Сначала краткий экскурс: что это за паблик?
Сегодня в сообществе VK «Бармен пьет кофе последним» 3603 человек. Его репостят профессиональные паблики и любят обычные гости в барах, что на самом деле довольно иронично, ведь автор частенько ругает этих самых гостей за отсутствие фантазии, необоснованные подозрения в воровстве и кражу рюмок. Возможно, причина в читабельном и беззлобном слоге. Даже если пост посвящен привычке гостей подогревать все на свете, с ним будет интересно ознакомиться: «Люди, вы хотите греть всё: соки, колу, воду, пиво, коньяк, мохито, милкшейки, мороженное, лёд, диван, коня... Я уже не знаю, что отогреет ваши заледенелые сердца!».
И да, в рекламу паблика не было вложено ни копейки. Всё на голом энтузиазме.
Кто автор?
Создатель рассказов о пьяных медсестрах, драках в провинциальном ресторане, зомбиапокалипсисе и дамах с собачками и детьми – бармен одного из минских заведений. До того, как взять в руки шейкер, успел получить образование HR-менеджера, диплом магистра экономики и управления, затем какое-то время выбирал между карьерой в банке и профессиональным развитием. В итоге решил, что лучше каждый вечер идти за любимую стойку, чем плестись по утрам за нелюбимый письменный стол. И хвала Дионису за это. Как бы мы обходились без его записок бармена?
Почему мы не называем имя?
Потому что писатель паблика «Бармен пьет кофе последним» должен быть обезличенным, как рассказчик в «Бойцовском клубе» – чтобы читатель воспринимал историю, не отвлекаясь на личность автора. А теперь интервью.
Газировка в мохито
KYKY: Почему бармен пьет кофе последним?
N: Потому что каждый раз, приходя на работу, ты планируешь первым делом выпить кофе. Иногда успеваешь его сварить. Но официанты, повара и директора приходят на работу с такой же мыслью. Они буквально вырывают из рук напиток фразами: «А можно и мне». Ты отдаёшь им свежеприготовленный и снова принимаешься варить для себя, но и следующий уходит в народ. Это повторяется вновь и вновь, пока желание пить кофе не отпадёт само собой. Мысль «Бармен пьет кофе последним» постоянно вертелась у меня в голове. Так обязательно нужно было что-то назвать. Если не страницу в социальной сети, то хотя бы сына. Меня пытались отговорить, когда появилась страница. Друг-повар, который и отрисовывал логотипы, требовал изменить название, уверяя, что оно непрактичное и слишком длинное, но я не согласился. Одна из немногих ситуаций в жизни, когда постороннее мнение не имело никакого значения. Как не имело бы и другое название.
KYKY: У тебя есть диплом менеджера, ты поработал в банке. Почему решил отказаться от набора успешного человека в пользу бара?
N: Я бы не сказал, что это набор успешного человека. Универ – это универ, теперь все туда поступают после школы. К тому же я из семьи врачей. Закончил школу в 16 лет и не особо сопротивлялся родительским фантазиям. Сказано экономистом, значит, экономистом. Я даже начал мечтать, что стану банкиром и буду много зарабатывать. Но потом начал работать в ресторане в родном Несвиже и понял, что эта сфера мне по душе.
Может, на меня повлияло окружение, но я для себя решил – барменом быть не зазорно.
KYKY: Возможно, профессия бармена считается непрестижной из-за отсутствия карьерного роста?
N: Я посмотрел в банке на всю эту систему изнутри. Сегодня мне интереснее линейное развитие, становление профессионалом. А не быть сначала менеджером, потом начальником отдела и так далее. Это какие-то ложные титулы, я тешу своё самолюбие иначе.
Цитата из паблика: «Мне казалось, что под пиджаками или в глубине души, на худой конец, банкиры тоже бармены, художники и самодуры. Ведь только там, где люди не хотят работать, нужны всякие планы и нормативы. Но вскоре стало ясно - все вокруг слишком заигрались статусами и должностями, чтобы сохранить человечность…
В банке я проводил три вечности (хотя часы утверждали, что только восемь часов). Я чувствовал себя как газировка в мохито – лишним. И рубашка моя была заправлена в штаны. И рубашка. Заправлена. В штаны».
KYKY: Ты ходил в банк со слезами на глазах?
N: Ну, не со слезами, но это было тяжело. До сих пор не понимаю, как я это пережил. Когда уходил из-за барной стойки, я считал, что там нечего ловить, надо развиваться, искать что-то новое, и в итоге очутился в банке с мыслью: «Теперь моя жизнь будет такой. Сейчас освоюсь, и мне понравится». Но нет, не понравилось.
Пластмассовые люди
KYKY: Ты описываешь свою работу в Несвиже. Если бы ты представил его в виде человека, как бы он выглядел? И что бы ты предложил выпить такому гостю?
N: На самом деле Несвиж гораздо культурнее многих городов такого же размера. Но его размеры откладывают отпечаток на поведение местных жителей. А если представить Несвиж в виде человека… Я сразу вспоминаю одного из гостей, это мужчина под тридцать с внушительным животом и лицом оттенка алкоголизма. Может, это не олицетворяет всех жителей Несвижа, но представляется мне именно он.
Поначалу сложно было представить, как такие гости могут попивать коктейли. Но со временем мы научились уговаривать их. Оказалось, что они и сами всегда хотели попробовать тот же Мохито. Безусловно, они боялись разрушить образы брутальных мужиков, но если правильно преподнести – любопытство брало верх. Когда я сейчас приезжаю в Несвиж, у меня складывается впечатление, что во всем городе живут десять человек, которые ходят во все рестораны.
Я видел их тогда, вижу сейчас, и ничего особо не изменилось, разве что все они попереженились между собой.
Цитата из паблика: «…меню нацарапано мелом на дощечке. Висит на газовом болоне, неуместно расположившемся посреди бара. Из напитков: пиво разливное, бутылочное, Кола и её друзья. Закусить можно орешками, фисташками, чипсами, вонючей ставридкой. Подаётся всё в далеко-не-хрустальных пластиковых бокалах и на совсем-не-фарфоровых пластиковых тарелках. В стекле – нельзя. Милиция опасается, что неуклюжие гости будут выбрасывать бутылки в урну и случайно попадут кому-нибудь в голову».
KYKY: А как бы ты представил Минск?
N: Минск я бы представил девушкой, причем с губами, которые сложены в соответствующую позицию. Она сидит и ждёт с моря погоды. Вся молодёжь стала такой. Люди больше стремятся стать модными, чем развивать в себе личность. У всех одинаковые платья, волосы, все одинаково сидят и пьют одинаковые напитки. Все стало пластмассовым.
KYKY: Вот ты говорил, что в Несвиже одна тусовка. А в Минске типажей больше?
N: В Минске на самом деле тоже одна тусовка. Ничего не меняется, просто людей больше. Они так же ходят в строго определенные, новые и модные места. В то же время, есть огромное количество людей, которые стесняются посещать наши рестораны – они стали некомфортными, слишком пафосными. Но с другой стороны, сделав всё проще, рискуешь привлечь публику, с которой и отряду ОМОНа не совладать.
KYKY: Но ведь и люди с достатком могут вести себя неприятно.
N: Есть разные неприятности. Здесь от бармена многое зависит. Я, например, отваживал бы гостей, которые много тратят и оставляют щедрые чаевые, но ведут себя некорректно. А другой закрыл бы глаза и пожертвовал комфортом других гостей ради материального вознаграждения. Ещё и приглашал бы вернуться снова.
KYKY: Что ты понимаешь под некорректным поведением?
N: Слишком громкое, вызывающее. Когда мужчина лезет к девушкам за соседним столиком, хотя они явно не хотят общаться. Да, есть девушки, которые сидят и профессионально ждут, пока с ними заговорят. А бывает, компания девушек собралась что-то обсудить, отметить, и с ними не нужно сегодня знакомиться. Это видно нам, но не посетителю. И он начинает: «А налейте тому столику. А пусть тот столик теперь идет к нам, раз я налил» – и понеслось.
KYKY: Профессионально ждут? В смысле, проститутки?
N: Не совсем. Раньше с этим было понятнее. Мои старшие коллеги рассказывали, что к ним могла подойти девушка, оставить свой номер телефона и сказать, что если кто-то захочет с ней встретиться, чтобы дали ее контакты. А теперь… Не хочу никого обидеть, но сейчас грань между обычной гостьей и проституткой стала размываться. Думаю, есть масса девушек, которые сегодня могут переспать за деньги, а завтра – нет. Или даже за пару коктейлей. Непонятно, что хуже.
Вечера в страхе смерти
KYKY: В чем заключается талант бармена?
N: Думаю, в общении и харизме. Потому что есть куча хороших коктейлей, при подаче которых бармен должен объяснить, как прочувствовать сочетание вкусов. Если молча подать такой напиток, гость попробует и решит, что это какое-то говно. Наш талант – по большей части работа языком.
KYKY: Но ведь наши люди не любят общаться с барменом.
N: Сейчас все общество не любит общаться. Никто не ищет новых знакомств (кроме девушек, которых мы обсуждали), все хотят закрыться в зоне комфорта с телефоном и больше не выходить. И с барменами никто не хочет разговаривать. Очень сложно стало «раскочегарить» человека. Раньше люди знакомились-общались в электричках, на улицах. А сейчас боятся друг друга, своих соседей. Общаются только с теми, с кем учились в школе, университете или работают.
KYKY: Допустим, к тебе пришел мужчина, у которого прогорел бизнес, умерла собака, ушла жена. Чем ты ему поможешь?
N: Конечно, я не дам ему денег на новый бизнес, но смогу его выслушать. Часто этого достаточно.
KYKY: Значит, лучше бухать и разрушать себя, чем пойти к специалисту?
N: А поможет ли психотерапевт? Денег на новый бизнес он тоже не даст. Не думаю, что заглянув в бар, человек допьётся до белой горячки. Я уверен, что большинство барменов не дадут ему довести себя до такого состояния.
KYKY: То есть, у вас есть правило не наливать больше пьяному?
N: Безусловно. Причем, когда меня только обучили этому на стажировке в Минске, я не понимал: как это я могу отказать человеку в выпивке? Но сегодня это стало нормой. Гости стали понимать, что означает «нет». И не придется, как в Несвиже, вызывать милицию. Потому что в Несвиже после каждого «тебе хватит на сегодня» начиналось: «Нет, не хватит, я тебя сейчас убью, позвоню директорам, да что такое, неси жалобную книгу, я клиент, я заказал». И в итоге всегда заканчивалось милицией. Помню одну пятницу, когда мы четыре раза вызывали милицию. И в четвертый раз служители правопорядка сказали: «Давайте мы просто здесь посидим, кофе попьем».
Не было ни одного вечера, который не прошел бы в страхе умереть. Мы действительно звонили в милицию чаще, чем родителям.
Но при этом ненавидели приезжих минчан всей душой. Они вели себя вызывающе, требовательно, говорили: «Давай я лягу на стойку и буду пить пиво прямо из-под крана» и всё в таком духе… Я не любил минчан, работая в Несвиже. Они казались слишком развязными. А потом я переехал в Минск и, знаете, ни разу не воспользовался тут милицией.
KYKY: А как ведут себя россияне в Минске?
N: Их и в Несвиже было много. Их везде много. Россияне по натуре добрые, но ведут себя порой невоспитанно. По крайней мере, в глазах зашуганных белорусов. Не было такого, чтобы зашел россиянин, и никто не догадался, откуда он. Выдают и говор, и одежда, и поведение: «Эй, принеси мне сюда скорей». Но когда начинаешь с ними общаться, то понимаешь, что и у них есть душа.
Терпение как проблема нации
KYKY: Назовешь коктейли, которые точно подойдут гламурной девице?
N: В последнее время минская барная культура изменилась в лучшую сторону, все хотят импровизировать и пробовать что-то новое. Поэтому не стану выделять что-то конкретное. Думаю, у каждого бармена свои «домашние заготовки».
KYKY: Тогда какой коктейль ты любишь готовить?
N: Дайкири. Я стараюсь всучить его всем. Так начинаю знакомство с гостем. А потом, в зависимости от реакции на первый напиток, делаю выводы о его вкусовых предпочтениях. Тут нельзя просто напрямую спросить. Доктор Хаус не спрашивал, будучи уверен, что все лгут, я с ним полностью согласен. Очень хорошо, когда бармен с первого взгляда попадает в точку и понимает, какой напиток вам подойдет, а какой нет. Я люблю подбираться к людям. И здесь тоже кроется сложность. Потому что в идеале гости должны реагировать на полученный напиток. У наших ни один мускул не дрогнет, они успокоят бармена: «Вкусно» – и больше никогда не придут.
KYKY: То есть, люди должны говорить, что их не устраивает, а не молчать?
N: Да, но это проблема целой нации. Бармены – это люди, которые готовы слышать критику в свой адрес и умеют её правильно фильтровать.
Цитата из паблика: «К сожалению, люди перестали есть и пить, теперь общество хавает. Хавает всё, что ему подают, главное, чтобы было красиво и вкусненько. Вкусненько – больше не отражение ваших индивидуальных особенностей восприятия. Вкусненько – это стильно, модно, общепринято и круто».
Ничего хорошего из коктейля «что-нибудь вкусненькое» не выходит, чаще всего, вы недовольны им…
Перестаньте хавать и глотать, научитесь понимать свои желания и сообщать о них окружающим. Сделайте свою жизнь приятней, а окружающий мир – проще».