Милая Фрэнсис

Если ассоциировать все образы со мной, «Милая Фрэнсис» – максимально в точку. Актриса Гретта Гервиг в кино создала образ недовзрослевшего молодого человека, страдающего прокрастинацией, склонного к самолюбованию, – эдакого «кидалта». Поколение «кидалтов» – это фрилансеры, люди творческие, которые не могут принять атрибутику взрослого мира. Эти люди могут иметь семьи, работать в офисе, но ты заходишь в офис и сразу их видишь – по бардаку на столе, по сумбурной жестикуляции, по тому, как они себя ведут даже на деловых встречах. Взрослых кидалтов еще нет, потому что это фишка поколения миллениалов. Какими мы вырастем (как бы это ни было странно произносить в мои 26 лет) – мы не знаем.

Для «Милой Фрэнсис» Гервиг выбирала гардероб сама, поэтому ее героиня бежит по городу в леггинсах и летящем платье. Надевает юбку-карандаш, чтобы выглядеть взрослой и серьезной, то танцует в ней и дурачится.

Ты смотришь на Гервиг и узнаешь себя. Я люблю независимое американское и европейское кино за максимальную реалистичность. Тогда и персонажам начинаешь верить, и режиссеру, и на себя проецировать. Но при этом есть прекрасные аттракционы вроде «Фантастических тварей», которые дарят уйму эмоций. Это не совсем про кино, а, скорее, про детские радости. Но кто мешает купить билет и эти радости получить?

Джуно

Фильм без выдающихся художественных достижений на тему подростковой беременности, которую много раз уже поднимали. Но с бюджетом в два миллиона долларов он в кассе только в Америке собрал около ста пятидесяти миллионов – настолько понравился людям. В «Джуно» героиня вроде как находится в ситуации взрослого человека – она будущая мать. Но взрослой она от этого не становится. Даже решение родить происходит очень забавно и по-детски. Когда она идет делать аборт, встречает девочку с плакатом «Каждый ребенок хочет родиться». Эта девочка начинает рассказывать: «А ты знаешь что у твоего ребенка уже даже есть ногти?» И Джуно цепляет не то, что она может убить жизнь. Она сидит у врача и рассматривает ногти других людей, на этом акцентируется крупными планами внимание. Как же она может сделать аборт, если у ребенка уже есть ногти!

Если говорить о ее внешности и нестандартной одежде в целом – мне начинает нравиться, как выглядит Минск, хотя еще пять лет назад, глядя на мужчин зимой, могло показаться, что ты в фильме про Джона Малковича, где все Джоны Малковичи. Они все были в синих джинсах и в черных кожаных куртках или дубленках. А сейчас люди наконец выглядят по-разному. Не надо бояться надеть юбку на штаны – главное, чтобы тебе было комфортно. Другое дело, что некоторые люди пытаются своим внешним видом показать протест, которого внутри нет. И тогда ты вроде как в юбке на штаны, но неловко от этого тебе, а не окружающим.

Леон

История этого фильма показательна, потому что фильм про Америку снимает француз Люк Бессон. И получается, что гангстерское кино становится мелодрамой. Ты с одной стороны видишь гангстеров, но не серьезными, как в «Крестном отце», а гротескными – они все безумно смешные, что спасает Бессона от неуместного здесь пафоса. Блестящая Натали Портман в роли Матильды выглядит угловатой – всем своим видом она показывает не то, что она женщина, а то, что она маленький хулиганистый подросток. Ей 12. И это не история набоковской Лолиты: та свою сексуальность почувствовала. А то, что делает Матильда, – это поведение мальчишек. Она оказывается в мире мальчиков, и он накладывает на нее отпечаток. Она надевает короткие шорты не для того, чтобы показать свои голые ноги, а потому что ей удобно.

Была бы моя воля, я бы тоже ходила исключительно в кедах, штанах и футболках. Но по работе частенько надо бывать на мероприятиях, где прописан дресс-код. Но и в этом случае я стараюсь адаптировать его под себя. К примеру, на красную ковровую дорожку в Каннах известный хип-хоп исполнитель может прийти в том, в чем посчитает нужным, – его никто не выгонит, а вот журналистам не в смокингах туда вход заказан. Но подобные строгие правила – это такое же насилие над собой, как и школьная форма. Я и каблуки практически не ношу. Когда надеваю их, ощущаю себя не в своей тарелке. А я люблю чувствовать себя собой, не играться в кого-то.

Криминальное чтиво

Квентин, просидев всю свою молодость в видео-салонах, ворвался в мир кино, создал в нем себе нишу, сел туда, надел корону, как Мориарти в «Шерлоке», врубил себе музыку, развалился на троне – и он до сих пор там. Не вспомню, кто из коллег это сказал, но цитата запомнилась: Тарантино для кино сделал то же самое, что герой Траволты сделал для Умы Турман, когда вколол ей адреналин. Он – укол адреналина для кинематографа. Тарантино показал, как все средства кино могут работать на то, чтобы создавать ритм: по движению камеры, монтажу, по тому, как его герои стреляют репликами в диалогах (ты можешь просто отбивать такт ногой – настолько у него ритмичное кино).

Криминальное чтиво – это эталонный постмодернистский фильм. Он читается на трех уровнях. Его можно показывать в кинотеатрах домохозяйкам – и они будут накручивать себе прядь волос на палец и разбираться в сюжетных перипетиях. Дальше уже начинаются отсылки к массовой культуре, к литературе, Тарантино играет с политическим контекстом и культурными кодами. А третий пласт – уже киноманский, который считывают настоящие синефилы. Что мы имеем на выходе: аудитория этого фильма настолько широка, что от него получат удовольствие как люди, которые просто любят боевики и фильмы про гангстеров, так и люди, которые любят заумное кино. Фильм окупился в сотни раз – это зрительское признание. И получил «Золотую пальмовую ветвь» – это признание мира кино.

Образ Умы Турман в «Криминальном чтиве» далеко не центральный. Это изнывающая богема, которой скучно дома, поэтому у нее такая жизнь: «а давай потанцуем», «а давай наркотиков». Это скука и желание острых ощущений, потому что ты пресытился своими буднями. А развлечения такие, потому что окружение такое. Заметьте, ее одежда – это белый верх и черный низ, такая классическая штука. Ее героиня живет в мире мужчин-гангстеров. Они ходят на преступления в пиджаках и рубашках, а она под этот мир мимикрирует. Хоть она намеренно убивает свою женственность, стараясь выглядеть по-мужски, но она не заправляет рубашку, и штаны у нее свободные и укороченные – так мужчины не ходят. В мужской мир она приносит свою легкомысленность и истеричность. Выходит, в каком-то смысле тоже просто пытается уйти от дресс-кодов.

Бойцовский клуб

Интересно, что этот фильм Финчера относится к той категории картин, которые не были подняты на щит крупнейшими кинофестивалями мира, не отмечены золотыми статуэтками разных мастей, но со временем стали культовыми событиями в мире кино. Сейчас «Бойцовский клуб» рассматривают как феномен конца 90-х, как одно из самых ярких высказываний на тему природы насилия, глобализации и таком субъекте как человек потребляющий. А в свое время картина была номинирована на «Оскар» в непритязательной номинации «Монтаж звука». Вместе с тем, я ценю, как Финчеру удалось наполнить фильм той самой первобытной энергетикой, которая выходит наружу из белых воротничков. Ему удалось создать соответствующую духу времени иллюстрацию того, как человек выпускает на свободу зло, своего внутреннего демона. И Дерден в этой кровавой котовасии как раз предстает эдаким Сверхчеловеком, олицетворением всемогущего животного начала.

Марла являет собое переосмысление женского начала. Финчер пересмотрел образ femme fatale спустя почти сто лет, как он появился на экранах. Его Марла уже не иллюстрирует страсть, манипуляцию мужчинами посредством своей сексуальности. Но она меняется: появившись в начале фильма в шляпе, платье и солнечных очках как цитата из фильмов 40-х, она постепенно мутирует уже ко временам героинового шика – бледная с подчеркнуто тяжелым макияжем, символ саморазрушения. Эдакая бодлеровская красота, подпитывающаяся страданием. Подобные женщины притягивают к себе таинственностью и трагичностью. В одежде Марлы мне как раз удалось прочувствовать на себе тот магнетизм роковой женщины, которым ее наделил Финчер. Но тут нюанс: на фото благодаря одежде можно прикинуться практически любым человеком – впрочем, не без оговорок. Чтобы понять, сколько в тебе мальчишества, нужно надеть широкие штаны, футболку и кеды. С платьями и женственностью все аналогично. В жизни же людям, за которыми четко закрепились те или иные стереотипы: пацанка, гламурная дива, женщина вамп – проще удивлять. Меняете свои пиджак и юбку-карандаш на свободные сарафаны – и сразу другой человек.