вооруженное формирование. А его идеология – насилие. Они практикуют так называемый такфир, то есть обвинения в отступничестве, и применяют его, извините за выражение, направо и налево. Имея такой инструмент ИГ фактически занимается этническими и конфессиональными чистками. Геноцидом. Преступлений за ними не счесть. Мало того, руководствуясь извращенным представлением о шариате, они истребляют мусульман, которые не разделяют их взгляды».

Проще простого: а давайте и оставшихся нацистов объединим и выделим им свой уголок, где-нибудь в Европе, ммм?

Зачем в Сирию возят музыкантов?

Р. Т.: «Артисты летали туда каждые выходные, чтобы развлекать военнослужащих. Во-первых, это не совсем корректно, в стране война, а они там концерты устраивают. Я понимаю, во время ВОВ это было частью идеологии для поднятия духа Советской Армии. Вообще эти аналогии с Великой Отечественной войной, которые проводятся на российском медиа-пространстве, неуместны. А в Сирии-то какое Отечество? Что за странные интерпретации и аналогии? Они же там не свои Отчизну защищают, а интересы великой страны. Можно даже сказать, что они защищают там амбиции. Но это не отечественная война. Они не спасают там своих граждан, а наоборот подставляют их под удар. Во-вторых, РФ подвергает опасности своих артистов.

Проще простого: чтобы поднимать боевой дух, но это, же не Отечественная.

Что выгоднее российскому правительству: теракт или несчастный случай?

Р. Т.: «Ни то, ни другое. В любом случае – это бросает тень на систему безопасности в системе воздушных сообщений. А значит, граждане не могут чувствовать себя защищенными».

Проще простого: и теракт и несчастный случай подрывает авторитет правительства, а за слабаков не голосуют на выборах, что не может быть выгодно власти.

Станет ли мир лучше, когда Россия и США подружатся?

Р. Т.: «Трамп ничем не лучше любого другого политика. А может, даже и хуже. Даже если он серьезно намерен вести курс на сближение с Россией, то нужно помнить, что власть президента в США ограничена. Серьезные решения по внешней политике и бюджету там принимает в основном Сенат и Конгресс. А в Сенате – Маккейн. Он не только известный противник российской политики, но и оппонент избранного президента. И, кроме того, одна из ключевых фигур, которая влияет на решения в области безопасности и международной политики. Поэтому я не сомневаюсь, что противодействие политике Трампа на сближение с Россией будет серьезное».

Проще простого: даже если Трамп и будет предпринимать шаги, чтобы подружиться с Россией, ему будут противостоять влиятельные члены Сената. А кто из них окажется сильнее – вопрос.