Что случилось
Мой сын после младшей школы поступил в гимназию (на тот момент). Дети разные, кто-то активный, кто-то стеснительный – обычное дело. Быстро сформировался костяк класса, так называемых «крутых», которые, стали цепляться к «некрутым». Ну, например, мой сын-пятиклассник приносил в школу лего и пластилин – «фу, некрутой». Это повод для насмешек, обязательств. Имя сына – Петя, его стали обзывать «Педя», сын тушевался и не знал, что сказать в ответ. Он уходил от конфликтов, боялся драк и громких разборок – «некрутой». Но как я теперь (изучив множество литературы на тему буллинга) знаю, повод может быть абсолютно любой, и даже если убрать якобы причину травли, буллинг не прекратится.
Какие есть способы решения конфликтных ситуаций в 11-12 лет? Он и несколько таких же мальчишек стали просить помощи у классного руководителя. Реакция? Классная в разговорах с родителями рассуждает на тему, что «дети не любят стукачей», «надо закалять характер», «уметь находить подход к товарищам». Родители зачинщиков все как один кричат в родительском чате, что их дите «святое», на них наговаривают, а «ваши сами спровоцировали».
Я верю педагогу, не вмешиваюсь. Но нанимаю сыну персонального тренера по фехтованию/мечевому и рукопашному бою. И, знаете ли, это сработало в части «убрать боязнь конфликтов».
Драться Петр теперь не боится и может. От него понемногу отстали. А от остальных «некрутых» – нет. И мало того, осенью прошлого года его лучший друг, с которым он сдружился на теме «некрутости» попадает в ситуацию уже денежного развода со стороны «крутых» одноклассников. До этого в анамнезе класса у остальных «некрутых» одноклассников уже были истории с отъемом вещей (учебники, портфели прятали – и вроде как это не разбой, а шутка); порчей вещей; подкладыванием бутылки с мочой в портфель; стягиванием штанов в раздевалке, фотографированием и выкладыванием в соцсети. Классная все так же не видела проблем. Ну, максимум проводила беседы на тему «давайте жить дружно».
И тут нашего лучшего друга Мишу дважды «разводят на деньги» одноклассники, обещая купить тому вейп и не покупая его. Ведь если хочешь быть «крутым» – ты должен курить вейп! Маме Миши «святые дети» просто хамят и рассказывают, что ее сын «гидроцефал». Мама ученика, взявшего деньги, говорит еще прекраснее: «Объясните мне, как вы позволили своему сыну подбить моего покупать вейп». В общем, ситуация великолепна. А тут еще один из одноклассников сына на своей странице вешает фотожабы на Петра, веселясь на тему того, что сын стал «качаться». И «Остапа понесло».
Что я сделала
1. Я встретилась и списалась с родителями учеников, которых травили в классе. Кто-то боялся вмешиваться в ситуацию, кто-то хотел просто перевести ребенка из школы. В итоге нас стало трое – три мамы, которые были готовы писать заявления и разбираться в ситуации с классом. Я собрала все факты, убрала эмоции, вспомнила старый добрый канцелярит – и села писать заявление. Фактов, к которым я могла предъявить конкретные доказательства, осталось два. 1. Переписка участников истории с вейпом и аккаунт одноклассника, где было видно, что он состоит в группах, торгующих вейпами, и, мало того, сам их продает. 2. Фотожабы на Петю и скрины с аккаунта, где эти фотографии были размещены.
2. Попросила классную о встрече с директором школы и родителями учеников, травящих других учеников. Классная впала в истерику, стала писать в родительском чате, что не справляется с руководством, отказывается от класса и т.д. Родители «святых детей» стали там же возмущаться уже в мой адрес и требовать линчевать, за то, что довела классную.
3. Встречу с директором не назначили. Классная утверждала, что та очень занята. Но позовет психолога и соцработника. Окей. Мы (три мамы и мой муж) пришли с настроем, что это для проформы. Был отдельный трэш: родители кричали уже на меня, хватали у меня вещи со стола, переходили на личности. Лейтмотивом звучала миллион раз повторяющаяся фраза «вы не докажете!». Я отдала заявление соцработнику и сказала, что буду запускать его официально.
Представители школы делали круглые глаза и говорили: «Какой кошмар, что же вы раньше не сказали, что в классе такое творится». А потом произнесли сакраментальное: «Вы не докажете!».
Я честно посоветовала им приберечь эту фразу для прокуратуры, которая придёт по моему заявлению проверить, почему школа бездействует, когда в ее стенах торгуют курительными веществами. Представители школы сказали, что доложат директору о ситуации.
4. Утром я позвонила на телефон директора школы, указанный на сайте. И тут оказалось самое интересное – она была не в курсе. Ни собрания с родителями, ни ситуации в классе. Окей, я это предвидела. Поэтому и позвонила. Сказала, что принесу заявление. Назначили время – когда.
5. Мое прекрасное произведение – заявление на 20 с лишним страницах я отправила по эмейлу на адрес школы, на адрес председателя управляющего совета школы и отнесла в управу своего района в Комиссию по делам несовершеннолетних, которую глава управы же и возглавляет. Записала номера входящих.
6. Написала пост в соцсетях. Получила много дельных советов. Но и безнадежных историй тоже. Решила, что надо идти до конца. Даже если потом мы решим уйти из школы, мы уйдем, предварительно «раздав всем сестрам по серьгам», а не с культивированным чувством виктимного отношения к жизни. Еще раз напишу, что это всё мы проговорили с сыном. Он не хотел уходить из школы из-за Миши.
7. Написала маме ученика, рисующего фотожабы, что хочу встретиться до того, как подам на них в суд. Была послана со словами «встретимся в суде».
8. Восемь – восемь (!) человек встречалось со мной и мужем (ну, ладно, мама Миши тоже была) в кабинете директора. Помимо представителей школы, были еще председатель управляющего совета и представитель департамента образования. Школа включилась. Ну, сперва председатель управляющего совета задал мне очевидный вопрос: «А вы не хотите забрать своего сына?». Я честно запретила даже предлагать мне такие советы – этот кейс мы разбирем с сыном до конца, а со школой еще и памятку напишем на тему буллинга. «Не надо памятку!» – взмолилась школа.
9. Здесь отдаю должное школе, процесс пошел – в классе провели встречу с инспектором по делам несовершеннолетних, отдельно переговорили с родителями учеников, которых я указала в коллективном (это важно) заявлении. Отдельно по двум фактам встречались с родителями, инспектором по делам несовершеннолетних (прекрасная девушка) и нами.
Деньги в итоге вернули, извинения принесли. Ученика, торгующего вейпами поставили на учет.
Бормотали: «Мы не знали, что вы обидитесь, мы не знали, что за это идут в суд» – это про фотожабы. На мой вопрос маме, понимает ли она, что если я говорю, что пойду в суд, то это значит, я туда пойду, а не просто сотрясаю воздух, – кивали и угукали. И надо же – никто не хамил.
10. Класс (а я имею ввиду и детей, и родителей) замер. В таком, знаете ли, нейтралитете. Никто не ожидал, что я не буду участвовать в «родительских боях» и выяснениях, чей сын «должен лучше помыться, и, может, тогда с ним будут дружить». Никто не ожидал, что мы пойдем прекрасным бюрократическим путем писем и жалоб. Все сразу научились культуре, одергивают желающих рисовать фотожабы и не достают окружающих. Ну не красота?
11. Уже в этом году мне звонили из управы и сказали, что готовят ответ на мое заявление со списком проведенных мероприятий; звонил представитель Департамента образования узнать, довольна ли я ситуацией в классе.
12. Поживем увидим, что будет дальше…
Что я поняла
Ни один буллинг, ни одна травля не закончится, пока в нее не вмешаются взрослые, третьи силы. Пока травящие не поймут и не выхватят ответственности по полной. Поэтому подключайте школу, Департамент образования, полицию, прокуратуру.
Мне нравится нейтралитет. А на сколько его хватит – посмотрим. Главный мой меседж всем таков: «Я не приходила в школу все эти три года – сделайте так, чтобы я и дальше не приходила!»
P. S. Отвечу на два самых частых вопроса
1. Как сын и его друг чувствуют себя сейчас и как отреагировали на мое вмешательство?
Отвечаю: c мальчишками мы все обсудили. Сперва им было очень страшно. Тем более, что агрессия «крутых» даже усилилась после нашей встречи с родителями. «Крутые» обсуждали, как бы встретить парней после школы, показывали Мише записки «1000 рублей, или твоя собака умрет». Но школу мы решили не пропускать. Я звонила на каждой перемене, муж забирал Петю из школы. А еще я пообещала нанять им телохранителя, если угрозы хоть немного станут похожи на реальность. Но чем большую активность развивала школа (встречи, разговоры), тем больше класс понимал, что это все всерьез. И успокоился. Я дала Пете прочитать этот пост и спросила, что написать. Он сказал, что все окей. Общаются они с одноклассниками из описанной истории спокойно, и максимум та и эта сторона уточняют друг у друга задания. А представители школы регулярно уточняют у него, как дела в классе.
2. А если бы не было факта про вейп, чтобы я тогда делала?
Я бы подавала в суд по фактам фотожаб («о защите чести и достоинства»). Начала бы ходить к директору и инспекцию по делам несовершеннолетних. Кстати! Наша молодая и красивая инспектор так и рекомендовала делать – не дожидаясь «увесистых» фактов обращаться к ним. Писала бы в Департамент образования.
P.P.S. Мне очень грустно от того, что эта тема оказалась такой востребованной. Мне бы очень хотелось, чтобы мой опыт никому не пригодился. И спасибо всем вам за поддержку.
Источник: Facebook Натальи Цымбаленко
