В самом конце 1980-х Алексей Загорин по прозвищу Сироп основал в Минске группу «Ляпис Трубецкой» − разумеется, с Сергеем Михалком во главе. Алексей играл на саксофоне первые года группы, пока у неё ещё не появилось первого альбома. Потом он подсел на наркотики и ушёл из «Ляписа». С тех пор Загорин десять раз отсидел в тюрьме (17 лет в сумме). А сейчас вернулся − и начал читать рэп. «Медуза» рассказала его историю.

Как создали «Ляпис Трубецкой»

Основатели группы вместе учились в минском Культпросветучилище. Михалок предложил создать группу, а репетировали они в школьном туалете. «Я еще, помню, саксофон шарфом затыкал, чтобы он несильно там орал», − говорит Сироп. Песни обычно сочинял Сергей, а вместе к ним подбирали музыку. «Был я тогда довольно полный − такой пузырек. Меня почему Михалок прозвал Сироп? Потому что у Носова в «Незнайке» Пончик был толстый, а Сиропчик − еще толще. Ну и одевался я, соответственно, во всякие невообразимые пиджаки с разноцветными пуговицами и галстуками по колено».

В 1989 году ребята создали группу, несколько лет играли, но потом Загорина забрали в армию. Он вернулся в 1994-м, поиграл ещё полтора года и бросил: «Я элементарно заторчал. В армии все было очень весело, динамично, непонятно − в общем, я сунул свой нос туда, куда не стоило. Уволившись из вооруженных сил, я уже знал, что такое наркотики и где их доставать». Он говорит, что тогда не понимал ребят из «Ляписа» и обижался на них, но сейчас понимает, что они его «реально тянули за уши, просто в тот момент со мной ничего невозможно было сделать».

Про наркотики

Сироп говорит, что как-то совмещать наркотики и творчество можно «только когда ты чего-то добился. Тогда все плохое, что ты делаешь, с определенной точки зрения будет тебе идти в плюс». Но «Ляпис» ещё не был известен, и наркотики победили. Загорина в какой-то момент перестали звать на репетиции и концерты. Он поменял своё окружение, «оброс совсем другими людьми» − в основном, наркоманами. «И все завертелось. Скачок [к тяжелым наркотикам] произошел очень быстро. Когда в 1995 году в Минске появился героин, я тут же влез в него по уши. Нырнул − и следующие два-три года просто так тянулись, тянулись… Я мог уснуть где угодно − в подъезде, в машине, просто на улице; просыпался, доползал куда-то, там опять были наркотики. Вынырнул уже только в тюрьме».

Суд и тюрьма

Алексей рассказывает, что начал обворовывать квартиры − и однажды в 1997-м попался, да ещё и в особо крупных размерах. Ему грозило до десяти лет, но это было первый суд, а он раскаялся, поэтому дали полтора года: «Свой 24-й день рождения я отмечал в тюрьме». Он плохо помнит первый срок: «Ужасы были − вплоть до отрезанной головы на стадионе колонии, − но они были рядом, меня не касались. Я был молодой, было довольно весело. А самое страшное − что человек, единожды побывав в тюрьме, понимает, что и там живут нормальные люди, с которыми ты общаешься, делишь горести и радости». И это приводит к рецидиву − человек перестаёт бояться тюрьмы, он внутренне готов к новому наказанию. В итоге второй раз в тюрьму он попал уже через четыре месяца после первого.

«На свободе, как оказалось, никому ты и не нужен, в общем-то. Мать ко мне приезжала два раза за это время − и все. Но это понятно − у меня два брата, их надо было растить и воспитывать, к тому же мне слали посылки, помогали. Я бесконечно благодарен семье за помощь и терпение», − рассказывает Сироп. Всего он сидел десять раз − за кражи, за наркотики, за хранение оружия, за мошенничество, за подделку документов; в общем, нормальный букет. Самый долгий срок − три года. Сейчас он на свободе уже пять месяцев, и столько же не употребляет наркотики. 

Возвращение на волю и к творчеству

Несколько лет назад он вернулся к творчеству. С 2010 года начал выступать в тюрьме. «Сначала это было что-то мелодичное. Там была инструментальная группа из пяти человек − она существовала долгие годы и называлась «Срок», − вспоминает Сироп. Потом он понял, что ему нужно много слов, чтобы высказать свои мысли, поэтому он начал пользовать речитативом. На свободе ему было очень тяжело перестроиться. Не было свободного времени − работа, репетиция, сон, работа, репетиция. «Плотный график, но я пока справляюсь. Сейчас я работаю на мебельном производстве грузчиком. Таскаю всякие шкафы, кухни, диваны, все подряд», − говорит он.

В 2017 году он уже на свободе начал показывать свои песни другим, это оценили как рэп. А Сиропу от этого ни горячо ни холодно: «Я-то к этому рэпу пришел независимо ни от чего. И скажу вам больше − таких, как я, пока еще не встречал. Конечно, некоторые рэперы часто употребляют слова типа «зона», «братва», «менты». Но я пытаюсь по-другому донести. У меня свое, личное видение происходящего в тюрьме. Это непохоже ни на шансон, хотя там тоже поют о зоне, ни на других рэперов. Я выделяюсь своим глубоким знанием предмета. Я пропустил все это через себя − причем много раз. Я знаю все подводные течения и камни».

В песне «Хватит» присутствует нецензурная лексика. Мы вас предупредили.

Читайте по теме: Почему Face – это новый Егор Летов. Текст для всех, кто ненавидит русский рэп

Фото: Алена Ходор для meduza.io